После дождичка в четверг (сборник)

Маринка открыла рот, потом изо всех сил зажмурилась, защелкав в воздухе пальцами, набрала полную грудь воздуха и выпалила:

– Триста восемьдесят один! – И тут же добавила тише: – Или восемьсот тридцать один.

Я повторила оба номера капитану и добавила, что «Ауди» уехала в сторону города.

– Да, конечно же, известна мне эта «Ауди»! – радостно воскликнул капитан. – Я хорошо знаю и машину, и ее хозяина. Номер, кстати, все-таки восемьсот тридцать один. Хозяин – брат одного из наших жителей. Он часто приезжает, и ничего необычного тут нет. Если хотите, могу вам даже дать на него развернутую информацию.

– Минутку, пожалуйста, я запишу, – сказала я, села на пол, положила себе на колени сумку, на сумку свой блокнот, вооружилась ручкой и сказала: – Диктуйте.

Капитан и продиктовал. Я записала все, что мне было сказано, и на этом мы попрощались с капитаном Кузнецовым. Отключив телефон, я перечитала свои записи.

– Ну что там? – лениво спросила Маринка и, ловко нагнувшись, выхватила у меня блокнот с записанной информацией.

Я встала и направилась в кухню.

– Ого! Ты решила машину поменять? А чем тебе «Лада» не нравится? – попробовала пошутить Маринка, топая вслед за мною.

– Это та самая машина, которая промчалась мимо нас, – нудно напомнила я. – Не помнишь, что ли?

– Ну еще бы! – хмыкнула Маринка. – Ты знаешь, я вот все думаю: а ведь кроме как на этой машине, труп не мог ни на чем другом уехать.

– Труп уехал на этой машине, – равнодушным усталым голосом повторила я. – Смешно.

– Ну я имею в виду, что его увезли. – Маринка даже немного обиделась на меня. – Ну ты меня поняла, и нечего за слова цепляться!

– Не мог наш труп уехать на этой машине, – терпеливо сказала я. – Не получается. Потому что машина нас обрызгала сначала, а труп мы нашли когда?

– Когда? – повторила Маринка.

– Потом, вот когда. Неувязка со временем получается, – объяснила я.

– Зато увязка с психикой! – прикрикнула на меня Маринка. – Все же ясно: сперва он убивает эту девушку, потом видит нас и пугается. И удирает.

– А потом внезапно становится отважным? – ядовито уточнила я.

– А потом, – важно заговорила Маринка, – он, проследив откуда-то со стороны, что мы ушли, подъезжает снова и увозит труп. Вот так! Если можешь, давай предлагай другую версию. А я послушаю. Не тарелки же ее унесли летающие!

Я промолчала. Понимала, что в Маринкиных словах резон, кажется, есть, но все равно ничего не сказала и начала собираться в ванную. После такого чудного отдыха, который нам выпал на сегодня, очень хотелось принять душ.

– Ну что? – Маринка разволновалась и, глядя, что я уже держу в руках халат и большое полотенце, поторопилась выяснить как можно быстрее все, что я думаю об этом деле: – Звоним майору Здоренко и рассказываем ему про машину? Пусть арестует этого… как его… – Маринка сунула нос в мой блокнот и прочитала по слогам: – Фе-до-то-ва.

– Ага, – ядовито произнесла я, – звоним. Специально для того, чтобы он сначала поорал, а потом ехидно начал спрашивать, на каком же таком основании ему производить этот арест. «Одна баба сказала!» – вот что проорет он в трубку и будет в принципе прав.

– Но ведь больше некому было спрятать труп! Как ты это не понимаешь? Конечно же, он, этот бандюга, погрузил труп в багажник и вывез.

– Сама додумалась?

– Нет, ты подсказала! – презрительно фыркнула Маринка. – Естественно – сама!

– Да ты же про машину-то вспомнила только потому, что я про нее участковому сказала, – возмутилась я. – Вспомнила и записала!

– Неправда! – выпалила Маринка, резко покраснев и еще больше заволновавшись. – Я еще тогда про нее подумала, на пляже.

– Но это же я записала все ее данные!

– Ну, записала. Да ты потому записала, что любишь все записывать. Ты же у нас бюрократ. Хотя нет, не так. Бюрократица, вот! – Маринка весело рассмеялась и встала перед дверью в ванную.

Я немного обиделась, но промолчала.

– Ладно, пусти, – попросила я. – Ты разве не поняла по разговору с майором, что он нам не поверил? Не знаю, что он подумал, но – не поверил. И это было ясно.

– Он думал, что мы его разыгрываем? – удивилась Маринка.

– Думаю, эта версия у него была третьей, – ответила я и отодвинула Маринку от двери.

Наконец-то я спряталась в ванной, но Маринка уже успела испортить мне настроение.

Через десять минут я вышла из ванной, закурила и села за кухонный стол. На столе уже стояли две чашки с кофе. Маринка молча отхлебывала из своей и водила карандашом по карте города, развернутой перед ней.

– А какие были две первые версии? – напомнила Маринка, что я спряталась от нее, не объяснив все до конца. – Например, то, что мы сошли с ума?

– Ты майора не знаешь? – усмехнулась я. – Его первая версия была наверняка та, что мы дуры и нам примерещилось, второй версией было, что нам примерещилось, потому что мы дуры.

– Сам дурак, – быстро ответила Маринка и замолчала, но не надолго. – Как ты думаешь, – спросила она, продолжая что-то выискивать на карте, – этот Федотов сразу поехал и куда-то выкинул труп? Если предположить, что он его и увез…

– Может, и сразу поехал, – равнодушно ответила я. – В ванной я уже обдумала этот вопрос, и у меня сформировалось свое мнение.

– Жаль…

Маринка вздохнула и отбросила карандаш в сторону. Он покатился по столу, докатился до края и упал на пол. Маринка не обратила на него внимания.

– Дорог из города слишком много, – вздохнув, сказала она, – если захочешь что-то срочно увезти и спрятать, то возможностей для этого предостаточно. Вон дорог сколько! И наверняка есть еще целая куча неотмеченных.

– А может, он уехал не сразу, – заметила я. – Сама подумай: куда он поедет? Риск-то какой! Средь бела дня везти труп по городу, когда каждую минуту могут остановить… Что-то я сомневаюсь!

Я закурила и замолчала. Маринка сразу же загорелась новой перспективой.

– Ты думаешь, труп до сих пор в машине? – восхищенно спросила она. – Вот это да!

– Если только он его не выбросил в каком-нибудь уединенном месте.

– Например? – Маринка свернула карту и отправила ее вслед за карандашом, буркнув небрежно: – Потом подберу.

– Ага, только не забудь.

– Труп все еще в городе… – повторила Маринка в задумчивости. – Куда его можно спрятать? Где бы я сама спрятала?

Она в задумчивости уставилась в потолок, а я – с интересом на нее.