Самый красивый кошмар (сборник)

– Спокойной ночи, Лидия Петровна, – ответила я и первая положила трубку.

Ну вот, как я и думала! Подозрения в том, что Екатерине Николаевне угрожали, подтвердились. Если Золотова и в самом деле так настойчиво пыталась завладеть помещением в центре города и для этого даже устроила поджог, то, разумеется, владелец пострадавшей фирмы не оставит идею отомстить. Тем более если в результате всего его фирма разорилась, как предположил Валерий.

К тому же серная кислота в данном случае могла стать неким символом. Ожог кислотой символизирует нечто вроде поджога! Вот до каких мистических мыслей я дошла в своих размышлениях поздно вечером, когда уже лежала в кровати. Володька мерно посапывал рядом, а я все никак не могла забыться. И только когда стрелка часов приблизилась к двенадцати, я заставила себя забыться и погрузилась в сон.

* * *

– Ирка, ты еще спишь? – в трубке послышался возбужденный голос Гурьева, который я спросонья не сразу узнала.

– Нет, уже встаю, – нахально соврала я, хотя на самом деле телефонный звонок меня и разбудил. – Ты откуда звонишь?

– Я за городом. Все бегаю за Лаповым.

– За городом? Денис Владимирович же был в гостинице.

– Был, – подтвердил Гурьев. – Но романтическим свиданием в номере встреча не закончилась. Вчера на ночь глядя Денис Владимирович повез Дарью за город. Поселок Луговой знаешь?

– Откуда мне знать!? Что они там забыли?

– Ты знаешь, они мне напоминают влюбленную парочку в первую неделю медового месяца. В Луговом они остановились в одном небольшом особняке и отрываются по полной. Баня, шашлык на свежем воздухе, поцелуйчики… И самое главное, что Денис Владимирович будто бы совершенно забыл, что его любимая Катенька сейчас лежит на больничной койке. Он только рассказал Дарье в общих чертах, что произошло с его предыдущей любовницей, на что та отшутилась, мол, в смысле, а не могут ли и ей в личико какой-нибудь гадостью прыснуть. Короче говоря, ничего интересного.

– Валер, а тебе не кажется странным, что после нашего прихода Денис Владимирович предпочел покинуть гостиницу, где его могут найти, и уехал за город? – насторожилась я.

– Чего же тут странного? Он понял, что если менты узнают о снимаемом номере, то немедленно выйдут на него. А ему лишние проблемы не нужны, вот он и слинял на время от греха подальше. Ирина, мне кажется, что он ни при чем. Ты знаешь, он ведет себя очень спокойно, даже не нервничает. Как будто бы ничего и не случилось.

– Вот это-то меня и настораживает, – задумчиво сказала я. – Он так серьезно воспринял новость о том, что Екатерина Николаевна пострадала в результате нападения, а теперь вот спокойно продолжает веселиться.

– Я думаю, что он с этим просто смирился. Лапов сильный человек. Смог уступить любимую женщину, усмирить свои чувства: ему пришлось сделать усилие, чтобы забыть о Золотовой хотя бы на время.

– Валерка, а тебе не кажется, что теперь после наших обвинений в его адрес Денис Владимирович должен найти какие-то отмазки, чтобы быть чистеньким перед ментами?

– Зачем? Лапов же ни в чем не виноват, – уверенным голосом сказал Гурьев. – Хотя на время все равно удрал подальше от города. Заметает следы!

– Ладно, ты что теперь собираешься делать?

– Возвращаюсь в город. Лапов собирается со своей дамой пробыть в Луговом еще долго: я это из их разговоров понял. Так что мы его без проблем сможем найти, если это понадобится.

Я положила трубку и посмотрела на пустое место в кровати, где совсем недавно посапывал Володька. Теперь муж уже суетился на кухне, стараясь не греметь посудой. Разумеется, он слышал, что мне позвонили, но почему-то даже не заглянул в комнату.

Я накинула на плечи легкий халатик и протопала к нему. Володя в фартуке суетился около плиты.

– Доброе утро, – пробурчал он. – Ты еще здесь?

– А где же мне быть?

– Ты же собиралась на работу, – хмыкнул муж, опять повернувшись к плите.

Так! Предстоит серьезный разговор с любимым. На Володьку опять накатила волна недовольства моей работой. Такое часто случается, и я могу понять мужа. Не каждому понравится постоянное отсутствие супруги, но я же не виновата, что часто бываю загружена работой по уши. К тому же на этот раз мне нужно было выручить человека из беды: не могла же я бросить Золотову в трудный момент. Об этом я спокойно сказала Володе, чем вызвала новую волну возмущения.

– Мать Тереза… – с прежним недовольством бурчал муж, так и не повернувшись ко мне. – А тебя не волнует, что твой дорогой муженек тоже в тебе нуждается?

– Володечка, солнышко, ты же у меня терпеливый и все понимаешь, – заканючила я, приблизившись сзади к мужу и положив руки ему на плечи.

Он нервно дернулся, и мои руки соскользнули вниз.

– Все! Надоело! Выбирай – я или работа!

– Володь, да ты чего? – изумилась я, потому что не ожидала от мужа такого ультиматума. – А если я выберу работу?

– Ну что ж. Значит, такая моя судьба, – глубоко вздохнув, пробурчал несчастный. – Я уйду, а ты…

– Глупенький, я же без тебя погибну, – не дала я договорить мужу. – Кто же меня будет кормить? Поить? Я же не могу без тебя… И без работы тоже.

Я опять попыталась приласкать мужа, и на этот раз у меня получилось более удачно. Володька не стал сопротивляться. Я обвила руками его шею, а последовавший за объятием долгий поцелуй заставил его расслабиться. Но нам пришлось оторваться друг от друга, так как послышалось противное шипение, и только сейчас я обратила внимание на оладьи, которые заботливо жарил муж.

– Ирина, может быть, никуда не пойдешь? – с надеждой в голосе все-таки спросил он.

– Пойду, – безапелляционно ответила я и схватила еще не остывший оладушек. – Через час я должна быть в центре. Там меня ждет Старовойтов.

– Ну вот, – хотел было опять возмутиться Володька, но на этот раз я его остановила тут же: следующим оладушком заткнула ему рот.

– Ирина, ты хоть поешь тогда нормально, – дожевывая, попросил муж. – А то опять придешь поздно, голодная, как собака.

– Обязательно, – пообещала я мужу. – Только умоюсь.

* * *

Павлик одиноко стоял около кафе и озирался по сторонам. Меня он не сразу заметил: я вышла из автобуса в толпе пассажиров. В выходные дни людей в общественном транспорте ничуть не меньше, чем среди недели. Народ стремился в центр на рынок, я же ехала по делам. Надо было встретиться с владельцем здания на пересечении Чапаева и Советской и узнать, кто был предыдущим арендатором.

– Привет, – недовольно пробурчал Павлик, что мне показалось странным.

Вчера он воспринял идею встретиться с утра с большим энтузиазмом. Теперь же, наверное, был недоволен, что в выходной день ему пришлось рано вставать. В принципе, я могла встретиться с нужным мне человеком сама, но со Старовойтовым было лучше.

– Как дела? – поинтересовалась я.

– На букву «х», – с тем же недовольством отозвался Павлик и тут же добавил: – Не подумай, что хорошо.

– Что случилось-то? Долго ждешь?

– Спать охота. Я вчера домой уже в начале второго приехал. Не выспался.

– Ничего, сейчас взбодришься.

– Чашечка кофе меня бы, конечно, поставила на ноги.

– Какие проблемы? – поддержала я Павлика. – Зайдем в «Улей», попьем кофейку, а потом – за дела.

Кофе в обычном баре оказался не очень хорошим. Я даже не допила свою чашку, зато в спокойной обстановке рассказала Павлику о том, что нам удалось вчера узнать в гостинице «Волна».