Оценить:
 Рейтинг: 0

Когда жизнь останавливается. Травма, привязанность и семейная расстановка

Год написания книги
2022
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
5 из 7
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Оценить, насколько травматичным или стрессовым стало событие для человека, можно по тому, как быстро у него получилось вернуться к нормальному функционированию и саморегуляции после того, как событие закончилось. Другими словами, это зависит от того, остались ли у человека физиологические или психологические симптомы после того, как потенциально травматическая ситуация осталась позади.

Телесные симптомы часто сигнализируют о чем-нибудь и несут дополнительный психологический контекст. Существуют разные индикаторы, указывающие на то, что человеку пришлось столкнуться с травматичным и ошеломляющим событием. Некоторые из них могут проявиться сразу же, к примеру: диссоциация, перевозбуждение, сокращение мышц, неподвижность, чувство беспомощности или вины, тошнота. Со временем могут появиться и другие признаки, которые, на первый взгляд, покажутся малосвязанными с травматической ситуацией: постоянное напряжение в теле, онемение конечностей, проблемы со сном, потеря памяти, эмоциональная нестабильность, хроническая усталость, иммунодефицит и т. д. Симптомы травмы, в отличие от простых физических, не связанных с ней, еще долго дают о себе знать.

Наше тело обладает специальным механизмом, который помогает справляться с травматичным событием и преодолевать его. Реакция замирания, которую я описал ранее, как раз защищает организм от переизбытка эмоций и ощущений.

Диссоциация – это форма замирания, часто – последний вариант для организма, если реакция «бей или беги» невозможна. Нам всем приходится испытывать эти состояния в разные периоды жизни: они проявляются, когда мы, например, не можем пошевелиться, ощутить собственное тело, говорить, чувствовать что-либо или даже просто разумно мыслить. Они в разной степени интенсивности время от времени нас настигают и, в большинстве случаев, потом снова исчезают. В случае травмы у нас может не получиться выйти из подобного состояния – то есть мы надолго застрянем в оцепенении или диссоциации. Подробнее об этом я расскажу в следующей главе.

При травме события развиваются так быстро и ошеломительно, что реакция нервной системы оказывается слишком интенсивной, организм переполняется чувством страха, паники или боли. Чтобы защитить нас от этого, тело начинает вырабатывать эндорфины, которые действуют как внутренний аналог опиума или транквилизаторов. Часто можно наблюдать, как люди, пережившие глубокий шок, не могут заплакать или внешне не показывают ни страха, ни паники; еще они могут выглядеть так, будто вовсе не чувствуют боли.

Я сам испытал явные признаки диссоциации. Все произошло так быстро и неожиданно, что у меня не было никакой возможности морально подготовиться. Моя возлюбленная покинула меня буквально в одно мгновение. Мы даже не могли попрощаться друг с другом. На протяжении многих дней я пребывал в состоянии транса, не воспринимая окружающий мир. Я мог функционировать и выполнять необходимые рутинные дела, но делал все это отстраненно. Я чувствовал себя подобием живого трупа, словно больше не был частью этого мира – все потеряло смысл. Жизнь, кипящая рядом, и все люди казались бесконечно далекими. Я чувствовал себя словно во сне или под действием наркотических веществ – закономерный эффект, вызванный внутренним выбросом эндорфинов, – и продолжал думать, что еще чуть-чуть и проснусь от этого кошмара. Но этого так и не произошло.

Оглядываясь назад, могу сказать, что диссоциация помогла мне справиться с тем, что я без нее никак не смог бы пережить. Все, чего мне хотелось – сидеть рядом с телом Миры и позволить всему окружающему миру просто исчезнуть. По сути, я хотел уйти вместе с ней.

Иногда человека бросает между диссоциацией и перевозбуждением – оба состояния зарождаются в одном и том же участке мозга – активированной на полную мощь лимбической системе.

В моем случае организм настолько активизировался, что я практически не спал целую неделю. Стоило мне только задремать ночью, как я немедленно просыпался в тревоге, вспоминая о случившемся. Или я делал то, что в нормальных условиях никогда не смог бы сделать, и даже то, что могло бы навредить мне. Быстрое поднятие вверх с десятиметровой глубины (или даже больше) – потенциально опасное мероприятие, которое могло закончиться тяжелыми повреждениями. Кроме того, мой разум был переполнен роем повторяющихся мыслей и тревог. Я постоянно думал о том, как мог поступить иначе, мозг отчаянно пытался отмотать всю последовательность событий и прийти к другому финалу.

Такое повышенное возбуждение часто сопровождается напряжением тела, так как нервная система пытается сосредоточить все усилия на угрозе. Эта реакция может изменить мышечный тонус, дыхание, позу, работу внутренних органов.

Мне на протяжении многих последующих дней и недель буквально приходилось заставлять себя съесть что-нибудь, потому что моя пищеварительная система практически отключилась (типичное последствие активной работы симпатического отдела). Я просто говорил себе: «Если сейчас хотя бы немного не поем, то не смогу больше функционировать – энергии не хватит, чтобы заняться всеми требующими внимания делами». Мое тело буквально онемело и отключилось. Через некоторое время я начал страдать и от сильной боли в районе солнечного сплетения, которая вызывала рвотные позывы, которые мучили меня много дней.

Слух тоже пострадал. Иногда я воспринимал раздавшиеся рядом звуки так, словно их источник был очень далеко. Часто они ощущались так, будто кто-то ударил в огромный церковный колокол или большой барабан и меня захлестнуло этим гулким глухим звуком.

Искажение чувства времени тоже типичное последствие травмы.

Я чувствовал, словно вся моя жизнь остановилась и полностью изменилось ощущение времени. Под водой время тянулось целую вечность: позднее я узнал, что на самом деле прошло около трех минут. Все, что произошло позже, тянулось, будто шли недели, тогда как на самом деле проходило всего 3 – 4 дня. Довольно часто бывает, что после получения психологической травмы человек частично перестает воспринимать жизненный опыт и теряет чувство времени.

Наряду с активацией симпатической нервной системы происходит чрезмерная стимуляция парасимпатической. Следовательно, человек может чувствовать себя очень бодрым, но в то же время испытывать полную беспомощность, нежелание двигаться и состояние оцепенения.

Я до сих пор помню, что по вечерам иногда начинал дрожать от холода, хотя находился в теплом климате. Иногда мне настолько не хотелось шевелиться, что я мог часами просто сидеть и ничего не делать, наблюдая за тем, как мой разум блуждает кругами. Бывали и моменты, когда я чувствовал внутри себя столько энергии и эмоций, что начинал избивать подушки в номере… об этом мы поговорим позже.

Последующим эффектом травмы является ее связь с виной. Возникает чувство или вера в то, что в травмировавшей ситуации можно было повести себя как-то иначе. По себе могу сказать, что это невозможно мучительное чувство – меня словно что-то пожирало изнутри. Подробнее мы обсудим эти чувства и то, как их преодолеть, в третьей главе.

Существует много других симптомов, возникающих после травматического события, помимо описанных. И нельзя точно сказать, когда появятся какие-то определенные признаки. Вот какой список симптомов приводит Питер Левин в своей книге «Исцеление от травмы»:

Сверхбдительность, флэшбэки, сверхчувствительность к звукам и свету, гиперактивность, кошмары, резкие перепады настроения вкупе с частыми эмоциональными вспышками, стыд и низкая самооценка, проблемы со сном, неспособность справиться со стрессом, склонность к избеганию, тяга к опасным ситуациям, зависимость, панические атаки, амнезия, трудности с отношениями, страх смерти, поведение, направленное на саморазрушение. Среди долгосрочных симптомов травмы можно выделить множество психосоматических болезней и хронические боли, усталость, проблемы с пищеварением, депрессию, неспособность реагировать на других людей или поддерживать отношения на постоянной основе, чувство отстраненности и изоляции.

Навязчивое желание повторить

Люди, пострадавшие от травматичной ситуации, часто тяготеют к навязчивому стремлению повторить неприятный опыт. Таким образом они бессознательно пытаются разрешить и искоренить прошлую травму, а также интегрировать ее внутреннюю энергию, направленную на выживание. Реконструкции событий часто проигрываются в повторяющихся инцидентах, отношениях или ситуациях. Они могут проявиться и через телесные симптомы или психосоматические заболевания. К примеру, человек, который вырос в зоне боевых действий, в зрелости может неожиданно отправиться в страну, где идет или только что закончилась гражданская война, как гуманитарный работник. Женщина, которую изнасиловали, может очароваться жестоким мужчиной. Очень часто странная повторяемость одних и тех же событий или ситуаций уходит корнями именно в неразрешенную травму прошлого. Связь не всегда очевидна, ее бывает непросто обнаружить, так как, с одной стороны, человек бессознательно хочет исцелиться, а с другой – склонен к избеганию воспоминаний о перенесенной боли.

Некоторые из описанных симптомов я испытал на себе. Какие-то имели кратковременный характер, какие-то, наоборот, длились достаточно долго, и лишь интенсивность их воздействия потихоньку снижалась. Позже мы рассмотрим, с помощью чего можно сократить симптомы и предотвратить развитие ПТСР наряду с другими долгосрочными последствиями. Тем не менее бывают случаи, когда невозможно полностью исцелиться от последствий травматического события – тогда приходится учиться жить с ними.

Упражнение

Запишите моменты, когда вы испытывали диссоциацию или любые другие симптомы, описанные выше. Помните ли вы, что послужило триггером для всех этих реакций? Что помогло вам справиться с ними? Что для вас более характерно в подобных ситуациях: гиперактивация или диссоциация? Как эти реакции проявляются в жизни?

Теперь вспомните моменты, когда испытывали радость и просто чувствовали себя хорошо. С чем они обычно связаны и в каких ситуациях вам проще всего попасть в такие приятные состояния? Способствуете ли вы как-то появлению таких моментов? Что вы можете сделать, чтобы у вас в жизни появилось место для таких ситуаций?

Медитация для остановки

Травма часто выступает в роли события, которое словно останавливает нас на полпути. Жизнь течет в определенном рутинном распорядке, и мы полагаем, что так будет продолжаться и дальше. Мы часто расслабляемся, чувствуя безопасность и стабильность. Травма же работает так, словно жизнь резко ударила под дых, ничуть не заботясь о наших желаниях. Это может быть удар невиданной силы, словно нанесенный невидимым бойцом. Именно поэтому травма способна открыть нам глаза на то, кто мы есть на самом деле. Обычно мы определяем себя через действия и не находимся в контакте со своей самостью. Бойцы часто напоминают, что мы не знаем, кто мы такие по своей сути, в душе. Все, что нам известно, находится на периферии, и повредить можно только ее, но никогда – центр. Медитация направлена на поиск этого внутреннего средоточия.

Эта практика родом из длинной традиции буддистских лам и входит в 112 техник медитации, описанных в книге Ошо «Вигьяна Бхайрава Тантра. Книга тайн. Том 1». Благодаря Георгию Гурджиеву в западном мире они известны как стоп-техники.

Поймав импульс к совершению какого-либо действия, просто остановите себя. Физически замрите, даже задержите дыхание на несколько секунд, ненадолго превратитесь в неподвижную каменную статую. Застыньте и наблюдайте. Не путайте полное замирание с малоподвижностью: не пытайтесь даже на совсем чуть-чуть скорректировать позу ради удобства. Внезапно прикажите себе остановиться. Обязательно нужно останавливаться внезапно, пока вы еще не успели осознанно подготовиться к паузе.

Для начала опробуйте эту технику на повседневных занятиях, а потом испытайте ее на мыслях и чувствах. Внезапно останавливайте себя на середине и наблюдайте, куда уходит энергия. Она выходила из вас, а теперь вы остановились и единственное возможное направление для нее – внутрь. Учтите, что прерываемый импульс должен быть истинным, а не ложным. Стоит ощутить его – внезапно останавливайтесь, не задумываясь ни на секунду. А потом наблюдайте, что будет происходить дальше.

Глава 2. Диссоциация

Диссоциация – это реакция, которая защищает организм от эмоциональной перегрузки, благодаря чему она является самым распространенным последствием травмы. Это достаточно распространенное явление, и все мы так или иначе сталкиваемся с ним, ведь в современном мире переизбыток эмоций и информации для многих входит в ежедневную рутину.

Режим диссоциации обычно включается, когда человек оказывается в состоянии стресса или только что прошел через него, но при этом пытается справиться с какой-либо задачей, не давая себе достаточно времени, чтобы отдохнуть или восстановиться. Диссоциация стала настолько привычным явлением, что мы даже не замечаем, что находимся в ней. Вы можете вернуться домой после напряженного рабочего дня и во время чтения книги внезапно осознать, что не получается вспомнить, о чем шла речь на прочитанной странице. Или не помнить, как добрались из точки Б в точку А. Или во время экзамена внезапно все забыть, при том что на самом деле точно знаем правильный ответ. Многие люди полностью оторваны от своих чувств или от тела, постоянно живя исключительно в своей голове – это тоже форма диссоциации.

Такие реакции не обязательно связаны с травмой прошлого, но они, безусловно, наглядно демонстрируют, насколько мы перегружены в современном мчащем куда-то мире, в котором все направлено на достижение целей. Телу иногда бывает очень сложно подстроиться под быстрый ритм разума: ему приходится упорно работать, чтобы снабжать нас достаточным количеством ресурсов для выполнения текущих задач. Диссоциация – один из способов сжатия поступающей сенсорной информации, который помогает мозгу продолжать функционировать, не отвлекаясь на лишнее.

Помню, как в детстве, когда я был глубоко погружен в чтение книги, я в прямом смысле не слышал, что мама зовет меня обедать. Представьте, что гуляете ночью по центру Токио – бурное движение, реклама, множество звуков. Чтобы мозг нормально функционировал и вы не заблудились, телу нужно приглушить или вовсе убрать некоторые сенсорные сигналы, защищая организм от перегрузки. Когда позже спросят, что вы видели или слышали, у вас, скорее всего, получится описать только малую часть из того, что реально уловили органы чувств. До сознания так и не дошло большинство из того, что произошло и что увидели глаза, потому что всю эту информацию отфильтровал таламус – небольшой отдел головного мозга, выполняющий роль привратника: именно он решает, какую информацию стоит пустить в кору головного мозга.

Далеко не все согласятся назвать такой процесс диссоциацией, потому что он весьма далек от ее паталогической формы, но на самом деле она как раз работает именно по такому принципу. Мы живем в диссоциированном мире. Если бы организм не был способен к психологической защите, вам бы часто приходилось сталкиваться с тем, что вы внезапно застыли, не можете пошевелиться или принять разумное решение. Диссоциация работает как переключатель яркости света в лампах – вы можете настроить нужную интенсивность в помещении, чтобы свет не слепил глаза и не перегружал органы чувств.

Человек, который только что вернулся из уединенного лесного местечка в большой город, ясно почувствует, насколько утомляющим может быть мегаполис. А живущие в этом городе постоянно могут этого и вовсе не заметить, потому что их чувства приглушены.

Общеизвестно, что разные люди, ставшие свидетелям одного и того же события, могут совершенно по-разному описать случившееся. Они будут делать акцент на разных аспектах в соответствии с тем, какую информацию отфильтровал их организм. А это зависит от прошлого опыта, отношения к вовлеченным в событие лицам, эмоционального состояния в тот момент и многих других факторов. Наша система памяти не фотопленка и не жесткий диск. Она не записывает, а конструирует информацию. Память постоянно собирает те ее кусочки, которые наш мозг считает важными. Он отбирает то, что стоит запомнить, – и лучше всего запечатляются эмоционально заряженные моменты. Это одна из причин, почему травматичные воспоминания глубоко укореняются в долгосрочной памяти.

Замирание

Между замиранием и диссоциацией есть одна небольшая разница. В состоянии замирания организм может потерять возможность двигаться, думать или что-либо чувствовать в целом. Как я уже объяснял в первой главе, это должно длиться лишь короткий промежуток времени, и диким животным обычно удается оправиться через тремор и высвобождение всей выделенной энергии. Люди же, наоборот, после травматичного события часто не до конца выходят из этого состояния, и часть их энергии диссоциируется, или отделяется, от основного потока. Человек все еще может функционировать в диссоциации, но больше не в силах полноценно воспринимать происходящее, потому что его чувства приглушены. Другим людям, особенно тоже находящимся в диссоциации, человек может показаться расслабленным, хотя на самом деле это состояние прямо противоположно расслаблению – внутренний заряд энергии просто сложно заметить. Замирание видно невооруженным глазом, тогда как диссоциация не так резко выделяется и ее сложно распознать не только в других людях, но и в самом себе.

Отрицание

Оно походит на одну из форм диссоциации, просто проявляющейся в легкой форме. Мы можем отрицать определенные ситуативные чувства или даже сам факт или важность произошедшего. Например, мы можем отрицать, что нас задело оскорбление, потому что нам не хочется справляться с нарастающим чувством ярости. Диссоциация и отрицание тесно друг с другом связаны. Мы диссоциируемся от своих чувств и, как следствие, отрицаем важность события, вызвавшего такие эмоции.

Типы диссоциации

Диссоциация может коснуться как всего тела, так и отдельных его частей. Она может быть связана с нашими чувствами, мыслями, поведением, памятью и даже с расщеплением личности на разные части (диссоциативное расстройство идентичности). В целом диссоциация – это механизм защиты от эмоциональной и сенсорной перегрузки. Ее можно сравнить с системой электроснабжения дома: при переизбытке тока либо перегорают пробки и отключается вся сеть (замирание), либо предохранитель сокращает количество тока, бегущего по проводам, или перекрывает определенные электрические цепи (диссоциация).

Люди, переживающие внетелесный опыт или наблюдающие за своим телом словно с высоты, часто пребывают в диссоциации. Те, кто перенес изнасилование или атаку дикого животного, часто сообщают, что не чувствовали боли и буквально испытывали отчуждение от собственного тела, словно наблюдая за ним извне.

В моменты сильной боли организм выпускает эндорфины, которые действуют как транквилизаторы – так природа защищает нас от прохождения через невыносимый опыт. Кроме того, это помогает нам не потонуть в боли, панике и страхе, чтобы продолжать мыслить рационально. Такая реакция может помочь человеку, атакованному хищником, найти путь к спасению, а жертве насилия – отключить видимые эмоции, что предотвращает дальнейшее сексуальное возбуждение насильника. Диссоциация выступает как механизм защиты тела и разума. Кроме того, она помогает совершить ментальный побег, когда физический невозможен.

Бывает и так, что человек чувствует отчуждение от какой-либо части своего тела. Например, после несчастного случая человек испытывает трудности с ощущением руки или ноги: ему кажется, будто эта часть и вовсе отсутствует. Я помню, как в пять лет очень сильно повредил плечо. Мы ждали скорую помощь, бабушка держала мою истекающую кровью руку, а я пребывал в шоковом состоянии и продолжал раз за разом повторять, что остался без руки. В тот момент я не испытывал никакой боли, а позже мне не удалось вспомнить, как меня увезли на скорой в больницу.

Последствиями травмы также могут быть потеря памяти или сильная амнезия. В этом случае человек перестает помнить определенные детали событий или вовсе ничего не помнит о произошедшем. Потеря памяти может возникать после несчастных случаев, сильных физических повреждений и медицинских процедур – это распространенный феномен в случае с детскими травмами. Когда ребенок забывает или вообще отрицает произошедшее, он таким образом спасает себя от непереносимой боли. И если травма напрямую связана с родителями, ребенок продолжает поддерживать у себя в голове идеализированный образ отца и матери, благодаря чему его отношение к ним не меняется.

Часто случается так, что человек начинает страдать от хронической боли в той части тела, от которой он диссоциировался.

Диссоциация часто бывает связана с нашими чувствами или поведением. Человек может не испытывать боли, страха, гнева или других чувств. А возможно, он вообще будет не способен выражать какие-либо эмоции. Случается и так, что люди в состоянии шока продолжают жить и функционировать, словно ничего не случилось.
<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
5 из 7

Другие электронные книги автора Свагито Либермайстер