Никитин потемнел лицом. Глаза его превратились в две грозовые тучи, только что молнии не метали.
– Какое отношение вы имеете к убийствам? Вам что-то известно? – спросил он, нахмурившись и пристально глядя на неё.
– Я веду параллельное расследование, и, если вы мне…
– Даже не думай, – грубо прервал он Настю, неожиданно переходя на ты. – Не лезь в это дело, поняла? Тебе жить надоело?
– С чего вы взяли…
– Всего доброго, Анастасия Георгиевна.
Вот и поговорили. Вот и навели мосты. Настя бросила на стол грязную салфетку, всё ещё зажатую в руке, и посмотрела в спину уходящему мужчине. Ничего, она попробует в следующий раз.
Глава 4.
– Андрей Александрович! Ну, это уже ни в какие ворота!
Низенький лысеющий мужчина в белом халате раздраженно мерил шагами свой кабинет.
– Уймитесь, док! Мы же с вами договаривались!
Никитин развалился в кресле у письменного стола и с интересом следил за перемещениями врача.
– Мы не договаривались, что вы будете вламываться ко мне без предварительной записи! Да что там запись! Вы даже имя моё не в состоянии запомнить! – доктор выдохся и устало присел за стол.
– Нет, почему же? Я прекрасно помню, как вас зовут, – не выдержал отповеди Никитин. – Фомин Викентий Петрович, шестидесяти четырех лет, не судим, не привлекался… До недавнего времени. Мне напомнить, почему вас до сих пор не лишили лицензии? А ведь могли и посадить, не выживи тот пацан.
– Спасибо, не нужно, – врач вытер вспотевший лоб платочком. – Я немного погорячился. Вы замяли мое дело о незаконном обороте рецептурных препаратов в обмен на некоторые услуги. И, видимо, пришло время их оказать? Что от меня требуется?
– Во-первых, таблетки…
– Но, постойте… – Викентий Петрович надел очки и открыл потёртый ежедневник. – Таблеток должно было хватить…
– Не хватило, – развел руками Андрей.
– Приступы участились? – нахмурился доктор.
– А во-вторых, – проигнорировал вопрос Никитин. – Призрак сестры. Я вам рассказывал.
– Да-да, припоминаю, – потер переносицу Викентий Петрович. – Анна, кажется? И что, она сейчас здесь?
Андрей проследил взглядом за сестрой, которая, усевшись на стол, водила ладошкой перед лицом врача.
– Да, прямо перед вами.
– Понятно, – Викентий Петрович записал что-то в ежедневник. – Как давно вы её видите?
– Около полугода. Точнее не скажу.
– Что произошло полгода назад? Может, какое-то травмирующее событие?
– Я вернулся в родной город. Спустя много лет.
– А что она делает? Может быть, что-то говорит? Или она молчаливый призрак?
– Сам ты молчаливый призрак! – обиделась Аня.
– Она говорит, да. В основном, довольно глупые вещи. Но, иногда замечает некоторые детали, ускользающие от меня.
Аня показала Никитину язык.
– Очень интересно, – Викентий Петрович погрыз кончик ручки.
– Хорошо, зайдем с другой стороны: если вы видите призрак сестры, то правильно ли я понял, что она уже не в мире живых?
– Да, она мертва, – Андрей скривился – грудь кольнуло.
– Давно?
– Примерно двадцать пять лет.
– Это довольно долгий срок, – доктор вновь сделал запись в ежедневнике. – Как вы думаете, почему она явилась вам именно сейчас?
– Это я и хочу узнать с вашей помощью.
– Сколько вам было лет, когда её не стало?
– Десять или около того. Я плохо помню то время.
– А причина смерти?
Никитин задумался. Потом покачал головой.
– Не помню. Просто белое пятно в воспоминаниях, – он поднял глаза к потолку, будто надеясь там найти ответ.
– Ясно. Пока поговорим о другом. Ваши родители? Они живы? Как перенесли потерю дочери?
– Родители умерли еще раньше. Автокатастрофа.
– Сколько вам было лет, когда погибли ваши родители?
– Десять. Да, точно. Десять.
– Так, давайте проясним. Сколько времени прошло между смертью ваших родителей и смертью сестры?
– Месяц, может, два… Я точно не помню…
– Как вы думаете, смерть вашей сестры была насильственной?