Юна – единственная

«Королева» медленно поворачивалась правым бортом к противнику.

– Огонь! – скомандовал офицер.

Грянул залп пяти пушек и лишь одно ядро попало в идущую третьей шлюпку с пиратами, первую и вторую изрядно качнуло отхлынувшей водой, но они удержались на плаву.

– Олухи слепые! – проорал капитан.

– Почему они не поворачивают? – удивился Уилкс, смотря на шлюпки.

– Это не люди, – мистер Грейм указал на странно покачивающиеся тела на воде.

Голова отделилась от тела. Это оказался всего лишь тыква, а телом служил всякий хлам одетый в одежду.

– Господи боже, – шептал прилипший к борту мистер Грейм. – Что это такое?

– Спуститесь в каюту, – посоветовал ему Уилкс.

– Нет, я ещё не разучился держать шпагу, – гордо ответил он. – Вы мне одолжите. Я не ношу оружие.

– А вот это зря. Чтобы они не задумали. Боя нам не избежать. Идёмте.

Оба направились к крюйт-камере.

 Пиратское судно подошло достаточно близко к «Королеве».

Все три пиратские шлюпки были связаны едва заметной верёвкой. В первой находились только два человека, управляя удивительным муляжом. А в воде были порядка десяти человек, они держась за борта шлюпок так, чтобы их не было видно.

– Огонь! – выкрикнул капитан.

На сей раз, все ядра перелетели пиратские шлюпки, и только два ядра едва царапнули борт пиратской бригантины.

Огонь пиратского судна пробурил пару дыр в борте «Королевы», снес половину бизань-мачты и сорвал такелаж

.

– Огонь!

На этот раз пиратская бригантина была зацеплена, но не серьезно.

Обогнув корабль, пираты вынырнули из воды, хватая из шлюпок абордажные крючья, швыряя их в деревянную обшивку «Королевы». По свисающим порванным снастям, головорезы вмиг очутились на борту. В ход пошли сабли, ножи, пистолеты, топоры.

Капитан Эвердин был убит, ему вспороли живот. Офицеру Мэйну перерезали горло.

– Нет, нет, прошу, не убивайте, – молил едва живой мистер Грейм. – Моя дочь, моя Шарлотта. Прошу, пощадите.

– Пленных не берём, особенно англичан, – оскалился гнилыми зубами пират и вонзил остриё шпаги в сердце мистера Грейма.

Видя это, Уилкс в ту же секунду застрелил пирата, а ему в спину была пущена стрела, он повернулся, уронив пистолет. Удобно устроившись на краю борта и обхватив левой рукой свисавший трос, сидел индеец с луком. Вторая стрела вонзилась Уилксу в грудь и он замертво рухнул на палубу.

Корабли сошлись бортами и ещё порядка десяти пиратов перебрались на «Королеву», команда которой, лишившись начальников, разбежалась под натиском свирепых головорезов. Матросы искали спасения в тайниках судна, ломились в запертые двери, падая под смертельными выстрелами и ударами ножей.

– Капитан Фриман, «Королева» ваша! – прокричал один из пиратов, подняв вверх окровавленную шпагу.

Все остальные пираты подняли вверх глаза.

С бригантины на шхуну был перекинут деревянный трап, посередине которого с надменным видом стоял высокий человек, примерно сорока лет, со шрамом на левой щеке, в белой рубахе с вырезом на груди и широкими рукавами, стянутыми на запястьях, штанах чуть ниже колен из темно-зеленого бархата и в высоких черных сапогах. Талию обхватывал широкий кожаный пояс с висящими на нём шпагой и кинжалом. За пояс был заткнут пистолет, второй он держал в руке.

– Чистая работа, шхуну можно починить, – проговорил первый помощник капитана, вытирая кровь с сабли пуском паруса.

– Браво, бис! – Дин Фриман спрыгнул на палубу захваченного судна. – Отлично Бартоломью, справился без меня, – улыбнулся капитан. – Можешь осмотреть свою добычу.

– Благодарю капитан, – чуть склонил тот голову и направился вместе с остальными матросами осматривать судно.

Морские разбойники ринулись опустошать трюмы и каюты, попутно добивая всех, кто где-либо спрятался.

Кают на шхуне было три: верхняя уютно обставленная кают-компания, где до сих пор на столе стояла еда, помещение капитана, и две маленькие.

Бартоломью дернул дверь одной из маленьких кают, она оказалась запертой, и оттуда слышался детский плач. Первый помощник непобедимого Фримана с силой пнул дверь ногой. Замок разлетелся на куски и дверь с шумом распахнулась.

Глазам пирата предстала невероятная картина: попавшее в каюту пушечное ядро превратило жилище в груду досок и вещей из перевернутого сундука. Само же ядро разорвало пополам пожилую мулатку. А небольшую кроватку в углу, как будто бы спас бог, в ней лежала маленькая девочка и неудержимо плакала. На лице злобного, грубого пирата до мозга костей, Бартоломью по прозвищу Акулий Зуб, вдруг воцарилась улыбка.

– Ну-ну, не плачь, – он поправил одеяльце, закутав малышку от холода.

Девочка перестала плакать, только чуть всхлипывала.

Из-под подушечки виднелось что-то круглой формы. Бартольмью вытащил золотой медальон с изображением девы Марии и маленького Иисуса, на обратной стороне было что-то написано, но так как он не умел читать, то не предал этому значения.

Смотря на лик святых, пират, не имевший семьи и дома, впервые задумался о своей грешной душе, а уж потом о том, как отнесётся к такой находке капитан Фриман, ставший ему и другом и братом, хотя Акулий Зуб был значительно его старше.

– Вот это да-а-а, – послышалось растяжное за спиной.

Бартоломью лихорадочно сжал медальон в ладони и обернулся.

– Позови капитана, – сказал он одному из толпившихся у каюты матросов.

Вскоре кроватку с малышкой перенесли в неповреждённую каюту.

Вся команда заглядывала в дверь, чтобы поглазеть на столь необычную находку.

– Акулий Зуб превратился в мамочку! – хохотали все тридцать четыре человека команды, видя Бартоломью с малышкой на руках.

Как ни странно, только в его присутствии девочка не плакала, а когда он взял её на руки, даже улыбнулась.

– Она твоя, как и корабль, – ухмыльнулся капитан Фриман.

– Что я буду с ней делать? – панически выдал Акулий Зуб и аккуратно положил девочку в кроватку. – Что вы капитан, я не в состоянии заниматься этими… ну… – он запнулся на слове, жестикулируя и указывая на малышку.

– Мирскими заботами, Зуб, вот как это называется, – дополнил боцман.