Тухлое дело

Лариса подошла к окну и выглянула на улицу. Едва ее подруга вышла из подъезда, как парень тут же дернулся, неловко встал, уронив при этом газету, поправил на носу очки и зашагал следом за Мариной.

«Да, совсем недотепа, – усмехнулась про себя Лариса. – Посмотрим, что будет дальше».

Лариса решила сама вплотную заняться незнакомцем, который следил за Мариной. Ждать дальнейшего развития событий ей казалось нецелесообразным. Она считала, что нужно просто брать этого преследователя и как следует его трясти, стараясь выяснить, что ему надо от Марины. Конечно, для этого ей нужны были помощники, поэтому она и решила провести это мероприятие в ресторане.

Увидев, что Марина и парень скрылись за углом, Лариса вышла из дома, села в свою «Вольво» и поехала в ресторан. Там она первым делом вызвала к себе Городова.

– Садись, Дмитрий Степаныч, – кивнула она на кресло.

Степаныч сел, вытянув ноги и обмахиваясь какой-то бумажкой.

– Вечер уже, а жара все не спадает, – пробурчал он. – А в кухню вообще хоть не заходи!

– Вот и не заходи, – назидательно ответила Лариса. – Что тебе там делать?

Степаныч не нашелся что сказать и приготовился слушать свою начальницу.

– Соберешь охранников, – отдавала тем временем распоряжения та. – Они должны быть наготове. Скоро в ресторан придет один человек, я покажу его. Как только он выйдет из ресторана и дойдет до угла, пусть хватают его и тащат ко мне в машину. Представятся, если понадобится, сотрудниками милиции. Я думаю, что он вряд ли будет просить их предъявить документы. Если что, пусть сунут ему под нос свои удостоверения. Мне нужно выяснить, почему этот человек следит за моей подругой.

– А как насчет… – Степаныч сжал свои цепкие кулаки.

– По обстоятельствам, – ответила Лариса. – Без нужды перебарщивать не стоит. Впрочем, я же говорю, что сама буду там, поэтому проконтролирую ситуацию.

– Хорошо, все понял, – сказал Городов и вышел из кабинета.

Марина заняла именно тот столик, о котором говорила ей Лариса. Еще один был умышленно оставлен свободным, чтобы следящий сел за него. Он покрутил головой, заметил свободный столик и прошел к нему.

Марина заказала себе ужин и приготовилась ждать. Мужчина ерзал на месте, не зная, что ему делать. Наконец он робко подозвал официанта и сделал заказ. Лариса наблюдала за происходящим из коридора.

Официант кивнул мужчине и исчез. Через некоторое время он появился, неся на подносе салат и двухсотграммовую бутылочку водки.

«Нервное напряжение снять хочет, – подумала Лариса о преследователе. – Нет, никакой это не профессионал, Маринка права. И вот еще одно подтверждение этому: профессионал не станет пить в момент слежки. Что же это за лох?»

Лариса посмотрела на Марину. Та спокойно ужинала, ничем не выдавая своего волнения. Да она и на самом деле не очень волновалась. Когда Лариса находилась рядом, Марина была абсолютно спокойна. Она чувствовала себя в безопасности.

Наконец Марина отодвинула тарелку, промокнула рот салфеткой и достала из сумочки зеркальце и губную помаду. Подкрасив губы, она подозвала официанта и расплатилась. После этого Марина встала и пошла к выходу.

Мужчина, заметив ее приготовления, еще раньше расплатился, торопливо допив водку, поднялся и двинулся к выходу за Мариной. Следом поднялась и Лариса.

Выйдя на улицу, она, не обращая внимания на подругу, села в «Вольво», где уже находились двое охранников, и указала им на мужчину, который шел следом за Мариной. Та шла медленной, размеренной походкой.

Охранники вышли из «Вольво» и направились за Мариной и ее провожатым. Марина как раз заворачивала за угол. Мужчина хотел было свернуть туда же, но в этот момент охранники подхватили его под руки.

– Что такое? – испуганно вскричал тот, пытаясь вырваться.

– Волжский отдел внутренних дел, – мрачно проговорил один из парней, помахивая своим удостоверением охранника.

Мужчина с перепугу даже не стал его рассматривать, а только попытался оправдаться:

– Но позвольте, я ничего не сделал…

– Пройдемте с нами, – непреклонно произнес охранник, и они оба потащили незадачливого преследователя к машине, где сидела Лариса.

Мужчину посадили на заднее сиденье, охранники устроились по обе стороны от него. Лариса сидела на водительском месте.

– Добрый вечер, – сказала она, рассматривая незнакомца.

У него было маловыразительное лицо с воспаленными глазами, в которых отражалась целая гамма чувств: растерянность, испуг, грусть, но главное, что бросалось в глаза, – усталость и какая-то безысходность.

Одет мужчина был довольно просто, даже бедно, и вид имел не совсем опрятный. Правда, когда он достал носовой платок и вытер вспотевший лоб, Лариса заметила, что платок чистый. Создавалось ощущение, что этот человек по натуре аккуратен, просто в данный момент ему совершенно наплевать на свой внешний вид.

– Что… вы хотите? – сглотнув слюну, спросил он.

– Для начала, может быть, вы представитесь? – предложила Лариса.

Мужчина промолчал.

– Мы ведь все равно выясним, кто вы, – мягко нажала она.

– Старчиков Николай Александрович, – нехотя произнес незнакомец.

– Очень приятно. А теперь скажите, по какому праву и с какой целью вы преследуете Лучникову Марину? Она обратилась к нам с подобным заявлением.

– Я… Не преследую, – прозвучал ответ.

– Николай Александрович, – Лариса покачала головой. – Вы ходите по пятам за этой женщиной который день и утверждаете, что не преследуете ее. Тем не менее ваши действия по закону квалифицируются именно так.

– Я же не со злым умыслом, – раздраженно произнес Старчиков и снова вытер лоб.

– Вот я и спрашиваю – с какой целью вы это делаете?

Повисла пауза. Лариса терпеливо ждала. Охранники сидели молча, ничем не проявляя себя, поскольку Лариса не отдавала им никаких указаний. Когда же ждать ей надоело, она, вздохнув, сказала:

– Видимо, вы не хотите говорить по-хорошему. Придется проехать с нами в отделение.

– Не надо, – тут же хрипло попросил Старчиков. – Мне не нужна эта женщина, мне нужен ее муж.

– Для чего?

– Он должен мне деньги.

Лариса несколько удивилась – Марина не говорила ей ничего подобного.

«Хотя она могла и не знать», – подумала Лариса.

– А почему вы преследуете Марину, если деньги вам должен ее муж?

– Потому что он пропал.