5 правил счастливой жизни

В пять часов Дэмиен был уже дома. Ему не особо нравилось общаться с психологом. На самом деле, она раздражала его, как и все взрослые. Делала вид, что ей не все равно, задавала странные вопросы. Если бы была такая возможность, то Дэм предпочел бы сам выбрать себе психолога. Но отчего-то ему не хотелось расстраивать этим мать, ведь именно она позаботилась о том, чтобы Дэмиен ходил к этому психологу.

Как только он закрыл за собой входную дверь, к нему подбежала мисс Максвелл с таблетками и стаканом воды в руках.

Только этого не хватало.

– Я не буду это пить, – наотрез отказался Дэмиен, обходя мать и направляясь к себе в комнату.

– Но это важно для тебя. Подумай о своем здоровье.

– Я думаю. Поэтому и иду к себе в комнату, – огрызнулся тот.

– Что ты имеешь в виду?

Дэм повернулся к матери, стоя на лестничном пролете. Сейчас он смотрел на нее и думал, что они вряд ли смогут ужиться под одной крышей. Это все слишком обременительно для того, кто привык всегда отвечать за себя самостоятельно.

– Я не буду принимать таблетки, – лишь упрямо повторил Дэмиен, не желая более разговаривать.

– Не заставляй меня звонить доктору, мистер, – вот и мисс Максвелл начинает потихоньку злиться.

– Послушай, – устало выдохнул Дэм, – просто признайся – это важно лишь для тебя.

– Дэмиен? – она испуганно смотрела на безразличное выражение лица своего сына.

– Для кого ты хочешь быть хорошей матерью? Для меня или для всех остальных?

– Что ты говоришь такое? Конечно же, для тебя.

– Тогда подумай о том, почему все это происходит. И таблетки ли здесь помогут.

Он сказал это вслух. У него хватило смелости произнести это в лицо матери. Руки Дэма мелко дрожали от волнения. Он абсолютно не предполагал, какая реакция может быть у его мамы от таких слов.

– …Мам?

Громкий хлопок двери. Она просто ушла!

Дэмиен в остолбенении наблюдал, как его мать положила таблетки и стакан с водой, взяла сумку и выбежала из дома. И что бы это могло значить?

Кто бы мог подумать, что она отреагирует на все так? Хотя… наверное, именно этого и стоило ожидать. Если опираться только на этот эпизод, то можно спокойно выстроить всю картину их отношений. Возможно, она просто испугалась ответственности и трудностей, вот и отправила Дэма подальше от себя, чтобы не мешал и не раздражал ее. Как все, оказывается, просто.

«Я ненужнее, чем предполагал», – мысль уже не пугала его. Это было смирение. Он уже давно это прекрасно понимал, но не хватало подтверждения его мыслям. И вот теперь можно все окончательно принять. По крайней мере, она больше не пыталась дать ему ложную надежду о материнской любви.

Она его просто не любит.

– И никогда не любила, – протяжно произнес Дэмиен обыденным тоном.

Все эмоции вновь куда-то исчезли.

Пустота. Он так скучал по ней.

***

Джерри Максвелл неспешно шла по пирсу, приводя в порядок сбивчивое дыхание. До этого момента она бежала. Только лишь оказавшись на внушительном расстоянии от дома, Джерри почувствовала себя спокойнее.

Дэмиен.

Её сын никогда не был для нее чем-то… важным.

Она присела на одну из лавочек, купив по пути снэки с сыром. Меланхолично прожевывая их кусок за куском, Джерри старалась придумать себе хотя бы какое-то оправдание. Но, конечно же, не могла. Она понимала, что когда-нибудь настанет день расплаты за все, что она сделала. Прекрасно знала, что все ее отношение не пройдет бесследно для Дэма. Но что она могла? Что она могла сказать этому напуганному мальчику? В его глазах каждый раз столько надежды и любви, что это напрягало Джерри. Ведь ответить тем же она не могла, хотя столько раз старалась.

С отцом Дэмиена они не были парой. Он был студентом по обмену из Китая, приехавшим на семестровую практику. Между ними не пробежала искра, не ныло сердце при виде друг друга. Просто в какой-то момент они обоюдно решили, что было бы неплохо проводить время вместе без каких-либо обязательств.

За месяц до его уезда, Джерри узнала, что беременна.

Тогда она была студенткой второго курса на факультете журналистики, и следующий год был невероятно важен для ее будущей карьеры. Она и не думала оставлять ребенка, не то, чтобы говорить об этой новости своему партнеру. Сейчас Джерри даже не помнила его имени, настолько ей было наплевать на него.

Но вот ребенок… Джерри никогда не планировала выходить замуж или обзаводиться потомством. Все это было слишком не для нее. Она мечтала стать успешной ведущей, объездить всю Америку и, возможно, оставить свой след в истории телевидения. Семья никак не входила в ее планы.

А потом она задумалась. О том, что, возможно, это ее единственный шанс родить ребенка. Зачем? Чтобы он просто был. Ведь нет ничего проще оставить после себя живого человечка, что потом продолжит ее дело, ведь так? Он будет любить тебя, чтобы ты ни делала, будет помогать. И вопросов о семье будет в будущем куда меньше, если бы она говорила о наличии сына. А любовь к детям… она обязательно проснется. Ведь мать не может не любить свое собственное дитя.

Но любовь не появилась.

Беременность была не слишком обременительной, Джерри смогла спокойно учиться и сдавать экзамены. Роды были также не слишком болезненные. На самом деле, она даже не ощущала каких-либо эмоций по поводу того, что внутри нее кто-то развивался.

И вот ей показывают сына. Маленький кричащий человечек. Сморщенный и красный. Совсем не привлекательный. И уже тогда абсолютно ей безразличный.

Джерри надеялась на послеродовую депрессию, как бы это странно ни звучало. Но у нее теплилась надежда, что скоро все пройдет и она погрузится в счастье материнства. Ничего не происходило.

Джерри и месяца не выдержала кричащее существо, которому вечно что-то было нужно. Он мешал ей заниматься, мешал встречаться с друзьями, мешал побыть спокойно в одиночестве. Через три недели, она улетела с Дэмиеном в Портленд. Джерри не думала о том, что это неправильно так рано разлучаться с сыном, и как это может повлиять на него в будущем. Ее волновало собственное спокойствие и стабильность, ведь она уже начинала вести себя агрессивно по отношению к нему, могла повысить голос.

Наступило такое долгожданное спокойствие. Кто же знал, что воспитывать детей так трудно.

И только тогда до Джерри дошло, во что она вляпалась.

В воспитание человека, на которого нужно потратить минимум восемнадцать лет своей жизни. Неужели теперь нельзя от всего отказаться?

Она наслаждалась каждой минутой свободы и жадно смаковала ее. Даже мысль о возвращении Дэма, вызывала у нее панику. Нет. Пусть он будет там как можно дольше.

За пять лет его жизни в Портленде, Джерри навестила его около двенадцати раз. Три раза в год по особым праздникам. Его День Рождения в даты не входило.

Она старалась присылать ему подарки курьером, а также отсылать деньги на его содержание, лишь бы он остался там подольше. Джерри успокаивала себя тем, что, по крайней мере, там он будет чувствовать себя счастливым. Вместе с ней он чувствовал бы только нелюбовь и одиночество. Ведь ребенка нельзя оставлять без присмотра. За ним нужно следить, обучать, воспитывать. Все свое время нужно тратить только на это. Тогда для Джерри это казалось абсурдным. Впрочем, за семнадцать лет ее мнение не поменялось.

Когда Дэмиену исполнилось пять лет, встал вопрос о его образовании. А также о месте его проживания, ведь не может же он всю жизнь прожить с бабушкой и дедушкой.

Но Джерри позаботилась и об этом, за полгода до Дня Рождения сына, она нашла прекрасную школу-пансион, где детей «учат самостоятельности и взаимодействию с социумом». Прекрасная альтернатива семьи.

На пятый День Рождения Дэмиена она все-таки решилась прилететь к нему с поздравлениями. Подросший мальчик испуганно глядел на практически незнакомую ему женщину.

– Дэмиен, поздоровайся с мамой.