Ска3очки

Он выбрал одну из коряг, которые ему было под силу дотащить до воды, нашёл длинную палку, отдалённо напоминавшую весло, и бросил в реку кусок хлеба со словами:

– Матушка Ёла, мой дар прими, на тот берег пропусти! – хлеб поплавал-поплавал и утонул.

– Залезай! – скомандовал Ванятка, и ящерица мгновенно оказалась у него на плече, пристально вглядываясь вдаль: она не собиралась ничего упускать из этого странствия, невзирая на свой страх.

– И-эх! – по-взрослому крякнул Ванятка, оттолкнул корягу, забрался на неё и начал орудовать палкой, направляя кокорыжку к противоположному берегу.

Болтать в воде босыми ногами было очень приятно: прохладные струи освежали и остужали пятки, которые всё-таки уже устали шлёпать по тропинкам и хотели отдохнуть, как вдруг что-то скользкое и холодное скользнуло по пальцам.

– Ай! – Ванятка поджал ноги и вытянул шею, вглядываясь вглубь.

– Что? – испугалась ящерка. – Что такое?

– Кто-то меня задел… – неуверенно сказал мальчик.

– Может, почудилось? – с надеждой спросила она.

– Может… – Ваня с опаской опустил ноги в воду и заработал палкой быстрее, но опять что-то ощутимо коснулось его ступни и толкнуло корягу, от чего она зашаталась.

– Ай! – закричали они уже хором. – Что это??

Тут они увидели  зеленоватый, с примесью жёлтого, бок и замысловатый рисунок из различных полос, пятен и штрихов. Затем выглянула вытянутая и плоская голова с длинными челюстями, огромной пастью, усеянной длинными и острыми загнутыми зубами.

– Донная щука, – прошептал мальчик. – Какая огромная!

Он почувствовал, как его внутренности сжались от страха: щука такого размера могла запросто напасть на ребёнка и утащить его в омут, на потеху водяному.

«Так, может, это и есть сам водяной?!» – в памяти мигом всплыли все сказки, которые рассказывала бабушка Богумила. Ванятка торопливо развязал мешок, отрезал ещё кусок хлеба и бросил его в воду:

– Дедушка водяной, тебе гостинец!

Щука хамкнула огромной пастью и проглотила хлеб. Острые злые глазки уставились на мальчика и его спутницу, потом страшилище повернулось другим разрисованным боком, и Ваня с ужасом увидел, что, обезобразив прихотливый узор, из рыбьего тела торчит большой крюк. Щука шевельнула хвостом.

– Она хочет, чтобы ты вытащил эту штуку! – шепнула ему в ухо ящерица.

Ване было очень страшно, но и жалко было рыбу. Жалость пересилила страх – он взялся за крюк и осторожно подвигал им влево-вправо. Щука дёрнула хвостом сильнее.

– Не тяни кота за хвост! – сказала ящерка.

Ваня собрался с духом, надавил на крюк и потянул его назад, высвобождая загнутый кончик. Надавил сильнее и резко дёрнул – крюк остался у него в руке, щука, вильнув хвостом и оставив после себя кровавое облако, ушла в глубь реки.

– Молодец! – восхитилась Изумрудная Капелька. – Не забоялся! Раз – и всё!

– Ещё как забоялся, – мальчик вытер вспотевший лоб. – Ну, поплыли.

Он снова заработал палкой, как вдруг из воды мощной глыбой поднялся сам водяной в своём истинном облике: зелёные, как водоросли, длинные волосы и борода, тело, покрытое золотистой чешуёй, руки с перепонками.

– Благодарю тебя, отрок, что не убоялся мне помочь! – громко проревел, как водопад. – Благодарю и за угощенье, такого хлеба давненько не едал!

– Маманя пекла, – пробормотал Ванятка.

– Скусно! – рявкнул водяной. – Отныне и навсегда, отрок… А как тебя звать?

– Ваня…

– Отрок Иван, отныне и навсегда дарую тебе разрешение на рыбную ловлю во всех моих угодьях! Удача будет сопутствовать тебе, только не забудь сказать: дедушка водяной, загони рыбу в мой матёрый невод, в широкую мотню! Запомнил?

– Запомнил, дедушка водяной, – Ваня поклонился речному чудищу.

– Вот и славно! – водяной шлёпнул по воде огромным хвостом, подняв нешуточные волны, и ушёл под воду.

– Ух! – выдохнули и мальчик, и ящерка. – Вот страху-то натерпелись!

– Греби быстрей, Ваня, очень хочется на землю! – жалобно сказала ящерица.

– Я и сам хочу!

Сказано – сделано! Спустя короткое время пилигримы ступили на долгожданный берег и задрали головы, разглядывая крутой склон.

– Ваня, Вань! Давай поедим, а? Есть очень хочется… – пропищала Капелька.

– Ну, давай! – у мальчишки у самого в животе булькало от голода. – Маманя много всякой снеди наложила! – он развязал мешок и достал припасы.

Друзья с удовольствием ополовинили и картоху, и огурцы, и сало, и хлеб, и яйца, только клубнику не трогали. Запили водичкой из реки. После еды отяжелели, двигаться было лень, глаза сами закрывались…

– Немножечко полежим? – Ваня повернулся на бок, поджав ноги и подсунув под голову руку.

– Только чуточку… – широко зевнула ящерка. – А то сумерки…

И уснули. И спали бы пилигримы дооолго, но сердце материнское – вещун, солнце ещё только наполовину спустилось по небосклону и вечер был неблизко. Ладанка с силой ворохнулась на груди у Вани, потом ещё и ещё раз! Мальчик резко проснулся, не понимая, что его разбудило, потом посмотрел на небо, на гору:

– Капелька, вставай! Всё проспим! – и придержал ладонью бьющуюся ладанку.

Ящерка подпрыгнула, мгновенно пробудившись:

– Вперёд, Ваня! – и засуетилась на песке, спросонья не понимая, в какую сторону надлежит двигаться.

Ванятка засмеялся:

– Это маманя меня разбудила, а то дрыхли бы мы с тобой до ночи! А ночью в Заблудный лес идти неохота…

Друзья ополоснулись прохладной водицей, ещё раз напились, и ящерка забралась мальчику на плечи. Ваня закинул на спину ставший почти невесомым мешок и подступил к отвесному берегу. Ни дорожки, ни тропки наверх не было, как ни ищи – не найдёшь.

– Что делать думаешь? – спросила Капелька.

– А что тут думать? Полезу, – сам себе не веря, ответил мальчик.

У него просто дух захватило от высоты и крутизны склона, когда он запрокинул голову и посмотрел вверх. Поплевал на маленькие, но крепкие ладошки, упёрся босыми ногами в песчаный берег и полез. Опорой служили естественные выбоины в слежавшемся песке и растительность, редкими кустами торчащая из неблагодатной почвы. Ваня хватался за очередной пучок зелени, подтягивался, находил опору для ног и утверждался на позиции, потом глазами искал следующий выступ или впадину и лез туда – движение поэтому получалось зигзагообразное. Смотрел мальчик только вверх. Попробовал оглянуться, но Капелька крепко прихватила его за мочку уха и велела глядеть вперёд.