Пиппа ищет неприятностей

– Потому что ворота, от которых начинает Столичный тракт, находятся с противоположной стороны.

– Да? – деланно удивился он. – Ну ничего, прогуляемся. Проверим, выдержишь ли ты долгую дорогу.

Так он это специально! И через ворота в сторону флаобской границы вышел, и скандал намеренно затеял, чтобы наверняка запомнили. Он сбивает со следа. Не знаю, кого. Не знаю, зачем. Хотя мне это тоже на руку. Поэтому я молча пошла следом.

Идти-то оказалось совсем недолго. До границы садов. Там, на лужайке у дороги, стояла повозка, горел костерок с котелком воды на рогатине, паслись лошади, которые бодро заржали, увидев Нешьесса. Вокруг костерка сидели люди. Пятеро.

– Дяденька, а вы скажите, вы их тоже, как меня, из жалости взяли, да? – не сдержалась я.

Глава 6. Дик

У меня от этих «из жалости взяли» даже челюсть отвалилась. Почти. Правда пацан тут же поправился:

– Я, дяденька, в хорошем смысле. Что душа у вас добрая, широкая. А то что сразу не скажешь, так это даже хорошо! – продолжил паренек, снова теряя границы. – Знаете, ведь доброму человеку трудно жить на свете. Каждый пытается его использовать, надурить. А вас так просто не надуришь!

И я задумался, был ли это комплимент или таки нет? Но воины мои и правда были очень… эпичны. Даже не знаю, кто из них по этой части перещеголял остальных.

Самым нормальным выглядел Ровняла. Ему было хорошо за пятьдесят, хотя морщины на его лице было сложно разглядеть под сетью шрамов. Тело тоже было ими покрыто на всех видимых местах. Скорее всего, под одеждой было то же самое. Он уже вышел из возраста найма, ему бы карманников гонять от лавок. Но телом он был крепок, глаза светились ясным умом, а речи были разумны и здравы. Собственно, ради этого я его и взял. Должен же в отряде быть хоть кто-то здравомыслящий?

Вторым по нормальности шел… Скорее всего, Пёс. Он выглядел старше меня лет на пять-семь. Под глазами наметились мешки, резкие морщины у рта смягчались короткой бороденкой с усами. Русые волосы были зачесаны назад, чтобы замаскировать намечающуюся лысину. В молодости он был однозначно хорош собой, и тело сохранило рельеф, но… Была в нем какая-то потасканность, что ли. Вероятно, Пёс периодически злоупотреблял. Вторым недостатком Пса была его привычка чуть чего лаяться. Даже если ему не отвечали. А ему отвечали. И если теперь к компании добавится пацан, хая будет до небес. Может, всё же не брать?

Я бросил взгляд на спутника. Он выглядел таким счастливым, предвкушающе разглядывая мой разношерстный отряд, что мне стало стыдно за свои сомнения. Если можешь сделать кого-то счастливым – сделай. Так меня когда-то учили. Очень давно.

Третьим шёл Пончик. Кого нормальный человек представляет, когда ему говорят «Пончик»? Кого-то такого круглого, лысого и улыбчивого, да? Так вот, угадали только с лысым. Голова Пончика, гиганта, на голову выше меня, была гладкой, как крынка молока. Но нижняя челюсть щедро поросла бородой по грудь. Волнистой, черной бородой-лопатой. Его брови были густы и сходились на переносице. Не срастались, а именно сходились. Фигура, словно грубо вытесанная из камня, огромный боевой топор, суровый взгляд… и разум пятилетнего ребенка. Может, семилетнего. Но грамота и счет оказались ему недоступны, как я понял из разговора. С другой стороны при его силище-то зачем уметь считать? Не уверен, что у кого-то хватит безрассудства проверить: правда не умеет или просто проверяет?

Оставшиеся двое представляли собой полные противоположности. Клык был из варваров. Его голый торс был разрисован замысловатыми татуировками. На шее висело ожерелье из клыков. Бедра оборачивала выделанная шкура. Ноги, правда, были прилично прикрыты штанами и сапогами с задранными носами особой варварской выделки. Длинные растрепанные волосы (по растрепанности сравнимые с волосами мальчишки) удерживались широкой повязкой-платком, завязанной на затылке на узел. Уши, ноздри и бровь были проколоты серьгами-колечками. Он был молодой, громкий и мощный. Варвар. Самый что ни на есть типичный. К своему вздорному характеру – а он даже со мной успел повздорить, пока я его нанимал, – он имел двуручник и руки, которые махали этим двуручником, как птица крыльями.

Последний член отряда был магом. Мага звали Гроза, и он был флаобцем. Затянут в черное длинное одеяние и покрывало, которое скрывало его лицо, оставляя зрителю только глаза, такие же светлые озерца, как у парнишки, только еще и ледяные. Они были окруженные длинными черными ресницами, как у девицы. Но тело у него было однозначно мужским. Он был высок, ниже Пончика, конечно, но выше остальных. Худощав и жилист, с широченными плечами. В отличие от остальных, он был вооружен луком. Флаобский лук – произведение искусства. Изящно вырезанный и расписной, он висел у Грозы через плечо. На поясе, который сполз флаобцу на одно бедро, висел короткий клинок. Сколько мне приходилось встречать флаобцев, они неплохо владели любым оружием: и мечом, и кинжалом, и луком. Однако снобизм и высокомерие напрочь отбивали желание брать себе такого воина в отряд. Но у меня выбора не было. Мне позарез был нужен маг. Любой. Флаобец тоже сойдет. А то, что за всё время он не сказал мне и пары слов, так у каждого свои недостатки.

Нешьесс (дал же хозяин имечко) заржал, приветствуя лошадиную компанию и обозначая заявку на лидерство. Ему ответили. Мой Верный – досадливо. Он был конем крепким, выносливым, надежным, но покладистым. Не ему спорить за первенство с такой мощной и упоротой тварью. Молодой жеребец Клыка с варварской кличкой Хойгу ответил задиристо, и пару раз стукнул копытом, предвкушая проказы. Мерин Ровнялы оторвал голову от травы, не прекращая жевать, зафиксировал новый расклад и вернулся к завтраку. Вороной конь Грозы – кто бы мог догадаться? – явление новичка проигнорировал, лишь злобно покосившись в нашу сторону. Он тут сам по себе и выше коняцких разборок. Гнедая кобыла Пса всхрапнула, выражая умеренный интерес. Серая в яблоках лошадка, доставшаяся мне в нагрузку к телеге, игриво заржала и дернула хвостом. Нешьесс, красуясь, подскочил свечкой и громогласным ржанием поинтересовался: «Я ль не хорош?»

Ох, ждет нас лошадиный роман, чует моя душа, с любовным треугольником и интригами соперников.

Притязания жеребца не прошли незамеченными.

Суетливый Клык, который подсовывал дровишки под котелок, подскочил и обтер ладони о бёдра, незамутненная правилами гигиены душа.

– О, командыр прышол! – обрадовался он и поспешил навстречу. – Добрый кон! – радостно ощерился варвар.

Пацан покосил глазом в мою сторону, типа: «А я что говорил?»

– А это кто? – задал разумный вопрос Ровняла, оправдывая свою миссию в отряде.

– Мальчик, – уведомил я.

– А зачем он тут? – продолжил Ровняла.

– Шел довеском к коню.

– Хороший конь, – пробасил Пончик, расплываясь в улыбке. Интересно, ему кто-нибудь говорил, что в присутствии людей ему лучше не улыбаться? Особенно, если уборная далеко. – Мой? – он стал подниматься с земли.

– Дяденька, – обратился к нему пацан, потрясенно глядя на великана, – а вы когда-нибудь кончитесь?

Улыбка Пончика потухла:

– Кончусь? – уточнил он.

– Ну, в высоту, – парнишка вытянул руку вверх и встал на цыпочки, показывая, куда именно.

– Пончик большой! – гигант польщенно улыбнулся.

– Это Пончик, – представил я его новому члену отряда. – Это – Клык, – я назвал прозвище варвара, который подошел к нам, но вместо того, чтобы пожать протянутую руку парня, решил погладить коня. Нешьесс оскалился, и Клык едва успел отдернуть ладонь. Пока це?лую.

– Это – Ровняла. – Мужчина испытующее разглядывал парня, склонив голову на бок.

– Оччприятно, – кивнул пацан. И еще. Пару раз.

– Это – Пёс.

Наёмник развалился на одеяле, наброшенном поверх сундуков. Когда я назвал его прозвище, Пёс соизволил открыть глаза и поднять голову.

– Хорошенький, – заметил он в адрес мальчишки.

– Здрассьте, – парень снова несколько раз поклонился одной головой, не отводя взгляда от собеседника.

– Это – Гроза. Он – флаобец, – представил я последнего участника команды. Гроза сидел, уткнувшись в книгу.

– Настоящий?! – с восторгом, будто десять энзоле на земле нашел, спросил у меня парень. У Грозы, понятно, спрашивать было бесполезно.

– Самый что ни на есть настоящий! – похвастался я.

– А он по-нашему понимает?

– Молодой человек, вам не кажется, что неприлично говорить о человеке в его присутствии в третьем лице? – хрипловатым, тягучим голосом поинтересовался маг, не отрывая взгляда от книги.

– Он даже разговаривает?! – пискнул в экстазе пацан.

Гроза медленно поднял на мальчишку взгляд, и я сделал несколько шагов вперед, чтобы в случае чего прикрыть.

– А тебя-то как зовут, наблюдательный ты наш? – поинтересовался флаобец. И хотя лицо его было скрыто под повязкой, чуть прищуренные глаза выдавали, что он улыбается.

Чу-де-са! Чудеса, да и только.

– Пип… – бодро начал пацан, но замялся и уже тише добавил: – ка.

Пёс заржал и даже сел, держась за живот. Клык поддержал его хохот.

– Пипка! – повторил Пёс сквозь смех. – Га-га-га! Пип-га-га-ка! Что, пацан, с размерами не повезло?