Во саду ли, в огороде

Он взял меня за плечи и увёл от этих столбов. Назавтра по моему заявлению пришла конфликтная комиссия, председатель испугался – не хватало только убийства на меже.

– Пусть он сам установит границу, комиссия утвердит, и мы поставим забор, – сказала я.

Никогда не забуду, как Содомов танцевал на границе, отступая на шаг, ещё на шаг, ещё на шаг в нашу сторону.

Я молча стояла с колышками. Витя в этом не участвовал, он только переживал, что Содомов отхватил себе его дорожку.

Потом они с Олегом поставили столбы, и мы посадили смородину.

– Светлана, может, вы всё-таки продадите мне сарай?

Самое удивительное, он считал, раз всё улажено, можно общаться с нами как ни в чём не бывало. А я никак не могла пережить мгновения, когда Витя шёл на него, подняв лопату над головой, не могла этого простить Содомову.

Витя же отвечал на его бесконечные вопросы, односложно, но отвечал!

– Как ты можешь разговаривать с ним после всего! Он же подонок!

– Нам с ними рядом жить. Пока вырастут твои кусты, вся наша жизнь будет на виду друг у друга. Не повезло с соседями, но что поделаешь.

Вторые соседи появились той же осенью. Их было трое – архитектор с женой-художницей и маленькая девочка, тоненькая, светловолосая, сероглазая.

Архитектор представился сам и представил свою семью – Вадим Петрович, Варя, Оленька. И сразу же, не дожидаясь ответа, сказал тоном, не допускающим возражений:

– Вы напрасно взяли этот участок. Я проектировал всё это и мог выбрать любой. На этом три озера и сплошное болото, вы никогда не освоите его.

– У нас не было выбора. Не сразу Москва строилась, освоим рано или поздно.

– Какой дом собираетесь ставить?

– Щитовой, другого не нашли.

– Фундамент ленточный?

– Столбы.

– Бригада есть уже?

– У нас нет денег на бригаду, сами поставим.

– Вы строитель?

– Нет, антенщик.

– Не боитесь?

– Есть немного. А вы что собираетесь строить?

– Мы поставим большой дом – с колоннами, трёхэтажный, и ещё один этаж будет цокольный. А здесь – двухэтажный будет дом, внизу баня, наверху – мастерская. И ещё вот здесь старый фундамент остался, грех не использовать. С дизайном участка не решу никак, может, заказать специалистам? Вы приглашали дизайнера?

– У нас по этой части Светлана. Пока по дизайну – огород, участок должен кормить. Вот въезд у нас отобрал сосед. Не отступите немного, только машину поставить?

– А у вас есть машина?

– К весне очередь подойдёт, я думаю. Строить без машины тяжело.

– Отступим, конечно. А нам для начала надо всё расчистить. У меня друзья уехали за границу, мне отдали секции на забор, фундаментные блоки, перекрытия. Привезём всё, а на будущий год начнём стройку.

– Да и мы раньше будущего не начнём.

– А это у вас что – сарай? Можно сложить пергамин и паклю?

– Конечно, там пусто пока.

– И не одолжите лопату? Мы ещё не купили инструменты.

Потом Варя прислала Оленьку за тяпкой, потом Витя сам предложил Варе буржуйку, жечь мусор…

Так мы и вошли в зиму – со щитами дома, сложенными аккуратным штабелем, сараем, крытым рубероидом, и новой дорожкой до западной границы дома. Больше ничего не успели в тот первый наш год на болоте.

Зимой мне напоминают, что у меня теперь большущая семья. Каждые выходные приходит Иван с женой Леной, маленькой Валюшкой и Олег. Я готовлю, пеку, накрываю стол. Подкладываю Олежке лучшие куски, подливаю добавку борща. Когда все встают из-за стола, он спрашивает:

– Можно, я доем картошку, что осталась на сковородке?

– Конечно!

Потом, послонявшись по комнате, где я занимаю Валюшку, Иван что-то рассказывает отцу, а Лена смотрит телевизор… послонявшись по комнате, подходит ко мне:

– Тётя Света, накормите меня сразу и ужином, и я пойду домой.

Я кормлю его одного на кухне, складываю в сумку писательский заказ – банки консервов, колбасу…

– Олежка, это тушёнка, ты свари макароны и брось её прямо в кастрюлю. Будет вкусно, вот увидишь.

Потом звоню по телефону – попробовал тушёнку с макаронами?

– Нет, я так съел её, холодную…

Но про участок я не забываю и зимой. Штудирую журнал «Приусадебное хозяйство». Я уже столько всего знаю о садоводстве и огородничестве в Подмосковье! Только где применять эти знания, у нас ведь так мало живой земли…

Весна в Москве начинается в феврале с солнца, такого яркого в нашей маленькой квартире с окнами на юг и восток, с южной лоджией.

Хожу по магазинам, покупаю семена. Я покупаю их в таком количестве, что продавцы, наверно, принимают меня за фермера.

На всех углах бабули продают в газетных пакетиках самые-самые, по их словам, ранние помидоры, самую сладкую тыкву.

Восьмого марта Витя говорит:

– Я не стану дарить тебе цветы. Возьми деньги и купи семена астр, я же вижу, какими глазами ты смотришь на эти картинки.