Шаги забвения

– Нет, – ответил сын и вернулся к своим игрушкам, а я задумалась.

Когда умер Андрей, Артёму было пять лет, а это не так мало. Я до сих пор отчётливо помню себя в пятилетнем возрасте, а также события тех времён. У меня даже сохранились воспоминания того времени, когда мне было только четыре года, хотя они и носят обрывочный характер. А мой сын успел забыть отца практически сразу же, как того похоронили.

Это каким же надо было быть родителем, если ребёнок не смог запомнить даже имени своего отца! Да, хотела бы я так легко забыть прошлое. Но, к сожалению, оно въелось в мою кровь так сильно, что времени было не под силу освободить меня от тягостных воспоминаний прошлого.

Многие люди, безвременно потерявшие своих родных, утешаются мыслями о том, что соотносят свои поступки с той мерой добра и зла, которой руководствовались их близкие, и находят успокоение в том, что стараются поступать соответствующим образом.

Но я была лишена даже этого нехитрого способа моральной поддержки, потому что стоило мне в той или иной ситуации подумать о том, как бы поступил Андрей и что бы хотел именно он, то мысли о предполагаемом ответе мужа ещё больше сбивали меня с толку и расстраивали. Ведь Андрей всегда поступал так, чтобы было хорошо только ему, даже если от этого страдала вся его семья. Он всегда забирал у меня и у детей последнее. И отнюдь не потому, что он сам стоял на краю бездны, а потому, что для него не существовало никого и ничего, кроме собственных интересов и желаний. Чтобы потешить собственное самолюбие он готов был предать и подставить всех и вся. Вот каким человеком был мой муж. И у меня нет ни капли сожалений о его смерти, а есть лишь убеждённость в том, что справедливость всё-таки существует.

«Мельницы богов работают медленно, зато мелят мелко», – прочла я когда-то у Сидни Шелдона. И теперь я точно это знаю. Но только воспоминания о перенесённых унижениях и страданиях настолько глубоко ранили мою душу, что в ней почти не осталось живого места. Боль изъела меня изнутри, и я просто не могла спокойно жить дальше, не оглядываясь назад. И порой так и хотелось утонуть в этой боли, позволив ей съесть меня заживо.

Я безумно устала бороться за своё светлое будущее. И как ни парадоксально это звучало, но пока муж был жив, я не позволяла себе падать духом и продолжала биться со всем миром за право жить на этом свете. Но теперь, когда основное препятствие, не дававшее мне расправить крылья, было устранено, я вдруг почувствовала неимоверную усталость. Словно я выдохлась в этой долгой борьбе, и теперь мне уже всё было безразлично.

Каждый мой день проходил по заведённому распорядку, словно на автопилоте, и у меня не возникало желания ничего менять. Хотя, признаться, одно желание в моей душе всё же оставалось: не вставать утром с постели, а накрыться одеялом с головой и не вылезать оттуда до вечера. А ещё лучше вообще не вылезать. Никогда. Но я не могла себе этого позволить, потому что у меня росли дети, которых нужно кормить, одевать, помогать делать уроки и решать их проблемы. Поэтому каждое утро я продолжала подниматься с постели, совершенно не думая о том, что принесёт этот день, потому что мне было всё равно.

И оказалось, что так тоже можно жить. Возможно, что так живут многие. Или даже очень многие. Но только раньше мне этого было мало. Мне нужен был весь мир, чтобы чувствовать себя живой. А теперь мне стало всё равно. И я не знала даже того, как долго я смогу продержаться на автопилоте. Впрочем, даже ответ на этот вопрос меня тоже не интересовал.

Но вот однажды вечером Вера позвонила мне, чтобы сообщить очередную новость.

– Олеська, я тут такое узнала! – с ходу выпалила Вера, не пытаясь сдерживать эмоции. – Я сегодня ходила в парикмахерскую делать ламинирование. А в соседнем кресле сидела женщина, волосы красила. И она рассказала такую историю, что я чуть на кресле не подпрыгнула. Прямо твой случай, – авторитетно заявила подруга и, не дожидаясь моих комментариев, продолжила свой рассказ. – У этой женщины есть племянница, которая год назад вышла замуж. А через некоторое время её молодой муж погиб в автомобильной аварии. А племянница так тяжело переживала эту трагедию, что даже пыталась на себя руки наложить и наглоталась таблеток, да родители вовремя «Скорую помощь» вызвали, да спасли девушку. Но после этого случая все поняли, что если бедняжке не помочь, то дело может закончиться очень плохо. Поэтому родители этой девушки через своих знакомых нашли какую-то знахарку, которая умеет варить зелье, стирающее память. Причём не всю память целиком, а выборочные фрагменты, которые человек хочет забыть. И эту девушку отправили к той самой старухе-ведунье, а сами родители быстренько взяли и выбросили все вещи, которые бы напоминали их дочери о её недолгом замужестве. И более того, они даже выкинули паспорт девушки для того, чтобы она могла получить новый, уже без штампа о браке. В итоге, их девица-красавица вернулась от знахарки совершенно спокойная и даже не заметила в квартире пропажу вещей своего погибшего мужа. А потом она получила новый паспорт и сейчас живёт весело и беззаботно, словно никакой трагедии в её молодой жизни и не было. И услышав эту историю, я подумала, – в завершении своего рассказа добавила Вера, – вот бы тебе съездить к этой шаманке и стереть память о своём непутёвом муженьке! Представляешь, ты бы тоже могла начать жить сначала! Встретила бы другого мужчину, и всё бы в твоей жизни сразу наладилось!

– К шаманке, говоришь? Ты шутишь? – горько усмехнулась я. – Ты сама-то хоть веришь в это?

– А ты к словам не придирайся! – настаивала на своём Вера. – Это слово у меня случайно вырвалось. Я предлагаю тебе съездить в гости к реальной женщине, которая с помощью разных трав, снадобий и прочей нетрадиционной медицины сможет помочь тебе забыть мужа!

– Вера, спасибо тебе за заботу, но ты же понимаешь, что это невозможно, – с грустью ответила я.

История бедной девушки, потерявшей молодого мужа и снова продолжившей жить благодаря стараниям своей любящей семьи, тронула меня чуть ли не до слёз, но это был не мой случай. В отличие от героини услышанной истории масштаб моей семейной трагедии был в тысячи раз больше. А может быть, и в миллион. И вылечить такой запущенный клинический случай не возьмётся, думаю, ни один доктор. И уж тем более, какая-то знахарка.

– Конечно же, возможно! – продолжила убеждать меня Вера. – Я у этой женщины в парикмахерской всё узнала и даже взяла телефончик родителей той девушки.

– Вера, сама подумай! – пыталась я вразумить свою инициативную подругу. – Та девушка была замужем меньше года, и у неё не было детей. И вычеркнуть из памяти несколько месяцев – это реально. Я же провела в замужестве почти половину жизни! Как прикажешь всё это забыть? Ведь даже если знахарка сумеет стереть половину жизни из моей памяти, у меня же дети! Ты хочешь, чтобы я смотрела на них и при этом не помнила о том, откуда они взялись?

– Олеся, хватит прикрываться своим пессимизмом от решения проблем! Я же говорила, что эта женщина стирает не всю память целиком, а лишь отдельные фрагменты, которые человек хочет забыть. Поэтому тебе не обязательно забывать о своём замужестве, тебе необходимо забыть лишь самые неприятные эпизоды своей семейной жизни. Это же реально, согласись! Тогда ты забудешь о своей боли и сможешь жить дальше, – продолжала настаивать подруга.

– Да дело-то в том, что вся моя замужняя жизнь была одним неприятным эпизодом. Знаешь, порой мне кажется, что в ней не было ничего светлого. Иногда я даже специально начинаю рыться в своих воспоминаниях, чтобы найти в них что-то позитивное о своём муже просто для того, чтобы отблеск этого светлого воспоминания согрел мне сердце и придал смысл моему замужеству, но, к сожалению, ничего не нахожу. Все самые приятные эпизоды общения с Андреем закончились днём нашей свадьбы, после которой начался самый настоящий ад.

– Тем более необходимо вычистить твою память от этой грязи! – продолжала уговаривать меня Вера.

– Я не знаю, – неопределённо ответила я, пытаясь осмыслить услышанное.

– Зато я знаю, – уверенным тоном заявила Вера. – В общем, ты подумай, а я всё разузнаю подробнее. Свяжусь с родителями той девушки и поговорю с ними. Выясню, где живёт эта удивительная женщина, владеющая искусством освобождать память других людей от неприятных воспоминаний, и всё остальное. А ты собирайся с духом, потому что я не позволю тебе и дальше прятаться от жизни в своей скорлупе. Как только соберу всю необходимую информацию, приеду к тебе, возьму за шиворот и повезу к шаманке, к колдунье, к знахарке, к кому угодно, лишь бы мне вернули мою лучшую подругу!

После этого Вера положила телефонную трубку, а подумала о том, как же мне повезло, что у меня всё ещё есть такая подруга, которая не позволяет упадническим настроениям окончательно извести меня. Энтузиазм Веры всегда был настолько заразительным, что на какое-то время я действительно поверила в чудодейственные способности таинственной кудесницы, способной исцелить мою раненую душу. И в тот день я легла спать с лёгким сердцем и с верой в чудо, которое возможно когда-либо случится.

И хотя уже утром все мои сладкие фантазии о поездке в далёкий край к могучей знахарке превратились лишь в скромные воспоминания да сожаления, я была рада уже тому, что они всё же были в моей душе.

Однако Вера зря времени не теряла, потому что следующим вечером она снова позвонила мне, чтобы сообщить очередные новости.

– Олеся, я всё выведала, так что можешь договариваться со своим начальством об отгуле на следующий понедельник, – с ходу огорошила Вера, едва услышала моё мычание в телефонной трубке.

– Верунь, какой отгул? Ты вообще о чём сейчас говоришь? – стала допытываться я у подруги.

– Олеська, ты что же, успела забыть наш вчерашний разговор? – слегка возмутилась Вера. – Так я тебе напомню. Вчера я рассказывала тебе о знахарке, которая с помощью снадобий избавляет людей от плохих воспоминаний. И сегодня я выяснила, где она живёт и как туда добраться. Поедем с тобой на Север. Сначала самолётом до Мурманска, а там уже местным транспортом до нужной деревни. Километров двести придётся ехать, ну да это не проблема. Правда, за пару выходных дней мы туда и обратно не обернёмся. Не успеем. Поэтому тебе нужно будет взять отгул на понедельник. А со своим начальством я договорилась. Не волнуйся, я поеду с тобой. Одну тебя не брошу.

– А детей-то я куда дену? – спросила я, поражённая тем, как быстро и складно Вера всё спланировала.

– За ними Наташа приглядит, – тут же ответила подруга, словно и этот вопрос она продумала.

Наташа – это двадцатилетняя дочь Веры. В этом вопросе подруга перещеголяла даже меня. Она вышла замуж в ещё более юном возрасте и сразу же обзавелась потомством.

– Верунь, я не могу, – попыталась я дать задний ход, видя, что подруга решила взять меня в оборот. – Дела так просто не делаются. Нужно сначала всё распланировать, связаться со знахаркой, чтобы договориться о встрече, потом купить билеты. К тому же необходимо позаботиться о ночлеге. Вряд ли в том месте, где живёт знахарка, есть гостиница. И вообще, мне нужно морально подготовиться к поездке, и недели для этого мало.

– Морально готовиться тебе не нужно, потому что ты уже давно к этому готова, – требовательным тоном заявила Вера. – А насчёт остальных действий можешь не беспокоиться. Всю организацию поездки я возьму на себя. Тебе нужно будет лишь собрать сумку в дорогу. Или можешь её совсем не собирать, потому что ещё одну зубную щётку выделить тебе я смогу. Твоё дело лишь предупредить руководство о своём отсутствии в понедельник. Или я сама могу позвонить твоему боссу и всё объяснить, если захочешь.

– Не надо. С начальством я уж сама как-нибудь поговорю. Только вот не знаю, что лучше сказать.

– Сошлись на семейные проблемы. К тому же это – чистая правда.

– Ладно, попробую. Только сомневаюсь, что из этой сумасбродной затеи может выйти толк.

– А ты не сомневайся! – бодро ответила Вера. – К тому же, что ты теряешь? Даже в случае неудачи мы просто с тобой весело проведём время вдвоём. Поболтаем, посплетничаем.

– Да, в любом случае, надеюсь, это будет просто интересная поездка в новые места.

– Да, – ответила Вера. – Будем изучать северные просторы нашей страны.

И я стала готовиться к поездке в неизвестный край к таинственной знахарке, чтобы отведать её чудодейственное снадобье, способное излечить меня от болезненных воспоминаний прошлого.

На удивление все мои приготовления к поездке прошли очень гладко, словно сама судьба подталкивала меня к этому. Начальница без проблем отпустила меня в отгул, а дети согласились провести несколько дней под присмотром Наташи – дочери Веры.

Я собрала небольшой дорожный чемоданчик, в который сложила только самые необходимые вещи, а подруга позаботилась о билетах и об остальных организационных вопросах. И в итоге, не успела я и глазом моргнуть, как оказалась на борту самолёта, летящего в далёкий северный город, где летом царствуют белые ночи, а зимой на небе искрится зарево северного сияния.

Всю дорогу Вера подробно рассказывала мне, как хорошо она всё распланировала, и как удачно у нас всё складывается, видимо, желая развеять мои сомнения по поводу успеха нашего предприятия. Но я почти не слушала её, пребывая в собственных мыслях. Признаться, я совершенно не сомневалась в том, что идея посещения знахарки является абсолютно бесперспективной затеей, потому что давно перестала верить в чудеса.

Через несколько часов мы прилетели в Мурманск и вышли из аэропорта. Вера оставила меня следить за вещами, а сама побежала искать нужный транспорт.

На дворе было начало июня, но находясь здесь, складывалось ощущение, словно на календаре март. Дул холодный ветер, а температура воздуха была, пожалуй, не выше восьми градусов по Цельсию.

Я зябко поёжилась, вспоминая тёплую Москву, но в то же время бодрящая прохлада живо привела меня в чувство, избавив от грустных мыслей. Меня уже не волновало прошлое, не страшило будущее. Я думала лишь о том, как бы поскорее нырнуть в тёплый автобус или в какой-нибудь другой вид транспорта, крепкие стены которого смогут защитить от пронизывающего ветра и согреть моё бренное тело. И к тому моменту, когда Вера вернулась ко мне, я уже начала дрожать крупной дрожью.

– Олеся, я всё выяснила, – не скрывая энтузиазма, сказала подруга, которая, казалось, лишь разгорячилась от своих поисков. – Автобус до нужного нам места будет лишь через четыре часа, но я нашла такси, и наша дорога займёт не больше двух часов.

– Это, наверное, дорого, – лязгая зубами, произнесла я.

– В нашей с тобой ситуации время дороже денег, – уверенно произнесла Вера, подхватывая свой чемодан. – Пошли за мной!

Взявшись за ручку своего чемодана, я покатила его вслед за подругой, которая быстрым шагом повела меня к стоянке такси.