Кровавая Аврора

– Эстебан, – в полголоса проговорил Пако.

Бекки, как будто оживилась.

– Давай проследим за ним? – спросил Пако.

– Нам делать больше нечего?

Они посмотрели друг на друга. Вообще, делать и в правду нечего. Они нырнули в переулок вслед за Эстебаном и женщиной.

Когда те остановились у дома, который плотно примыкал к соседним зданиям, Бекки и Пако затаились в тени напротив, там, где находился вход на другую улочку.

Женщина прижалась к Эстебану. В темноте было невозможно разглядеть её лицо, но оценить её фигурку друзья сумели. Незнакомка, одетая в платье с пышной юбкой в пол, изящно подчёркивавшее талию и грудь, была стройна. Длинные распущенные волосы кудрявыми локонами ниспадали вдоль спины. Движения женщины были плавные, она что-то говорила, и жестикулировала, но не быстро, а словно в медленном танце. Иногда её бёдра покачивались из стороны в сторону, и вся она походила на ветку плакучей ивы, танцующей на ветру.

Потом послышался смех. И вдруг Эстебан притянул женщину за талию и поцеловал. При этом спина её красиво изогнулась, а его руки сначала гладили её волосы, а потом спустились ниже и легли туда, где начиналась юбка.

– Ого, – с придыханием сказал Пако.

– Я не знала, что у нашего Эстебана есть женщина, – призналась Бекки шёпотом.

Поцелуй всё не прекращался, и наоборот, становился жарче. А потом вдруг Эстебан сделал шаг вперёд, прижав женщину к стене и рукой поднял ей голову, а сам пылко впился в шею.

Бекки не осознала, как пискнула и тут же скрылась за угол. Она была смущена, щёки горели, а телу сделалось жарко. Ей хотелось забыть всё, что она только что увидела. Она посмотрела на Пако в надежде, что друг сейчас спрячется вслед за ней. Но он наоборот ещё больше вылез из укрытия. Из-за дома уже виднелась его нога и половина корпуса. Бекки гневно дёрнула его за предплечье.

– Фу, Пако! Как ты можешь подглядывать? А если бы на нас так смотрели?

Вдруг Пако сделал резкий шаг назад, в укрытие. Будто бы перестав дышать, он взглянул на Бекки.

– Чёрт, кажется, он заметил, – прошептал друг.

Они плотнее прижались к стене, будто это могло их спасти. И вдруг прямо перед ними возник Эстебан. Он остановился у входа в проулок и резко повернулся в их сторону. Как ему удалось пройти так бесшумно, осталось загадкой.

Бекки вскрикнула от страха и обхватила двумя руками руку Пако. Кажется, только в тот момент Эстебан понял, кто перед ним стоит. Он демонстративно сложил руки на груди и выставил одну ногу вперёд.

– А подглядывать нехорошо, – было первое, что он сказал. Шутливо-недовольным тоном.

Бекки и Пако смотрели на учителя, чувствуя себя нашалившими детьми. Хотя, по сути, так и было.

– Что вы здесь делаете? – уже чуть серьёзнее спросил Эстебан. – Пако, почему ты в таком виде? Твоя рубашка… Бекки!

Бекки покраснела. Ей было неловко перед Эстебаном за то, что увидела то, чего не должна была.

– Слишком много всего произошло за одну ночь, – тихонько ответила она.

– Ладно, – вздохнул учитель. – Идём за мной.

И он кивнул в ту сторону, где всего пару минут назад обнимался с женщиной. Бекки и Пако переглянулись. Друг пожал плечами и последовал за учителем. Бекки же всё пыталась отогнать от себя воспоминания об увиденном.

Женщины у входа больше не было, поэтому пришлось пройти прямо в здание. Над дверью Бекки увидела табличку: «Колдовская лавка».

Глава 7. Колдунья.

Друзья оказались в самой настоящей колдовской лавке. Внутри было темно, но очень уютно. Большую комнату освещала одна-единственная свеча в красивом витом посеребренном подсвечнике. Большой квадратный стол стоял у окна, задвинутого ставнями. На столе был полнейший кавардак, повсюду – множество странных предметов: всякие свитки, перевязанные лентами, бутылочки и склянки с ярко-жёлтыми и красными жидкостями, сушёные травы, либо связанные в небольшие венички, либо разбросанные по столу, словно их уже использовали для чего-то, серебряные чаши с изображением черепов, котелки и небольшие ступа, всякие обереги, похожие на паутинки, большая открытая книга с пожелтевшими и местами рваными страницами, и кинжал с изумительной узорчатой рукояткой.