Сыграем в прятки?

– Что ты сказала? – тихо спросила она.

Я махнула рукой:

– Обычный утренний загон обычной бизнесвумен. Не обращай внимания. Кофе у тебя получился отличный, а насчет синтетики в шелковом белье – хамство, что и говорить.

Маринка выдержала значительную паузу и, чуть отстранившись, пронзила меня взглядом, выстукивая при этом пальчиками по столешнице.

– Я думаю, что тебе пора замуж, – голосом дельфийской пифии наконец изрекла она.

– Я почему-то не уверена, что мне понравится это дело.

– Постепенно привыкнешь и к замужеству, – предсказала Маринка, и тут мы внимательно посмотрели друг на друга и расхохотались. Я со смехом рассказала Маринке про поведение крыжовника, а она предложила принести варенье на работу и жестоко уничтожить его общими усилиями.

Ритуал кофепития закончился взаимным примирением с жизнью. После этого мы вместе с Маринкой понесли поднос и чашки.

Мы немного задержались в общей комнате, посматривая на Ромку, пыхтящего перед компьютером, в это время дверь редакции отворилась, и в нее вошли две персоны. Первой прошла представительная полная дама приблизительно сорока – сорока пяти лет, державшая в руке коричневый кожаный портфель с блестящими замками. Одета она была в темно-синий костюм, неплохо на ней сидевший. Волосы дамы были авангардно выкрашены в небесно-голубой цвет, на носу сидели очки в тонкой золотой оправе. Мне посетительница сразу же не понравилась.

Дама сказала:

– Здравствуйте, господа. – И внимательно поверх очков осмотрела всех присутствующих, словно ожидая, что мы сейчас вытянемся и ответим ей дружным радостным хором.

Всем своим видом она мне напомнила страшную школьную училку, привыкшую к тому, чтобы перед ней трепетали. Но учителей здесь уже не боялся никто, поэтому максимум, чего она добилась, так это равнодушных взглядов и легких кивков в ответ на приветствие.

Следом за училкой появилась девушка – приблизительно наша с Маринкой ровесница. Она была бы приятной, если бы не презрительное выражение лица. Стройная, со светлыми длинными волосами, одетая в черные бриджи, легкую белую рубашку навыпуск и в сланцы.

Приподняв выщипанную правую бровь, девушка недоуменно осмотрелась по сторонам и скривилась. Она не нашла нужным поздороваться, но тут же громко объявила о своей тяге к прекрасному.

– Какой колхозник выбирал колер для стен? – как бы сама у себя спросила она и картинно пожала плечами. После этой заявки девушка медленно подняла правую руку вверх – сверкнул перстень на ее указательном пальце – и поправила волосы. Девица явно мнила себя по меньшей мере интеллектуалкой, да еще и княжеского происхождения.

Сергей Иванович ответил на приветствие дамы и спросил, чему мы обязаны столь драгоценным визитом. Ромка, игнорируя даму, вытаращил глаза на девицу, потому что колер выбирал именно он по каталогу фирмы «Тиккурилла». Маринкино лицо пошло пятнами, так как ей цвет стен очень нравился. Она опустила глаза, поставила поднос на стол и принялась зачем-то перекладывать бумаги на этом столе. Я, честно говоря, тоже немного растерялась от такой бесцеремонности.

Впечатление от наших гостей было не самое лучшее.

– У меня договоренность о встрече с вашим главным редактором, – пояснила дама Сергею Ивановичу, буравя его взглядом, видимо, недоумевая, как это он не встал при ее приближении и не засуетился вокруг нее.

Сергей Иванович бросил на меня быстрый взгляд, сразу понял по выражению моего лица, что я пока не готова к беседе, и указал даме на Маринку:

– Вот секретарь главного редактора, прошу вас, обратитесь к ней.

Я, оставаясь как бы невидимой для посетителей, потому что на меня никто из них не обращал внимания, тихо обошла вокруг и, поймав взгляд Маринки, кивнула ей. После чего прошла в свой кабинет. Почти сразу же вслед за мной влетела Маринка.

– Видала, какие помпезные? – выпалила она с порога, краснея от гнева. – Цвет ей, видите ли, не нравится, а у самой дешевый перстень, наверняка мамочкин, рубашка мятая и бриджи, как у… как у… в общем ясно, как у кого.

Я села в кресло, подперла щеку рукой и постным голосом произнесла:

– Не болейте снобизмом, Марина, это ведь тоже наши читатели. Вдруг они пришли поблагодарить нас за какую-нибудь удачную публикацию?

– Лучше бы мы печатали сказки для детей, – огрызнулась она. – Ты их примешь, что ли?

– Работа у меня такая, деваться некуда, – ответила я и отрегулировала высоту кресла. Когда имеешь дело с неприятными людьми, главное – сесть поудобнее, тогда тебя надолго хватит.

Маринка выровняла дыхание, подняла вверх голову и чинной походкой вышла из кабинета. Через приоткрытую дверь я услышала ее официальный голос:

– Представьтесь, пожалуйста.

– В чем дело, девушка? – надменно поинтересовалась дама, и Маринка плотнее прикрыла дверь.

Возможно, это нехорошо, но я порадовалась ее тактическому ходу: пусть немножко собьет спесь с «синей дамы». К тому же меня саму цвет наших стен очень даже устраивал. Евродизайн, современное сочетание цветов… Это еще вопрос, у кого проблемы со вкусом!

Маринка появилась опять и доложила:

– Николенко Юлия Афанасьевна, директор ПТУ номер 37.

– А где это?

– А я знаю? – вопросом на вопрос ответила Маринка и предупредила: – Я зову.

– Давай.

Дама вошла и удивленно уставилась на меня. А я на нее. Но не удивленно, а с вопросом в глазах, как и положено главреду солидной газеты.

– Какие сложности! – недовольно произнесла дама. – Еще один секретарь. А где же редактор наконец?

– Я главный редактор газеты, Бойкова Ольга Юрьевна, – представилась я, наблюдая, как высокомерие голубой дамы сменяется удивлением.

– Вот как? – пробормотала она. – Ну что ж, как пели в свое время: «Молодым везде у нас дорога..» Вы разрешите присесть?

– Да, пожалуйста, Юлия Афанасьевна. – Я сделала жест рукой, и она села напротив меня, положив свой портфель на колени.

Помолчав, мадам Николенко произнесла маленькую речь:

– Я давняя читательница и поклонница вашей газеты. – Она удостоила меня легким кивком, и я его тут же ей вернула. – Ваша активная жизненная позиция не может не привлекать всех честных людей, которые не могут быть равнодушными, в то время как…

… Речь продолжалась минут десять, и я успела заскучать, слушая ее. Подобные передовицы классно получаются у Сергея Ивановича. Но я их читать не могу, хотя и понимаю их необходимость.

К сути дела Юлия Афанасьевна перешла после многозначительной паузы, очевидно, данной для привлечения внимания аудитории. Я это поняла и изобразила требуемую реакцию, нахмурив брови и взяв авторучку.

– Появившееся сословие так называемых «новых русских» обращает пристальное внимание на свое поведение, в том числе и в плане морально-этическом…

Она сделала еще одну паузу, на этот раз угрожающую, и я нахмурилась больше, готовясь честно высидеть еще минут десять, но тут же про себя подумала: «А какого черта?»

– Я все еще не могу понять, уважаемая госпожа Николенко, в чем состоит ваше дело ко мне, – ровно произнесла я и значительно посмотрела на часы, постукивая ручкой по столешнице.

– Я бы хотела передать вам для публикации в вашей газете совершенно секретные документы, касающиеся прошлой жизни супруги одного из таких «новых русских», – понизив голос, проникновенно сказала она. – Люди аморальные должны быть наказаны. Вы как считаете?

Я осторожно кивнула, потому что пока не считала никак. В данном конкретном случае, разумеется.

Юлия Афанасьевна щелкнула замками портфеля и положила на стол красную картонную папку с завязками. Развязав их, она стала демонстрировать содержимое папки.