Родинка в законе

СТРАННЫЙ ПОПУТЧИК

Забежав в пустое здание вокзала, Анфиса прямиком понеслась к батарее и долго отогревала окоченевшие руки. Маленькое помещение с несколькими рядами кресел и обшарпаными блоками камер хранения, странным образом успокоило её. После пробежки по вьющейся среди леса дороге, замкнутое пространство вокзала показалось верхом цивилизации и оплотом безопасности. Подойдя к окошку кассы, она долго рассматривала темноту, пытаясь найти признаки жизни, хотя с первого взгляда стало понятно, что маленькая комната абсолютно пуста.

Расписание не порадовало, следующий поезд проходил только через два часа. Опустившись в жёсткое, исписанное непристойностями кресло, Анфиса почувствовала, как тяжёлой волной накатывается сон. Всю ночь и большую часть утра она держалась на адреналине и теперь, успокоившись в относительном тепле вокзала, расслабилась и засыпала.

Через час начали собираться пассажиры. В окошке кассы появилось заспанное женское лицо. Купив билет, Анфиса устало села на прежнее место. Подняв повыше воротник, положила голову на пакет, в котором лежало пальто и задремала. Сон снился какой-то геометрический, чёрно-белые ромбы плавно перемещались по кругу и когда чья-то рука осторожно опустилась на плечо, Анфиса испуганно подскочила, выныривая из затягивающей трясины ночного кошмара.

–– Поезд через пять минут уходит, – донеслось откуда-то сверху. Подхватив упавший к ногам пакет, Анфиса, не оглядываясь,

бросилась к выходу.

Последние пассажиры уже разместились по вагонам. Поднимаясь по обледенелым ступенькам поезда, она тихо взвыла. Разомлевшие в тепле вокзала ладони, мгновенно прилипли к ледяному поручню. Нога соскользнула со ступеньки.

– Прилипла? – радостно пробасило за спиной. – Отдирай, а то придётся за вагоном бежать.

Поезд глухо ухнул, колёса медленно пришли в движение. Перспектива "бежать за вагоном" встала в полный рост. Выдернув руку из ледяного плена, Анфиса почувствовала, как от боли из глаз брызнули слёзы. Чьи-то сильные руки подхватили её за талию и втолкнули в холодный тамбур.

– Значит и назад вместе едем? – снова пробасил всё тот же голос, и Анфиса поймала себя на мысли, что где-то она его уже слышала.

Подняв съехавшую на глаза шапку, Анфиса разглядывала незнакомца. Кажется, он же и на вокзале её разбудил. Что-то и в лице мужчины показалось знакомым. Но где они встречались, вспомнить не удалось.

–– Память совсем девичья, – понял её замешательство попутчик, проталкивая вперёд. – Из Сыктывкара мы вчера вместе ехали. Забыла? Трубецкой просил помочь, но девушка, которая тебя встретила, была так нелюбезна, что я не рискнул настаивать. А посему, вроде как должен остался. Так что, хочешь или не хочешь, а до пункта назначения я тебя доставлю. Поругалась что ли с сестрой?

–– Откуда вы знаете, что я приезжала к сестре?

–– Трубецкой сказал, что тебя должна сестра встретить.

–– А почему решили, что мы поругались?

–– По тому, как вы встретились. Показалось, что не ты, не она особой радости не испытали. Или я не прав? Можешь не отвечать. Просто, когда сестра прилетает из Ростова, а на следующий день бежит назад с одной котомкой, другого объяснения найти трудно.

Сердце испуганно вздрогнуло.

–– Откуда вы узнали, что я из Ростова?

–– А чего ты так испугалась? – удивлённо поднял глаза попутчик, снимая подбитую мехом кожаную куртку. – Элементарно Ватсон, у тебя на дорожной сумке бирка была из аэропорта, а на ней дата вылета. Значит, прилетела ты в тот день из Ростова.

–– Вы случайно не из полиции?

–– Нет, я, случайно, инженер, поклонник дедуктивного метода Шерлока Холмса.

–– Ну и что вам ещё дедуктивный метод подсказал?

–– Ну, например, то, что ты что-то везла сестре. И это «что-то» было для вас очень важным.

– Это тоже по бирке вычислили?

–– Нет, – засмеялся мужчина, садясь и вытягивая под столом длинные ноги. – Когда тебя Трубецкой разбудил, ты первым делом по груди рукой провела, потом сапоги осмотрела. Ну, заначка в лифчике – дело житейское, а вот заначка в сапоге – это интересно. Тем интереснее стало после того, как увидел, с какой аккуратностью эти сапоги спрятала твоя сестра. А то, что твоя сестра – девушка хорошо известная в криминальных кругах я понял, когда увидел реакцию Трубецкого на её появление. Он перекрестился, когда узнал к кому ты приехала. И что это значит? Значит обрадовался, что с тобой, во время путешествия в одном с ним плацкарте, ничего не случилось.

Поезд мягко покачивался. Вагон постепенно наполнялся людьми. Лысые парни громко хохотали, не обращая внимания на тихо плачущих, закутанных в тёплые платки женщин. Глаза начали слипаться. Несколько дней, проведённых в состоянии нервного стресса, дали себя знать и в какой-то момент организм устал бояться. Сонно хлопнув ресницами, Анфиса положила голову на пластмассовый светильник, прикреплённый к стене, и заснула.

Что послужило сигналом к пробуждению, она так и не поняла. То ли её качнуло на выезде со станции, то ли мясной запах, стелящийся по вагону, выдернул из рук Морфея. Не открывая глаз, Анфиса несколько минут втягивала будоражащие сознание запахи, затем потянулась и резко открыла глаза. Старый знакомый, с которым она так и не познакомилась, аккуратно нарезал на газете палку копчёной колбасы, рядом стояла банка с консервированными патиссонами. Прислушиваясь к жалобному скулению живота, Анфиса вспомнила, что, торопясь покинуть негостеприимный дом сестры, не выпила даже чашку чая.

–– Проснулась? – подмигнул мужчина. – Ну и молодец. Подтягивайся и принимай участие в сервировке стола. А то у нас кто не работает – тот не ест.

Есть хотелось, поэтому Анфиса придвинула поближе банку с патиссонами и безуспешно попыталась её открыть. От напряжения на запястье выступили вены, но крышка не сдвинулась ни на миллиметр. Сидящий рядом парень несколько минут наблюдал за её потугами, даже сморщился и сжал кулаки, словно это не Анфиса, а он боролся с непокорной консервацией. Не выдержав, он забрал банку и лёгким движением руки скрутил плотную крышку. Выложив на пластиковую одноразовую тарелку соления, Анфиса подхватила двумя пальцами самый маленький патиссон и, закрыв глаза от удовольствия, засунула его в рот. На столе уже лежали и кусочки сала, и, блестевшая поджаристой коричневой корочкой курица, и огромные парниковые огурцы. Парень в застиранной тельняшке выскочил из купе и вернулся через минуту со щербатыми гранёнными стаканами. На стол, со всеми почестями, была водружена бутылка «Столичной». Лица мужчин расслабились, губы медленно растягивались в широкие улыбки, собирая вокруг выцветших глаз овражки глубоких морщин. Надо же, подумала Анфиса, как мало человеку для счастья надо. Оказывается, несмотря на большое разнообразие, представленной на современном рынке вино-водочной продукции, «Столичная» сумела не потерять своего ценителя.

«Шерлок Холмс», как прозвала нового знакомого Анфиса, вынул из чемодана бутылку вина и, подмигнув ей, ввинтил в корковую пробку маленький штопор. Водку и вино разлили по стаканам. Чинно подняв ёмкости, мужчины вежливо чокнулись.

–– За знакомство, – поднял тост «Шерлок Холмс» и представился:

–– Илья.

Со всех сторон звучали имена. Анфиса удивлённо разглядывала мужчин. Минуту назад, наблюдая слаженные действия попутчиков, она готова была поклясться, что это компания старых знакомых, выехавших на экскурсию. И вот теперь оказалось, что мужчины не были даже знакомы. Хотя это не помешало им вынуть из рюкзаков продукты, положить их на стол и не запариваться, кто внёс в «общий котёл» курочку, а кто дешёвые сигареты.

Утолив первый голод, Анфиса отпила глоток вина и удивлённо подняла взгляд на Илью. Густая тёплая волна мгновенно покрыла нёбо терпким, горьковатым налётом. Язык, словно нахохлившийся ёжик, ощерился мелкими колючками. Такого вина Анфиса ещё не пробовала.

–– Ла Риоха, комарки Ара и Нахера, лучшие вина Испании – улыбнулся Илья, засовывая в рот кусок огурца. – Брату привёз, он у меня ценитель, но оказалось, что спиртные напитки не принимают ни в каком виде.

Разговор тут же стал общим. Отрывая кусочки курочки, мужчины наперебой рассказывали, что можно передавать, а что нельзя, с кем связываться по вопросам посылок. Разглядывая усталые, испещрённые ранними морщинами лица попутчиков, Анфисе тоже безумно захотелось поделиться с новыми знакомыми собственными проблемами, но вклинится в разговор никак не получалось.

Обед продолжался почти до прибытия поезда на железнодорожный вокзал Сыктывкара. Анфиса, сама того не заметив, выпила целую бутылку вина и выходя, уже дружила со всеми поселенцами близлежащих сёл. Она таки рассказала историю своих отношений с родственниками, с козлом Смирновым, и выслушав ряд советов и пожеланий, к выходу шла, опираясь на крепкое плечо Ильи.

***

«Андросова Елена Юрьевна, прибывшая рейсом из Пензы, срочно пройдите к справочному бюро», прокаркало над головой. Анфиса испуганно разлепила глаза. Где она? Судя по вещанию, всё ещё на вокзале. Слава богу, что красть нечего, а то бы последнее проспала. Под ухом что-то зашевелилось. Осторожно приподняв голову, Анфиса осмотрелась. На чьём это плече она так удобно устроилась? Сидящий на соседнем кресле мужчина кивнул в знак приветствия и снова уткнулся в журнал. Переведя взгляд на часы, Анфиса удивлённо отметила, что с момента их приезда в Сыктывкар прошло не так много времени, хотя организм казался бодрым и выспавшимся. Как зовут этого бородача? Кажется, Илья. Ну хоть посреди вокзала не бросил и за то спасибо. Сбоку что-то пронзительно свистнуло. Повернув голову, Анфиса подскочила. За стеклом шёл на посадку огромный белый лайнер. То есть, она с Ильёй ещё и как-то добралась до аэропорта. Голова не болела, но мозг категорически отказывался вспоминать события несколько часовой давности.

–– Спасибо что подвезли, – выдавила она жалкую улыбку.

Мужчина перевернул страницу журнала, бегло просмотрел заголовки статей и, свернув, бросил на соседнее сидение.

–– И подвёз, и билеты купил. Через час открывается посадка на наш рейс.

–– На какой рейс? – глупо хлопнула глазами Анфиса.

–– На Ростов, – словно само собой разумеющееся, буркнул мужчина. – Мы же выяснили, что ты из Ростова-на-Дону. Следовательно, чтобы разобраться, с твоими проблемами, надо, как минимум, инкогнито вернуться домой.

–– С какими проблемами? Откуда вы знаете про мои проблемы?

–– Про них, по-моему, знает вся республика Коми.

Волосы под шапкой зашевелились. Попробуй теперь вспомнить, что она могла наговорить в порыве откровения.

– Это всё неправда, – испуганно пролепетала Анфиса, стараясь определить в какую сторону бежать. – Мало ли, что по-пьяному скажешь.

– Это точно, – тяжело вздохнул Илья, всматриваясь в мелькающие на табло линии. – Выпить целую бутылку «Паласио де Ориенте», изящно закусив кусочком сала – это круто. Кстати, на будущее – не пей. Не твоё это, Анфиска. Переговорить тебя не смогли даже бывалые алкаши, а уж информации ты вылила, на год вперёд разбираться. А вот и наш выход открылся.

Мужчина поднялся, вытянул ручку чемодана и, не оборачиваясь пошёл в сторону накопителя. Анфиса удивлённо посмотрела на привязанный к руке полиэтиленовый пакет. Ну надо же, и напилась, и неизвестно как доехала, а пакет с пальто не потеряла. Хотя, вряд ли она сама догадалась привязать пакет к руке. Прямо не Илья, а бородатый ангел-хранитель. Расстегнув пуговицы, она быстро скинула тулуп, надела любимое пальто и бросилась следом за новым знакомым. Василисин тулуп так и остался лежать на деревянном сидении.