– И правильно сделал. У вас не было новостей.
– Тогда, зачем вы подобрали меня на трассе? Оставили бы на морозе.
– Я вам говорил.
– Ах, да! Воспитание!
– Вот именно. Меня папа воспитывал, как мужчину.
– Так ведите себя соответственно.
Сердце сжалось. Давно я так не нервничала.
– Вера…
Он взглянул на меня. Не так, как раньше, а по другому, по-новому. Прямо в глаза.
– Я вам так неприятна?
– Нет.
– Совсем?
– Я не так выразился. Вы мне…
– Приятна?
– Можно, сказать и так.
– Скажите сами.
– Черт!
Он отвернулся. Немного подумал, собрав складки на лбу, потом повернулся и снова посмотрел мне в глаза.
– Черт, – тихо повторил он. – Зачем все это?
– Отвезите меня домой.
Огромные плечи сдвинулись с места. Олег схватил меня правой рукой за воротник куртки и нагнулся. Губы оказались рядом, я почувствовала запах хвои вперемешку с табаком.
– Ты мне нравишься, Вера.
Еще немного нагнулся и… поцеловал.
Словно два изголодавшихся зверя, мы набросились друг на друга. Он давно не знал женщины, а я попыталась забыть губы Алика.
Настоящий мужской поцелуй. Юрин поцелуй был вялым, скучным, всегда одинаковым. С Аликом наоборот – никогда не знаешь, когда он остановится. Охи, вздохи, слюни рекой, всегда с языком. И покусает, и поскулит.
С Олегом все серьезно. Чуть прикоснулся губами к моим губам, выдохнул горячий воздух, нашел языком мои зубы, не дал опомниться и завладел моим ртом. Властно, нежно, так же медленно, как едет его машина. Руки безучастно лежат на коленях, голова чуть наклонена в бок, ноги напряжены. Я вижу мышцы через тонкую ткань на брюках.
День пролетел незаметно, столько всего планировала, а успела только…
Силы иссякли. Я упала на кровать и, раскинув в стороны руки, уставилась пустым взглядом в стену. За окном бушует ветер, а в доме тепло и тихо.
Поздно ночью позвонил Олег. Ему, как и мне не спится. Мы расстались несуразно: он не попрощался, и я не сказала ему самого главного. Поцеловались, потом всю дорогу ехали молча, долго стояли в пробках, наблюдали, как меняются цвета на светофоре. Он курил, я смотрела в окно.
А сейчас пришло время откровения.
– Я хотел тебя спросить.
– Спроси.
– Вот ты…
Он замялся. Хочет, узнать правду, но гордость не позволяет, задать вопрос. Тогда, я сама ответила.
– Алик пришел ко мне. Я ничего от него не хотела, даже забыла о его существовании за четыре года. В сентябре он принес мне на работу букет ромашек, и все закрутилось.
– Он совсем мальчишка.
– Ты прав. Но иногда хочется окунуться в другой мир. Наивный, чистый. Алик казался мне таким.
– А сейчас не кажется?
– Ты сам знаешь ответ на этот вопрос.
Час ночи. Его жена спит за стеной, а он сидит на кухне и курит.
– Я должен тебе сказать, – начал он серьезным тоном.
– Что? – испугалась я.
И не зря.
– Мы больше не увидимся.
– Совсем? Никогда? Это шутка?
– Я не шучу. У меня жена и…
– Дети?
– Нет. Детей у нас нет, и не будет. Я говорил о другом.
– Ты никогда не изменяешь жене?
– Вот именно.