Цыганская любовь

В  1944  году  все  20  тысяч, находившихся  в  Освенциме, лишили жизни. Историки по-разному оценивают число представителей этого  рода, истреблённых за годы войны. По данным Мемориального музея Холокоста в Вашингтоне, жертвами цыганского геноцида стали от 220 до 500 тысяч человек.

Раде, оказавшейся на земле, оккупированной румынскими союзническими с Германией войсками, как и её сородичам, предписывалась горькая участь – депортация и заключение в концлагерь, где её ждали голод – холод, каторжные работы, болезни, эпидемии… Мало, кто мог пережить такие испытания. Но тетушке Марфе – общепризнанному сельскому авторитету – удалось правдами -неправдами справить документы, уравнивающие в правах цыганскую девушку с местными жителями.

"Племянница она мне,– убеждала всех, косо смотрящих в сторону квартирантки, целительница. – А что  тёмненькая, так не одну  сотню лет  молдаване находились под турками. Наверное, примешалась османская кровь!"

В марте 1942 года родилась девочка – копия Рады. Нарекли Златой. В свидетельстве о рождении в графе "отец" стоял прочерк. "Ничего, закончится когда – нибудь эта бойня, вернётся Толя, будет у  Златочки  настоящий папа",– утешала Марфа постоялицу.

Война-то завершилась. Но маленькой Злате на роду, видимо, написано не увидеться с отцом. Он погибнет. Задолго до её рождения. После войны  в селе открылась  больница. Рада устроилась туда санитаркой.

Когда дочка подросла,  мама частенько стала  брать её с собой на работу. Будто специально с малых лет вводила в мир, где зарождаются в душе сочувствие и жалость к нуждающимся в помощи. Дорогой  Златочка то цветов полевых нарвёт, что растут на обочине, то подберёт упавшие с деревьев фрукты. Работы у санитарок всегда невпроворот: полы вымыть, собрать и выбросить мусор, сменить белье, накормить лежащих пациентов. Маленькая Злата, приходя  в клинику, с  порога  бежала в палату, здоровалась, каждому пациенту дарила по васильку, ромашке или одуванчику. Подвешивала одним на уши спаренные вишенки, другим вручала орешки или яблочки. Иногда больные просили ребёнка спеть или станцевать. Раде  частенько говорили, что не так помогают лекарства, как отношение маленькой феи к ним.

Четырнадцатый день июня каждого  года  стал для Рады священной датой. Тогда Анатолий привёз ее в родное село. Перед  закатом  солнца  мать и дочь, нарядно одетые, шли на Днестр, в место, где он с другой стороны речки прокричал: "Я люблю тебя!"

Вечером  жизнь в селе замирает. Рада со Златой усаживались на пригорок.

"Ты что-то слышишь?" – каждый раз пытала мать дочку. Вопрос  превратился

в  ритуал. Чтобы не расстраивать самого близкого человека, ребёнок молчал. Ведь кроме стрекотания кузнечиков и сверчков, девочка ничего не улавливала. А Злате мерещился доносящийся с противоположного берега голос: "Я люблю тебя…"

Время  шло. Марфа умерла, оставив в наследство приживалкам старенький дом с прохудившейся крышей. Что-то подправить в хозяйстве санитарке было не под силу – зарплата маленькая, мужского плеча нет. Так и жили – скромно и незаметно. К Раде пару кавалеров сваталось – она ведь ещё молода. Но женщина отказывала.