Волшебная скалочка. Рассказы участников курса писательского мастерства

Вот уже два года он был тайно влюблен в неё, посылал восторженные взгляды, полные ласки и любви, а иногда дарил шоколадку к празднику. Но Мария взглядов не замечала, а над шоколадкой посмеивалась: «Семён Лукич, раскормите меня, потом сами же стулья чинить будете, когда они подо мной ломаться начнут!»

Семён Лукич работал в саду завхозом и, по совместительству, сторожем. Почти двадцать лет после смерти жены жил холостяком в небольшой квартире. Единственный сын его обзавёлся семьей и уехал за границу: звонил редко, а последнюю фотографию внуков прислал лет пять назад. Это фото, с подписью «Питеру семь лет, Сюзи три года», прислонилось к пожухшим обоям на тумбочке возле продавленного дивана. Именно на внуков всегда смотрел Лукич, едва проснувшись.

Вот и сегодня, одарив теплом фотографию, он глянул на часы на стене. «И чего поднялся в такую рань! Всего полпятого…» – пробурчал, и пошлёпал на кухню. Включив чайник, сел на табурет у окна и погрузился в сереющую даль…

Перед глазами стояла Машенька – задорная, с неярким румянцем, она так заливисто смеялась. Что он мог ей предложить? Зарплата – не для семейного человека. В квартире всё скромно – последний ремонт делал ещё при жизни супруги. А красиво ухаживать за женщинами Семён Лукич никогда не умел…

Накануне новогодних праздников директриса наставляла Деда Мороза и Снегурочку:

– Вы уж постарайтесь, чтобы живенько и весёленько вышло.

В понимании директрисы это означало залихватски гоготать и уложиться в отведенное время – строгих тридцать пять минут. Впрочем, от Лукича не требовалось много: выйти по третьему зову, ёлку зажечь посохом да деткам подарки вручить. Этот самый «сценарий» отыгрывали в садике несколько лет подряд. Но Машенька Снегурочкой была впервые…

Начались утренники замечательно – младшие группы восторженно визжали, а Дед Мороз изо всех сил балагурил и шутил. Снегурочка улыбалась и розовела, и Семён Лукич отчего-то думал, что эти улыбки – для него. Вечером он зашёл в воспитательскую:

– Мария Петровна… Мне… Я… – он мялся на пороге, не решаясь подойти ближе.

– Семён Лукич, вы говорите, – не отрывая взгляд от бумаг, сказала Мария, – мне на завтра нужно сценарий доработать, там группы постарше и потому немного иначе будет…

Лукич насупился. Молча положил на стол красную коробочку и торопливо ушёл. В коробочке притаились шоколадка и записка с признанием.

Утром другого дня он искал перемены в лице или действиях Машеньки, но ничего не замечал. Всё как обычно.

А после всех утренников, которые прошли «уже не отлично, но тоже хорошо», в сторонку его позвала Степанида, садиковская кухарка.

– Семён Лукич, ты бы бросил это, – шепнула она и протянула ему записку.

– Как?! – сдавленно произнёс Семён Лукич, задохнувшись натянутой бородой Деда Мороза.

– Да не читала она её! – Степанида воткнула ему в руку бумажку. – Не ест твоя Машенька шоколад, пойми ты. Оставил бы девку в покое! Не срамно ли в твои годы на молодых смотреть?

– А что мне, на тебя смотреть что ли? – взвился Семён Лукич. – На кого хочу, на того и смотрю!

– Как хочешь, Лукич, – Степанида покраснела и отвернулась, – да только не пара она тебе.

– Не твоё дело, – шикнул Лукич и пошел прочь. На душе стало гадко: как он так опарафинился? Степанида по всему саду может разнести…

Воспоминание о вчерашнем дне больно резануло по сердцу Лукича. Сдвинув брови, он поднялся с табурета. Время незаметно пролетело – до работы оставалось полтора часа. Не спеша выпил чифиря с пряником и отправился в садик. Прямиком пошел к директрисе:

– Марина Владленовна, увольте!

Директриса на секунду оторопела, а потом затараторила:

– Как увольте?! Семён, ты чего? С дуба рухнул? 29 декабря на календаре! Последние утренники! Кто Дед Морозом будет? Я, что ли?!

– Не знаю. Я не могу.

– Я тебе дам «не могу»! Марш бороду цеплять! Дети скоро придут! В следующем году поговорим про увольнение.

«Ах так! – зло подумал Лукич. – Ну, держитесь!»

Звать Мороза детям пришлось раз восемь или девять – пока Степанида мощным толчком в спину не впихнула его в зал. Вывалился Дед Мороз из дверей, дети радостно завизжали, а он рявкнул:

– Хорош орать!

Ребятишки удивлённо притихли.

– Дедушка, здравствуй, – поспешила к нему Снегурочка-Машенька. И шепотком на ухо: – Семён Лукич, вы чего? Давайте про ёлочку!

Семён Лукич отвернулся от Снегурочки и крякнул:

– Ну что, подарков ждёте небось?

– Да! Да-да! – раздалось со всех сторон.

– А не будет вам подарков! Видите, без мешка я.

– А где же подарки? – спросил самый смелый, Вася Вьюшкин.

Остальные ребята тихонько шептались.

– Да кто их знает, – махнул рукой Дед Мороз и развалился на стуле, с вызовом глядя на Снегурочку.

– Дедушка, так, может, мы все вместе поищем подарки? – Снегурочка старалась говорить весело, но выходило неубедительно.

– Не-а, – мотнул головой Мороз и скрестил на груди руки в варежках.

Дети притихли, одна девочка даже заплакала.

– Дед, – крикнул кто-то из родителей, – ты кончай этот концерт! Давай там ёлку зажигать!

– Чего? – Мороз подпрыгнул на стуле, как ошпаренный. – Концерт ещё не начинался! Сейчас я вам устрою концерт!

Лукич достал зажигалку:

– Что, дети, зажигать будем?

– Будем-будем! – обрадовались ребятишки.

Снегурочка подскочила к Лукичу с шипением:

– Вы чего, совсем?.. А ну, отдайте! – и пока выхватывала из руки у Деда Мороза зажигалку, с наигранной улыбкой сказала ребятам: – Детки, что нужно сказать, чтобы ёлочка зажглась?

В зал влетела директриса:

– Мороз Иваныч! А ну-ка, иди ко мне, я тут кой-чего нашла! – и она потрясла мешком Мороза.

Лукич поплёлся к директрисе, Снегурочка следом. Директриса вручила мешок Марии: