#PSYCHologue. История одной болезни

Я с наслаждением подкурила сигарету спичкой, зажженной Полиной. «Наконец-то мои сигареты! А самое главное, добытые честным бартером».

В это самое время мама пыталась вытащить меня из лечебницы, а сестра читала отрицательные отзывы про заведение, в которое они совершенно случайно и ненамеренно меня определили. Сестра была в шоке. «Оттуда можно и не выйти, так тут пишут», – декламировала она маме. Мама же старалась не паниковать и обзванивала всевозможные клиники:

– Добрый день. Меня зовут Елена. Моя дочь попала в психиатрическую больницу. Ее можно будет перевести в вашу? Разумеется, на платной основе.

– Опишите ситуацию вкратце, – попросила девушка на том конце провода.

– Вы понимаете, дочь заполучила довольно крупную сумму денег, мы с ней поругались по этому поводу, потому что деньги были заработаны… немного нечестным путем. После нашей ссоры она уехала в отель, начала там чудить, много пила, видимо, при этом. Когда через пару дней мы приехали в отель, ее состояние было просто шокирующим. Девочка кидалась на людей и в людей разными предметами, оскорбляла нас. В общем, пришлось вызвать скорую. Теперь нам ничего не говорят конкретного, только то, что у дочери острая фаза. Мы очень хотим вытащить ее оттуда, начитались страшных отзывов в интернете. Мы же не знали, насколько жутко это все будет.

– Вы сказали, что у вашей дочери острая фаза?

– Так говорят врачи. Но моя дочь совсем не псих, чтобы сидеть в психушке. Понимаете?

– К сожалению, пациентов в остром состоянии нельзя перевести к нам. Даже на платной основе. Нам ее просто не отдадут.

– То есть совсем ничего нельзя сделать?

– К сожалению.

– Действительно, к сожалению. Спасибо за ваше время, до свидания.

– Единственное, вы можете обратиться к нам, когда ее переведут в другой статус.

– Это я поняла, хорошо, спасибо, – и мама повесила трубку. – Они ничего не могут сделать. Зачем вызывали эту чертову скорую?! Хватило бы Льва Николаевича. Вот, кстати, он звонит.

Мама подняла трубку.

– Елена, добрый день! Вы звонили, куда я посоветовал? Что говорят?

– Ее нельзя перемещать, пока она в остром состоянии. Все так же, как и везде.

– Я вас понял. Тоже пытаюсь найти какие-то варианты. Будут новости – сообщу.

– Спасибо, Лев Николаевич, мы будем ждать.

– Что он сказал? – голос сестры звучал взволнованно.

– Пока ничего. Нужно пытаться дальше что-то сделать. Съездить еще в одну клинику, они обещали попробовать отправить факс. Вдруг это как-то поможет.

Мама отправилась в очередную клинику, там, как и обещали, отправили факс в ту больницу, где я находилась. «Как только получим какой-нибудь ответ – сразу вас оповестим, – пообещала главврач. – А пока постарайтесь успокоиться».

Но мама была крайне далека от спокойствия.

Пока она всеми силами пыталась вытащить меня из сложившейся ситуации, я продолжала обдумывать план побега. Когда, по моим расчетам, наступило время обеда, я расположилась у единственного возможного варианта сделать это, а именно двери в отделение. Конечно же, запертой. Ничего. Я решила подождать и посмотреть, как кто-нибудь зайдет в отделение. Благо рядом вода, то есть был предлог стоять там. Тем более что пить хотелось чрезвычайно. Видимо, давали о себе знать медикаменты, что я получала. Минут через пятнадцать дверь распахнулась – вошли три медсестры: одна несла кастрюлю, вроде как с супом, а две ее охраняли.

Троица прошла к столам, последняя из медсестер закрыла дверь на ключ. Возможности сбежать – никакой. Хотя… надо проследить, как они будут уходить.

Всех позвали на обед. Я села с края, максимально близко к двери, и приступила к наблюдению. Всем раздали обед – это был суп, по большей части в нем плавали картошка и морковка. Смотреть на еду опять стало противно, но я делала вид, что ем. Одна из медсестер кормила с ложки женщину в смирительной рубашке, которая спала рядом со мной. Та не сопротивлялась, а даже наоборот. «Видимо, уже давно тут, чувство вкуса атрофировалось», – подумала я. Когда, по соображениям медсестер, обед был закончен, они стали убирать грязную посуду: две относили тарелки, третья стояла на входе. «Вот он – момент!» Однако действовать я не отважилась. Спустя некоторое время нам раздали сигареты.

– А ты что это сегодня целый день у двери трешься? – полюбопытствовала Полина. – Никак сбежать подумываешь?

– Нет, просто пить хочется. Я у воды трусь.