Иллюзия любви. Киноповесть

Россия. Дом родителей Маши. Подъезжает машина, оттуда выходит Маша и бежит к дому, навстречу ей выскакивают дети – мальчик и девочка – оба голубоглазые и светловолосые, как мать:

– Мама! Папа! Ура! Что вы нам привезли? – они обнимаются и целуются с родителями. Андрей достаёт из багажника объёмистые сумки, дети окружают их и рассматривают гостинцы. Из дома выходит мать Маши – ещё молодая, красивая женщина, с такими же, как у Маши, золотистыми волосами:

– Здравствуй, доченька, здравствуй, Андрюша! Что это вы вдруг надумали?

– Да вот, соскучились по Дашке с Никиткой. Как они, не замучили тебя? – ласково спрашивает Маша.

– Да что ты, какие с ними хлопоты, они уже большие! Куда больше хлопот с дедом! – смеётся она. – Пойдёмте в дом, у меня и обед как раз готов!

После обеда мать моет посуду, Маша – вытирает.

– Маша, дочка, что-то случилось? С Андреем неладно? – как бы невзначай спрашивает мать.

– Нет, мама, с Андреем всё в порядке, – грустно говорит Мария.

– А так говоришь, словно у тебя камень на сердце, – проницательно замечает мать.

– Что ты, мама! Просто мы не всегда властны над своими чувствами и мыслями, – говорит Маша, чересчур тщательно вытирая тарелку.

Входит отец – и сразу становится ясно, откуда у Марии такие голубые глаза.

– Привет, лягушки-путешественники! – обнимает он дочь. – Не сидится вам дома! Обед готов? – спрашивает он у матери.

– Готов, иди мой руки, – отвечает она.

– Андрей там с машиной возится, – кричит из другой комнаты отец, – а вы, значит, тут уединились и сплетничаете потихоньку?

Он садится за стол, Маша уходит в соседнюю комнату и играет там с детьми, разговаривает с ними, заплетает Даше волосы.

– Что с Машей? – спрашивает тихо отец. – Она явно не в своей тарелке. С Андреем что?

– Спрашивала – отвечает, что всё в порядке, но грустная, а почему – не говорит. Попробуй ты выяснить, – так же тихо отвечает мать.

Вечер. Мария сидит на крыльце. Из дома доносится весёлый шум – Андрей возится с детьми. Отец выходит, садится рядом с Машей, закуривает:

– Как работа?

– Хорошо, папа. Писала статью о неделе индийского кино в Москве – удачно. Познакомилась с режиссёрами, актёрами, пообщались.

– У Андрея всё хорошо?

– Да, – равнодушно отвечает Маша, – когда у него было плохо? Ты же знаешь, он запрограммирован на успех.

– Тебе же это всегда нравилось? – спрашивает отец.

– Раньше нравилось, а сейчас как-то… – Маша умолкает.

– Что-то изменилось?

– Ах, папа, если бы я сама понимала, то рассказала бы тебе! Наверно, у меня просто возрастной кризис! – смеётся Маша.

– Что-то изменилось в твоей душе? Или кто-то изменил? – тихо замечает отец.

Маша молчит.

– Маша, если только я угадал, не делай поспешных выводов. Знаю, что за Андрея ты вышла не по любви, но… ведь он хороший человек, надёжный, а это немало. Стоит ли жертвовать душевным спокойствием ради мимолётных чувств? У вас ведь дети!

– А если это не мимолётности, а именно то чувство, которое бывает один раз в жизни? – почти неслышно говорит Маша.

– Подумай хорошо, дочка! – отец встаёт и уходит в дом, где тихо говорит матери:

– По-моему, Маша влюбилась.

– Неужели! – всплёскивает руками мать. – А я-то думала, что сердце её заснуло навсегда.

Ночь. Маше не спится. Она поднимается с кровати, выходит на улицу, вдыхает полной грудью свежий ночной воздух и смотрит на небо: «Может быть, он тоже смотрит сейчас на звёзды и думает обо мне?» Вдруг одна звезда, мигнув, срывается и падает, прочертив по небу сверкающую полосу.

Индия. Аджай, покачиваясь, стоит на пороге своего дома и смотрит на небо, по которому летит падающая звезда. Его дом ярко освещён, из него доносится музыка, шум, хохот, звон бокалов – вечеринка в самом разгаре. С громким хохотом из дома выскакивают две девицы, хватают Аджая под руки, тащат к бассейну, сталкивают в воду и сами с визгом прыгают вслед за ним. Аджай, разбрызгивая воду, пытается их поймать, потом они выбираются из бассейна, и он говорит:

– А теперь, девочки, пошли в дом переодеваться. Быстро! – и шлёпает их по мягкому месту. Они с визгом бегут в дом. Аджай – за ними.

Утро. Дом режиссёра выглядит как после погрома: пустые бутылки, банки из-под пива, остатки еды, бумажки. Аджай спит в кровати с двумя девушками. Волосы одной закрывают ему лицо. Он переворачивается на бок, волосы щекочут его, он громко чихает и просыпается. Недоумённо смотрит на одну, на другую, встаёт, натягивает джинсы и босиком выходит на улицу. Там – такой же разгром.

– Классно повеселились! – бормочет он, оглядывая разрушения.

Неожиданно в кармане джинсов звонит телефон.

– Да, мама! – хрипло говорит Аджай.

– Аджай, сегодня я жду тебя. Приедет родня Рахула из Пенджаба и с ними молодая девушка.

– Мама, я не приеду!

– Не желаю ничего слушать! Это твой сыновний долг! Меня не слушаешь, вспомни хотя бы об отце!

– Хорошо, хорошо, мама, – тяжёло вздыхает Аджай, – я приеду.

– Вот и умница! Жду тебя!

Аджай, раскинув руки в стороны, падает в бассейн и, не двигаясь, лежит на воде.

Индия. Дом матери. Аджай сидит рядом с мамой. Напротив – приличное пенджабское семейство: мама, папа и молодая девушка. Они пьют чай, едят сладости и беседуют. Аджай откровенно скучает.

– Так какое, вы говорите, образование получила ваша дочь? – вежливо, с улыбкой спрашивает мать.

– Она окончила Делийский университет по специальности менеджер по персоналу, и её уже несколько фирм пригласили на работу! – с гордостью произносит отец и ласково смотрит на дочь. – Да, доченька?

– Да, – жеманно отвечает девушка, кокетливо поглядывая на Аджая.