Неотразимый грубиян

Злобно выругавшись, Марко снял пиджак и тут же подошел к Касс:

– Свечи зажжете вы, а я возьму мешок с песком.

– Если вы хотите мне помочь, принесите еще один мешок! – заорала она. – Река вышла из берегов.

– Ясно, – сухо сказал он, отнимая у нее мешок с песком. Он положил мешок поверх остальных. Теперь он понял, почему не смог открыть парадную дверь.

Касс скатала в рулон персидский ковер и положила его у двери.

– Помогайте, – нетерпеливо настаивала она. – Вдвоем мы справимся быстрее.

– Вы еще не зажгли свечи? – Он нахмурился.

– А вы еще не научились хорошим манерам? – парировала она и одарила его хмурым взглядом.

Удивившись, Марко выпрямился. Еще никто не осмеливался ему грубить.

Послышался оглушительный раскат грома. Сверкнула молния. Марко увидел, как Касс испуганно округлила глаза.

– Вы в безопасности, – произнес он, когда гром стих.

– Если ливень не прекратится в ближайшее время, мы утонем. В прямом смысле этого слова, – сказала она. – Вот. Держите вот это.

Касс бросила Марко полотенце, чтобы вытереть воду, подтекающую через баррикаду из мешков с песком. Синьорина Рич не сидела в углу, дожидаясь рыцаря-спасителя на белом коне, а уверенно контролировала ситуацию. Она удивила Марко. Несмотря ни на что, она ему нравилась.

– Ну? Вы поможете мне свернуть ковры или нет? – спросила она, оглядываясь на него, когда зажгла свечи на столике в вестибюле.

Проходя по полутемному вестибюлю, она зацепилась ногой за ковер. Марко вовремя схватил Касс, помогая ей сохранить равновесие. Она затаила дыхание, словно ожидая, что он поцелует ее.

– Будьте осторожны, иначе снова споткнетесь, – предостерег он.

Судя по ее взгляду, спотыкаться она хотела меньше всего.

– Продолжим? – многозначительно спросила она. – Я имею в виду ковры.

Касс обнаружила, что они с Марко отлично понимают намерения друг друга. Из них получилась прекрасная команда. Ей было приятно наблюдать за физической работой мускулистого Марко.

– Я уберу вещи с пути, чтобы вы отнесли ковер в столовую, – произнесла она, затаив дыхание, когда Марко положил тяжелый ковер на плечо с такой легкостью, словно это был мешок с перьями. Открыв дверь шире, освобождая ему пространство, она почувствовала, как Марко дышит ей в шею. Их тела соприкоснулись, дыхание смешалось, когда Марко обернулся. Они стояли слишком близко друг к другу.

– Отличная работа, – сказала она, шагая назад. Теперь она поняла, что в спешке вела себя так, словно Марко ее помощник. Ну, уже ничего не исправишь. Она нырнула под его руку и направилась прочь.

– Куда вы идете? – спросил Марко.

– В свою комнату. – Повернувшись, она пожала плечами. – Мы сделали все, что могли. Я приму ванну, чтобы согреться. Электричества нет, но вода в нагревателе по-прежнему теплая. Я обещаю, что не израсходую всю воду.

– Будете принимать ванну в темноте? – произнес он.

– Я возьму с собой несколько свечей. – Она взглянула на кулак, которым Марко прижал дверь. Намерен ли он ее остановить? Атмосфера в комнате вдруг стала невыносимо напряженной.

– Вы так торопитесь уйти, – сказал он.

Его тихие слова насторожили Касс.

– Мне холодно, – ответила она, обхватывая себя руками.

Она сомневалась, что Марко ей поверил, однако он убрал руку с двери.

– Вы сегодня отлично поработали, – заметил он, отступая.

– Но сейчас я продрогла, – решительно напомнила ему Касс. Она была не так далека от истины. – Если бы в доме было электричество… – Она посмотрела на Марко с надеждой.

Марко прищурился, глядя на нее.

– Примите ванну, – посоветовал он. – И не забудьте сказать вашей крестной матери, что вы в безопасности. О таком шторме сообщат в международных новостях. И предупредите того, кто еще о вас беспокоится, – прибавил он.

– Кроме крестной, обо мне некому беспокоиться.

– Вы, очевидно, часто ее вспоминаете.

На Касс нахлынул прилив нежности.

– Моя крестная самая прекрасная женщина на земле. Она взяла меня к себе, когда…

– …ваши родители умерли, – задумчиво подытожил Марко.

– Да. – Касс поджала губы, не желая больше ничего говорить. Ей стало интересно, что еще узнал о ней Марко.

– Почему вы уехали от крестной и стали работать в Тоскане?

– Здесь замечательная работа, – откровенно призналась она. – Крестная нашла для меня эту временную должность через одну из своих подруг, которая тоже работает садовником. Было бы невежливо отказаться от предложенного шанса.

Хотя, возможно, Касс не следовало приезжать в Тоскану. Ее начинало нервировать то, как Марко на нее смотрит.

– Когда я вернусь домой, я буду работать в другом супермаркете. А пока меня идеально устраивает работа садовником.

– Идеально, – сухо повторил Марко. – Не простудитесь, – напомнил он ей.

Касс, не оглядываясь, побежала через двор. Взлетев по лестнице и ворвавшись в свою комнату, она почувствовала себя так, словно за ней гнался дьявол.

Марко молчал, когда Кассандра убежала. Она справилась с последствиями шторма с впечатляющим спокойствием, чем лишь сильнее его заинтриговала. Ему захотелось лучше ее узнать. Она не подчиняется его приказам, но действует на него как глоток свежего воздуха. Поработав с ней бок о бок, он теперь остро ощущал ее отсутствие. Ему пришлось твердо напомнить себе, что не следует ее соблазнять. Он никогда не спал со своими сотрудницами.

Включив аварийный генератор, Марко оглядел сад, чтобы оценить ущерб от стихии. Он тихо фыркнул, увидев, что рассада Касс выжила, а деревья, росшие в поместье веками, сломаны и лежат на земле. Придется заключить с Кассандрой Рич долгосрочный контракт на строительство дренажных каналов.

Проверив, как мешки с песком сдерживают воду, он удивился, что Кассандра сумела их поднять. Она была самой необычной женщиной из тех, которых он знал. Она воплощала в себе все то, чего он так старательно избегал. Она слишком молода, наивна, и ей наплевать на то, что они с ней стоят на разных ступенях социальной лестницы. В жизни Марко было слишком много холуев. А Кассандра честна и естественна. Если бы ему довелось пережидать шторм с женщиной, то он выбрал бы именно ее, а не холеную надушенную куклу.

Марко рассмеялся, взбегая по лестнице. В его жизни осталось так мало сюрпризов, что он почти радовался появлению Кассандры.

Он остановился как вкопанный на пороге своей комнаты. Его ставни были открыты, а окно Кассандры освещалось лунным светом.