Попавшие в сети. Как не потерять себя и найти вдохновляющих единомышленников

Информации много, даже слишком. Судя по тому, что фейковые (ложные) новости разлетаются в 6 раз быстрее правды (по данным ученых из MIT), мы не готовы к такому информационному перегрузу. Да и неудивительно. Историки говорят, что лет 200 назад и ранее обычный человек за год получал столько информации, сколько сегодня на каждого из нас вываливается из интернета за пару дней. С точки зрения эволюции, 200 лет – это ничтожно мало. На закрепление изменений в организме виду нужно несколько сотен тысяч лет.

“…Теперь проблема – куда деться от информации, и она постоянно прибывает. Из-за доступности информации потерялись ориентиры, люди смотрят не на ценность и полезность информации, а на ее новизну, глубоко не вникая в саму суть. Человек не вникает в информацию, а просто скользит по ее поверхности. Так сформировалось «поколение Google» – скользящее по поверхности. Личность, сканирующая мир, не вникая в его суть. Так скользить или учиться? Обучение меняет мозг физически – растет нейронная сеть. Информация, выложенная в Интернете, может быть не только полезной, но и ложной. Она может прямо влиять на наше сознание”, – утверждает Т. В. Черниговская.

Станислав Дробышевский добавляет: “Есть еще немаловажный момент: с появлением гигантского количества легкодоступной информации у многих школьников и студентов (а они, как ни крути, будущее человечества) возникает ложная убежденность, что все уже известно и больше ничего узнавать не надо, достаточно открыть «Википедию» и прочесть там истину. Зачем вообще что-то делать, если все уже есть в интернете? Это касается не только науки, но и, например, искусства. Зачем рисовать картину? Забей в поисковике: нужен рисунок того-то и того-то, причем в нужном жанре, от реалистичного до мультяшного”. (https://trends.rbc.ru/trends/futurology/5e1723d89a79472ad2d69b6f (https://trends.rbc.ru/trends/futurology/5e1723d89a79472ad2d69b6f))

С наукой, кстати, тоже не очень понятно, помогает ей интернет в развитии или нет. С одной стороны, больше не надо идти в библиотеку, вычитывать там и конспектировать нужную книгу, с другой стороны, происходит девальвация знания: любой студент, нагуглив пару книг, клепает статейку, а потом ученым, действительно заинтересованным в науке, приходится тратить кучу времени на поиск по-настоящему стоящей информации, отсеивая вот такие материалы, написанные ради зачета.

В моей сфере психологии ситуация с кандидатскими и докторскими огорчительная, я процитирую Д. И. Фельдштейна, доктора психологических наук, вице-президента РАО: “К сожалению, наша образовательная система не получает в результате многочисленных психолого-педагогических исследований необходимого научного ориентирования, а главное, рост числа педагогических и психологических исследований сопровождается тревожным снижением научного потенциала диссертационных работ”. В его статье также приводится статистика: в 1996 году общее количество диссертаций по психологии и педагогике составляло 1153, а в 2007 уже 3438, но при этом качество работ оставляет желать лучшего. Диссертации пишутся ради заветных звезд на погоны в виде к.п.н. и д.п.н., но не ради развития знаний.

Портал психологических изданий PsyJournals.ru – https://psyjournals.ru/psyedu/2007/n4/Feldshtain_full.shtml (https://psyjournals.ru/psyedu/2007/n4/Feldshtain_full.shtml) [О состоянии и путях улучшения качества диссертационных исследований по педагогике и психологии* – Психологическая наука и образование – 2007. Том. 12, № 4]

На мой взгляд, кризис системы образования способствует распространению фейков, ведь качество образования снижается, количество критически мыслящих людей уменьшается, мы все особенно ярко заметили это в пандемию ковида, начитавшись бреда и про чипы, и про масонов, которые нас всех хотят убить, оставив только миллиард людей на земле. Даже мне в тиктоке скорбные разумом писали, что я умру через 4 года, ведь во мне богомерзкий Спутник V, который меняет ДНК и ломает организм.

“Во лжи интересно то, почему она так жизнеспособна”, – говорит Борислав Козловский, автор книги “Максимальный репост”, вот кусок из его книги:

“Биолог-эволюционист Ричард Докинз сорок лет назад сравнил распространение идей и генов. Если ген – единица генетической информации, то для единицы культурной информации Докинз придумал короткое и емкое слово «мем». В конце концов так стали называть любые вирусные картинки и бродячие цитаты в интернете, но Докинз вкладывал в это понятие несколько более глубокий смысл. Согласно его книге «Эгоистичный ген», ген важнее своего хозяина – будь то бактерия, человек или любое другое живое существо. Мы – просто вспомогательное приспособление, которым кусок ДНК пользуется в своих интересах. Если ген фермента ДНК-полимеразы встречается и у человека, и у банана – ему, гену, в некотором смысле все равно, в чьем теле пробивать себе дорогу в будущее. Биология за последние полвека сильно продвинулась вперед как раз за счет изучения «плохих» и «вредных» генов – вроде тех, что вызывают рак или помогают вирусу иммунодефицита человека (ВИЧ) прописаться в человеческом геноме. Благодаря им стало возможно понять, как работают гены в нормальной здоровой клетке.

С идеями та же ситуация: беспристрастный взгляд на распространение «плохих» и «некачественных» идей – антинаучных слухов и бредовых теорий заговора, писем счастья и пропаганды, притворяющейся простыми человеческими историями («я сама крымчанка, дочь офицера, живу тут пятьдесят лет…») – обещает науке больше пользы, чем изучение всего хорошего”.

Интересный факт про репосты: социологи, которые написали доклад для европейского общества СМИ, говорят нам, что репост – это не столько возможность добыть информацию, сколько способ показать себя другим людям. И я хочу у вас спросить, когда вы делаете перепосты, что вы хотите сказать о себе другим людям? Какую свою потребность вы закрываете, показывая себя именно так?

И кстати, вы знали, что больше всего фейковых новостей распространяют непопулярные пользователи? Потому что им это нужнее. В мае 2017-го журнал European Journal of Social Psychology написал про психологическое исследование с заголовком «Слишком особенные, чтобы дать себя обмануть», краткий дайджест той статьи: распространение "особенного необщего знания" – в частности, новостей вокруг и около теорий заговора – легкий способ почувствовать себя привилегированным меньшинством. Вы, один из немногих, делитесь с теми-кто-понимает информацией, недоступной для широких масс. Как это было: команда психологов из Майнцского университета в Германии завербовала несколько сотен подопытных для участия в серии из четырех экспериментов и выяснила, что склонность верить в теории заговора коррелирует с потребностью «быть особенным» и «не быть в стаде», каковую, вероятнее всего, не получается удовлетворить каким-то другим путем в реальной жизни. Поэтому, если вы натыкаетесь на фразы: “я почитал и разобрался”, “врачи тупые, а я вник и понял”, “для тех, кто умеет думать”, “все люди стадо баранов, а я…”, “мы меняем мир”, “хомячки ведутся”, “экспериментальное мясо” и тому подобное, возможно, вы наткнулись на тех самых людей, о которых написали ту статью.

И еще. Оказалось, что распространение fake news начинается с ноунеймов. Уже другие ученые заморочились, разматывали длиннющие цепочки репостов бреда и с удивлением обнаруживали самым первым звеном никому не известного человека с небольшим числом подписчиков. Как это было: ученые из MIT за 11 лет проанализировали 126 000 цепочек ретвитов, содержащих правдивые и фейковые новости, трех миллионов пользователей. Оказалось, что настоящим новостям надо в 6 раз больше времени, чем фейковым, чтобы дойти до 1500 человек.

Только, пожалуйста, не думайте, что fake news – это новый феномен. Хотя сам термин «фейковые новости» популяризовал президент США Дональд Трамп, воюя со СМИ, которые он обвинял в распространении заведомо ложной информации относительно недавно, на самом деле фейковые новости были всегда. Их расцвет совпадает с распространением тотальной грамотности, когда больше 60 % населения начинают читать газеты и появляется различная медиапродукция. Исследователи американской конспирологии доказали это, обратившись в издание New York Times и запросив архив писем в редакцию. Они изучили письма читателей с 1880-х годов по 2014 год – почти за 140 лет. Читатели газеты постоянно спрашивали: «Правда ли, что…?» Как оказалось, вопросов про слухи и конспирологические легенды всегда было примерно одинаковое количество. Никакие масштабные потрясения (даже две мировые войны) не оказывали большого влияния на возникновение подобных вопросов, их поток оставался более или менее постоянным. Вероятнее всего, так было и раньше, просто не сохранилось материалов, которые можно исследовать.