#PSYCHologue. История одной болезни

Облачившись после душа в тот же отельный халат, я включила музыку и принялась ждать. Наконец в дверь постучали. Я посмотрела в глазок – Алиса. Наконец-то! За Алисой в номер вошли… моя сестра, Ольга, и мама. От них пахло сигаретами и духами, а от сестры вдобавок очень сильно пахло ненавистью. Прямо-таки воняло.

Ольга старше меня на три года, в детстве мы очень сильно ругались, особенно по мелочам. У нее была привычка сквернословить в мою сторону, даже когда я не давала поводов. Помню, как однажды мы лежали в кроватях и сестру, что называется, понесло. Она говорила что-то очень обидное. Я не отвечала. И тут Ольга встала, ударила меня в плечо и спросила, почему я не даю сдачи. Я молчала. В общем, с сестрой отношения были напряженными. Она постоянно брала мои вещи, пачкала их, на что я жаловалась маме. Маме было трудно. Это продолжалось до тех пор, пока мы не стали взрослыми: сестра уехала жить в отдельную квартиру, и наши отношения перешли в разряд более-менее сносных.

Но сегодня, в этот вечер, в сестре проснулась львица, которая отчаянно защищает своего детеныша:

– Какого хрена ты творишь, тупая сучка?! Что происходит в твоей голове?! Мы все так переживаем за тебя, пока ты тут бухаешь как проклятая! Ты врубаешься, что из-за тебя мне пришлось оставить ребенка, которому еще нет и полугода, дома одного с отцом?!

– Оля, потише, не груби Свете, – попыталась успокоить разбушевавшегося зверя мама.

– Оль, правда, надо быть сдержаннее, ей и так сейчас сложно, – поддержала маму Алиса.

– Что ей сложно?! Быть бухой на спизженные деньги?! Что тут сложного?!

– Ольга, иди ты на хуй! – закричала я. – Убирайся из моего номера, я тебя сюда не звала. Я звала Алису. Зачем вы пришли? Чтобы вывести меня еще больше? Я и так на взводе, мне этого не надо! Убирайтесь отсюда, биомусор! Оставьте меня одну с моим доктором Алисой! Я хочу побыть с ней наедине!

– Мы никуда не уйдем! – заорала сестра, надвигаясь на меня, и в этот момент я почувствовала такую концентрацию ненависти и злобы, что забилась между стеной и кроватью, скрючившись так, чтобы легче было переносить удары, которые не заставили себя ждать.

– Ты виновата во всем! Из-за тебя мне пришлось оставить дома голодного ребенка! Ты выводишь маму, которой уже не так мало лет! – на меня продолжал сыпаться поток негатива вместе с ударами. Наконец сестру оттащили.

– Биомусор, выйдите из моей комнаты! Это МОЯ комната! Я уже сбежала от вас, потому что вы меня все достали! Зачем вы пришли сюда?!

– Ты гребаная сучка, заткнись! Ты расстраиваешь маму!

– Ты расстраиваешь меня! Убирайтесь! Биомусор! Пусть Алиса останется со мной, я не хочу вас видеть! Только мой доктор будет со мной!

– Ольга, нам лучше уйти, пусть поговорит с Алисой, – настаивала мама.

– Да пошла она! Сука!

– Пошла бы ты!

– Ольга, идем, – это снова был голос мамы, и хотя я видела на лице сестры выражение самой искренней злости, ей однозначно хотелось врезать мне еще, они наконец-то ушли.

– Алиса, почему?! Я же им ничего не сделала!

– Они волнуются за тебя и волновались все эти дни.

– Они могли бы приехать сюда когда угодно и повидать меня, я не скрывалась. Зачем приезжать сейчас?! Чтобы побить меня? Я, честно говоря, не была к этому готова! Сейчас напишу Матвею, подожди!

– Кто такой Матвей?

– Матвей – мой батлер, мой личный дворецкий, – ответила я, отправляя Матвею стикер, изображающий Елену Малышеву, которая прикрывает лицо рукой, – знак того, что мне нужна медицинская помощь. Батлер не отозвался, хотя должен был быть на работе.

– Света, ты очень похудела. Что с тобой?

– Я не знаю, я не могу есть, еда мне противна! Я не знаю, что со мной происходит! Я знаю только, что стены здесь очень приятные, я по ночам обнималась тут со стенами. Посмотри как! – и я стала с остервенением обнимать стену, пытаясь показать, насколько я ее люблю.

– Слушай, может, мы все-таки закажем тебе что-нибудь поесть? У тебя прям кости торчат…

– Хорошо, давай, сейчас закажу! – согласилась я, поднимая трубку в номере. – Алло, здравствуйте! Это пятьсот тринадцатый, мне хотелось бы что-нибудь поесть.

– Что именно? – спросили с той стороны.

– Не знаю, что-то пиздатое, самое пиздатое, что есть у вас в меню! Я королева, мне нужно только все самое пиздатое!

– Простите, вы не могли бы уточнить, что конкретно вы хотите, чтобы вам принесли.

– Самое пиздатое! – продолжала орать в трубку я. – Алиса, вот видишь, все люди тупые, я им ору уже, что я хочу, а они не понимают! Как мне жить в этом мире тупых людей?!

Алиса решила взять ситуацию в свои руки, точнее, не ситуацию, а трубку телефона:

– Алло, принесите, пожалуйста, какой-нибудь суп… Какой у вас есть суп?

– Алиса, как ты не понимаешь, они все равно ничего не поймут! Зачем ты с ними разговариваешь?! Перестань!

– Тыквенный? Можно и тыквенный. А что у вас есть на второе?

– Слушай, перестань, они все равно тупые все! – я отняла у Алисы трубку и резким движением приземлила на телефонный аппарат. – Лучше скажи, что мне выпить, чтобы успокоиться? Я уже все перепробовала. Я так больше не могу! Помоги мне!

– Попей ромашки. У тебя есть ромашка?

– Есть. А давай сначала давление померим? У меня оно последние дни зашкаливает… Смотри, у меня есть тонометр, я украла у мамы, когда уходила из дома.

– Давай.

Мы измерили давление. Сто шестьдесят на сто.

– Вот она, цена успеха. Понимаешь, Алиса?! Вот так я расплачиваюсь за это!

– Успокойся, давай я заварю тебе ромашки. – Алиса взяла чайник, мою кружку Starbucks, из которой я недавно пила шампанское, и начала готовить зелье. В этот момент раздался стук в дверь.

– Подожди! – Я подошла к двери, посмотрела в глазок – люди в белых халатах. – Ну наконец-то!

Вслед за медработниками в номер просочились мама с сестрой и охранник. Я не ожидала такого внимания со стороны окружающих:

– Так, сейчас все, кто не доктор, должны покинуть помещение! Я не хочу вас видеть!

– Светлана, успокойся, мы здесь для того, чтобы помочь тебе, – мама хотела как лучше.

– Я видела, как Ольга пыталась мне помочь, уходите все! И ты, Алиса, уходи, ты не врач, ты так и не смогла помочь мне! Теперь мной будут заниматься настоящие врачи! Уходите все!

Но все остались в комнате. В этот момент я достигла максимума своей злости, хотелось, чтобы все моментально испарились. Первым это должен был сделать охранник, который вообще не имел никакого отношения к делу.

– Уходите, вы здесь вообще ни при чем! – крикнула я ему.

– Вы нарушаете общественный порядок уже который день, я вынужден здесь находиться.

– Я ни разу ничего не нарушила, вы лжете, убирайтесь все! Вы вторгаетесь в мое личное пространство! Я сняла этот номер, я имею право находиться здесь одна или с тем, с кем хочу находиться. Убирайтесь! – Я схватила со стола шкатулку, которую еще прошлой ночью так тщательно выбирала, и пульнула со всей силы в охранника. – Пожалуйста, уходите, я не хочу вас видеть, я не просила вас появляться здесь! Пожалуйста!

– Ладно, пойдем уже, она не успокоится точно, пока мы все не выйдем, – мама проявила благоразумие.

– Я никуда не уйду! Эта психованная должна ответить за все, что она наделала! – прокричала Ольга. – Я оставила своего новорожденного ребенка, чтобы приехать сюда, я никуда не уйду, пока не выясню, в чем тут дело. До тех пор пока эта сучка не поплатится за содеянное.

– Пожалуйста, уйдите, оставьте меня с врачами!

В этот момент врачи смотрели на все происходящее округлившимися глазами, готовыми вылезти из орбит.

– Все, пойдем, пойдем уже, Ольга, – мама пыталась как-то успокоить разъяренную сестру.

– И ты, Алиса, ты тоже проваливай! Все, уходим все! – И действительно, все ушли, оставив меня наедине с врачами.

– На что жалуетесь? – спросил доктор.

– А вы сами не видели?! Люди доводят меня до безумия своей тупостью! Я прошу их уйти, а они остаются. Я прошу их принести самое лучшее, что есть в меню, а они не понимают меня.

– Давайте сделаем кардиограмму?

– Зачем? Не надо, я и так знаю, что со мной что-то не так. У меня уже практически неделю давление зашкаливает, пульс под сто пятьдесят. Зачем мне ваша кардиограмма?! Не надо мне ее.

– Хорошо, похоже, это не наш случай. Подождем коллег.

– То есть вы тоже не знаете, что со мной?! Ох, как же меня достало, что никто ничего не знает! Как же это бесит!

– У меня есть предположения, но их должны подтвердить мои коллеги.

– Хорошо, давайте подтвердим их с помощью ваших коллег. Кто вас вызвал, кстати? Матвей?

– Нет, нас вызвали ваши родственники.

– Господи! И Матвей тоже тупица! Я же просила его о помощи! Ну как так?!

– Вы, главное, не волнуйтесь, сейчас приедут наши коллеги…

Мы прождали около пятнадцати минут. Я пыталась показать врачам, как обнимаю стену, рассказывала, как провела последние дни. В общем, определенный контакт установить удалось. Нам даже было весело. В итоге в дверь постучали. Опять люди в белых халатах. Я открыла. Они вошли вместе с мамой, Ольгой и Алисой. Стали осматривать меня, взяли зачем-то кровь из пальца, померили давление. Затем первая бригада уехала, а вторая осталась. Врач второй бригады вызвал во мне еще больше доверия. Он наконец-то предложил мне какую-то таблетку. Я взяла и выпила. Вторую таблетку попросила положить мне в таблетницу, которую давеча купила Регина. Доктор исполнил пожелание.

– Я уже стала успокаиваться, вы хороший доктор! Спасибо вам!

– Да не за что!

И опять стук в дверь.

– Мама, открой, а я пока прилягу, мне так хорошо, я готова заснуть.

Пришел Лев Николаевич. Дело в том, что мой папа долгое время страдал алкоголизмом, который у него, как это часто и бывает, не лечился. Мама регулярно пользовалась услугами наркологов, чтобы вывести папу из запоя.

Одним из этих врачей был Лев Николаевич – человек большой души, который сам иногда крепко закладывал, насмотревшись разных историй из жизни своих пациентов, не всегда дружелюбных к нему. Лев Николаевич окончил медицинский институт на врача-терапевта, женился на женщине практически вдвое старше, работал на скорой, в девяностые перешел работать с алкоголиками.

Мой папа давно умер, именно от алкоголизма, но контакт Льва Николаевича у мамы остался, так как за долгие годы общения на почве папиного алкоголизма они стали друзьями.

– Да, Светлана, не ожидал я тебя увидеть при таких обстоятельствах, – Лев Николаевич вошел в номер.

– Я тоже, Лев Николаевич, не ожидала вас увидеть. Хотя я вообще практически никого из присутствующих не ожидала здесь увидеть, но так сложились обстоятельства. А теперь, Лев Николаевич, пожалуйста, прилягте со мной, вот здесь, на кровати, давайте послушаем, что нам скажут врачи. Не волнуйтесь, просто я хочу полежать в кровати с МОИМ врачом. Пожалуйста, ложитесь!

Лев Николаевич не стал сопротивляться, прилег на кровать, спустив ноги в ботинках, видимо, чтобы не испачкать белоснежные простыни.

– Вот так уже лучше! Наконец-то я стала успокаиваться, это потому что мой врач пришел. Как хорошо, что вы пришли, Лев Николаевич!

– Нет, это не мой случай, – сказал «мой врач» маме.

– Нужна госпитализация, – заявил врач скорой, – по-другому не обойтись. Мы тебя отвезем на исследование мозга, пойдет?

– Я согласна на госпитализацию, согласна на исследование мозга, только мне нужна вода, очень хочется пить! Матвей, я хочу пить! Я хочу, чтобы вода лилась мне прямо в рот!

– Кто такой Матвей? – поинтересовался санитар.

– Неважно, ты сходи и принеси ей воды, – отозвался доктор.

Санитар принес воды.

– Вот видите, Матвей может читать мои мысли!

– Так кто такой Матвей? Парень ее, что ли?

– Не задавай лишних вопросов, Олег. Ты же знаешь, – отрезал доктор.

– Матвей, я люблю тебя! Спасибо за воду! – кричала я.

В моей голове образовалась четкая цепь событий: я кричала Матвею, что мне нужна вода, это услышали окружающие, позвонили Матвею или как-то передали ему информацию о случившемся, после чего Матвей прислал воду с одним из санитаров. Это была неоспоримая теория. Если бы кто-то попытался доказать, что санитар просто сходил в ванную комнату, где стояла вода в бутылках, взял ее и принес, я бы, наверное, врезала этому человеку. Но, слава богу, никто не решился. Им, действительно, повезло.

– Так, давайте одевать ее, и в карету! – скомандовал доктор скорой.

На мне были только трусы и отельный халат. Я хотела спокойно встать, пойти за джинсами… Но тут началось что-то невероятное, что на самом деле удивило мой разгоряченный мыслями мозг. Толпа, в составе которой мама, Ольга, два огромных санитара, Алиса и Лев Николаевич, обступила меня, у каждого был какой-то предмет моего гардероба, который они намеревались на меня надеть. Больно схватив за ноги и за руки, толпа начала кое-как напяливать на меня одежду. Когда дело дошло до обуви, все стало еще хуже. Ноги откровенно не хотели залезать в кеды, но не по моей вине. Я тут была вообще ни при чем! Просто они впопыхах перепутали левый кед с правым, я-то почувствовала:

– Блядь, люди, вы кеды поменяйте местами! Вы мне левый тапок на правую ногу суете, вашу мать! Отпустите меня, я уже успокоилась, я сама оденусь, я умею одеваться!

Люди быстро поменяли кеды местами.

– Вот видишь, как тебя все любят, столько людей к тебе приехало для того, чтобы одеть, – сквозь усилия произнес Лев Николаевич.

В итоге силы сопротивляться покинули меня. Я размякла на кровати и позволила этому шабашу продолжиться. Только когда дошли до того, чтобы раскрыть халат, я стала кричать:

– Не трогайте меня! Мама, у меня под халатом ничего нет, я не хочу, чтобы незнакомые люди пялились на мои сиськи! Вашу мать, да будьте вы людьми! Что с вами?! Ведете себя точно биомусор!

– Ладно, хватит! Куртку наденем на халат, – скомандовала мама, и они водрузили мою ярко-голубую веселую куртку на бледный скучный халат.

– Все? Довольны? Как я теперь выгляжу вообще? Нельзя было дать мне нормально одеться? У меня еще волосы не высохли, наверное, я могу заболеть.

Во время всего происходящего только один доктор сидел спокойно и наблюдал. Тут он поднялся, стал собирать свой чемоданчик и сказал санитарам:

– Выводите!

Санитары очень крепко схватили меня за руки с двух сторон, под плечи, и повели по коридору к лифту. В лифте один из них заявил:

– Ну ни хера себе, в такие уже места стали ездить! Куда в следующий раз поедем? В Смольный?

– Да не говори, Олег, – хмыкнул второй.

– Может, вы меня отпустите? Я сама могу дойти, мы сейчас на улицу будем выходить, там много моих знакомых, не хочу, чтобы они меня видели в таком виде.

– Нет, не положено, ты уж извини, – сказал Олег. – Вдруг ты сбежишь.

– Я обещаю никуда не бегать, тем более я уже спокойна.

– Не положено.

Мы спустились в холл. Проходя мимо ресепшен, я заметила испуганное лицо Матвея. Я улыбнулась ему из-под взлохмаченных длинных волос. «Ничего, мы еще увидимся с тобой, любовь моя! – подумала я. – Спасибо за воду!» На улице санитары поволокли меня к карете скорой, припаркованной у входа. Я не сопротивлялась, поэтому их хватка значительно ослабла, а когда мы сели в «газель», они и вовсе меня отпустили. Наконец-то я смогла вздохнуть свободно:

– Друзья, нет ли у вас закурить?

– Не положено, – пресек всякое панибратство Олег.

– Да ладно вам, не будьте так серьезны, друзья, ничего такого не случилось, ну подумаешь, пульнула в охранника шкатулкой. Сейчас мы сделаем мне исследование мозга, и вы повезете меня домой… или сюда, посмотрим, как договоримся.

В этот момент на улицу вышли сестра с Алисой.

– Ольга, есть закурить? Дай, пожалуйста, а то санитары жадничают, – милосердная сестра протянула мне пачку.

– На, укурись, наркоманка чертова.

– Полегче, я тебе не хамила. Друзья, я выйду на улицу?

– Кури здесь.

– Окей, – я закурила прямо в машине. – Глядите, народ, в скорой я еще не курила, что-то новенькое! А куда мы поедем сейчас? Можно узнать адрес клиники, где будут исследовать мой мозг? – обратилась я к санитарам.

– Сейчас все увидишь сама, подожди немного, тебе понравится.

– Я в нетерпении. Правда, ваш доктор так мне помог, я теперь так спокойна, неделю этого добивалась. Он с нами поедет? Я бы хотела выразить ему особую благодарность.

– Поедет, не переживай, еще успеешь выразить благодарность.

В этот момент из отеля вышел доктор с мамой и Львом Николаевичем.

– Доктор, спасибо за помощь! Лев Николаевич, вы с нами? Поехали на обследование мозга!

– Да, я поеду, тоже хочу посмотреть на больницу.

В итоге в скорую забралась Ольга с санитарами, доктор сел впереди, рядом с водителем, меня заставили выкинуть сигарету, а остальные сказали, что поедут следом, и разошлись по машинам.