Найти Джульетту для гонщика

Даниил был ошарашен словами девушки, но потом ему словно передалось состояние Леры: её стыд, смятение и отчаяние. И он усмехнулся:

– Ну что ты так разволновалась, крошка?! Не хочешь – потом как-нибудь станцуем…

А вот этого она не ожидала. Лучше бы залепил пощёчину. У Леры начиналась истерика, и она крикнула:

– Никогда!

– Никогда не говори «никогда», – отозвался Даниил и с тоской посмотрел на неё.

Лера самым быстрым шагом, на который была способна, вернулась к своим, взяла сумочку, бросила смятую купюру Яне и покинула клуб. Только на улице она позволила себе разрыдаться от унижения и обиды. И ещё от стыда и жалости к хорошему парню. «Я не хотела… Видит бог, не хотела!» – навзрыд плакала она, осознавая, что сказанного не воротишь.

Байер сел. Кроме девушки и этого происшествия он ни о чём другом не мог думать. Искренне жалел, что так всё получилось. Больше всего сейчас ему хотелось не сидеть здесь в зале, а идти с ней рядом по ночному городу. Держать её за руку и с высоты своего роста смотреть на макушку своей миниатюрной барышни. И чтобы она подняла голову и глянула на него, Даниила, чудесными зелёными глазами. «Маленький, глупый, трепетный оленёнок! Разве можно на такую обижаться?!»

* * *

О региональных соревнованиях Даниил узнал от своего лучшего друга Сашки.

Их дружба уходила корнями в далёкое детство. Дэн познакомился с Сашкой на записи в секцию мотоциклетного спорта в десять лет. Среди общего галдежа и беготни Сашка сильно выделялся тем, что сидел и читал книгу. «Вот чудик!» – подумал Байер.

Летние каникулы шли уже три дня. «Какая учёба?!»

– Привет! Что, литературу завалил?

– Почему? – оторвал глаза от книги Наумов.

– Ну, читаешь…

– А! Так это не по программе. Каверин «Два капитана».

– Не, не читал. Интересно?

Пацаны разговорились. Оба пришли без отцов и переживали, что с ними даже разговаривать не будут. Но их допустили к тестированию общей физической подготовки. И Дэн, и Сашка легко прошли все тесты. Отец Байера, военный, отдал Дэна с шести лет в лёгкую атлетику. Сашку, по просьбе отца, тренировал с семи лет дядя Паша, мастер спорта по боксу. Тренировал неофициально, так как в секцию бокса брали только с двенадцати лет. Поэтому у Наумова оказались сильнее руки, а у Байера – ноги. Но и тот, и другой порадовали своей выносливостью.

Теперь им оставалось главное: уговорить отцов записать в секцию мотоспорта. Удовольствие не из дешёвых. Два-три мотоцикла плюс экипировка. Бензин на каждую тренировку… У обоих семьи были небогатыми. А у Наумова имелась ещё младшая сестра.

Дэн был единственным ребёнком в семье. У его матери было больное сердце, и врачи ей запрещали рожать.

Отец, Андрей Аркадьевич Байер, знал о тайной тоске Даниила. Мотоциклы!!! Ими была обклеена половина комната Дэна так, что обоев не было видно. Вторая половина была обклеена знаменитыми саксофонистами и гитаристами. Пока Даниил занимался на флейте, но в следующем году ему будет одиннадцать лет. И тогда в музыкальной школе уже переводят на саксофон.

Даниил подошёл к отцу вечером, когда он уже поужинал и отдыхал.

– Пап! Я с тобой поговорить хочу.

– Слушаю.

– Я сегодня в мотошколе все тесты прошёл… Я им подхожу, нужно только согласие родителей.

Отец посмотрел на Данькины умоляющие глаза:

– Значит, с музыкой завязываем?

– Нет! Я без музыки не смогу! – испугался Даниил.

Андрей Аркадьевич с удивлением посмотрел на сына.

– Как же ты всё успеешь?

– Пап, я буду очень стараться, обещаю. Тебе не будет за меня стыдно.

И отец подписал согласие.

У Саши отец был журналистом. Частые командировки, разъезды. Николай Иванович видел, как Сашка читает запоем. И, грешным делом, подумал, что сын пойдёт по его стопам. Но выяснилось, что сына тянет к технике. Сашка интересовался автомобилями и мотоциклами, знал, как они устроены. И увидев в школе объявление о наборе в спортивную школу в секцию мотокросса, пошёл не раздумывая. Оставалось поговорить с отцом о деньгах. Наумов очень стеснялся заводить этот разговор. Денег в семье было негусто.

– Записать я тебя запишу, – сказал отец. – Но экипировку, мотоцикл будем покупать с рук и подешевле. Ты на это согласен?

Сашка сиял от счастья: «Ещё бы он был не согласен!» И Наумов стал искать подработку. За небольшие деньги мыл все помещения в секции у дяди Паши, мыл подъезды, собирал и сдавал макулатуру. Заработанные деньги уходили на бензин.

Свой первый мотоцикл, старенький, сильно подержанный КТМ, Наумов берёг как драгоценность. На нём он проходил первые свои трассы. У Байера была «Ямаха», тоже не новый мотоцикл, но с Сашиным не сравнить – зверь машина!

Как-то, совершив ошибку и упав, Наумов услышал около себя противный голос:

– Да пристрели свою развалюшку, чтоб не мучилась… Ей давно на металлолом пора, а тебе – на байк, голытьба!

– Сам не подохни на трассе, – обиделся за себя и за мотоцикл Сашка.

Задиравший его парень, Гена, был выше Наумова на голову. И ему было тринадцать.

– Что ты сказал, салага? – угрожающе сказал он и вплотную придвинулся к Сашке.

Подъезжали и другие пацаны, к Генке подошли ещё трое старшаков. Рядом с Сашей плечом к плечу встал подъехавший Байер и сжал кулаки. Драка была короткая. После двух-трёх минут их растащили – из носа Генки фонтаном хлынула кровь, и его поволокли к медику. Наумов успел сломать ему нос. Больше к нему никто не приставал.

Саша, вытирая платком разбитые костяшки, смотрел на разукрашенное лицо Дэна.

– И чего ты полез? Тебе ж больше всех досталось…

– Но их же трое было… И неправда, больше всех досталось Генке: кажется, ты ему нос сломал.

– Главное, чтоб за драку из секции не попёрли.

Потом ещё раз посмотрел на лицо Байера:

– Да уж… Драться ты не умеешь, но за поддержку спасибо! Дома-то что скажут?

* * *

– Боже! Что у тебя с лицом?! – причитала Елена Николаевна, нанося мазь на рассечённую бровь и разбитые губы сына. – У тебя послезавтра концерт. Надо отменять.

– Ну уж нет! Буду играть таким.