Он приосанился, поправил рубашку и, от волнения схватившись за микрофон, ответил:
– Найдено несколько вещдоков, но пока мы не можем разглашать эту информацию. Ясно одно, – он кашлянул и продолжил, – преступление совершено в ночь с воскресенья на понедельник. В доме из прислуги никого не было. Соседи тоже ничего не слышали: ни криков, ни призывов о помощи. Допускаем, что в дом гражданки Верес убийца пробрался раньше неё, потому что домработница сказала, что, она приготовила ужин и ушла, закрыв за собой ворота. А наши сотрудники установили, что кроме её отпечатков, на ручке и панелях ворот других не обнаружено.
– А если преступник был в перчатках? – задала резонный вопрос журналистка.
– Тоже исключено: сработала бы сигнализация.
– А где, по вашему мнению, было совершено нападение на Валентину Гавриловну: во дворе или в доме?
– Возможно в доме, но жертва попыталась выбежать во двор, и там её настиг смертельный удар по голове.
– Чем?
– Предполагаем, что металлическим предметом.
– Значит, орудия убийства на месте не нашли?
– Как я уже пояснил ранее, – майор опять кашлянул, – такую информацию мы не даем в интересах следствия.
– А когда будут известны результаты вскрытия? – не унималась Юля.
– Результаты вскрытия будут известны в ближайшее время.
Симонова вежливо поблагодарила сотрудника уголовного розыска и стала сматывать шнур микрофона. Вдруг ее взгляд упал на металлические ворота внутри двора.
– Это гараж?
– Да, но, как видите, хозяйка свою машину в него не поставила, – майор кивнул на стоящий рядом «Фольксваген».
– А можно посмотреть, что в гараже?
– Да нет там ничего, кроме запасной резины.
– Покрышки от её «Фольксвагена»? – журналистка с интересом посмотрела на Гусейнова.
– Наверно, – как-то неуверенно проговорил тот и сам направился к полуоткрытым дверям. Юля последовала за ним. Бетонный пол был «разрисован» отпечатками протекторов. Симонова осмотрела гараж и улыбнулась:
– А где мотоцикл?
– Какой мотоцикл? – сразу напрягся офицер.
– Вон резина, явно не автомобильная, а вон и отпечатки колес! – победно произнесла она.
– Боровичков! – командным голосом позвал Гусейнов подчиненного.
– Слушаю, товарищ майор!
– Здесь был мотоцикл?
– Да, – Боровичков махнул рукой, – у этого, как его, – парень замялся, – сожителя жертвы есть мотоцикл.
– А какой марки? – тут же поинтересовалась журналистка.
– А это мы выясним на допросе у хозяина, – майор заглянул в свои записи, – Антипа Панкратова. Это гражданский муж погибшей, – пояснил он.
– И где же этот Антип? – Юля достала блокнот и ручку.
– Он только что задержан.
По дороге на студию Юля листала свои пометки в блокноте, потом многозначительно посмотрела на оператора и тихо проговорила:
– Мою подругу Ольгу Шарову помнишь?
– Которая нас в гости приглашала?
– Да.
– Что с ней случилось? – Виктор внимательно посмотрел на коллегу.
– В её машину врезался мотоциклист.
– Цела?
– Осколками от стекла поцарапалась, а на лбу – живописный синяк.
– Я про машину, – усмехнулся Николаев, – она же нам хвалилась ей недавно, – он задумался, – в ноябре. Классная тачка. «Фольксваген-Пассат», кажется…
– Оля уверена, что этот мотоциклист следил за ней и врезался в нее неслучайно, – Юля покачала головой.
– И ты теперь будешь искать этого лихача, да? – усмехнулся Виктор.
– Буду. Друзьям надо помогать, – обреченно произнесла она, – а у тебя как со временем?
– Ты поэтому со мной помирилась, да? Какой-никакой, а подручный тебе нужен! – с обидой в голосе сказал оператор.
– Честно? – Юля посмотрела прямо в глаза мужчине. – И из-за этого – тоже!
– Спасибо за честность, – он опустил голову, будто рассматривая свои ботинки, – только сначала скажи, за что ты на меня обиделась и не разговаривала почти четыре месяца?
– Я уже забыла, – хитро улыбнулась журналистка.
– Юлия, – он шутливо погрозил ей пальцем, – если хочешь, чтобы у тебя был «Ватсон», давай, будь честной до конца!
Поднимаясь по ступенькам на студию, Симонова оглянулась на оператора и подмигнула:
– Я быстро текст напишу, отдам Димону на монтаж, а потом отвечу на твой непростой вопрос.
– Ладно, я четыре месяца терпел. Подожду часок, так и быть, – засмеялся он.