Недовольно фыркнув, Сан Саныч тяжело плюхнулся на мягкий стул. У него снова отекли ноги.
– Я сам все улажу, – сквозь зубы пробурчал он. – Почему мы должны слушаться этого несносного мальчишку? Пусть командует у себя дома. А мы сами разберемся, что надо, а что нет.
Покачав головой, Наталья промолчала. Она хорошо знает своего сына, но так же знает жесткий характер мужа. Раз уж Сан Саныч так сказал, то никто не сможет переубедить его в обратном. Он сам привел меня в этот дом, и сам собирается отвечать за свои необдуманные поступки.
На следующий день утром я проснулась рано. Потянулась, сладко зевнула, затем открыла один глаз. Осмотрелась. Открыла второй глаз. И вспомнила, где нахожусь.
Ощущения необычные. Вроде я в чужом доме, а – комфортно, легко, как будто давно здесь живу. Часы знакомые, и голоса за окном. Точно так же в Самаре дворники рано утром начинают друг с другом переговариваться. Иногда ругаются, а иногда обсуждать важные «дела», касающиеся всего дома, всех жильцов, всех бабушек во дворе.
На столе поверх журналов скользнули первые лучи солнца, постепенно, медленно, украдкой сползли на пол, а потом добрались до шкафа. Весенний ветерок чуть шевелит нежную тюль на окнах, он проникает сквозь узкую щель в деревянной раме. Прохладно. Зато свежо, и можно полностью, с головой, укутаться в пушистое одеяло. Вынуть пятку наружу, пошевелить пальцами.
За дверью послышались чьи-то шаги. Я встала с кровати, накинула халат и попыталась завязать пояс на несуществующей талии. Талия изменилась, а пояс нет. Пришлось застегнуть пуговицы, которые тоже не выдерживают такой нагрузки.
От испуга, первое, что пришло в голову, а вдруг это приехал Макс? Но потом вспомнила, что его еще не будет несколько дней, и успокоилась.
В дверь постучали.
– Можно?
Я потянула за ручку и тут же отошла на шаг назад.
– Привет, – сказал незнакомый мужчина, после небольшой паузы.
Я сделала еще шаг. Он тоже отступил в сторону.
– Я тебя разбудил? Прости, что так рано.
– Нет. Нет. – Засуетилась я, еще туже затянув пояс на халате. Почему-то мне показалось, что я стою совсем голая. – Я читала книгу и…
Его взгляд остановился на моих, дрожащих руках.
Это Макс, или нет? Я думала, он похож на отца, а он вылитый Наташа. Даже глаза такие же светлые, почти прозрачные. Рост средний, очень худенький, золотистые кудри, аккуратный нос.
– Алекс.
На губах скользнула улыбка. Слишком нежная для мужчины. Она никак не вяжется с его холодными глазами.
– София.
Представилась я и тоже улыбнулась.
– Тебя что, так сильно запугали Максом? – сделав шаг вперед, спросил он. – Или ты боишься всех мужчин, которые врываются к тебе в комнату рано утром?
– Не-а. Мужчин я не боюсь. – Выпятив живот, усмехнулась я. – Пусть они меня бояться. А вот Максом меня действительно припугнули.
Алекс протянул мне руку.
– Кофе хочешь?
– Хочу.
Я согласилась, а потом вспомнила, для чего меня взяли в этот дом. Уж точно не пить кофе и валяться до обеда в постели.
– Я сама приготовлю.
– Да прекрати, – спокойно сказал он, потянув меня за руку. – Ты не знаешь, какой я люблю. А вот я знаю, какой любишь ты.
Мы пошли по темному коридору.
– И какой? – Мне стало любопытно. – Вы не можете этого знать. Я очень капризная девушка.
Алекс резко остановился. Цепкие пальцы вонзились в мою маленькую ладонь.
– Ты со мной кокетничаешь? – спросил он и, не дожидаясь ответа, снова потащил меня на кухню. – Не трать время на эти глупости. Терпеть не могу, когда женщины ведут себя, как маленькие девочки. В твоем положении нужно быть скромнее.
Мне стало стыдно. Особенно когда вспомнила, что он не большой любитель женщин.
– Я не кокетничала, – попыталась оправдаться я.
Но он не стал меня слушать, а грубо перебил:
– Не правда. Ты же не дурочка? Должна понимать, с кем можно так себя вести, а с кем – нет.
Мы зашли на кухню. Усадив меня на стул возле окна, он подошел к шкафчику и достал стеклянную банку с кофе.
– Я не буду пить с тобой кофе.
– Конечно, не будешь. Я тебе и не предлагал.
Он взглянул на меня через плечо. От обиды, я надула губы, но его это только развеселило.
– Ты забавная.
– А ты ненормальный.
Через пару минут он налил себе кофе, а мне какао. Хотя я ему об этом не говорила, но он действительно угадал мой любимый напиток.
Взгляд сразу же упал на его руки. Я впервые вижу, чтобы у мужчины были такие аккуратные ногти: чистые, блестящие, будто отполированные. Пальцы длинные, ровные. Ладонь узкая, но сильная. Видны вены под тонкой кожей.
Он знает, что руки его главное украшение. Поэтому старается держать их на виду: часто прикрывает ладонью рот, или убирает волосы за ухо.
Целый час мы просидели на кухне за разговорами. Съели все печенье, что было в вазочке, намазав его вишневым варением, которое почему-то оказалось с косточками. Выпили еще по кружки горячего кофе и какао. А потом принялись за конфеты, спрятанные в шкафчике над холодильником.
Время пролетело, и я даже не заметила, как рассказала ему обо всем, что произошло за мою не слишком длинную жизнь.
– А чем твой отец занимается? – спросил он.
– У него сеть автосервисов. А сам он – механик. Причем, очень хороший механик. Он с самого детства болеет машинами.