Загадочная жизнь мисс Айви

– Нет, спасибо. Наверное, он уже и не помнит меня.

– Он никого не забывает.

Айви не ответила.

Сильвия отрешенно продолжила, словно погрузившись в воспоминания:

– Невероятное совпадение встретить здесь кого-то из Грува… Вам нравилось это место?

– Ну… не совсем.

– Я тоже ненавидела его. Уж слишком оно было тесным и неестественным, как в той песне «Радиохед» про пластиковые деревья. Я мечтала поскорей уехать оттуда. Обещала себе никогда не возвращаться. И вот судьба свела нас здесь, в часе езды от Грува! – Она слегка откашлялась. – У нас не было выбора.

– Но теперь все изменилось.

Сильвия вздрогнула.

– Сильно в этом сомневаюсь.

Повисло молчание. Айви заметила крохотную морщинку между глаз собеседницы; они хмуро и несколько озадаченно смотрели друг на друга.

Арабелла нажала на клаксон.

– Я бы хотела… – начала Айви, но Сильвия перебила ее:

– Если вы…

Они засмеялись.

Покопавшись в набитой доверху сумочке, Сильвия достала мобильный телефон.

– Дай мне свой номер… Я устраиваю у себя новогоднюю вечеринку тридцать первого. Буду рада тебя видеть. Приходи, если еще нет планов. Пообщаешься с Гидеоном. – Глаза засверкали. – Можешь захватить еще кого-то.

Айви назвала свой номер и удрученным голосом добавила, что придет одна.

– Отправила адрес. Полдевятого. Очень надеюсь, что ты не передумаешь.

Сильвия подалась вперед. Айви показалось, что она собиралась ее обнять, но девушка лишь пожала ей руку. Дверь машины закрылась, но в воздухе остался приятный аромат лимонов и океана.

По лицу Айви потекли слезы.

* * *

Айви провела в ванной несколько часов так и не смогла избавиться от тревоги. Щеки горели от горячей воды. Она забыла взять с собой тапки, и теперь на деревянном полу красовались зловещие мокрые следы. Ей очень хотелось поговорить с кем-нибудь, но соседка Андреа еще не вернулась с репетиции. «Почему у меня нет друзей?» – отчаянно задумалась Айви, раздвигая шторы, чтобы насладиться лучами закатного солнца. Сквозняк мигом рассеял ее желание пожалеть саму себя. Она никогда не жаждала дружбы с девушками, как и не верила в существование платонической дружбы между мужчиной и женщиной.

Айви забралась под одеяло и прижалась к чуть теплой батарее. Уткнувшись в подушку, она прошептала: «Гидеон Спейер» – имя, которое она не произносила уже больше десяти лет. Оно мгновенно вернуло былую надежду на светлое будущее, которая, как ей казалось, была безнадежно утеряна после расставания с Даниэлем. Весь вчерашний день она провела в постели – так сильно у нее заболел живот из-за внезапно полученной почтовой открытки: обычной фотографии горного хребта, на вершине которого спиной к камере стоял парень во фланелевых брюках и русской шапке-ушанке. Рядом сидел сенбернар. «Счастливых каникул!» – гласила надпись на снимке, однако обратного адреса не было. Видимо, двух лет отношений для этого было недостаточно.

Он бросил ее за неделю до Дня благодарения, накануне поездки в Вермонт. Андреа была уверена, что дело шло к свадьбе. Зачем же еще приглашать девушку на семейный ужин в предпраздничное время? «Знаю, тебя не волнуют такие вещи, – сказала она, – но мне кажется, что у Салливанов куча денег». Айви вздрогнула. Подруга на одном дыхании выпалила все свои догадки о тайных богатствах парня: домик у озера, недвижимость во Флориде, ежегодные походы на вершину Килиманджаро и Фудзиямы, не говоря уже о четырехдневных приключениях в «Белых горах» Нью-Хэмпшира, ради которых он даже брал отгулы на работе (вице-президент финансового отдела в ювелирной компании матери). Но Айви делала вид, будто ничего не замечала.

Однако поездка в Вермонт, неожиданное предложение руки и сердца, цветы для новоиспеченной миссис Салливан – ничего из этого так и не произошло.

– Я просто не могу представить тебя своей женой, – внезапно выдал Даниэль, когда они сидели в душной машине.

Они только что пообедали и сходили в кино, как часто делали. От этого было только хуже.

– С чего ты взял, что я хочу замуж?

Даниэль прижал очки к переносице и издал звук, похожий на свист старого чайника.

– Видишь? Именно это я и имею в виду. Ты такая закрытая! Я даже сейчас не могу понять, что творится у тебя внутри.

Наконец она поняла, о чем шла речь, но было уже поздно. Он сказал, что все кончено. Она забилась в истерике, и он на пару минут прижал ее к себе.

– Я не такая! Я всегда была честной с тобой… И никогда никому так не открывалась…

Вернувшись домой, она еще долго корчилась от боли, вспоминая, как это было унизительно.

Чтобы окончательно похоронить былые надежды, за один только декабрь Айви переспала едва ли не с десятком мужчин. Им с Андреа приглянулся один роскошный бар «Дресдан’с» на авеню Содружества, где крутились бизнесмены-фармацевты и финансисты, в основном из штатов на букву М – Мичиган, Мэриленд, Миннесота. Все они выглядели одинаково, в синем или хаки. Пока Андреа внимательно всех рассматривала, жадно обхватив полными губами кончик соломинки, выглядевшая на ее фоне скромницей Айви старалась как можно дальше отодвинуться от подруги и постоянно окидывала нервным взглядом все помещение. Позже Андреа наконец нашла себе компанию и окликнула ее: «Ты такая тихоня! Подсаживайся к нам», но Айви сделала вид, что только сейчас заметила сидевших с ней мужчин. Обычно ее спрашивали, чем она занимается, и она отвечала, что работает учительницей начальных классов в школе Кеннеди. Слышать о такой мог только настоящий житель Бостона, поскольку они все учились в ней или где-то по соседству, но мужчинам в баре не было до этого никакого дела. Они лишь зловеще улыбались, словно хэллоуинские тыквы, и клали руку ей на колено: «Наверное, тебе нравится работать с детьми. Я тоже их люблю. Моя племянница…» И тут начинались бесконечные истории о родственниках, чьими фотографиями на экране телефона они принимались радостно тыкать ей в лицо. Айви зачастую презирала подругу за удовольствие, которое ей приносили все эти слишком дешевые и наигранные попытки соблазнения, но еще сильнее она презирала саму себя. Она занималась тем же самым, ощущала те же нотки волнения перед очередной победой, – но считала, что должна все это скрывать. Ведь что тогда скажут о ее воспитанности? И благоразумии?

На следующий день после встречи с Сильвией Спейер позвонила Нань. Она поблагодарила за чек в триста долларов, который Айви отправляла каждый месяц, лишь бы не приезжать к матери, и поинтересовалась, не собираются ли они с Даниэлем приехать на Новый год в Кларксвилл.