Дамы любят погорячее (сборник)

– Ну, не считая того, что доставишь меня на место, – усмехнулась я, – ты можешь поприсутствовать, если тебя, конечно, это интересует. Дама горит желанием дать интервью. Я прикинулась репортером, сказала, что, конечно, затем я ей и звоню, но… – Я вздохнула.

– Ладно, выручу, – великодушно согласился Гурьев. – К тому же, кто его знает, может, действительно стоит снять об этом сюжет? Как думаешь? Ведь наверняка у него были и недоброжелатели, скажем, в деловой сфере, которые просто могли не знать о том, что у парня такое на зависть здоровое сердце.

– Это идея, – сказала я. – Но прежде нужно узнать, может, он с кем-то из своих партнеров по бизнесу ел, как считаешь?

– Верно, – подхватил Валерка. – Впрочем, давай сначала познакомимся с тетушкой.

– Тогда быстрее поехали, она нас ждет в два часа. – Я повторила адрес, и мы, как говорится, направились по нему.

К высотке, расположенной в одной из довольно отдаленных, хотя и весьма оживленных районов, мы подъехали без десяти минут два. Посидели немного в машине, а потом вошли в пятый подъезд, поднялись на седьмой этаж в лифте и позвонили в дверь крайней справа квартиры. Дверь открылась сразу же: такое ощущение, будто нас поджидали в двух шагах от нее.

Дама, открывшая дверь, не подтвердила никаких моих предположений по поводу своей персоны. Она отнюдь не была ни сухой, ни чопорной, как казалось, по крайней мере, с первого взгляда, но и не напоминала тетушку с полотен Рубенса. Дама была очень приятной внешности, высокая, хорошо сложенная, со следами былой красоты, причем со следами очень даже явными. В черных брюках и черной же блузе рубашечного покроя, брюнетка с зелеными глазами и аристократическими чертами лица, она приязненно улыбалась нам.

– Вы очень вовремя, проходите, – и открыла дверь пошире.

Мы оказались в уютной, хорошо обставленной гостиной и, следуя приглашающему жесту хозяйки, сели в кресла. Сама она опустилась на диван напротив и показала на столик, где стоял кофейник и три чашки, а также вазочка с печеньем.

– Разрешите представить, – немного церемонно произнесла я, – это мой коллега, журналист с телевидения Валерий Гурьев. – Валерка слегка поклонился.

– Очень приятно, – не без достоинства ответила Евгения Александровна. – Думаю, мне нет смысла представляться. – Она улыбнулась, а мы, как заведенные, закивали головами в ответ.

Пряжникова налила нам кофе и, слегка откинувшись на спинку дивана, первой заговорила о цели нашего визита:

– Я хотела бы поговорить о смерти моего племянника. – Лицо Евгении Александровны приняло скорбное выражение. – Конечно, для нас с Наташей, моей дочерью, это был удар, у нас ведь больше нет близких родственников. А Игорь, с тех пор как умерли его родители, стал мне как сын, часто навещал нас. У нас были замечательные отношения, и мы, можно сказать, даже были как одна семья, и семья довольно дружная. Конечно, с тех пор, как он занялся бизнесом, встречи случались не так часто. Все резко изменилось с появлением в его жизни этой актрисы. – Пряжникова не могла собой владеть и слегка дернула губой при одном воспоминании о Марине. – Вы ведь знаете, о ком я говорю? – Мы с Валеркой снова дружно кивнули в ответ. – Вот, с тех пор Игорь вовсе, можно сказать, нас забросил, стал редким гостем, и мы, конечно, сначала ревновали. Но все могло сложиться иначе, если бы его пассия повела себя по-другому. Если бы захотела стать членом нашей семьи, мы бы ни за что ее не отринули, но она, напротив, прилагала все усилия, чтобы разъединять нас с племянником. И вот видите, что из этого получилось…

– Евгения Александровна, – произнесла я, уловив паузу, – а почему вы решили, что Марина Белогурова каким-то образом причастна к смерти вашего племянника?

– Ну, как же? – всплеснула руками дама. – Я же говорила вам о завещании!

– Да, но Марина говорит о том, что она о нем вообще ничего не знала, – попыталась я протестовать.

– А вы, что же, полагаете, что она так вам и признается в том, что, узнав об этих деньгах, решила отравить моего племянника? – Красивые ноздри нашей хозяйки раздувались от негодования.

– Но не кажется ли вам, – вмешался в разговор Валерий, – что в этом случае ей логичнее всего было бы избрать другой вариант? Ведь то, что у Игоря здоровое сердце, она знала. Так зачем ей было действовать, навлекая на себя подозрения?

– Вот это пускай и выяснят следователи, – холодно проговорила Пряжникова.

– Хорошо, – кивнула я. – А вы знаете о результатах вскрытия и… – Я хотела было сказать «экспертизы», но вовремя опомнилась: вовсе незачем было что-то подсказывать ей. – И что думаете по этому поводу? – поспешно добавила я.

– Конечно, я знаю о результатах вскрытия, – фыркнула Евгения Александровна. – Я даже знаю, что… Марину, – ей, видимо, с трудом давалось даже произнести это имя, – сегодня взяли под арест, потому что на днях у нее в квартире нашли пузырек из-под яда.

– Да, это так, – согласилась я. – Но вы не думали о том, что пузырек ей могли подбросить?

– Кто? – вскинула свои идеальные брови Пряжникова. – Ну, помилуйте, кому в голову может прийти такое? Это только в американском кино кого-то подставляют, – усмехнулась она. – У нас же, как мне кажется, все еще действуют по старинке.

– Ошибаетесь, – вот все, что сказал на это Валерка, а я и вовсе промолчала, оставив без ответа такую многозначительную сентенцию. – Ладно, – между тем продолжал мой коллега, – если вы знаете, что на самом деле вашего племянника отравили, то вы, должно быть, знаете и то, что этот яд могли дать ему только вместе с едой?

– Конечно, – слегка пожала плечом Евгения Александровна, из чего мы заключили, что для нее это даже не вопрос и что себя, она, конечно, ни в коем случае не считает одной из возможных подозреваемых. – И что из этого следует? По-моему, – добавила она, – это как раз и подтверждает, что никто, кроме нее, не смог бы такое проделать.

– Хорошо, – покачал головой Валерка, – а что, на ваш взгляд, совсем никто больше не может иметь отношения к смерти вашего племянника? Ну, там, деловые партнеры-недоброжелатели или кто-то, кого Игорь когда-то мог обидеть?

– О чем вы говорите, молодой человек! – воскликнула она. – Игорь был замечательным человеком! У него априори не было врагов!

– Хорошо, что вы в этом так уверены, – проговорила я. – А как часто вы встречались с Игорем последнее время? – Я постаралась разговорить даму на тему последнего свидания.

– Не часто, – вздохнула она. – Раз в месяц, наверное.

– И последний раз это было?.. – поинтересовалась я.

– В четверг, накануне того ужасного события. Мы вместе обедали, – она слегка улыбнулась, – в одном милом местечке. Ресторане «Прометей», знаете такой?

– Да, – подхватила я, – у них замечательная кухня.

– Верно, – кивнула она, посмотрев на меня довольно благосклонно. – Причем, несмотря на то, что ресторан в принципе не вегетарианский, они готовят на заказ и сугубо вегетарианские блюда.

– Вы вегетарианка? – спросила я.

– Я? Нет, – покачала головой Пряжникова. – Игорь был вегетарианцем.

– Понятно, – пробормотала я. – Скажите, а у вас есть какая-нибудь недавняя фотография, где вы запечатлены вместе с вашим племянником?

– Да, конечно. – Евгения Александровна встала, подошла к шкафу-стенке и, выдвинув ящичек, извлекла оттуда фотоальбом. Порылась в нем немного и достала пару снимков, на которых было трое. – Вот, это мы фотографировались в мой день рождения, пару месяцев назад.

– Спасибо, – сказала я, – а вы не могли бы дать нам одну из них на время?

– Это зачем? – удивилась она.

– Ну, вы же понимаете, – вмешался Валерка, – наша сегодняшняя беседа – это так, разминка. Телевизионное интервью мы снимем, скажем, дня через три, как раз к следующему выпуску передачи. А пока нам, понимаете ли, нужно бы сделать анонс, такую небольшую заставочку, как раз в ней мы бы и показали эту фотографию, намекнув, что нас интересно будет посмотреть. Так делается всегда, когда хотят повысить рейтинг передачи.

– О, ну это я понимаю, – согласилась Евгения Александровна, – хорошо, пока возьмите, но верните.

– Обязательно, – заверила я. – Спасибо, что согласились с нами поговорить. – Я встала с кресла. – Мы позвоним вам, как только все будет готово для съемок.

– Да, – подхватил Гурьев, поднимаясь, – возможно, мы сделаем целую передачу на эту тему, но нам нужно поговорить и с другими людьми, знавшими вашего племянника. Не подскажете, к кому удобнее всего обратиться?

– Не знаю, – задумалась хозяйка, – если бы спросили меня о его друзьях пару лет назад, я бы точно знала, к кому, но последнее время… – Она покачала головой. – Боюсь, ничем не смогу помочь, я практически не знаю, с кем он встречался, с кем дружил.

– Ну, хорошо, мы сами постараемся найти нужных людей, – заверил Гурьев.

Евгения Александровна проводила нас до дверей, попрощалась и сказала, что будет ждать нашего звонка. Мы пообещали еще раз, что обязательно перезвоним, и вошли в кабину лифта.

Глава 5

– Ну, что думаешь о тетушке? – спросила я Валерия.

– Знаешь, полагаю, – ответил он, – что вряд ли она имеет к этому какое-то отношение. Иначе зачем бы ей говорить о том, что они вместе обедали? Тем более – нам? Мы ведь не из милиции, могли и не узнать.

– Да, но все равно у нее мог быть мотив, – проговорила я задумчиво, выходя из лифта.