Символы и метафоры

«Ишь какую жопу себе наела на заморских харчах» – подумала Лилька. К сожалению для негритянки, никакой еды для неё в чемоданах не оказалось. Она широко улыбнулась своей улыбкой, произнеся: «Bye, bye».

Добравшись до отеля, оба уставшие, Олег и Лилька едва нашли в себе силы принять быстрый душ после долгой дороги. На следующее утро первым делом они отправились на набережную Виктории и Альберта. Дорогие яхты и прогулочные туристические лодки покоились на воде. Бледно-голубое небо с ярким солнцем обещали жаркий день. Утром пока туристов мало, есть возможность сделать фотографии без посторонних лиц в кадре. Олег любовался темными горами, закрывшими собой горизонт. Кричали чайки. Мимо проплыла двухпарусная лодка. Лилька носилась с фотоаппаратом, фотографируясь около яхт. Вокруг расположенные кафе незаметно наполнялись утренними посетителями. Колесо обозрения начало медленное вращение. Темнокожие работники перекрикивались на непонятном негритянском языке. Олег отметил непривлекательность местных белокожих блондинок, несмотря на их почти голые тела, выставленные на всеобщее обозрения. Негритянки ему казались все на одно лицо. Лилька стояла рядом с яхтой, мечтательно вглядываясь вдаль, когда из-за темного стекла показался белобрысый парень.

– Hello! How are you? – помахал он рукой.

Лилька глупо заулыбалась и тоже помахала ему в ответ. Белобрысый парень сказал ещё пару фраз, которые Лилька совершенно не поняла. Всё время она думала, что знание иностранного языка – незначительный пустяк, а теперь бы ей этот пустяк пригодился бы. В её голове одна за другой возникали картины, как в неё беззаветно влюбился богатый иностранец и жили они вечно влюблённые долго в изумрудном замке джина, который исполнял все их желания. Да, Лилька любила помечтать, но больше всего ей хотелось полюбить по-настоящему.

«Я его не люблю. Он всего лишь мой билет в лучшую жизнь. Старый хрыч», – подумала она, взглянув на Олега, стоявшего неподалёку от двух негров, которые виртуозно выделывали пируэты с футбольным мячом. Мяч с легкостью подлетал вверх затем приземляясь на голову одного негра и с такой же легкость отскакивал к голове другого. Туристы проходили мимо, иногда бросая пару монет в небольшой ящик рядом с парнями. Тогда один из них низко кланялся, благодаря туриста за подачку на хлеб насущный или вечернюю дозу наркотика. Вместо ожидаемого восторга и новых впечатлений Олег ощущал внутреннюю пустоту. Идея с Кейптауном была ему не по душе с самого начала. Зачем он только согласился? Здесь он не чувствовал себя в безопасности, физически ощущая на себе недоброжелательные взгляды охотников за туристами. Карманником был каждый пятый чернокожий персонаж набережной.

Они побывали на колесе обозрения, совершили прогулку на катере, поели в дорогом кафе, насладились красотой Кирстенбоша, а вечером наблюдали феерический закат солнца за восточный горизонт с высоты Столовой горы. Засверкали первые огни ночного города. День прошёл незаметно, быстро и без особой радости. Олег игнорировал молчаливость молодой спутницы, веря, что женские капризы переменчивее весеннего ветра. Вечером, улегшись на мягкую подушку, Лилька отвернулась от Олега, читавшего сообщения в своём телефоне. Необъяснимое раздражение росло в её душе. Он больше не казался ей привлекательным. Показались новые горизонты, которые манили своей неизвестностью. Мир огромен, как этот океан, что шумит за окнами отеля. Есть люди побогаче Олега, а главное моложе и привлекательнее.

«Были бы у меня деньги… Если бы у меня было много денег, разве я бы позарилась на эту старую, вонючую жопу? Никогда! Деньги! Какая несправедливость застрять с горбуном только потому что он богат», – крутилось в её голове.

Лилька по-человечески хотела испытать настоящее счастье, верность и радость искренних чувств, вместо опротивевшего притворства, игры в любовь. Очевидно, что Олег тоже её не любит и не полюбит никогда. Всё это сезонная собачья похоть. Наивно она считала большой удачей иметь отношения с этим стариком, но теперь ситуация открылась в ином свете. Всё что у неё есть это молодость, которую необходимо удачно инвестировать! Да, время – это тоже своего рода капитал, который люди беззаботно расшвыривают направо и налево, не задумываясь где, с кем, зачем. Олегу просто повезло, что она встретилась на его пути, а вот повезло ли ей? Стоит ли он её молодости? Зачем тратить на него свои лучшие годы? Чем всё это закончится? А закончится это всё-равно рано или поздно. Лучше конечно рано, чем поздно. Чем больше она размышляла, тем лучше в её голове прояснялось, что Олег ей нужен в качестве толстого кошелька. В остальном, кроме неприязни других чувств он не вызывал.

«Я заслуживаю больше, чем этот старик. Его женушка развлекается сейчас наверное, довольная и счастливая, что избавилась от этого старого вонючего мешка жира. Сейчас начнёт храпеть», – с враждебностью подумала Лилька и накрылась с головой одеялом.

Венеция

Сперва Елена прилетела в Рим, а оттуда ближе к вечеру в Marco Polo Airport. Елена приняла решение добраться на water-taxi до гостиницы. Каждую минуту перед глазами мелькали палаццо, мосты, расплывающиеся причудливыми по форме отражениями в воде. Зажигались первые фонари, окрашивая здания в желто-оранжевые оттенки.

Сюрреалистический вид города на воде впечатлял своей необычностью. Если нужно было бы охарактеризовать город в двух словах, то определённо этими словами стали бы «невозможное возможно». Просто не верится, что всё это создано руками человеческими. Как же велик человек, если способен созидать эту красоту.

Венеция, Венеция – город-корабль. Сколько ещё пройдёт времени, прежде чем этот корабль уйдёт под воду? Увидеть Венецию воочию всё равно что увидеть единорога собственными глазами да ещё впридачу прокатиться на его спине. Не найти другого такого места на земле. Венеция, словно увязшая по грудь в болоте русалка, продолжает чарующе улыбаться всем мимо проходящим, без тени грусти на лице. Или другая Венеция, словно престарелая дама на закате своей жизни, пишет мемуары о собственной славе и прошлом величии росчерком гондол по зелёной поверхности воды. Ступени набережных таинственно уходят под воду, и остаётся только гадать, не дорога ли это в подземное царство, где спрятался второй Китеж?

Никто не останется равнодушным к городу в зеркальном отражении неба, когда граница между иллюзией, миражом и реальностью перестаёт существовать. Елена ощутила необыкновенное чувство ностальгии с щепоткой сожаления. Она была эмоционально и физически измотанна недавними событиями в жизни, новые впечатления, словно батарейки, заряжали мозг. На миг она почувствовала себя счастливой, ничем не обременённой. Появилась уверенность, что все перемены в конце концов окажутся к лучшему. Пока она этого не видит из-за тупой боли в душе, но скоро этот туман злого рока рассеется, и начнётся новая жизнь. Гостиница Елены находилась в районе Cannaregio. Номер на третьем этаже, обставленный старинной мебелью, был маленьким и уютным. Над изголовьем кровати висела картина на религиозную тему. На столике стоял букет свежих цветов. Из продолговатого окна с бардовыми шторами открывался живописный вид на канал, где без остановки сновали лодки. Вдали виднелась лагуна. Темно-синяя вода облизывала здания, потемневшие от времени и погоды. Казалось, что ты попал в другое временное измерение. Здесь действительно забываешь обо всём. Город романтики, город Казановы, богатый и могущественный город в прошлом. Город-музей, город приливов и отливов, наводнённый туристами в настоящем. Вместе с тем было явственное чувство тоски от осознания, что город умирает тихо и медленно, пока солёная вода постепенно разрушает основания величественных зданий гениальных архитекторов. Стало пасмурно и мрачно, несмотря на то, что на набережных зажглись первые фонари и подсветка палаццо придавала городу ещё большую таинственность и загадочность. Вот-вот начнёт моросить мелкий дождик. Вода приобрела темную мутноватость. Неприятный и тяжелый запах влажности стал более отчетливо различаемым. Елена закрыла окно. Надо надеятся, что завтра солнце добавит яркости зелени на балконах и синевы воде под окнами. Женщина подошла к большому зеркалу у входной двери. Зеркало было безжалостно в своей правде. Мимические морщины, много седых волос, темные круги под потухшими глазами. Елена почувствовала себя самой непривлекательной в мире. Быстро приняв душ, она принялась распаковывать чемодан.

Кольцо для богов

В девять утра открыл свои двери первый пентагон в мире – Крепость Надежды, которая, должно быть, продолжает надеяться. Правда непонятно на что.

«Именно отсюда начинается история города Капстад и история этой страны», – начал своё повествование экскурсовод у стен крепости.

Лилька не была большой любительницей истории. Её больше интересовали интересного ракурса селфи, которые потом она выставит на всеобщее обозрение в её аккаунте на завить всем. Олег изнывал от жары, постоянно вытирая пот со лба шеи своей панамой. Через пять минут панама была совершенно мокрая, а жидкие струйки продолжали стекать вниз по его шее, спине. Благо, что экскурсия продолжилась внутри музея, где работал на полную мощность кондиционер. Никакой роскоши лишь строгая аскетичноть местами даже убогость в обстановке и предметах обихода давно ушедших лет. К полудню желающие посмотреть как стреляет мини-пушка вышли во внутренний двор, где начиналась церемония смены ключа. Семь негров с ружьями в левой руке торжественно выстроились в кривую линию. По команде лидера, широко размахивая правой рукой, они зашагали, как на самом настоящем военном параде. Туристы выстроились по периметру наблюдать за тем, как негр в военной форме возится с игрушечной пушкой, готовя её к решительному выстрелу в пустоту. Видел бы Ян Ван Рибек весь этот спектакль. Он бы не поверил собственным глазам. Знали бы белокожие герои и преступники апартеида, что создавали страну именно тем, кого даже за полноценных людей не считали. Высшая справедливость всегда несправедлива к угнетателям с точки зрения испорченного разума. Всё возвращается на круги своя. Пока Британия лягалась с Голландией, лбы трещали у негров, которые никак не могли взять в толк принципы жизни белокожей Африки, где им не было места. Теперь негры заправляют везде и во всём. Пусть местами без особого успеха, но справляются как могут. Лилька одетая в свободный сарафан, раздуваемый ветром, ходила по стенам крепости. Похожая больше на растерянного подростка, Лилька пустым взглядом глядела вдаль. Ожидаемой радости не было. Было ощущение сна от которого хотелось проснуться. Желаемое по неизвестным причинам не становилось действительностью. Олег любовался Лилькой. Ему льстило, когда другие мужчины бросали на неё заинтересованные взгляды. Чужая молодость пренадлежала только ему, пока он способен платить за это. После обеда Олег устроил Лильке сюрприз. Воздушная прогулка в небе над Кейптауном. Обмениваясь впечатлениями через большие наушники, Олег между делом без особого волнения и трепета спросил её: «Ты хочешь за меня замуж?».

Лильке посмотрела на него как на идиот, ответив: «Конечно». Через час вертолёт приземлилися в живописном месте у подножия Столовой Горы в районе Ораньезихт неподалёку от престижного гостевого дома. На траве их ожидал сервированный стол с двумя чернокожимыми официантами. В стах метрах в тени больших деревьев стояли две лошади в сбруе с небольшой телегой. Всё происходило именно так, как пишут в сказках. Откуда ни возмись из-под большого стола, накрытого скатертью, выполз толстый, лысый африканец в разноцветном костюме, как у акробата средневековья. Махая пучком какой-то сухой травы в правой руке, он подошёл к гостям, говоря на своём непонятном языке.

– Это что тещё акое? – Лилька спряталась за спину Олега.

– Это духовный гуру заключает браки на небесах с местным колоритом, – успокоил её Олег.

Африканец усадил их на кучу пальмовых листьев и принялся ходить кругами, окуривая гостей дымящимся пучком травы в руке. Лилька кривилась, чихала и кашляла, а гуру громким распевом произносил фразы на непонятном языке. Олег был уставший и даже умудрился задремать, наклонив голову вперёд.

– Олег, Олег, – позвала Лилька.

– Что? – очнулся он от дрёмы.

– Ты уверен, что этот шут нас сейчас не принесёт в жертву своим богам? – не выдержала девушка.

– Не говори глупостей, – покачал головой Олег.

Тем временем гуру продолжал свои мистические телодвижения. Он посыпал на голову Лильки и Олега белый порошок, громко выкрикивая заклинания и подпрыгивая на месте от восторга. Пока он прыгал, из-под скатерти появилась негритянка с тюрбаном на голове в длинном одеянии. Она поднесла гуру в экстазе чашку с жидкостью красноватого цвета и заявила, что боги требуют принесение жертвы в эту чашу за свои благословения супружеского союза. У Олега с собой ничего не оказалось для жертвы богам. Тогда негритянка указала пальцем на только что подаренное Лильке кольцо.

– Я не отдам, – возмутилась Лилька, прикрыв палец рукой.

– Я тебе новое куплю, – обещал Олег.

– Всё-равно не отдам, – не поддавалась она уговорам.

– Ты хочешь благословений богов с гарантией на пять лет или нет? – возмущённо спросила негритянка, протягивая вперёд чашу.

– Я хочу кольцо, – спрятала руку Лилька.

Негритянка, молча, унесла чашу и выплеснула содержимое на траву. Гуру принялся кружиться на месте, издавая пугающие, животные звуки. Двое негров-официантов пересмеивались между собой, зажигая свечи на столе. Негритянка вернулась и возложила на головы Олега и Лильки шляпы сделанные из арбузной корки и пригласила их жестом за накрытый стол. Гуру прекратил своих пляски и сел на траву в позу йога вести переговоры с богами. На столе стояли аппетитные блюда из морепродуктов, в которые дважды незаметно плюнула негритянка из чувства зависти и мести.

– Мне здесь не нравиться. Давай уйдём, – преживала Лилька.

– Хорошо, давай уйдём. Только потом не говори, что я не хотел жениться.

Гуру вышел из транса и снова потребовал жертвы богам. На этот раз Лилька в сердцах швырнула ему кольцо. Довольный гуру выдал им бумагу со стопроцентной гарантией благословений на три года вместо пяти в наказание за волокиту с жертвоприношением. Когда гуру с негритянкой удалились, два оставшихся официанта продолжали стоять неподалёку как два солдата на страже.

По завершении ужина, Олег взял Лильку за руку и повёл на прогулку к водохранилищу Молтено. Всю дорогу он признавался ей в любви, а она смиренно слушала. Весь оставшийся вечер Лилька продолжала думать с сожалением о кольце.

Венеция. День второй

Свинцовое небо повисло над Венецией. Елена открыла глаза и удивлённо посмотрела на потолок, не сразу поняв место своего нахождения. Потом вспомнила что она в отеле. Женщина лениво просыпалась, ощущая липкую влажность воздуха. Закрыв глаза, она прислушивалась к происходящему вокруг. За окном тихие звуки всплеска воды. Непривычный шум vaporetto, шаги людей, мягкие звуки ударов весёл по воде. Издалека приглушенный шум моторных лодок. Низкий звук звона колоколов церквей и воркование голубей. Елена перевернулась пару раз со спины на живот, потянулась, зевнула и окончательно проснулась. На часах было семь утра. Можно было ещё понежиться на шелковых простынях, но Елена решительным движением встала с кровати и направилась в ванную. Покончив с утренним туалетом, она натянула зеленую водолазку, коричневую юбку чуть ниже колен, тёплые колготки и спустилась к завтраку. Столовая комната с колонами была полна туристов, спешивших покончить с едой и отправиться любоваться видами живописных каналов. Выбор был невелик. Мюсли, мёд, молоко, чай, кофе, сырки, масло, хлебцы и тарелка со стопочкой холодных русских блинов. Пока Елена рассматривала еду, высокая девушка пристально наблюдала за ней. Елена взяла блинов, мёд и чай. Она выбрала относительно уединенный столик у окна. С завтраком было покончено. Из гостиницы Елена вышла прямо к воде. Кошка, прикрыв глаза, дремала на колонне гостинницы, медитативно покачиваясь в стороны. На воде покачивались моторные лодки. Здесь это не предмет роскоши, а первая необходимость для передвижения по городу. Когда поднимается уровень воды, то и лодка не сможет пройти под сводами невысоких мостов. Проблемы разные случаются, но народ не унывает, с терпением перенося испытания природными катаклизмами. Около гостиницы стояла пожилого дама. Она продавала желтые цветы, похожие на маленького размера подсолнухи. Елена сочла это за знак, что скоро должно выглянуть солнце. Она направилась к красному трехэтажному зданию с кафе на первом этаже. Все окна выше были закрыты ставнями. В десяти шагах зеленый, железный мост через канал. Рядом две лодки и три яхты. Совсем немного прохожих. Сразу можно понять местный или турист. У последних всегда умиротворенное лицо. Видно, что человек отдыхает, и ничто его не заботит. Под мостом навстречу друг другу проплыли две закрытые лодки с туристами. Убери отсюда всех приезжих ротозеев, и станет Венеция вымирающим, тонущим захолустьем средневековья. Через полчаса небо сменило окраску. Теперь это совершенно молочное небо без крапинки и точки. Вода лагуны приобрела красивый бирюзовый цвет. Елена остановилась на мосту. Лодки с людьми проплывали мимо, оставляя за собой быстро исчезающий белый след. Не имея никакого маршрута, она просто прицепилась хвостом следом за одним, мимо проходящим, темнокожим парнем, увлечённо смотрящим в карту, и вскоре оказалась на довольно узкой улице между строений бледно-розового и желтого цветов. Витрина с напитками и разного рода сладостями с одной стороны улицы и бижутерией с другой. Показалась надпись hotel Universo и люди с чемоданами на колёсах. Елена шла, никуда не спеша, пока не вышла к старому зданию потемневшего белого цвета Santa Formosa Church. Большие двери которой были закрыты. На стене церкви красовалось уродливое лицо какого мифического создания с высунутым языком. Напротив через маленький канал тянулись дома серого, желтого цветов. Правда, краска во многих местах сошла, обнажив кирпичную плоть зданий. Две чёрные гондольеры-красавицы с красными подушками внутри застыли на неподвижной глади воды бирюзо-зеленого оттенка. Гулкое эхо шагов оповещала, что кто-то идёт. Прямо за церковью находилась прямоугольная площадь ограниченная домами, практически пустая, не считая пары киосков. Пронизывающий холод ветреной погоды вынуждал прохожих побыстрее прятаться в узких проходах между домов с витринами, освещенными мягким жёлтым светом. Люстры, светильник, сапоги, сумки, деревянные маски, бусы, свечи, вечерние туалеты… Чего тут только не продают! И каких только наречий не услышишь. Французы, немцы, испанцы, итальянцы, японцы, русские.

Елена наугад повернула в один из переулков и вышла к маленькому мостику через узкий канал между домов. Итальянская семья покидала дом через большую деревянную дверь, около которой была привязана чёрная гондола. Двое детей с явным воодушевлением прыгнули в лодку, пока мать и отец что-то обсуждали, стоя в дверном проёме.

«Наверное, это сам владелец лодки. Его сын вырастет и продолжит дело отца, а может покинет это место», – думала Елена.

Снова повернув, она оказалась на самой узкой улочке в 53 см шириной, где двое вряд ли разминутся, если повстречаются, хотя можно постараться. У самого выхода она столкнулась с мимо спешащим мужчиной. И снова зеркальная бирюза каналов. Лодки, словно уснувшие лебеди рядом с массивными дверями. Тишина, редко прерываемая голубиным воркованием, криком чаек.

Оказавшись на Campo Santiago Giovanni e Paolo, Елену чуть ветром не унесло на коня монумента, посвящённого Bartolomeo Colleoni. Быстрым шагом пара людей прошла мимо, пока она остановилась посмотреть на Santi Giovanni e Paolo. Потемневшие кирпичи придавали тоскливую угрюмость всему строению. Как всё меняется со временем. Церкви больше не место спасения души, а памятник архитектуры. Всё меньше и меньше людей желает верить в то, что предлагает им католичество. Далее мимо здания Scuola Grande di San Marco через мостик на другую сторону канала на улочку меж домов, где нет пронизывающего венецианского ветра.

Обшарпанные дома по обе стороны канала ничем не отличаются от домов под снос. Особенно если вокруг ни души, то ощущение, что по город мертв, как целостный организм. Вероятнее всего именно это и происходит с Венецией – она медленно и гордо умирает на глазах миллионов туристов. Продолжив свой путь, Елена остановилась у стеклянной витрины с карнавальными масками с перьями, длинными клювами, злобными улыбками. Выбирай и покупай! Не сегодня. Мимо прошло четверо парней. Ни одного приличного. Всё какое-то взлохмаченное отрепье в штанах с матней по колена. Чем ближе к мосту Риальто, тем оживлённее и веселее становятся улицы. Люди, как муравьи, пересекаются, следуя своим маршрутом. Снова показались плывущие с туристами гондолы. Как присутствие людей оживляет бездушные постройки! Елена свернула в сторону Strada Niva. Солнце спряталось, небо приобрело насыщенный голубой цвет. Ну вот и Campo Santi Apostoli где шум стоит, как на таджикском базаре. Столько здесь народу! Елена повернула направо на пустую улочку рядом с каналом, где почти никого нет и продолжила свой путь. Плеск воды успокаивал. Дойдя до Ponte Chioco, она почувствовала сильную усталость. Дальше совсем не хочелось никуда идти. На мосту стояли два воркующих гея. Как бы не приукрашивали разной демагогией это явление, оно всё-таки останется противоестественным природе. Елена заметила много одиноких пожилых женщин с большими, тяжёлыми сумками. Быстро миновав Calle ghetto Novossimo с двумя пожилыми мужчинами в еврейских шапочках, мирно беседовавших между собой, Елена вышла к Cannaregio Canal. Выглянуло солнце. Синее небо и такого же цвета вода в канале. Лодки со скоростью проносятся мимо. Местами у самого края fundamente стоят столики и стулья. Желающие могут отдохнуть, а заодно и подкрепиться. Как ни странно, но здесь очень мало туристов, а место для прогулки замечательное. От постоянного движения катеров вода в канале беспокойная и подбрасывает пришвартованные моторные лодки в стороны. До самого Ponte dei tre Archi почти безлюдно. Над дверями отдельных зданий красуются злые лица бородачей, очень похожих на боевиков, которые казнят христиан в исламском мире. На мосту люди останавливаются чтобы полюбоваться панорамой синевы неба и воды. Звук мерных ударов в колокол католического собора продолжительное время гулко разносится над Венецией. Значит закончился рабочий день. Елена, забыв обо всём, от усталости и избытка первых впечатлений застыла на месте. В животе заурчало от голода. Перейдя мост Елена направилась к Ponte delle Guglie, а затем повернула направо на уютную, чистую улочку с множеством витрин, ведущую прямо на Campo San Ceremia, где слышна современная музыка из бара. Елена зашла в бар перекусить и дать передохнуть гудящим от усталости ногам. День близится к завершению. Скоро стемнеет и народ повалит на улицы в одиночку или в компании. Елена смотрела из окна на здания снаружи, отремонтированые и выкрашены в тёплые оттенки. Настоящая туристическая Венеция с множеством сувенирных лавок. После короткой пердышки, Елена продолжила свой путь к Scalzi Bridge. Остановившись на время, она окинула взглядом множество людей всех языков и национальностей. Кто-то из них только что приехал в Венецию, кто-то её сегодня покидает. В шуме воды слышится вопрос к каждому на мосту: «Подарила ли вам счастье Венеция? Что унесёте вы отсюда в своём сердце?»

Добравшись до гостиницы, Елена быстро ополоснулась под горячим душем и плюхнулась на кровать и быстро уснула.

Одинокий отдых

Олег проснулся необыкновенно бодрым. Так хорошо он себя не чувствовал лет десять. Вдалеке от дома и привычной жизни, которая засосала его с головой в своё болото, он снова стал обычным человек, а не успешным банкиром, который постоянно что-то должен доказывать самому себе и другим. Ему в голову пришла мысль посетить Мыс Доброй Надежды, о котором он слышал на уроках географии в далёком детстве. Лилька не хотела никуда ехать, ворочаясь с недовольным лицом на кровати. Олег не стал её особо уговаривать. Через полчаса на арендованной машине он отправился в путь. Дорога была живописной, захватывающей от необычных встреч с разными животными. Олег с детским восторгом выглядывал из машины на страусов, разгуливающих рядом с дорогой. Стая бабуинов недоброжелательно уставилась на него, когда он вышел из машины сделать пару фотографий. Дух захватывало. Олег поднялся на «Летучем голландце» до маяка где пахло птичьм помётом, но откуда открывались такие виды, что посещает состояние нирваны. Отвесные, могучие скалы, словно стражники, защищающие сушу от посягательств синего океана, волны которого с шумом одна за другой разбиваются в брызги об огромные камни внизу. Суровое, мистическое место с сильной энергетикой где всегда дует ветер, сгущается туман, идёт дождь и нет суеты. Здесь происходит освобождение от всех оков и ты летишь высоко над всем земным, потому что дальше нет ничего земного.

«Так вон он какой край земли», – подумал Олег, глядя на Мыс Доброй Надежды вдалеке.

Словами сложно предать образы своих воспоминаний. Чувствуя себя таким маленьким и незначительным, Олег почему-то думал о своей жене, размышляя о жизни, ставшей нарезкой логически не связанных между собой фрагментов. Всё какой-то путанный лабиринт в котором даже кейптаунские бабуины выглядят более цивилизованными чем люди. Затрудняясь понять процессы, происходившие в душе, Олег списал это на сентиментаьность старости. И тут его хлестнула мысль о неизбежной смерти. А что потом? Неизвестность. Пугающая неизвестность.

К обеду прибыли туристические автобусы. Олега раздражали нагрянушие толпы людей, гудящих как пчёлы. Он поспешил затеряться среди тропинок вниз к автостоянке, где оставил свою машину.