Дрянная девчонка
В коридоре вспыхнул свет.
Я вскрикнула. Он сел и спросил изменившимся вдруг голосом:
– Ты кого-то ждешь?
– Нет! – сдавленно пропищала я.
– Может, ты замужем? – испуганно задал Фрол следующий вопрос и предположил: – А это муж? Мне только этого не хватало!
Я почувствовала, что в комнату кто-то вошел. Конечно, можно было посмотреть, но мне было страшно открыть глаза.
– А-а-а! – заорал Фрол и скатился с кровати.
– А-а-а! – вторили ему еще как минимум две чьи-то глотки.
Не открывая глаз, я вскочила с кровати и оторопела. Кроме нас с Фролом, кричали двое. Это были прилично одетые мужчина и женщина. Причем они оказались гораздо старше нас и старше даже моих родителей.
Фрол схватил джинсы и стоял, прикрывая ими нижнюю часть своего тела.
– Что вы здесь делаете?! – прошептала женщина и стала оседать на пол.
Наверное, только в кино люди долго пытаются понять, что произошло. Я мгновенно разобралась, что к чему. Это были хозяева квартиры, и они ни сном ни духом не ведали, что я в ней живу. Отсюда выходило, что человек, сдавший ее мне и взявший предоплату на месяц вперед, оказался мошенником, а я лишилась последних «кровно стыренных» и крыши над головой. Нет, конечно, могло быть и хуже. Но это если бы заявился кто-то покрепче. Тогда можно было предположить, что меня, ко всему прочему, собираются развести на деньги. Например, обвинить, что поселилась на время отсутствия хозяев в квартире, да еще и обобрала ее. Но мне было достаточно одного взгляда на этих милых людей, чтобы понять, мужчина и женщина относятся к разряду тех, кого самих разводят. По-видимому, и в этот раз они стали жертвами чьих-то махинаций.
– Вы как сюда попали? – прозвучал вполне закономерный вопрос из уст женщины, висевшей на руках мужчины.
– Через дверь, – сообщила я устало, нисколько не стыдясь того, что стою перед ними в чем мать родила. Может, это их подвигнет выйти и дать прийти в себя? Странно. Но мне было все равно, и им тоже. Они даже не поняли, что девушка голая.
– Гадость! – придя в себя, выкрикнула женщина, и оба устремились прочь.
Разговор продолжился уже в гостиной.
– Значит, почти неделю здесь живете! – заключила женщина и взяла трясущейся рукой пустой стакан.
– Давай я еще воды принесу? – предложил Сергей Борисович, как я помнила имя хозяина квартиры.
– Не надо, – устало ответила она. – Ты бы лучше проверил, все ли на месте.
– Так чего проверять? – удивился он. – Марта сама пострадала…
– А ты проверь! – стояла она на своем.
– Я ничего не трогала, – проговорила я отрешенно и посмотрела на Фрола.
Меня мучил один вопрос, согласится он или нет хотя бы до утра оплатить какую-нибудь гостиницу? В клубе Фрол рассчитывался картой золотистого цвета и денег не жалел. Да и тачка у него не из дешевых. Но главным аргументом в пользу такого разрешения моих проблем было то, что он так и не сделал того, что хотел.
Фрол сидел на диване, словно провинившийся школьник. Он вел себя совсем не так, как ведут себя мажоры в кино. Да куда там, даже по сравнению с нашим Лешкой-Контекстом и Маринкой он казался паинькой. Ни одного выпада в адрес хозяев, ни одного даже косого взгляда! Сидит себе и смотрит в пустоту с отсутствующим видом, типа, случайно здесь оказался. Я отчего-то разозлилась на него.
– На нашей кровати! – продолжала между тем негодовать женщина слабым голосом.
– Я чистая, – ляпнула я зачем-то.
– Помолчите, – беззлобно попросил Сергей Борисович. Причем так, что я окончательно прониклась к нему уважением. Сцена развивалась совсем не так, как их описывают разные криминальные детективы. Вполне обыденно.
«А может, они мне разрешат до утра остаться? – вдруг размечталась я. – Или вовсе пожить пока? Вон какие хоромы!»
Однако оставлять меня никто не собирался. К тому же и сама я немного погорячилась. За окном уже брезжил рассвет. Сергей Борисович старательно переписал мои данные в свою записную книжку, а его супруга обошла все комнаты и проверила на предмет моих вещей. Хотя, судя по ее рвению, ее заботило не то, что я могу что-то оставить, а сохранность своего барахла. В подтверждение этому, она вдруг завопила:
– А этого не было!
Вопль доносился из ванной, отчего я поняла, что от ее хозяйского взгляда не ускользнула трещинка на стекле полочки, которую я неудачно подвинула в держателях. Однако поспешивший на помощь к ней супруг утихомирил едва начавшуюся бурю обещанием, что за копейки найдет новую. На том и расстались.
– Ты где живешь? – поинтересовалась я у Фрола, когда мы втащили в лифт мой чемодан и сумку.
Он с нескрываемой злостью уставился на меня красными глазами:
– Зачем тебе?
– Разве ты не собираешься пригласить бедную девушку, пока она не найдет себе новое гнездышко? – спросила я с иронией.
– Я собираюсь этой девушке намылить шею! – произнес он на полном серьезе и с сарказмом напомнил: – Внучка или дочка дипломатов…
– А что мне надо было сказать? – недоумевала я, когда двери лифта разъехались в стороны.
– Да пошла ты! – бросил он в сердцах и направился к выходу.
– Но мы ведь даже… – Я недоговорила, не зная, как аккуратнее назвать секс.
Он задержался в дверях подъезда и, повернувшись ко мне, с ехидцей проговорил:
– После такого мне еще долго ничего не надо будет.
– Слабак! – крикнула я вдогонку и потянула за ручку чемодана. Двери лифта снова стали съезжаться. Они двинули с двух сторон по чемодану и снова разъехались в стороны. К горлу подступил ком. Душили слезы и обида на себя. Я тупо дергала чемодан за ручку, а он цеплялся за что-то в лифте. Тогда я рванула его с такой силой, что едва не растянулась на площадке.
На улице уже вовсю кипела жизнь. Гремели трамваи, спешили на работу люди. Полил дождь, и это удручало меня больше всего. Откуда набежала эта туча, непонятно, но ясно одно, жизнь снова испытывает меня на всех направлениях сразу. И тут меня осенило. Я живо вспомнила парня, который норовил познакомиться со мной в поезде. Как там его? Я полезла в сумочку, но тут до меня дошло, что адрес я не записала, а понадеялась на память. Точно! Люблинская в Люблино!
Глава 10
Кандидат в подруги
Случилось чудо, я в два счета нашла нужный дом, а двери мне открыл не кто-нибудь, а сам Глеб.
– Узнаешь? – спросила я в ответ на оцепенение и открытый рот.
– А-а-а! – протянул он, словно забыл слово, которое хотел сказать.
– Нет, конечно, могу развернуться и уехать, – добавила я.
– Ты что здесь делаешь? – спросил наконец Глеб, по-видимому, первое, что пришло в голову. Может, он подумал, что я продолжение его эротического сна?
– Так, мимо проходила, – пошутила я и показала на вещи. – А если серьезно, небольшая неприятность, и пока негде оставить вещи.
– Проходи! – сказал он, и я уловила в его голосе смятение, смешанное с радостью.
– Глеб, кто там? – раздался из глубины квартиры женский голос.
Спустя час, кутая распаренное в ванной тело в домашний халат, который достала по случаю и с которого только здесь оторвала ценник, я пила чай с печеньем на кухне Глеба и слушала его Маму. Да, именно так, с большой буквы, потому что с первых минут я эту женщину боготворила. Никаких тебе примочек: «Кто?», «Откуда?», «Сына, а где ты познакомился с этой…» В общем, в очередной раз за сутки я была поражена той разницей в описании москвичей киношниками от тех, кого встретила в действительности. Люди как люди. Вполне себе обычные. Можно сказать, русские. «Хотя кто его знает?» – одернула я себя.
– Мы с мужем не разводились, но живем давно отдельно, – стала рассказывать Светлана Сергеевна, когда Глеб вышел в другую комнату и мы остались одни. – Он человек неплохой, только выпивает…
«Значит, не хило выпивает, если вместе не живут, – предположила я и с иронией заключила: – Выходит, наследственность у Глеба под угрозой».
– Но ты, Марточка, не подумай, Глебушка в отличие от отца совсем не употребляет, он в деда пошел, – заверила она вдруг, словно прочитав мои мысли.
– Да я ничего не думаю, – успокоила я ее и взяла еще одно печенье.
Я слушала Светлану Сергеевну, отвечала на вопросы, задавала свои, а сама размышляла над своей линией поведения и постепенно пришла к неутешительному выводу, основанному на первом впечатлении: люди мне, в лице Глеба и его мамы, попались воспитанные и чересчур педантичные. По-другому – зануды. Через неделю они начнут напоминать, что чайные ложки не должны оказаться со столовыми, раковина должна быть сухая, а стол чистый… С другой стороны, такая правильность мне на руку. Легко развести на порядочность. Попросту говоря, ничего не стоит «залететь» от такого, а потом выйти за него замуж. Хотя с моими внешними данными париться незачем. Не только «залет» не нужно делать. Будь у меня двое детей, все равно бы кто-то нашелся, готовый усыновить хоть чертят. Однако я все же решила сделать Глеба запасным вариантом на «черный день», а его квартиру запасным аэродромом. Для этого решила строить из себя недотрогу и всего боящуюся девушку в полном смысле слова.
– Значит, родственники выставили тебя за дверь, – проговорила Светлана Сергеевна с задумчивым видом.
– Я сама ушла, – напомнила я «легенду».
– А в чем причина? – допытывалась она.
– Моя двоюродная сестра замужем за мужчиной, который стал делать мне недвусмысленные знаки внимания, – соврала я и попыталась смутиться. Жаль, что не умею залиться краской. Но и это было сказано так, что она пожалела меня.
– Бедненькая! – прошептала готовая расплакаться Светлана Сергеевна.
– Думает, что мы из провинции совсем уже, – я недоговорила, словно к горлу подступил ком.
– Послушай, Марта! – Лицо ее озарилось счастьем от пришедшей в голову мысли, которую она тут же и озвучила: – У нас есть дача! Почти дом. Вернее, это дом в деревне. Там так же тихо и уютно, как в вашем городке. Я люблю там проводить время.
От таких перспектив меня внутри перекосило. «Ага, размечталась!» – подумала я зло, а вслух сказала:
– Но ведь я ехала не для того, чтобы на подмосковной даче умереть.
Светлана Сергеевна рассмеялась.
Глеб вернулся в комнату, на ходу застегивая пуговицы на рубашке.
– О чем это вы? – спросил он.
– О своем, о женском, – отшутилась мама.
– У тебя какие планы? – посмотрев на меня, поинтересовался Глеб.
– На сейчас или вообще?
– Мне надо съездить в универ. У нас летом практика…
– Погоди! Ты так и не сказал, на каком факультете учишься?
– Факультет журналистики, – объявил он не без гордости.
И здесь ничего такого, что могло бы вынудить меня посмотреть на перспективы наших с ним отношений с другого ракурса. Я была реалистом. Известных журналистов мало. Какой-то мизер пробивается на телевидение, а единицы из них становятся ведущими ток-шоу. Но и среди них я не знала таких, кто имел бы яхту и самолет. Другая часть приобретает известность, закончив жизнь с пулей в голове или во взорванном автомобиле. Третьего не дано. Все остальное – так себе.
– Теперь понятно, – кивнула я и поскучнела. Виду, правда, не подала, в конце концов, меня за него насильно замуж никто не выдает. Перекантуюсь пару-тройку дней, разыграю какую-нибудь сцену да съеду. Главное, подловить такой момент, когда мамы не будет дома. Отчего-то уж очень не хотелось портить с ней отношения. К тому же я не собиралась их рвать окончательно. Нельзя в таких случаях сжигать мосты, нужно всегда оставлять возможность вернуться. Сделаю Глеба в чем-то виноватым, а потом дам шанс вымолить у меня прощение. И будет он его вымаливать, в зависимости от обстоятельств, может, до конца жизни. Это в том случае, если мне уже не понадобится крыша над головой и пища… Главное, теперь влюбить его в себя, и дело сделано…
– Я хочу пройтись по району и осмотреться, – сказала я. – Заодно кое-что себе куплю.
– Тебе деньги нужны? – задал Глеб вполне резонный вопрос, но не для студента, сидевшего на шее у мамы. – Могу помочь, я ведь неплохо зарабатываю, – добавил он, чем, признаться, очень меня удивил.
Одновременно от моего внимания не ускользнуло то, как изменился взгляд Светланы Сергеевны. Он стал загадочным, и еще я разглядела в нем гордость за сына.
– Интересно, – проговорила я и сделала глоток уже остывшего чая.
– Глеб пишет рекламные статьи для дайджестов в гипермаркетах, – пояснила она.
Я брела по улице, разглядывая прохожих, витрины магазинов и проезжавшие автомобили. Брела и переваривала в голове город. Прошла неделя с того момента, как я вышла на перроне, а уже кажется, что целая вечность. А сколько знакомств самых разных!
– Отпусти! – послышался вдруг громкий крик.
Я проследила за взглядом шарахнувшегося в сторону мужчины и поняла, что на автостоянке, сразу напротив выхода из подземного перехода, происходит что-то из ряда вон выходящее, однако разглядеть, что именно случилось, не давал стоявший на дороге грузовичок. Не знаю почему, но я ускорила шаг, чтобы пройти это препятствие. Взору предстала белого цвета иномарка с открытой дверцей со стороны водителя. За рулем сидел бритоголовый крепыш, который наблюдал за тем, как его дружок тащит к машине девушку.
– Кому сказала, отпусти! – пищала она и приседала.
А он продолжал волочить ее за руку. Девушка была моего возраста и комплекции. Джинсы плотно облегали красивые, в меру полные бедра. На этом все. В остальном полная противоположность. Нет, в смысле, она тоже была красива, но в отличие от меня брюнетка. Черные, как крыло ворона, волосы разметались по спине. Алый рот кривился от напряжения. Она пыталась свободной рукой отцепить пальцы парня от своего запястья.
Я вдруг подумала, что так обращаться в столице можно только с иногородней. А еще у меня возникла мысль, что эта девчонка из такой же, как и я, семьи, а эти парни – козлы.
– У меня нет подруги! – вслух проговорила я и повернула к машине.
Пока я шла к ней, у меня не было никакого плана. Драться я с парнями точно не собиралась. Звонить в полицию поздно, когда они еще приедут? А до машины уже пара шагов. Девушка стала кричать громче. Прохожие торопливо проходили мимо. Правда, я увидела, как перебегавший на другую сторону улицы парень достал трубку телефона, но в последний момент почему-то отказался от мысли звонить.
Вот бандит свободной рукой открыл заднюю дверцу шире и зашел девушке за спину. Она упирала руки в машину, он толкнул ее грудью в спину и одновременно ударил по предплечьям. Мгновение – и вот уже голова ее в салоне. Сидевший за рулем бритоголовый развернулся и пытался поймать несчастную то ли за волосы, то ли за воротник курточки.
Я перешла на бег. В какой-то момент парням удалось втолкнуть девушку на заднее сиденье. Громила, подпиравший ее сзади, тут же сел рядом. Я, словно во сне, открыла дверцу и тоже плюхнулась на сиденье с другой стороны.
– Суки! – выкрикнула девушка и двинула меня в грудь локтем.
Надо сказать, это у нее здорово получилось!
– Ты кто такая? – заорал лысый из-за руля и тут же обратился к своему дружку: – Таран, откуда оно взялось?!
Я захлебнулась от негодования. С какой стати я уже «оно»? По идее, мне надо было бояться, а страх странным образом сменился яростью. Только я еще не нашла, на кого из них двоих ее выплеснуть. Не дотянуться, в прямом смысле. К тому же я не разобралась до конца в ситуации и не знала, кто из парней главней. Проще говоря, с кого начать…
– Ты кто? – прорычал парень, которого, как оказалось, звали Таран.
– Я – ее подруга! – ляпнула я первое, что пришло в голову.
– Подруга! – хором протянули парни и девушка. Причем если в их голосе было восхищение, то голос девушки выдавал недоумение.
– Так, может, ты, подруга, за нашу Наташу… – начал Таран, но недоговорил. Машина выехала задом на проезжую часть и рванула вперед так, что увлеченный происходящим бандит отлетел на спинку сиденья.
Моя решимость вдруг испарилась вместе с желанием совершать подвиг. До меня наконец дошло, что нам теперь обеим нужна помощь, и я внимательно посмотрела на профиль своей новоиспеченной подруги: а стоит ли эта девчонка того, чтобы я за нее впрягалась? Черные как смоль волосы, зеленые глаза с лукавинкой.
«Тьфу-ты! – выругалась в сердцах я про себя. – Девчонка как девчонка…»
Глава 11
Совсем не чужие проблемы
– Куда вы меня везете? – заголосила Наташка.
– Шмель! – окликнул Таран бритоголового и приказал: – Давай к «Пятаку»!
– Зачем?! – ужаснулась девушка. – Только не «Пятак»! – и стала вырываться с новой силой, отчего я поняла, что это место ей знакомо. Отсюда вывод: Наташка знает парней и уже понимает, что поездка на этот «пятак» ничем хорошим не закончится.
Мне стало совсем нехорошо. Я не знала, что делать дальше. Парни про меня словно забыли. Все их внимание было переключено на Наталью, которая шипела, выворачивалась и пыталась укусить за руку Тарана. Но делала это так, что мне сразу стало понятно, она его боится и по-настоящему не сможет причинить отморозку боль.
– Так, – протянула я и приказала: – Хватит!
От неожиданности Шмель дернул рулем, и машина вильнула на «встречку». При этом мы переехали две сплошные разделительные линии. Наш маневр тут же вызвал истерию среди водителей, ехавших навстречу. Одни мигнули фарами, кто-то посигналил. Но, самое главное, словно из-под земли, на обочине возник полицейский. Он вытянул руку с жезлом в направлении нашей машины и стал дуть в свисток, решительным шагом направляясь наперерез. Дело принимало нешуточный оборот. Полицейский был явно на взводе. Он не обращал внимания на машины, которые неслись по первой полосе.
– Гони! – потребовал Таран.
Но Шмель не торопился выполнять команду, даже наоборот.
– Сука! – процедил сквозь зубы он и сбавил скорость.
Я не на шутку испугалась. Возможно, таким способом Шмель решил притупить бдительность полицейского, а потом рвануть с места или вообще совершить на него наезд и ретироваться! Сплошь и рядом так поступают в кино, а сюжеты, конечно, из жизни.
Наконец я пришла в себя и поняла, что надо делать.
– Стой! – закричала я, перегнулась через спинку сиденья и вцепилась левой рукой в шею негодяя.
Шмель, скривившись, отпрянул.
– Руки убери! – потребовал он беззлобно и включил правый поворот.
Едва машина остановилась, я толкнула дверцу и выскочила из салона.
– Мужчина! Милиционер! – кричала я, обегая машину спереди. – Они похитили девушку и везли убивать!
– Разберемся! – заверил полицейский, сделал шаг назад от машины и, вытаскивая пистолет из кобуры, потребовал: – Выйдите из машины!
– Быстрее, убегут! – поторопила я и огляделась.
Отчего-то мне до жути захотелось увидеть восхищенных моим поступком прохожих. Но народ шел как ни в чем не бывало, а крики тонули в шуме улицы. А еще я успела пожалеть, что нет рядом ни Вики, ни Лешки-Контекста, ни соседки тети Вали или, на худой конец, ее сына Мишки. Ни одного очевидца моего геройства!
К машине бандитов подошел второй полицейский.
– Документы! – потребовал он у Шмеля.
Парень вышел на дорогу. Следом выбралась Наташка, но казалось, что она была совсем не рада.
«Шок!» – подумала я и, решив ее подбодрить, выкрикнула:
– Мы их сделали!
Реакция меня обескуражила. Девушка зло посмотрела в ответ, отвернулась ко второму полицейскому, и они стали о чем-то тихо говорить.
– Это сестра моя, – донеслось до слуха.
– Эти парни на моих глазах втащили Наташу в машину, – стала я объяснять. – А когда я села, пригрозили мне, что я за нее…
Я недоговорила. Действительно, а ведь они так и не сказали, что я за нее должна буду сделать? Долг отдать, а может, рассчитаться с кем, как говорится, «своим телом»?
«А если она проститутка, а это сутенеры? – ужаснулась я. – Тогда дело дрянь! Вдруг полиция с ними заодно? Да так оно и есть! Теперь еще и меня заставят трудиться на ниве порока…»
От такой мысли стало нехорошо. Я, конечно, ко всему привыкаю быстро, но перспективы оказаться в подпольном борделе без паспорта и телефона меня не на шутку напугали. Уж я об этом была наслышана. Да и фильмы видела про то, как полиция «крышует» такие заведения.
Полицейский посмотрел на меня изучающим взглядом и спросил:
– А ваши документы?
Вопрос застал меня врасплох.
– Мои-то зачем? – растерянно проговорила я, машинально открывая сумочку.
– Прописаны в Кушуеве, – произнес он вслух, на что я зло пошутила:
– По этому паспорту, да!
Лучше бы я этого не делала, так как блюститель порядка юмора не понял.
– У вас их что, два? – спросил он на полном серьезе.
– А так бывает? – дерзила я.
– У людей, живущих не по закону, бывает и больше, – подтвердил он.
Оказывается, мне неприятно, когда произносят название моего города вслух. Нет, дома я над этим не задумывалась, но вот здесь по ушам резануло. Одновременно от моего внимания не ускользнуло то, как переглянулись между собой парни, стоявшие напротив второго сотрудника полиции, и уставились на меня с неподдельным интересом.
– Теперь все ясно, – сказал Шмель, теребя висевший на шее амулет.
– Кушуево – это, наверное, город в стране непуганых идиотов, – съехидничал Таран.
– Чего вы ее так? – поинтересовался полицейский с моим паспортом в руках.
– На ходу в машину заскочила и соврала, что подруга сестры, – объяснил Таран.
– Еще меня поцарапала, – пожаловался Шмель, продолжая играть с амулетом в виде клыка какого-то хищника.
– Я думала, вы бандиты, – объяснила я свой поступок.
– Теперь сядешь, – заверил Шмель, отпустив клык и дотронувшись до окровавленной шеи рукой.
– Куда? – не могла я взять в толк, о чем это он.
– В тюрьму, – пошутил Шмель, но меня это разозлило.
– За что? За царапины?
– Ты создала аварийную ситуацию, пыталась вынудить меня выехать на встречную полосу движения, – стал перечислять Шмель. – Нанесла легкие телесные и еще оскорбляла.
Он закончил перечислять и, с чувством исполненного долга, снова взялся теребить свой амулет.
– Во дают! – восхитился полицейский лейтенант и вернул мне паспорт.
– Да вы ей спасибо должны сказать, – поддержал его второй. – Что, если бы вашу сестру на улице в машину действительно бандиты пытались засунуть?
– Благодарю! – картинно отвесил мне реверанс Таран.
На что я тут же блеснула эрудицией и попросила:
– Не паясничай!
Вообще результат от проведенных в столице дней меня впечатлял. Казалось, что я органично вписалась в эту среду, которую поначалу считала враждебной, и вполне уверенно чувствовала себя в общении со всеми категориями жителей.
– Пошли в машину! – наконец пригласил полицейский Шмеля.
– Зачем?
– А сам как думаешь?
– Командир… – протянул Шмель.
Я вспомнила, что за пересечение двойной сплошной налагается не только штраф, в отдельных случаях могут и прав лишить, и кинулась к полицейскому:
– Товарищ милиционер! Погодите!
– Сейчас окажется, что я ее еще и изнасиловал, – грустно пошутил Шмель и зло сверкнул в мою сторону глазами.
– Что еще? – с недовольным видом обернулся полицейский.
– Он нарушил правила по моей вине, – сказала я.
– С тобой отдельно поговорим, – заверил полицейский и забрался в машину.
– Почему? – возмутилась я. – Неужели за то, что человек бросился на помощь другому, нужно его сразу под пресс класть? Что за город такой?!
– Серега! – окликнул лейтенант сержанта и приказал: – Отпусти их!
– Уверен?
– Точно тебе говорю!
Наташа подошла и встала рядом.
– Садись в машину! – потребовал Таран.
Наташка осмелела и надменно задрала подбородок, сопроводив это действо фразой:
– И не подумаю!
– Смотри! – Таран двинул к машине вслед за Шмелем, который на ходу прятал документы в нагрудный карман рубашки. Только сейчас я обратила внимание, что парни довольно хороши собой. Оба широкоплечие, выше меня на полголовы, а лысина Шмелю очень даже шла, у него был правильной формы череп.
«А они ничего себе», – подумала я.
– Пошли! – Наташка взяла меня под руку, словно старую знакомую, и увлекла к тротуару.
– Не очень хорошо получилось, – пробормотала я, прокручивая пережитое в голове.
– Все нормально, – успокоила она и спросила: – Тебя как зовут?
– Марта, – представилась я и приготовилась к тому, что она сейчас скажет что-нибудь насчет моего имени. Но, к моему удивлению, Наташа ничего не сказала.
– А твое имя я уже знаю, – произнесла я.
– Ты, правда, думала, что меня похищают? – спросила Наташка.
– А что?
– Смелая! – восхитилась она.
– Какая есть, – пожала я плечами. – Они ведь сказали, что ты должна что-то вернуть…
– Действительно. – Наташка поправила ремешок сумочки на плече. – Стыдно признаться, но я сперла дома деньги, чтобы сюда приехать. Ты считаешь, что я дрянь?