Мечтать не вредно (сборник)

Дом был старый и весь пропах сыростью. По углам свешивалась паутина, но, несмотря на это, внутри было очень уютно.

– Вы один живете?

– Конечно, – пожал он плечами. – Летом тут полно народу, а осенью я один. Разве что иногда гости понаедут на пленэр… Да и соседи, как октябрь, все разъезжаются. А мне хорошо здесь, спокойно. Чай будете?

– Нет, – отказался Пенс.

– Жалко.

Лариков заканчивал разговор.

– Повторяю, – бубнил он в трубку, – лимузинов три, один у Маркелова, владелец второго – старый Поздяков, а третий – у Филиппа Волкова. Все верно я понял?.. Спасибо. Потом объясню, зачем. Да уж, компания славная, ничего не скажешь… Да нет, именно лимузин по описаниям.

Он повесил трубку и растерянно посмотрел на Пенса.

– Похоже, нам надо вернуться в Тарасов, проверить вот эту троицу. Надо сказать, все молодцы хороши. Просто один другого краше…

Он явно расстроился, но тем не менее не забыл дать старику свою визитку.

– Антон Иванович, если вы вдруг увидите тут рыжеволосую девицу по имени Саша или вспомните нечто про эту самую Лену, вдруг вы все-таки ее встречали здесь, но просто забыли, будьте так добры позвонить.

– Обязательно, – старик спрятал визитку в карман засаленных джинсов. – Непременно позвоню.

Они распрощались.

Когда Пенс и Лариков вышли на улицу, Пенс спросил:

– Так что у нас там за компания получилась?

– Хуже некуда, – махнул рукой Ларчик. – Дай сигарету.

– Ты же не куришь, – возразил Пенс, тем не менее протягивая сигарету.

– В такой ситуации я наркотики начну скоро употреблять, – проворчал Лариков. – Если то, что мне сообщили, правда, то пиши пропало для нашей красотки. Потому что все владельцы лимузинов люди с богатым криминальным опытом. А двое из них вообще страшные личности. Ладно Поздяков, он просто ворюга со стажем. Зато вот Маркелов с Волковым – самые настоящие барракуды. Особенно Волков. Этот голубчик где только не засветился, не зря его в народе Дракулой зовут.

Он махнул рукой и сел на мотоцикл. Страх за Сашку теперь куда как усилился, а надежды…

Надежды ее найти, как грустно признал Лариков, почти иссякли!

Глава 5

То, что поначалу меня забавляло, сейчас начинало действовать мне на нервы.

Побродив по залу, лавируя между озлобленными девицами с натянутыми улыбками, я поняла, что озвереть можно не только от постоянных эманаций злости, направленной именно на твою скромную особу, но и от запаха дорогих духов, которые, смешиваясь, уже давили мне на психику.

Вся компания усиленно косила под аристократический бомонд, и мне хотелось только одного – вырваться отсюда. Найти этот идиотский выход, пусть даже мне придется проползти на пузе под землей, но вырваться!

Я сейчас была готова разреветься от тоски, так мне хотелось оказаться в комнате со стареньким торшером и с моим любимым ковриком…

Почему-то именно от воспоминаний о нем в носу предательски защипало.

Господи, ну зачем, зачем я им тут понадобилась?

Я снова и снова обводила собравшихся взглядом, пытаясь угадать их намерения. Судя по большинству взглядов, намерения у них были нехорошими.

– Александрина, – мягко дотронулся кто-то до моего плеча.

Я резко обернулась и встретилась взглядом с Филиппом.

– Может быть, вы все-таки объясните мне, что здесь происходит, – плохо сдерживая приступ бешенства, спросила я. – Какого черта вы пихнули мне в нос вонючий платок и притащили в эту канализацию, обитатели которой похожи на вампиров в отставке?

Он тихо рассмеялся.

– А хорошо вы тут всех охарактеризовали. Кстати, вам ведь ужасно интересно, кто эти люди?

– Нет, – брякнула я сгоряча. На самом деле мне, конечно, было интересно до смерти, но не могу я показать своего интереса врагам! Пусть думают, что они меня совершенно не волнуют!

Он взял меня под локоть и подвел к столу. После этого постучал ложечкой по хрустальному бокалу, призывая публику к вниманию, и торжественно объявил:

– Дамы и господа! Сейчас я открою вам причину, по которой я собрал вас в неурочный час!

Он взглянул на меня с какой-то потрясающей, нежной насмешкой и продолжил:

– Разрешите представить вам мою…

Мне показалось, что все задержали дыхание. Множество взглядов вперилось в меня с такой ощутимой физической ненавистью, что я почувствовала, с каким наслаждением они содрали бы с меня кожу! Ах, как бы они вонзили свои наманикюренные коготки в мои невинные глаза! Их улыбки источали столько яду, что хватило бы всему отравительскому клану Медичи лет на сто вперед!

– Мою невесту, – закончил Филипп свою потрясающую речь.

* * *

Начать Лариков решил с господина Поздякова. Он долго колебался, потому что по его строгому, вынесенному из детства, убеждению начинать всегда стоило с худшего, а лучшее оставлять на потом.

Но сейчас он надеялся, что старый Поздяков, по крайней мере, если и не замешан в деле похищения Александры, то может что-то знать о своих «младших» соратниках.

К тому же однажды, еще будучи следователем прокуратуры, Ларчик оказал этому самому Поздякову услугу – совсем маленькую, незначительную, но Поздяков поклялся быть ему по гроб жизни благодарным, что, в общем-то, было не так уж трудно, поскольку «гроб маячил уж недалече».

Поэтому Лариков, подумав, решил навестить больного и немощного старика, вот только стоило ли брать с собой Пенса?

Этого он никак решить не мог. Не потому, что не желал подвергать Пенса риску, а просто в связи с Пенсовым неукротимым нравом – не приведи господи что-то в поведении Поздякова покажется Пенсу неправильным, тогда Пенс может начать хамить, а хамства в свой адрес Поздяков не переносил.

Как все люди преклонного возраста, Поздяков, начисто забыв, каким он был в далекой молодости, теперь требовал полного уважения и почтения к своим сединам, а стаж пребывания в местах отдаленных и зарешеченных с гордостью относил к долгому трудовому подвигу во имя отчизны.

К счастью, все решил сам Пенс, который, догадавшись о лариковских колебаниях, смиренно сказал:

– Я потерплю. Я вообще молчать буду.

Лариков прикинул, насколько смелое утверждение соответствует истине, но, взглянув в кристально честные глаза, поспешно согласился.