Возврата нет. Книга 3

– Юноша, заткните свой поганый рот, из него воняет. Сначала со своими подстилками разберитесь. Решите наконец, кто будет греть вам постель, а потом лезьте к порядочным девушкам. Кстати, на вашу новую пассию написали заявление. Реальный срок за побои ей не дадут, но я добьюсь, чтобы она получила условный. Саша, я тебя провожу до дверей, – грозным тоном заявил Михаил.

Славка стоял и потрясал кулаками. Было очевидно, что он намерен драться. Михаил каким-то образом догадался и произнёс ледяным тоном:

– Не советую. Я мастер спорта по боксу. Уложу одной левой.

Взяв Сашу за руку, Миша повёл её до дверей.

– Шлюха подзаборная! – крикнул Славка, уходя прочь.

У Саши слёзы навернулись на глаза. Миша снова её обнял.

– Не плачь. Тебе сейчас лучше не расстраиваться. Всё будет хорошо, поверь мне. За ч?рной полосой всегда бывает белая.

Миша целомудренно поцеловал её в висок и велел идти домой. Саша ринулась в парадную. Было так стыдно. Михаил был свидетелем безобразной выходки её бывшего. Наверняка кто-то из соседей всё видел. Сейчас по дому расползутся грязные слухи, что она торгует собой.

Глава 4

Саше казалось, что ч?рная полоса, о которой говорил Михаил Аркадьевич, не закончится никогда. В понедельник, едва Александра пришла с работы, заявилась мать Славки. Тамара бесцеремонно прошла на кухню, даже не сняв сапоги. После плюхнулась на стул и всплеснула руками.

– Что твоя дочь себе позволяет, Лен? – даже не поздоровавшись, спросила женщина.

Мама отвлеклась от мытья посуды и тоже села за стол. Саша стояла у дверей, прислонившись к косяку. Тамара была достаточно привлекательна на лицо, но почему-то вызывала неприязнь. Возможно, виной этому ярко-рыжие крашеные волосы и вызывающий макияж.

– А что ты себе позволяешь, Том? Дома тоже в уличной обуви ходишь? И вообще, о чём речь?

Саша знала, что мама – ярый поборник чистоты в доме, поэтому могла себе представить, как та закипает внутри.

– Твоя дочь написала заявление о побоях. Какие-то три шалашовки её избили. Но там ещё мой сын фигурирует. Сегодня его таскали на допрос. А не он ли, случаем, подговорил девиц напасть на Сашку? Её новый хахаль угрожал избить нашего Славочку. Хороша же тварь: сначала в постель к моему сыну прыгала, потом другого себе завела. Теперь моего Славочку во всех грехах обвиняет, – гневно шикнула Тамара, обернулась и посмотрела на Александру. – Что, сладко под богатым хуем? Небось денежки отваливает? С моего-то простого айтишника взять нечего. А чего такими глазами смотришь? Все уже об этом судачат, как ты себя за деньги состоятельным мужикам прода?шь.

Мама не стала отвечать. Она схватила стакан с водой и плеснула в незваную гостью. Вода попала на лицо и л?гкую дублёнку.

– А ну пошла отсюда, тварь. Ещё раз такое скажешь о моей дочери – я вашу поганую семейку в помоях искупаю! Чтоб твой сыночек в аду горел! Раз он такие слухи распускает, значит не мужик, а чмо поганое! – заорала мама.

Тамара взвизгнула и увернулась от ещё одного стакана воды, но одежду всё равно обрызгало. Женщина ринулась на выход, по пути больно задев Александру рукой.

– Правильно мы сына уговаривали не сходиться с Сашкой. Родятся ещё горбатые карлики. Гены же дело такое. А вы учтите, не заберёте заявление – вам в этом доме места мало будет. Лучше прямо сейчас съезжайте.

Тамара выскочила за двери, громко хлопнув ими. Саша налила ведро воды и принялась протирать за дамочкой пол.

– Мам, ты мне веришь, что я не сплю с богатыми. Михаил Аркадьевич просто помог мне. Он очень хороший человек, – всхлипнула Саша.

– Ой, будто я не знаю, что у тебя, кроме этого урода Славки, никого не было. Нашла же себе парня? Красавец писанный, а внутри дерьмо собачье. Правильно говорят: с лица воду не пить. Не реви и заявление не вздумай забирать, – подбодрила мама. – Что-то отец не звонит. Пойду телефон проверю.

Мама ушла в коридор, где оставила сумочку. Через минуту дон?сся её голос:

– Вот же, замоталась совсем, забыла телефон зарядить.

Поставив телефон на зарядку, мама продолжила мыть посуду. Саша подт?рла полы и с удовольствием села пить чай. Она любила вот такие посиделки за чаем вместе с мамой. Подруга даже удивлялась этому. «Вы с мамкой, как две подружки. Я со своей грызусь постоянно», – сказала однажды Ритка.

– Звони папе, мам. Хочу знать, как он. Будет выходной – навещу его, – попросила Саша.

Мама включила телефон и ойкнула, пришло смс от доктора. Саша знала, что на всякий случай они обменялись номерами телефона.

– Здравствуйте, Елена Петровна. Не смог дозвониться до вас. У меня новости, которые требуют немедленного решения. Жду вас завтра к восьми утра в больнице, – прочитала мама. – Боже, что ещё случилось?

Через минуту они уже разговаривали с отцом по громкой связи. Он заверял, что с ним всё хорошо. Лечение проходит в штатном режиме. Вот только голос был какой-то странный. Папа говорил с придыханием. У Саши сердце замерло от боли. Неужели ему стало хуже?

– Я поеду завтра с тобой, мам. У меня перед работой есть время, – заявила Саша.

– Хорошо. Вызовем такси, чтобы быстрее было. Мне тоже на работу. Причём к восьми. Позвоню и объяснюсь. В конце концов я не на целый день отпрашиваюсь, а всего на пару часов, – с грустью произнесла мама.

– Всё будет хорошо, мам, – Саша протянула руку и погладила мать по ладони, лежащей на столе.

Саша и сама хотела бы верить, что всё будет хорошо, но доктор Кононов, пожилой седовласый мужчина, развеял её надежды. Внутри будто шарик лопнул и стало невыносимо больно.

Они с мамой сидели в кабинете врача, вымытым до блеска. Белая мебель, бежевые стены. Единственное т?мное пятно – это кресло доктора, сидевший в н?м мужчина, в голубом костюме, приковывал взгляд, словно он гипнотизёр.

– Мне жаль, Елена Петровна, но состояние вашего супруга ухудшилось. Из-за химиотерапии у него развился лейкоз. Такое иногда бывает. Болезнь прогрессирует. У вас есть единственный выход в этой ситуации – пересадка костного мозга. Мы брали у вас и дочери анализы на совместимость, на всякий случай. Могу сказать ещё одну печальную новость. Вы не подходите. Придётся ждать донора.

– Как долго ждать, Сергей Викторович? – еле слышно спросила мама.

– Даже если подходящий донор найдётся сейчас, то самой операции ждать четыре месяца. Но ставят в очередь и на донора. Это, как минимум, восемь месяцев. У нас нет этого времени. Месяц-полтора, больше мы ждать не можем. Я обязан предупредить. Донорские клетки могут отторгнуться, поэтому никаких гарантий вам никто не даст.

Саша увидела, как тихо заплакала мама. Она была не в силах продолжать разговор.

– Что теперь делать, Сергей Викторович? – дрожащим голосом спросила Александра.

Врач взял бумажку со стола и протянул Александре.

– Вот, я выписал вам телефоны и адреса парочки благотворительных организаций. Полагаю, у вас нет денег на платную операцию.

– Спасибо. Какую сумму нужно собрать? – спросила Александра, беря листок.

– Сама операция стоит два с половиной миллиона. Ещё донору нужно заплатить. Если он будет не местный, то вы оплачиваете его проживание, питание, а потом и прибивание в клинике. Это, как минимум, ещё пятьсот тысяч. Собирайте деньги, Александра. Помните, полтора месяца, больше ваш отец ждать не может.

Мама разревелась окончательно. У неё заболело сердце, доктор измерил давление.

– Сто сорок на сто девяносто. У неё гипертонический криз. И сердце бы не мешало проверить, —тараторил врач, набирая чей-то номер на стационарном телефоне. – Ринат, найди там у себя местечко. У меня жене пациента плохо стало. Сердце, и давление высокое. Хорошо, жду.

Врач быстро поговорил, встал, открыл окно, чтобы пошёл свежий воздух.

– Вас сейчас положат в соседний корпус в кардиологию. Медсестра придёт с каталкой и заберёт вас. Принесите ей всё необходимое, Александра. Думаю, вашей маме тоже нужно поправить здоровье.

Саша искренне поблагодарила врача за то, что так быстро организовал госпитализацию мамы. Потом она пошла за медсестрой по переходу между корпусами. Сейчас предстоит съездить за вещами, но и работу никто не отменял.

Узнав палату, куда положат маму, Саша ринулась на выход, набирая номер Михаила.

– Здравствуйте, Михаил Аркадьевич. У меня проблемы: маме нужно срочно вещи в больницу. Можно, я приду на работу на два часа попозже.