Почти научная фантастика

Спустившись на второй этаж подземной части здания, вошли в просторное помещение, разделенное перегородками на множество отсеков. Отсеки были отгорожены от основного пространства матовым стеклом, посередине каждого на полу был большой металлический круг. Врач пригласил меня пройти в ближайший, раздеться, встать на круг и закрыть глаза. Почувствовал волну света, пробегающую по телу сверху вниз. Обследовавший меня, наконец разрешил открыть глаза. Спросил его, для чего всё это. Он ответил, что так откалибровываются элементы индивидуального экзоскетела. Чрез минуту внесли его детали, напоминавшие куски металлической гибкой толстой сетки. Сначала элементы закрепили на запястьях. Только первые несколько минут чувствовал их небольшое давление: они как бы растягивали связки кисти изнутри, затем всякое ощущение их присутствия пропало. Попробовал пошевелить кистью, она двигалась, вращалась и действовала прекрасно, даже, показалось, слишком легко. Затем такие же браслеты были закреплены на локти, щиколотки и колени ног. На спине, на уровне поясницы, приложили большой сегмент, и он буквально впился в кожу, будто присосался. Аналогичный наложили в области пупка. Почувствовал, как поясницу буквально растягивается вверх и вниз под действием накладок, появилось ощущение прохладного ветра вдоль спины, и хроническая боль прошла. Подобную систему надели на шею, только расположили справа и слева, ниже скул. Опять возникло ощущение прохладного ветра, головная боль прошла, словно сняли рукой. Последний щиток надели на верхнюю часть груди, в области сердца, он должен был растянуть грудной отдел позвоночника, чтобы снять напряжение. Когда все манипуляции закончили, врач попросил подвигаться, понагибаться, поприседать, проверить, не мешают ли мне конструкции. Во время всех этих движений, ничто не давило, все части тела двигались легко, без напряжения, появилось ощущение похожее на эйфорию, непроизвольно засмеялся от счастья – система экзоскелета работала идеально. Врач разрешил одеться и отодвинул матовую перегородку, отделявшую нас от зала.

Посмотрел на других. Оглядев ребят, обнаружил, что на них надето максимум по две части экзоскелета, мой же вид, увешанный целым комплектом, судя по лицам, очень удивил остальных. Нас попросили сдать нормативы на выносливость, и мы минут двадцать усердно бежали, в среднем темпе, по беговым дорожкам, увешанные датчиками. После теста, минуты через две, убедившись, что с экзоскелетами всё в порядке, нам предложили заняться своими делами, предупредив, что снимать пластины не надо ни при каких обстоятельствах, в них можно спать, мыться, плавать, принимать душ: они с этого момента будут защищать и восстанавливать наши проблемные места.

Поднявшись в столовую, в последний раз ели по-обычному, завтра начинается программа нашего нового питания и неизвестно, когда она закончится. Сытый и изрядно уставший, вернулся в комнату и, не расправляя кровать, уснул на диване.

Пару раз проснулся ночью, нет, не от того, что мешали элементы экзоскелета на теле, а потому, что снился один и тот же сон. Стою на краю пропасти, внизу ничего не видно – туман, расправляю крылья – свои крылья и бросаюсь вниз. Несколько секунд проходит, пока начинаю осознавать, как ими управлять и планирую на еле видимую в тумане поверхность. Туман рассеивается и передо мной от края до края безжизненная каменистая поверхность, как с фотографий марсохода. Воздуха нет, дыхание застревает внутри, задерживаю его, мгновенно понимая, что надо лететь вверх. Взлетаю, все выше и выше, тумана исчез, поверхность планеты удаляется от меня, уже не видно того обрыва, с которого поднялся. Останавливаюсь в полете. Не знаю, как это получилось. Крылья распахнуты в стороны, как на рисунке Да Винчи о золотом сечении, фактически стою на этой пустоте, одновременно ощущая её реальность и нереальность. Пп-фф, рассыпаюсь золотой пылью, искрясь в лучах восходящего солнца. Каждая пылинка – это я, мы покрываем ковром безжизненную каменистую поверхность, впитываемся в её почву, проникаем глубоко – глубоко. Там внизу текут реки лавы, они опоясывают планету сетью каналов, наподобие параллелей и меридианов. Мы сливаемся с этой лавой и несёмся потоком. Забили барабаны: бух, бух, бух. Это на перекрестке параллелей и меридианов, поток направился вертикально вверх и пульсирующей струей пытается пробить себе путь на поверхность планеты. Бу-у-ух, и струя лавы вырывается из недр планеты. Путь открыт, и лава медовыми каплями выползает из открывшегося жерла, растекаясь во все стороны, а с нею и я. Она остывает, застывает и засыпает. И тут я просыпаюсь. Два раза за ночь один и тот же сон – не слишком ли странно. Побродив в предрассветных сумерках по комнате пару минут, заметил изменения в своих ощущениях: во всем теле появилась лёгкость, какое-то спокойствие и уверенность. Это было очень приятное ощущение. Подошёл к стеллажу, опустил кровать, лёг и тут же уснул.

Глава 4

Проснулся от зуммера ридера, звавшего на завтрак. Приняв душ, переодевшись в свою новую форму, зашагал в столовую. Команда была почти в сборе, все тянули через трубочки из стаканов новое питание. Ну что сказать, неплохо. Завтрак напоминал скорее теплое пюре из лесных ягод со сливками. После завтрака Игорь озвучил комментарии к программе сегодняшнего дня и перечислил кто с кем в паре на этой неделе. Аркадий подошёл ко мне своей немного артистичной походкой, чуть наклонился, потом выпрямился, отбросив прядь волос со лба, и грассирующим голосом представился, что он творческая личность, его постоянное состояние – эмпиреи и он любит напевать мелодии и тормозить с ответами, остальное у него всё сплошные достоинства. Ответил, что недостатки свои перечислять не буду, как и достоинства, он с ними ознакомится по мере нашей совместной работы.

Ридер показал направление к спортивному залу, где нам была поставлена на сегодня задача отработать навыки общения. Мы должны были придумать свой набор жестов, понятных нам одним и отработать их до автоматизма. Для Аркадия молчание было смерти подобно, и чтобы его не нервировать, предложил ему вначале перечислить свои наиболее постоянные тактильные привычки, вроде почесывания носа и дергания уха. Аркадий ответил, что мой пример примитивен, он следит за своими манерами, как говорили интеллигенты раньше. Однако, при долгом обсуждении и присматривании к друг другу, мы все-таки нашли их у него. Например, периодическое сглатывание слюны, очень заметное на его худой шее или потирание лба, когда он искал ответ на поставленный вопрос. У меня из внешних привычек, пожалуй, наиболее характерной была разминка шеи с хрустом и почесывание подбородка. Совместно дали им короткие понятные друг другу значения. Например, я почесываю подбородок – значит, посмотри под ноги, разминка шеи справа налево – там опасность, круговое – засада. Если он потер лоб – значит, ему кажется, за ним следят. Ну и так далее. Подумал, задание как для Штирлицев, но говорить об этом не стал, а то у него фантазия разыграется и поток речи будет не остановить.

Пока продолжались наши занятия, мы ходили несколько раз пить коктейль. После утреннего ягодного, второй был сырно -овощной, третий имел грибной вкус, четвертый – фруктовый, пятый – вкус куриного мяса. Все это не только было съедобно, но и очень вкусно и питательно. По окончанию занятий, ридер пригласил нас на водные процедуры. В зале, вместо ожидаемого нами бассейна, увидели ряды обычных домашних ванн. Моя оказалась заполнена похоже подогретой газированной водой, потому что пузырилась и шипела. Движение по телу пузырьков газа приятно расслабляло, не заметил, как задремал. Когда открыл глаза, вместо газировки, ванна была заполнена киселеобразной жидкостью молочного цвета, только без запаха. Заработал вытяжной клапан и уровень киселя стал понижаться в ванне, а на его место стала поступать опять прозрачная газированная вода. Ко мне подошёл сотрудник лаборатории, отгородил от зала ванну матовой раздвижной стеклянной стеной и предложил ополоснуться под душем. Когда вышел из ванной комнаты, посмотрел на часы ридера, прошёл час, а мне показалось, по ощущениям, был там не больше десяти минут. По привычке, с остальными членами команды отправился в столовую принимать коктейль. На этот раз он был клубнично-сливочный. Следующее задание на сегодня для нас с Аркадием состояло в том, что надо было выбрать игру, которую мы оба знаем и постараться как можно больше раз друг у друга выиграть. Как ни странно, это оказались шашки, знакомые нам с детства, ничего другого общего из игр мы не нашли. Так и проиграли весь вечер с переменным успехом и перерывами на питание. Никогда не думал, что может быть крабово-рыбный коктейль или медово-овощной, но поверьте они бывают и даже очень вкусные. Вернувшись в свою комнату, решил не рисковать сном на диване, расправил кровать, принял душ, почитал на ридере электронную версию свежей газеты и быстро уснул. Снов не было, просто уснул – проснулся. Чувствовал себя превосходно уже от того, что не чувствовал боли, а от того, что в теле была лёгкость, необыкновенная подвижность. Сейчас бы пробежать пару километров по тропинке среди лугов, подсвеченных скользящими лучами восходящего солнца, вдыхая свежую утреннюю прохладу, пахнущую зеленью. Звонок на завтрак. По дороге в столовую догнал Аркадий. Бодрым, веселым, почти поющим голосом, прочитал стихи о встающем солнце и янтарном блеске, заполнившем всю округу. Киваю головой в знак солидарности, что настроение и самочувствие прекрасное и душа, как ни странно, поет и хочет лирики, ну вроде той, что сейчас озвучил Аркадий. В столовой сегодня достаточно оживленно. Похоже, не у нас одних хорошее настроение, только троица «боевых», как для себя окрестил Ирину, Сергея и Юру, сидят в самом дальнем углу с мрачными лицами. Коктейль опять, как и вчера был из лесных ягод, только других: земляника, черника и то ли малина, то ли ежевика. Вошли Игорь и Олег Игоревич, поздоровались со всеми и прошли к «боевой» группе. Они присели к ним за столик и о чем-то тихо-тихо заговорили. Потом они все встали и ушли. Ребята даже не притронулись к своему завтраку. Распирало любопытство, но получить информацию было не откуда. Тем временем Аркадий фланировал между столами, рассыпая гроздья своих познаний в поэзии, даря всем хорошее настроение. Вернувшись за наш столик, он наклонился, вроде как попить коктейль, и шепнул, есть интересная информация и многозначительно подмигнул.

Сегодня у нас, в первой половине дня, тренировка отработки тактильных сигналов на практике: будем ходить по виртуальному городу и подавать сигналы друг другу на расстоянии, чтобы координировать действия. Войдя в тренировочный зал, немного огорчился, он был пуст, импровизированного города не было, только несколько гимнастических скамеек и стульев стояли в хаотическом беспорядке. Ассистент выдал нам инвентарь. Это были абсолютно обычные очки, без диоптрий. Лёгкие, пластмассовые, без всякой, на внешний вид, встроенной электроники. Надел и посмотрел на зал – ничего необычного. Аркадий, надев их, подтвердил, что не понимает для чего они. Вдруг окна в зале стали закрываться темными шторами, свет погас. Мы стояли с Аркадием в полной тишине и темноте. Ридер пропищал, взглянул на экран. В бегущей строке появилась фраза: «Представь свой город». Взял Аркадия за руку, зажмурил глаза и сильно-сильно напрягся, видать, так сдавил ему руку, что он ойкнул. Открыл глаза. Через очки в сумерках стали проступать какие-то объекты: вот угол своего дома, дорога, ведущая к подъезду. Аркадий открыв глаза, спросил где это мы. Сказал, что идем ко мне в гости. Сумерки таяли, становилось светлее, но всё равно было достаточно пасмурно. Остановился, что-то насторожило. Оглянулся и увидел мужчину, единственного человека, стоящего на улице. Он смотрел на нас, мы на него. Поскольку, по условиям задания, мы свои действия должны были координировать тактильно, дал Аркадию знак, надо разойтись. Мы прошли мимо моего подъезда, завернули за угол. Показал Аркадию, идти вверх по тропинке, обойти, выплывающую слева из сумерек, школу и зайти незнакомцу со спины, а я сверну за дом, обойду его и выйду, с другой стороны. Обогнув дом, выглянул из-за угла, мужчина – как мужчина, правда что-то показалась мне в нём знакомое. Очки от бега запотели, снял их и протер, когда надел и посмотрел на него, то сразу узнал. Это был мой преподаватель по институту, но почему его не узнал сразу – непонятно. Он стоял и оглядывался по сторонам, словно кого-то искал. Может нас, никого другого я не видел. Вдалеке заметил фигуру Аркадия, он обогнул школу и сейчас уже приближался с противоположной стороны к «объекту». Аркадий увидел меня и дал знак, «берем в клещи». Мы одновременно подошли к нему, уже открыто, поздоровался и спросил, не меня ли он ищет. Он посмотрел мне в лицо и тут понял, это не живой человек, а что-то вроде иллюзии: глаза у него были зеркальные, и в них увидел свое отражение, да и весь он был, какой-то плоский. Аркадий, зачем-то махнул рукой, рука прошла сквозь иллюзию, изображение искривилось, как на старом телевизоре, и исчезло. Посмотрев друг на друга, мы одновременно сняли очки, но дом, школа и всё остальное, что было на улице, осталось. Не понимая до конца, что произошло, закрыл глаза и что есть силы, отбросил этот мир, как будто содрал кожу. Когда открыл глаза, мы с Аркадием были посреди пустого зала. Он стоял с открытым ртом, словно хотел что-то сказать, но звук застрял у него в горле. Наконец, сглотнув, сообщил, видел, как всё вокруг потекло: небо, дом, а потом растаяло, словно ничего и не было, и мы очутились там, где были. Махнул рукой, устало сел на скамейку, сказав, что уже такое видел. Аркадий, уселся рядом и быстро переключился на события, происходившие, утром в столовой с «боевой» тройкой, о которых уже успел забыть.

Он напомнил, слух у него исключительный, поэтому расслышал, о чём говорили утром ребята. Ночью каждому из них приснился один и тот же сон, он был так реален, что когда они проснулись, то даже обнаружили пули, застрявшие в стенах. Получалось, что во сне они умерли, а их смерть была пробуждением. У них такое было впервые в жизни, Олег Игоревич уговорил их спуститься вниз и в кубе пройти сон вновь, только уже втроем, до победного конца. Их соседи, справа и слева, действительно, слышали на утре звуки, похожие на выстрелы.

Вот это да, значит у них проснулись гены, причем одновременно. Может, действительно их связывает какое-то общее событие, самое трагическое в жизни и поэтому такое сильное. Ладно, об этом потом. А сейчас пора в столовую за очередной порцией еды. Думал, на сегодня наша тренировка закончилась, но в столовой ридер нас позвал на второй раунд. Потом был третий, четвертый. Созданные мной виртуальные миры становились всё чётче и чётче, детализирование. Аркадий вносил свою лепту, добавляя красок небу, окружающим объектам, различные шумы и звуки, даже наша одежда преобразилась по его вкусу. В создаваемых нами инсталляциях, появлялось всё больше на улицах человекоподобных иллюзий, но мы обходили их стороной и старались не смотреть им в лица. Это были наши воспоминания о каких-то людях, не более того. Постепенно так втянулись в игру, что только сигнал ридера вернул нас к реальности. В течение дня ни разу не видели боевую троицу в столовой, поэтому за ужином, увидев их, старались разглядеть на их лицах какие-то эмоции, но тщетно. Они так же угрюмо, как и утром сидели за своим столом.

Вернувшись в себе, позвонил Игорю и спросил, почему в кубе и зале визуализации появляются, а в комнате нет. Он рассмеялся и ответил, что я пока слаб, а в кубе и зале стены и пол имеют защиту от магнитного поля Земли, поэтому там легче создаются объекты. Словно подслушав наши мысли с Аркадием или заметив наши сегодняшние взгляды в сторону троицы, сообщил, проблема ребят в том, что они испытали в жизни очень сильные эмоции на грани жизни и смерти, причём одновременно, поэтому сейчас, под действием лечения, их гены стали просыпаться, вектор их способностей сложился и усилился трехкратно, с этим и связаны события, произошедшие ночью в их комнатах, оставившие вещественные доказательства их способностей. Спросил ещё о том, как могли в зале поместиться все объекты, которые мы создавали. Игорь ответил, человек видит то, что происходит рядом, не задумывается над тем, насколько реальны расстояния, пространство же, которое мы создаём искривляется и видится таким, насколько хватает обзора нашего зрения, размеры смещаются, уменьшаются незаметным масштабированием. Вот сколько шагов от дороги до подъезда, например, пятьдесят, в реальной жизни, а в зале это будет десять – двенадцать. Мы поворачиваем за угол дома и видим новые объекты, новое пространство, а сзади уже ничего нет – пусто, иллюзия исчезла, потому что мы её не поддерживаешь визуально. Когда Аркадий обходил школу, весь его путь состоял из тропинки к школе и сразу дороги, ведущей к мне и незнакомцу. Обратной, скрытой от моего зрения стороны школы просто не существовало. Конец тропинки и начало дороги встретились на углу, а вся школа из прямоугольника свернулась в сектор, видимый мной и соответственно Аркадием.

Глава 5

Спал отлично, никаких снов, встал, и впервые за долгие годы сделал зарядку. Столовая, ягодный коктейль, тренировочный зал. Аркадий вел себя необычно тихо. Решил подождать, когда сам наконец выговорится. И его прорвало. Он затараторил обиженным голосом, что вот у всех просыпаются способности, что все что-то могут, а он со своим фантастическим творческим воображением – ничего. Позволил ему высказаться. Когда тирада закончилась, попытался его убедить, что это не так: напомнил, он, а не я раскрашивал наш воображаемый мир, наполнял его звуками, подробностями. Аркадий неуверенно посмотрел на меня. Похоже, он думал, что это я создал мир вокруг таким, как ему нравится, и не понял, что это было его творчество. К нему сразу вернулась уверенность, фамильярная вальяжность и он сообщил, что готов к новым подвигам. Но сегодня, как назло, с фантазией что-то не клеилось. Она разрывалась, не успев создаться, была какая-то туманная, неопределенная. Мы провозились целый день, так и не добившись особого успеха. Уставшие, измотанные вконец от напрасных усилий, сидели в столовой, потягивая коктейль. К нам подошёл Игорь и спросил, как дела, хотя уверен, он знал о нашем провале, везде ведется наблюдение и записывается все происходящее: он сам нас об этом предупредил в день сбора команды. Игорь немножко помолчал, потом отшутился, конечно он всё знает, но пришёл нас приободрить. Причина наших неудач сегодня в том, что они ослабили защитные экраны в зале, поэтому стало труднее создавать реальность: магнитное поле Земли, проникая в зал, стремительно разрушает наши фантазии. Нам просто не хватает пока сил, и мы не нашли внутренние резервы их пополнения, не почувствовали источник силы в себе. Игорь предложил после ужина пройти в лабораторию с ваннами и восстановиться. Что мы и сделали. Только странно было проснуться утром не в своей кровати, а в ванне с бесцветным киселем. Но ощущение было прекрасное, словно в тебя влили океан сил и хорошего настроения. Как спалось – вот первый вопрос, который задал ехидным голосом Игорь, навестив нас за завтраком. Спросил, что это за кисель, в котором мы ежедневно отлеживаемся, а сегодня, вообще проспали всю ночь. Не вдаваясь в подробности, он пояснил, это наша индивидуальная плазма крови, только выращенная в инкубаторе, она чистая и идентичная той плазме, какая у нас была на период рождения, без последующих мутаций, проникая в кожу через поры, она вымывает накопленные в организме вредные вещества, которые не дают осуществить полный контакт с окружающим миром.

Аркадий поинтересовался у Игоря как дела у боевой троицы. Тот ответил, кошмары прекратились, но пост синдром остался, надо время, чтобы они пришли в норму. Посмотрел в сторону ребят, они выглядели бодрее и пили коктейли, переговариваясь друг с другом.

Сегодня решил идти другим путем, чтобы доказать Аркадию, справедливость моих слов. Предложил сесть в центре зала на пол, спина к спине, и представить, что сидим под огромным развесистым дубом, посреди бескрайнего поля, и каждый создаёт свою реальность, чтобы потом их объединить.

Представил тихий летний рассвет, золотом разливающийся по горизонту июльского неба, поле, заросшее зарослями дикорастущей редьки с маленькими желтыми цветками, в каплях утренней росы. В воздухе витает влажный запах травы с ароматом горчинки и свежей земли, вижу тропинку, ведущую от нашего дуба в поля, куда-то за горизонт. Сначала зал заволокло молочным туманом, который постепенно таял, увидел тропинку, поле дикой редьки и золотой разлив солнца на горизонте. Оно поднималось, капли росы испарялись, наполняя окружающий воздух теплом и травяным запахом летнего дня. Не поворачиваясь, спросил Аркадия, о том, что он видит у себя. Вместо ответа, услышал раскаты грома, запах озона, шум летнего ливня и колышущихся ветвей дерева, с его стороны. Когда раскаты грома утихли, услышал голос Аркадия, наполненный восторгом и поэтическим вдохновением, что он готов объединить усилия. Посмотрел в сторону его поля, а он в сторону моего.

На его стороне дождь прошёл, небо ещё было в тучах, поле ржи с просинью васильков сверкало в каплях дождя. Посмотрел на Аркадия, он смотрел в сторону моего поля, и туда, словно по мановению волшебника, направились облака и капли летнего ливня заплясали по полю. Глядя на его поле, увидел на горизонте, как тучи стали рассеиваться и солнце, поднявшееся на моей стороне, осветило его поле, золотистыми лучами, играя в каплях, свисающих с травы. Вздохнул полной грудью от восторга и чувства удовлетворения выполненной работой. Чтобы не видеть, как блекнут краски, и исчезает то чудо, которое мы создали, сосчитали до трех, закрыли глаза, а потом еще стояли, наверное, секунд десять, прежде чем их открыть. Пустой зал, такой пустой зал и гулкая тишина. Встали и, не проронив ни слова, вышли в коридор. Только в столовой, выпив коктейль Аркадий, наконец, разразился радостной тирадой по поводу своих успехов. Не стал мешать – пусть радуется, это ведь не только моя, но и его победа, вернее наша общая.

В принципе, так неделя и прошла. В выходные мы всей командой отдыхали: играли в футбол, волейбол, плавали в бассейне и жарили шашлыки во внутреннем дворике, выложив камнями для этого специальную площадку посередине. Может это и варварство портить такой уютненький дворик с такими миленькими зарослями, но на мой взгляд, как раз, этой площадки для мангала тут и не хватало. Это был какой-то момент присутствия в дикой природе, всё-таки, мы были ограничены стенами этого института и нам предоставили возможность почувствовать свободу, короче поозорничать. Шашлык удался, после коктейлей он показался таким смачным и ароматным, покрытый поджаристой корочкой с кольцами лука и помидор. Под конец, Аркадий принес гитару, и мы пели песни допоздна. Удивительно сколько мы их знаем и сколько на самом деле у нас много общего, несмотря на то, что мы все такие разные.

На следующей неделе буду работать в паре с Ириной, а Аркадий с Юрой. Неделя и общие тренировки сдружили нас с ним, мы научились понимать друг друга и, честно, жаль, придётся на некоторое время с ним проститься. Ирина казалась мне замкнутой, не по годам взрослой девушкой, не представлял, о чём и как с ней говорить.

Глава 6

Выходные закончились, в столовой Ира первая подошла к моему столику и попросила разрешения присесть. Аркадий за соседним столом уже вовсю обрабатывал Юру своими фантастическими идеями по поводу совместных тренировок.

Прозвучал зуммер ридера и стрелка на карте уперлась в помещение, где будут проходить наши тренировки. Это был не мой, уже обжитой зал, а, как ни странно, бассейн. Молча шли по коридору, переоделись в предложенные нам гидрокостюмы и спустились в воду. Я не умею плавать и никогда не пробовал учиться, да и Ирина вела себя очень напряженно. Было очевидно, вид открытой воды действует ей на нервы. Судя по всему, задача состояла в том, чтобы создать здесь что-то комфортное для нас, но как-то не очень хотелось фантазировать. Мысль напрашивалась сама собой, нас специально объединили и направили сюда, вычислив наше общее слабое место.

Ладно, пойдем по пути наименьшего сопротивления: создаю туман, чтобы не видно было воды, большую лодку с веслами и тентом, наподобие тех, в которых живут речные люди во Вьетнаме. Мы подтягиваемся, перелезаем через борт, устраиваемся на широких скамьях. Солнце проглядывает сквозь туман, клочьями разрывая его, обнажая бескрайнее выцветшее небо, гладь воды покрытую мелкой рябью. Лодка плывет по течению посередине реки, берега далеко, видно лишь тонкую зелёную полоску. Вдруг она, прямо на глазах, начинает расползаться у нас под ногами. Посмотрел на Ирину, у неё в глазах панический ужас, мне тоже не по себе. Автоматически закрываю её глаза рукой, преодолевая свой страх, восстанавливаю дно лодки. Завязав ей платком глаза, направляю лодку к берегу. Берег стремительно вырастает на глазах, нет никаких деталей, да и не до сантиментов, он просто низкий и зелёный. Бросаю якорь, скидываю трап на берег и вывожу Ирину. Только после этого снимаю платок у неё с глаз и предлагаю присесть на землю. Она уже успокоилась, но, когда предложил подняться опять на лодку, она категорически отказалась.

Мне самому не хочется обратно на лодку, но признаться, что провалил задание, не хочется вдвойне. Нам придётся раз за разом плыть, плыть и плыть, пока не поймём, что это всего лишь условность, не преодолеем нашу панику и не научимся спонтанно, не задумываясь, создавать себе подручные плавсредства. Ирина сидит рядом, обхватив руками колени и опустив на них голову. Проходит минута, другая, почему-то начинаю ей рассказывать о том, что с детства не любил купаться и панически боялся воды. Будучи уже взрослым неоднократно думал, неплохо бы было научиться плавать, но всегда возникали какие-то препятствия: то времени не хватало, то бассейн – далеко, ну и так далее. Сказал, что надо попросить Игоря, закрепить за нами тренера по плаванию и наконец всё-таки научиться плавать. Ирина подняла голову, посмотрела на меня своими серыми серьезными глазами и молча, в знак согласия, кивнула головой. Ну, вот и ладно. Теперь можно сходить в столовую подкрепиться, время то уже подошло. Мысленно стёр свое видение, словно тряпкой протёр школьную доску. Мы сидим на краю бассейна, солнечный свет через оконные стекла бликами играет на водной глади, проникая до самого дна, выложенного мозаичной плиткой. Вдруг понимаю, глубина здесь не больше метра, спрыгиваю с бортика в воду и, стоя по грудь в воде, начинаю смеяться тому, что моя фантазия была опаснее того, что есть на самом деле. Ирина спрыгивает в воду, начинает колотить меня кулаками и то же смеяться, потому, что напугал её на пустом месте, заставив показать свой страх, что для неё было очевидно обидно. Она созналась, что слишком переоценила мою фантазию, оторвавшись от реальных обстоятельств. Вернувшись в бассейн, после очередной порции коктейля, увидели Игоря, сидящего на скамейке. Его пляжный вид и мяч, которым он поигрывал, прозрачно намекал, они нас постоянно мониторят и по первому требованию, исполняют наши пожелания. Захотели тренера – пожалуйста, он уже сидит и терпеливо ждет своих подопечных. Тренер он оказался на удивление способный. До конца дня мы не только научились держаться на воде, но даже немножко плавать, пусть по-собачьи, надо же с чего-то начинать. Наплававшись до полного изнеможения, добрался до кровати и рухнул без сил, без эмоций, просто провалился. Когда утром попробовал встать, вчерашняя активная тренировка аукнулась болью во всем теле и скованностью движений. Ридер пропищал, приглашая нас в лабораторию с ванными, видимо Игорь, осознав нашу неподготовленность, оценил последствия вчерашней тренировки. Доскрипев, негнущимися ногами до ванны, погрузился в розовый киселеобразный раствор. На моих глазах, он стал превращаться в молочный. Это выходила молочная кислота, скопившаяся в теле. Постепенно скованность и боль стали проходить. Огляделся по сторонам и заметил голову Ирины, которая покоилась на краю соседней ванны. Похоже, она тут давно и успела уснуть. Прошло несколько минут, и я тоже стал засыпать: ванна расслабляла и действовала успокаивающе.

Неделя пролетела незаметно. Мы научились сносно плавать и, по крайней мере, уверенно держаться на воде. В пятницу плыли уже не на джонке, а на баркасе, и не по реке, а вдоль морского побережья с крутым каменистым берегом. Это позволило понять, откуда Ира и почему так боится воды. Солнце поднималось над горизонтом, воздух пах морскими водорослями, над водой летали альбатросы, периодически ныряя и выскакивая с бьющейся и сверкающей в лучах солнца рыбой. Вода была покрыта рябью мелких волн, неуклонно прибивающих нас к берегу, откуда тянулся запах олеандра.

Ну, вот и всё. Завтра суббота, отдых, пикничок. Жаль, только познакомился, только обвыкся, приобрел нового друга, как надо опять расставаться. Интересно с кем проведу следующую неделю.

Глава 7

Утром, в предвкушении отдыха на природе, плетусь в столовую, запищал ридер, чтобы обратил внимание на бегущую по нему строку. Читаю, после завтрака надо подойти в кабинет Олега Игоревича с Аркадием и Ириной. Что за дела? Что такого могли сделать, чтобы нас вызывали в выходной день втроем на ковер к главному.

Быстренько выпив коктейль, обменявшись вопросительными взглядами, вваливаемся в кабинет Олега Игоревича. Предложив нам присесть, он сообщает, сегодня у нас полевые испытания.

– Не потому, что вы лучшие, а потому что есть проблема и, на данный момент, вы взаимодействуете друг с другом лучше остальных команд. Необходимая экипировка в рюкзаках, на столе, сбор на поле перед институтом через десять минут. Всё, время пошло.

Забираем рюкзаки, разбегаемся по комнатам, быстренько переодеваемся и пулей вылетаем на поле. Там уже стоит армейский десантный вертолёт, винты крутятся, дверь открыта. Запрыгиваем и рассаживаемся вдоль стен. Олег Игоревич захлопывает дверь, просит пристегнуться и вертолёт взмывает вверх. У меня, честно говоря, ступор. Вопросов масса: куда, зачем, что мы можем такого, чего не могут Олег и Игорь, может это экзамен? В салоне шумно, спрашивать сейчас нет смысла. Довольно долго летим в полном молчании. Наконец, вертолёт снижается и зависает. Главный открывает дверь и спрыгивает на землю, мы следом, машина тут же поднимается и улетает. Похоже мы на дне огромного карьера, где раньше что-то добывали открытым способом. Крутые террасы выработки, поднимаются со всех сторон. Глухо как-то, даже птиц не слышно, пасмурно, моросит мелкий противный дождь. Олег Игоревич наконец-то вводит в курс дела: в этом карьере раньше добывали урановую руду, вычерпав всю, его бросили и забыли, однако, недавно местный охотник обратился в МЧС с жалобой, что животные и птицы стали уходить из этих мест, а он обнаружил у себя на руках и лице пятна, похожие на ожоги. Проверив его, выяснили, ожоги получены от радиоактивного излучения, повышенная радиация была обнаружена в его вещах и одежде, после этого и решили проверить забытый карьер. Оказалось, он радиоактивен, хотя руды в нём давно нет. Поскольку наш институт, в частности, специализируется на всякого рода излучениях, эта информация, для принятия решения, и попала к нам. Наша задача придумать решение и постараться восстановить окружающий радиоактивный фон. Ничего себе полевая практика. Что мы можем? Даже не представляю, как к этому подступиться. Посмотрел на Ирину, она уставилась куда-то вдаль, на лице было суровое выражение. Аркадий стоял рядом и рассматривал носки своих военных ботинок. Перевёл взгляд на Олега Игоревича, он ободряюще кивнул, повернулся и стал подниматься вверх, переходя с одной террасы на другую. Молча, несколько минут провожал его взглядом, пока тот не скрылся с глаз.

Повернувшись к ребятам, увидел в их глазах вопрос. Не, так не пойдёт, командиром не нанимался, я за равноправие. Струхнул наверно, это ведь не кораблики в бассейне пускать. Ладно, надо собраться, мы топтались под моросящим дождем уже несколько минут, но в голову ничего путного не приходило. У нас не было технического образования и опыта решения таких проблем.

Ёлы – палы, как мне надоел этот моросящий противный холодный дождь, лето ведь на дворе, июль, а тут такая гадость. Инстинктивно представил голубое небо, солнце, склоны, поросшие зарослями шиповника. Вроде дождь прекратился, подул ветер, облака стали расходиться, пропуская тёплые летние лучи солнца. Поглядел на террасу перед собой и увидел цветущий кустарник шиповника, затем второй, третий. Ещё минута и кусты шиповника покрыли склон карьера передо мной до самого верха. Земля под ногами задрожала, стала покрываться трещинами. Повернулся к Ирине. Она смотрела, с каким-то ожесточением, как раз под ноги и от неё расходились лучами по земле трещины. Ничего себе. Надо отсюда срочно уходить. Не знаю, о чём она думает, но хорошим это не кончиться. Дернул её за руку, стараясь вывести из этого состояния, и посмотрел на склон, в поисках быстрого подъёма. Прямо передо мной появилась деревянная лестница с перилами, поднимающаяся до самого верха карьера. Точно, Аркашина работа, рванул за руку Ирину к лестнице. Старались как можно быстрее подниматься по ней, Аркадий был последним, страхуя нас, ставил поперечные перила, чтобы не упали от подземных ударов, сотрясающих весь карьер и лестницу. Взобравшись наверх, увидели картину в целом. В дне карьера, из образовавшихся трещин, выползала самая настоящая лава. Она быстро заполняла его, поднимаясь вверх. В метрах в десяти от нас остановилась и её поверхность стала покрываться водой. Источником был ручей, который создал Аркадий. Добавили ещё несколько бурных ручьев, и образовавшаяся котловина быстро заполнилась водой, не доходя метров двух до края карьера. Получилось очень симпатичное круглое озеро, с крутыми берегами, поросшими шиповником. Сказка, да и только. Только собрались присесть, чтобы передохнуть, как в воздухе раздался шум вертолёта, и мы только сейчас обратили внимание, что происходит у нас за спиной. Стояла палатка, душевые кабины, Олег Игоревич с двумя сотрудника выгружал из вертолёта какие-то тюки. Он махнул нам рукой в сторону душевых кабин. И так, понятно, если в карьере была радиация, её надо смыть, ну и пот тоже, как ни как бег вверх по лестнице – нагрузка не для слабаков, если ещё учесть, что трясло, и она ходила ходуном. Приняв душ, переодевшись и поев в столовой, развернутой в палатке, вышли, чтобы окончательно осознать и оценить результат нашей работы. Как будто никогда и не было карьера. Озеро, круглой чашей сверкало в лучах солнца, пахло шиповником, зарослями раскинувшегося по берегу, в небе, взявшиеся невесть откуда, кружили птицы. Картину только портил вид сотрудников института, в радиационных костюмах с приборами ходивших вокруг озера, проверяя радиационный фон. Олег Игоревич, подойдя к нам, успокоил, всё хорошо, радиационный фон в норме. И тут осеняет, этот моросящий противный дождь сделал он, чтобы запустить мою ответную реакцию на холод, в надежде, что ребята подтянутся за мной, и мы сработаемся автоматически, на инстинктах. Ух, манипулятор.

Быстро свернули лагерь, погрузились в вертолёт, сделали прощальный круг над карьером, теперь озером Круглое, и полетели домой. Хорошо, сегодня суббота и впереди шашлыки, песни под гитару у костра в тихий летний вечер.

Был тихий летний вечер, но ни шашлыков, ни песни под гитару не получилось. Ещё в вертолёте заметил, Иру лихорадит. Она старалась скрыть своё состояние, но по приземлении у института, она уже не могла встать, бил озноб, и мы на руках унесли её в лазарет. Нас выгнали за дверь, Олег Игоревич со своими сотрудниками пробыл около Иры почти час. Когда вышел, сообщил, состояние удалось стабилизировать, но ей надо отдохнуть до утра. На вопрос о причине, вызвавшей приступ, ответил, отец Иры был похоронен заживо при взрыве на шахте, мать долго не могла прийти в себя, и её положили в больнице. Ирину на всё лето отправили в лагерь на Черное море, где она случайно перевернулась в лодке и чуть не утонула. Тогда у неё случился первый приступ, потом был второй, третий. Каждый раз, когда ей приходилось нервничать, она теряла контроль над собой, впадала в ступор, и всё заканчивалось приступом, как сегодня. То, что она сегодня смогла вызвать лаву, означает, что она стала сильнее, но не на столько, чтобы быстро восстановиться.

Мы с Аркадием разошлись по своим комнатам. Улёгся на кровать, пока не уснул, всё думал, что каждый из нас близко к сердцу принимает свои болячки, но, когда сталкиваешься с другими, понимаешь, могут быть проблемы со здоровьем и похлеще.

В воскресенье пришёл в столовую раньше всех, следом появился Аркадий, подсел молча за столик – мы ждали её. Ирина вошла, увидев нас, показалось смутилась, поздоровавшись присела к нам. На вопросительные взгляды, ответила, всё нормально и попросила не зацикливаться на вчерашнем её состоянии.

Ещё утром, принимая душ, задумался о том, что все эти наши пары и тройки не случайны. Работая с Аркадием, понял, что мне не хватает эмоциональности, естественных красок, звуков, проработки деталей, создаваемого мира, его моментальной реакции по организации нашего спасения, как с лестницей в карьере. С Ириной, научился спонтанности принимаемых решений, подстройке под партнера, преодолению не только своих, но и чужих трудностей, контролю за ситуацией, как бы со стороны. Интересовал вопрос, кто будет третьим напарником на следующей неделе, и какие ещё во мне Олег Игоревич обнаружил, предназначенные к проработке, проблемы психологического характера. Теперь был абсолютно уверен, партнеры нам подбираются не случайно.

В воскресенье, после завтрака, Игорь зашёл в столовую и объявил, сегодня посиделок во внутреннем дворике не будет, мы летим отдыхать на природу, вертолёт будет через тридцать минут, сбор перед главным входом института. Поскольку полевой формы, как с карьером, нам не выдали, то кто в чём, пестрой толпой стояли на поле уже через двадцать минут.

Летели недалеко, приземлились на берегу реки, поставили большую армейскую палатку. Спецом по таким делам был Юра. Ира разожгла костер. Маша с Люсей ушли в палатку, под руководством Сергея с Олегом, готовить мясо для шашлыков, Андрей с Алексеем пошли собирать хворост для костра. Аркадий с Юрой разлеглись на траве и о чем-то переговаривались. Позвал Ирину прогуляться по лесу вдоль берега, может, есть ягоды или грибы. Вообще то, просто не хотел оставлять её один на один со своими мыслями. Выказывать своё сочувствие не собирался, да и не умею делать, поэтому в основном говорили о компьютерных играх, смешных эпизодах в интернете, музыке, событиях, которые происходят у неё на родине. Вроде так, ни о чем, но время до шашлыков скоротали. Спасибо ребята их сделали на славу. Выходной прошёл неплохо. Вечером вертолёт доставил нас обратно, но ещё часа два сидели во внутреннем дворике института, общаясь, вспоминая анекдоты и смешные истории из своей жизни. Когда нет телевизора, компьютера и телефона, начинаешь ценить простое человеческое общение.

Глава 8

Принимая каждый день душ, уже перестал обращать внимание на экзоскелет. Но сегодня утром, задумался, как вода проникает, в тех местах, где детали плотно прилегают к телу. Присмотревшись к браслету на запястье, обнаружил, что и сам металл пористый, поэтому воздух и вода проходят к коже беспрепятственно.

По дороге в столовую, обдумывал, кого из команды на эту неделю мне определят в напарники. Навстречу шёл Андрей, поздоровался и уверенной походкой направился в зал, указанный мне на ридере. Ну вот, теперь знаю, кто. Позавтракав, перекинувшись парой слов с Аркадием и Ириной, отправился на тренировку. Зал был больше предыдущего, стены, зачем-то, покрыты веревочными сетками. Мы, что по горам лазить будем? У Андрея, судя по всему, приподнятое настроение, он с нетерпением ходит по залу, вокруг меня и что-то на своем тарабарском пытаться объяснить, про конвергентную среду, простые градиенты и структуры полигональности. Ну, последнее, слава богу понял, как-никак достаточно плотно и долго увлекался компьютерными играми, пока моё физическое и психическое здоровье не указало на несовместимость меня и игр.

Вдруг Андрей стал раздеваться. Не понял посыла. Оставшись в одних трусах, он встал, раскинув руки, закрыл глаза и лицо приняло напряжённое выражение. Чуть не рассмеялся. Понимаю, как ему трудно здесь без всех своих гаджетов, прибамбасов, вот он и пытается хотя бы в своих виртуальных фантазиях воссоздать свой мир. Ну ладно, посмотрим, что из этого получится.

Не поверил своим глазам, видно, недооценил его фанатичного желания: прямо на глазах, его тело стало трансформироваться. Оно покрывалось деталями и накладками и стало напоминать Адама Дженсена из «Deus Ex: Human Revolution». Подошёл поближе. Он стоял в жутко знакомом пальто, очках, чёрных перчатках. Иллюзия была почти полная. Обернувшись вокруг, понял, что невольно подхватил его идею и стены, пол, потолок, всё в зале стало напоминать интерьеры игры. Мне это совсем не понравилось, сверлящая головная боль напомнила о себе и о том, как долго избавлялся от этой зависимости. Закрыл глаза и огромным усилием воли стёр всё. Открыв глаза, почувствовал облегчение, боль прошла. Зал был пуст, Андрей в одних трусах растерянно смотрел на меня. Понимаю, обломал его радость, по-другому было нельзя. Но всё-таки, придумал, как поддержать его. Вокруг появились горы, воздух наполнился туманом, мы уже стояли в одежде средневековых викингов с секирами в руках. Из-за горы послышался шум крыльев и жуткий, раздирающий рёв дракона. Тень дракона росла за завесой тумана, накрывая собой всё пространство, скоро закрыв и нас. Андрей бросил секиру, которая была у него в руке, и гордо достал из-за спины автомат АК. Наивный, забыл, шкуру дракона пробить ничем невозможно из обычного мира, нужны специальные артефакты. Видно вспомнив об этом, он поднял свою секиру, что-то с ней поколдовал, она стала больше и засветилась огненным пламенем. Ну что подерёмся, я так и загорел желанием. Мой дракон против моего напарника. Изобретательность наша не имела границ. Что только друг против друга мы не перепробовали. На огонь – ледяное дыхание, на водяную бурю – засасывающую воронку в земле. Поняв, что мы на равных, позволил ему убить дракона, и услышал торжествующий вопль довакина. Ладно, поиграли и хватит. Если нас свели вдвоем, то не просто так, ради игры. Вероятно, должен был понять, что мои действия не всегда должны воссоздавать реальность, иногда нужно и импровизировать. После обеда, предложил Андрею покрафтить, чтобы понять, к чему это может привести. Других идей пока не было. Получилась шахматная многоходовка: на каждый мой шаг, он делал свой. Мы создавали мир, но каждый как бы вопреки другому. В конце концов, наши миры объединились, напоминая громадье кубиков и хаос. Я ожидал чего-то другого, но чего? В конце дня сухо попрощавшись со мной, Андрей первым вышел из зала. Предположил причину его обидчивости: не давал ему спуску, и это было для него неожиданно и задевало профессиональную гордость. Ничего, программист ещё не бог, мы то же не лыком шиты. Сегодня, даже после расслабляющей ванны не сразу заснул. Виртуальная тренировка напомнила мне неприятные моменты, с которыми долго боролся, преодолевая свою зависимость от игр.

Ночью приснилась мама, она стояла у окна, ко мне спиной и смотрела вдаль, словно ждала, сейчас покажусь на тропинке к дому. От этого защемило сердце: не звонил ей целую вечность, почти три недели, как она там одна. Надо попросить разрешения у Олега Игоревича позвонить ей, только у него есть связь с внешним миром. Внешним миром? С этим вопросом уснул и с ним же проснулся на другой день. Чем отличается внешний мир от внутреннего мира человека. Какой-то связью, границами, областями соприкосновения. Пожалуй, сегодня проведу по этому поводу эксперимент, а потом позвоню маме.

В тренировочном зале было пусто. Я думал, Андрей тут, в столовой его не видел, а по времени, получалось, он опаздывает. Уже хотел за ним идти, как он показался в дверях. Поздоровался и ничего не объясняя навалился на стенку, уставившись себе под ноги. Понимаю его состояние – сам был игроком. Его насупленность, некоммуникабельность говорила, он не приемлет победы над собой и понимает, что я прошлый раз подставился, чтобы прекратить игру. Подошёл к нему и спросил, может ли он создать мобильный телефон, планшет, чтоб они могли функционировать и ловить внешние сигналы. Он взглянул на меня заинтересованно, без перехода сообщив, что пробовал, но ничего не получилось. Предложил провести этот эксперимент вместе: я создаю внешнюю среду, имитацию сигнала, облик, а он представляет, используя свои знания, внутреннюю часть телефона, чтобы создать приближенную копию, пусть самую примитивную, но которая бы работала.

Телефон появлялся и пропадал, несколько раз. Наконец я держал его в руках. Экран светился, неуверенно, но было ощущение, что он работает. На экране отображалось, связь есть, правда не был указан оператор. Набрал знакомый мне номер, пошёл зуммер, казалось он идет целую вечность, затем на другом конце ответили, абонент недоступен, перезвоните позднее. Слюна застряла в горле, как драгоценность передал телефон Андрею. Он тоже набрал номер, наверное, родителей, но ему ответили, так же, как и мне. Что это была иллюзия или действительно мы просто не смогли дозвониться? Когда первое напряжение от удачи спало, телефон растворился в воздухе, оставив нас в недоумении, что сейчас произошло. Прошло несколько секунд молчания. Вдруг Андрей оживился, стал меня трясти и орать взахлёб, что можем ещё раз попробовать и если получится, создадим всё, что пожелаем: планшет, компьютер, и всё, всё, всё… Я понимал его восторг, но не разделял. Неизвестный сигнал, появившийся ниоткуда, мог насторожить операторов и выдать местоположения, а это было уже нарушение условий нашего здесь пребывания. Но с другой стороны, было огромное желание узнать – действительно мы такое смогли сделать? Очень хочется позвонить маме.

Глава 9