В ловушке у счастья

– Хм. Интересное кино. А адрес дачи знаете?

– Нет. Я там никогда не была. Я пойду, а то Кроха наверно уже беспокоится, куда мама ушла.

– Да-да. Конечно. Только вот возьмите телефон, если вдруг что-то вспомните или увидите, позвоните.

Женщина взяла визитку, молча кивнула и торопливо зашагала к подъезду. Петр Степанович перевел взгляд с ее маленькой фигурки на дом. Громаду бело-рыжего окраса в двенадцать этажей.

7.

Вытянув ноги и удобно завалившись на спинку скамейки, Женя, запрокинув голову, наблюдала за облаками. За два часа, что она провела здесь, самым доскональным образом были изучены сначала все пять этажей Катькиного дома. Четыре подъезда. Лавочки, деревья, кусты и клумбы. Припаркованные машины. Детская площадка с нелепой ярко желтой горкой в центре.

Мамочки с колясками. Коты и кошки. Птички. Наконец, устав от кипучей жизни на земле, девушка обратила свой взор в вечность.

Конечно, проще было уже давно разобидеться, разозлиться и уйти. Но записи нужны были ей, Жене, и она еще надеялась, что в Катьке проснется совесть и та появится сама или все-таки по телефону соблаговолит сообщить полный адрес своего проживания, а не только улицу и номер дома. Смешно, но лишь сейчас Женя в полной мере осознала, что владеет очень скудной информацией о людях, с которыми провела бок о бок последние четыре года. Живя в разных районах, они болтали с друг другом в основном только о сроках сдачи очередных зачетов, обсуждали преподавателей, интересные моменты из теории или практики. И фактически ничего о себе.

– Милая, ты чай не потерялась? – неожиданно раздался рядом с ней старческий голос. Смутившись, Женя быстро собралась в кучку, приняв более благовидную позу. И уставилась на старушку. Сухонькая, невысокая, в длинном темном пальто, та обеспокоенно смотрела на девушку.

– Да нет, все нормально, я подругу жду, – сбивчиво начала объяснять Женя. Ей было неловко смотреть в эти заботливые потерявшие цвет от прожитых лет глаза.

– Ну, давай я с тобой посижу, – предложила та. – Развлеку немного. Правда, сказочница из меня никакая, да и ты из малышовского возраста тоже вышла. Лучше расскажу тебе историю, которая случилась на самом деле, только никто мне никогда не верит. Все считают меня большой выдумщицей и даже обманщицей. А некоторые чокнутой. Бабушка крейзи, – явно кого-то копируя, старушка скорчила рожицу.

Женя заулыбалась. Перспектива услышать что-то новое ей понравилась. И она уже с интересом ждала продолжения.

– Только история моя, как бы так сказать, без конца. Не дописана еще. Застряла в одном месте и ни туда и ни сюда. Хоть ты тресни!

– Так вы расскажите начало, а конец может мы вместе придумаем, – неожиданно для самой себя предложила девушка.

– Хм, а это мысль, – оживилась женщина, – тогда слушай. Началась она давно. Еще до революции. Примерно в году так 1915. Моей покойной мамочке на тот момент было лет шесть от роду. И вместе со своими родителями она была приглашена на свадьбу одной милой девушки, богатой невесты, родителям которой принадлежала чуть ли не четвертая часть нашего городка. Я, конечно, говорю о семействе Роньшиных. Жили они в огромной усадьбе. Правда на сегодняшний день от нее осталось всего три здания, что-то сгорело, что-то просто снесли. Но это не важно. Дом, где началась наша история, жив и для своего возраста неплохо выглядит.

Мамочка моя была очень красивой и послушной девочкой, поэтому ей доверили важную миссию, идти за невестой. И вот подготовка к свадьбе в полном разгаре. Остается совсем немного времени перед церемонией. Невеста уже фактически готова, моя мамочка тоже.

Представь. Маленькая комнатка. Перед зеркалом прихорашивается девушка, последние штрихи перед выходом. Ребенок от скуки таращится в окно. И тут распахивается дверь и в комнате появляется человек. Мужчина лет тридцати-тридцати пяти. Красивый, высокий. Но страшно бледный. Его появление жутко пугает невесту, она буквально застывает, словно увидела привидение.

– Ты со мной или против меня?! – мужчина с мольбой протягивает к девушке руки. Но та их гневно от себя отталкивает.

– Уходи, – твердо произносит она.

– Это твой выбор, – и ребенок зажмуривается, такими страшными, жуткими кажутся ей черные глаза молодого человека. Она ничего не видит, лишь чувствует какое-то движение. Слышит слабый вскрик невесты.

– До встречи, дорогая! – в темноту врывается тихий голос мужчины. И облегченно выдохнув ребенок открывает глаза.

И снова встречается со страшным взглядом мужчины. Он смотрит на нее через зеркало. Несколько секунд, словно запоминая. Потом, окинув взором свое отражение сверху вниз, делает пару шагов к выходу, распахивает дверь и исчезает в проеме.

Девочка поворачивается к невесте, которая теперь сидит в кресле. И ребенок визжит от ужаса. Белоснежное платье той залито кровью.

________________

Женя во все глаза смотрит на рассказчицу, пытаясь спрятать улыбку. Но не выдерживает и уже смеется от души.

– Тоже не веришь! – старушка, ничуть не обидевшись, улыбается в ответ.

– Не, как-то слишком банально. Брошенный возлюбленный. Несостоявшаяся свадьба. Крики. Рыдания, – девушка разводит руками. – Не цепляет, – честно признается она. И резко поднимается со скамейки. – Мне пора!

Женя делает несколько шагов вперед. Мысли в голове тоже оживают, переплетаясь в бесконечный монолог.

«Да, Катька, конечно, сволочь. Услышанная история – дрянь. А вот старушка хорошая. Добрая и отзывчивая.»

И девушка оборачивается, идя спиной вперед. Широко улыбаясь, она машет обеими руками над головой, прощаясь.

8.

Они шли по проселочной дороге. Втроем. Петр Степанович, криминалист и встретивший их у ворот опер. Дача Леоновых оказалась значительно ближе, чем можно было себе представить. Всего в пятнадцати минутах езды на автомобиле.

Правда, если первая часть пути прошла в комфортных условиях. Они летели вперед по ровной автомагистрали. То вторая их встретила колдобинами и ухабами. И бескрайним давно заброшенным полем, кое-где порядком заросшим молодыми деревьями.

Непосредственно подъехать к нужному домику помешали мощные ворота при въезде в СНТ. Машину пришлось оставить около них и дальше двигаться уже пешком. Разглядывая заборы и разнокалиберные строения за ними. Было непривычно тихо и пустынно.

– На весь поселок три живых бабки, – не теряя времени, опер быстро вводил их в курс дела, – в будни здесь фактически, кроме них, никого нет. Народ появляется на выходных или в праздничные дни.

– Что они говорят о Валюше? – Петр Степанович до последнего надеялся на чудо. Обнаружить в доме Николая живого и невредимого гостя.

– Ничего. О нем вообще никто не слышал!

– То есть? – не понял следователь.

– А вот здесь начинается самое интересное. По весне Николай поставил новый железный забор, вместо прежней сетки рабицы. И переехал сюда жить вместе с женой. Никакого гостя бабки в глаза не видели! И очень сильно удивились, когда мы начали задавать вопросы о нем! Собственно, мы уже пришли, – опер указал на высоченную двухметровую зеленую ограду, из-за которой чуть высовывались верхушки деревьев и крыша небольшого домика.

Около распахнутой калитки стояли еще один оперативник и три пожилые женщины. Последние, заглядывая внутрь двора, что-то горячо обсуждали. Но, заметив идущих к ним мужчин, разом замолкли и отодвинулись в сторонку, освобождая пространство.

– Значит, вот на это чудо техники была закрыта калитка? – Петр Степанович указал на небольшую палку, аккуратно прислоненную к забору. О ней ему сообщили сразу, еще по телефону, когда докладывали о пятнах красно-бурого цвета, хорошо заметных на светлой тротуарной плитке. Опер тогда еще пошутил, что на замок денег по всей видимости не хватило, все на забор ушли.

– Так это я палку вставила, – тут же откликнулась одна из старух. – Еще вчера, когда заметила, что калитка открыта. Людей там не было, – опережая вопрос следователя, продолжила она. – Николай уехал рано утром на работу. А его женушка умчалась в половине четвертого дня. Она и не заперла калитку. Все бросила и унеслась. На автобус опаздывала. Бежала как угорелая.

– А кроме того, что Леонова опаздывала, ничего подозрительного не заметили?

– Нет, – бабка покачала головой.

«Странная женщина эта Мария Владимировна, – отметил про себя Петр Степанович, – интересная у нее привычка – оставлять двери открытыми.»

9.

Женька неслась вперед по уже знакомому скрипучему линолеуму следственного комитета. Еще один поворот. И ее взору предстала конечная цель ее пути – ниша в конце коридора и дверь. Внутри нее шла отчаянная перебранка.

«Будь пай-девочкой, улыбайся, скажи ему что-нибудь приятное, – советовала одна часть ее разума. – Не прогибайся, не ищи легких путей, пусть тебя видят и уважают такой, какая ты есть на самом деле, – вопил бунтарь-подросток. – Показать свой дурацкий характер ты еще успеешь, сейчас главное произвести на него хорошее впечатление, – снова увещевал первый голос. – Только смелым покоряются моря! – заводил знакомую пластинку второй. – Долой все правила и стереотипы!»

Глубокий вдох. Выдох. И Женя несколько раз ударила костяшками пальцев по поверхности двери.

– Да-да, войдите, – услышала она мужской голос с той стороны. И дернув за ручку дверь, перешагнула через порог.