Два

– Ну ты договоришься. Приеду как-нибудь, втихушку спрячу тебя в свой карман и увезу, главное, чтобы твой муж подвоха не заметил. И не стал тебя искать!

– Я тебя поняла. Всё, до вечера. На созвоне.

– Гуд бай, бейба, до встречи.

Водила молчит… наговорился, наверное. Боже мой… что-то я из вида упустила в домофон просящего. Даже не заметила, выскочила из подъезда. Ушел, наверное. Надоело ему ораторствовать впустую. Вот и молодец, дошло наконец-то, что он молодец. Пусть он будет здоров. И его стадо племенное тоже. Доехала. Как время быстро летит, двадцать минут как корова языком того самого…

– Спасибо Вам. Хорошей работы.

– И Вам хорошего дня. И всё-таки, Вы же понимаете, чем нужно в морге дополнить? я Вам говорил, пока мы ехали.

Интересно, когда мне он что-то о дополнении морга говорил. Да ёк-макарёк! Я что, похожа на Гай Юлия, который Цезарь? Не салат это! Не салат!! Это тип такой был, мог делать семь дел одновременно. А я не могу, я нормальная баба средних лет. Могу делать два – и это максимум. При чем из двух получается делать хорошо только одно. Например, слушать моего друга, а не водилу. Тьфу! И с чего он взял, что морг – это мое личное заведение. Интересно, что же такого выражает мое лицо, что людь посчитал, что морг –это моя стихия?

– Здравствуйте, Ила Леонидовна!

– Ира, здоровались уже, не находишь? Эквайринг работает? Ну чего ты глаза вечно округляешь? Эквайринг – это по твоему мнению терминал, который не терминал, он не выдает бабки, он их только забирает и кладет на наш расчетный счет. Не кому-нибудь, а только нам. Терминалы такие здоровущие стоят. Видела, наверное?

– Ну да…

– Ну вот – в тон ответила я, – так что, заработал?

– Да. Я там подергала, – рукой она показала место дерганья, – и все, заработало.

– Дай мне отчет по выручке за последнюю неделю.

– А это какие даты?

– Посмотри в календаре.

Негодование и возмущение. Догадайтесь у кого? Ну, моя внутренняя Ила, не ты ли копытцем бьешь и сдуваешь своими ноздрями пыль с дорог? Нет? Всё верно, копытцем бьет моя продавщица! У «Машины времени» есть песня про проводницу. А у меня будет песня про продавщицу. Если нормальный человек с каплей мозга, то продавец. Если тугодум.. туго чего? Дум! То – продавщица!

– Ира, долго ожидать явление Христа народу?

– Я не знаю! Говорят, что был уже!

– А сколько раз?

– Что?

– Был!

– Кто?

– Христос! – я уже явно глумлюсь.. но оппонент не вразумит никак.

– Не знаю

– Окей, Ирка! А те, кто говорит, что он уже был, чисто случайно, не сказали тебе как он выглядел?

– Ила Леонидовна, – где-то над ухом пропел тихий испуганный голос Ирочки, – мне рассказывали, но я не помню..

Деревенщина зарыдала горькими слезами. Из отрывающейся двери в кабинет, показался глаз охранника.

– Эй, детина, шуруй на пост, воры не дремлют!

Как я поняла, у них любовь приключилась. Между продавщицей Ирочкой и детиной Боречкой. Переживает за нее, смешной огромный лось. Косая сажень в плечах, табло как… посчастливилось ли хоть когда-нибудь видеть настоящий самовар? Литров на десять? С толстым дутым пузом? Короче, махина внушительная на столько, что дух замирает! Ну вот и у нашего Бори только лицо как три таких самовара. При этом, добряк неимоверный, сердобольный. Ирка за ним будет как за горой. Да что там за горой! Как за горой гор!

– Здравствуйте. Мне нужен отдел рекламы. Соедините? Хорошо, спасибо.

О, музыка, включенная на ожидание перевода звонка, приятная. Поль Мариа. Самое нежное исполнение. Правда, одно время ее на дорожках радио волнах крутили настолько часто, что от одного звучания начинало тошнить. А сейчас ничего, заходит. Всплакнуть что ли?

– Отдел рекламного дайд.. ой, рекламный отдел еженедельного дайджеста, Евгения, слушаю Вас.

Ну вот, опять погрузится в свои личные переживания времени не хватило, скоро истеричкой стану от недопогруженности:

– Здравствуйте, Евгения, Вам звонит директор зоомагазина «Тик энд Нэрф» Ила Леонидовна, я бы хотела продлить рекламный ролик.

Дать или не дать объявление о приеме на работу продавца? Устала я от Ирэн и от ее тупых вопросов. Или нет, спаси мир через неувольнение Ирки. А то она покинет сей пост, Борюсику станет ее слишком очень жаль, он позовет ее замуж, она родит ему троих… нет, четверых маленьких соплежуев. И бедные дети несчастных, или может быть безумно счастливых, потому как тупых, родителей, на пару будут мастерить себе подобных экземпляров с тугодумностью и тугоработой клеток мозга.. чего тут ожидать еще.. порой бывает жаль, что такие родители сразу не отказываются от … сразу после … или до?

– Алло, – разрываясь проорал динамик, – Ила Леопольдовнааа, Вы на связи?

Кхемм, еще одна проблема этих несчастных людей: в запоминании информации.. у тебя что, ручки с листком бумаги нет рядом, чтобы быстро записать важную информацию и никого не обижать?

– Евгения Леопольдовна, полагаю?

– Я – Евгения, но у меня отчество другое.

– Не поверите, дорогая моя, у меня тоже. Так что Вы у меня спрашивали?

Стушевалась, а как иначе. Она теперь точно запомнит, как именно меня зовут. Когда банально и неназойливо поправляешь, то человеческое дитя не воспринимает информацию. Так.. дать или не дать объявление о поиске? Ладно, никуда не убежит это объявление, подумаю о нем позже, спасу мир еще на пару тройку месяцев. Глядишь, а там гор-Борис найдет себе другую, более сообразительную особу.

Целых 20 минут молчит телефон! Ничего себе! Вот разгрузка.. ан нет, не молчит, я же только что с Евгенией разговаривала. Какая у меня мысль утром была? Забыла. Вот советую другим ручку с листком при себе иметь, а сама то.. ах, да, «..мысли погружены..», «всегда.. наши..». Ирка принесет мне отчет недельный или как? Я уже перелопатила столько дел, заказала рекламу, оплатила ее, нарисовала на бумаге ромашку.. поругалась по мессенджеру с группой одногруппников. Тоже те еще занозы в заднице: каждую неделю в течение полугода они предлагают собраться и постоянно что-то откладывается. Сейчас, картинку на них найду, отправлю. Пусть поймут, что они балаболы-затейники.

Вдох-выдох, вдох-выдох.. моя шальная мысль успокаивается, я вижу поток воды, я встаю в него, глазки мои тяжелеют, лоб расслабляется, дыхание становится ровным, я себя убаюкиваю, я спокойна, я тиха как морской бриз.. на море бы рвануть.. так, думать нельзя, нельзя думать, только слушать биение своего сердца, тук-тук.. тук-тук..тук.. к-т-о т-а-м е-щ-ё-о-о-о..? не хочу открывать глаза, и шевелить губами не хочу. Я почти притихла, я почти спокойна, я почти в нирване и на необитаемом острове.

– Дратуте!

– О, господи ти Бозе мой! Кто такой вежливый к нам зашел?

– Это я!

– Как же нам повезло! Не поверите, вижу, что не Алла Борисовна..

Что-й то я ее вспомнила, могла сказать кого угодно, почему она то!

–.. и не Лев Лещенко.. и даже не господин Путин! – я явно не в духе остановиться.

– А вот и нет! – раскричался весельчак, – я как раз-таки не Лещенко и не Путин!