Чужая

– Нет почему? У меня большая семья.

– Как это может быть? – удивлённо глядя на Александру, в недоумении спросила Зинаида.

– Очень просто! У каждого из них своя жизнь и не до кого нет дела. Я жила в семье никому не нужной – чужой.

– Но так не бывает если у вас семья?

– Оказывается, бывает.

– Александра, расскажи.

– Разве вам интересно слушать про чужую жизнь, про чужие проблемы, горести? – не понимая интереса Зинаиды, спросила та.

– Интересно. Я тоже в семье выросла: с родителями, с тётей, с братом и у нас прекрасные отношения, поэтому мне трудно понять тебя. Может быть, ты сама в чем-то виновата? Просто все вместе не могут отвернуться от одного человека, если он ни в чём не виноват? Прости, конечно, что я прямо говорю тебе обидные слова, тебя обвиняю, но согласись, что и такое в жизни бывает.

– Нет, Зина, я совсем не обижаюсь! Я столько перенесла обид и оскорблений в своей жизни, что ваши слова мне совсем не обидны.

– Расскажи. У вас большая семья?

– Да, – немного помолчав, проговорила Александра, – нас у родителей пятеро!

– Пятеро и вы как чужие?! – с изумлением глядя на неё, спросила Зинаида.

– Да, мы как чужие люди! Вернее, они между собой общаются, а я только ругалась с ними, – подумав немного, Александра сказала: – Хорошо, я расскажу вам о своей жизни, а вы уж судите сами – виновата я или так сложились обстоятельства, – вздохнув, она продолжила: – Мои родители прожили вместе пятнадцать лет. Оба пили, особенно отец. С самого детства помню, как страшно было вечерами, когда они напивались. Всю жизнь без единого светлого дня: только пьянки и гулянки. Они с мамой начинали пить вместе, а потом он напивался и бил её. И дрались они по договору.

– Как это по договору? – удивившись, переспросила Зинаида.

– Странно, да? Но именно по договору! – ответила Александра. – Пьют, поют песни, потом встают, выносят ценные вещи из комнаты, в основном это был телевизор и кое какая посуда, и начинают драться.

– Господи, по договорённости драться – ужас какой! Я о таком даже не слышала ни разу.

– Да, но бил он её по-настоящему. Она кричит, визжит, убегает от него. Кошмар! Жили мы очень бедно, потому что каждый день им нужны были деньги на выпивку. В таких условиях, в таком кошмаре мы росли и жили. У меня ещё два брата и две сестры, я средняя. Не знаю, что произошло между родителями, но они разошлись, когда мы уже немного подросли. Мама сразу же изменилась: перестала пить, начала за собой немного ухаживать. Жить мы продолжали все вместе в четырёхкомнатной квартире. Они оба дворниками работали и вот после отработанных десяти лет квартира стала их собственностью. Почему после развода не разменяли квартиру не понимаю? Как можно было продолжать жить вместе? Папа в большой комнате, а мы: мама и дети, в трёх маленьких. Пока мы были детьми всё было нормально. Братья жили в одной комнате, мы с сестрой в другой, а мама с младшей сестрёнкой в третьей. Потом папа женился!

В дверь постучались и Александра замолчала. В купе широко улыбаясь вошла проводница.

– Уже давно обед, – сказала она, – все чай у меня попросили, а вы сидите молчком. Что обедать не будете?

– Конечно, будем! –       спохватившись ответила Зинаида.

– Что, нести чай? – спросила проводница, в ожидании ответа поглядывая на женщин.

– Да, Ирочка, несите! – вытаскивая сумку с продуктами ответила Зинаида и, взглянув на попутчицу, сказала: – Заболтались мы тобой, Александра, совсем забыли про обед. Ну что, сервируем стол?

– Да, конечно, – ответила девушка.

Проводница исчезла за дверью, а женщины не спеша начали накрывать на стол выкладывая продукты каждая из своего пакет. В ожидании чая сидели молча, задумчиво глядя в окно. Зинаида изредка поглядывала на свою попутчицу и удивлялась, что такая воспитанная и интеллигентная девушка выросла в неблагополучной семье. Она с нетерпением ждала продолжения рассказа, но ей не хотелось торопить Александру, она знала, как не просто открыть душу совершенно постороннему человеку.

Обедали молча. Задумавшись, Александра медленно жевала булочку вспоминая своё детство. Детство, от воспоминания о котором ей становилось холодно и неуютно даже сейчас, когда она уже давно выросла и сама о себе беспокоится и заботится. Зинаида не мешала ей, понимая, как трудно этой молодой и красивой девушке вспоминать обиды нанесённые родной семьёй, как ей тяжело от того, что в большой семье она была одна, совсем одна!

Зинаида заметила Александру ещё до её посадки в поезд из окна вагона. Женщина видела, что её никто не провожает и что оглядываясь по сторонам, она как будто ищет кого-то, но не находит. Вероятно, именно поэтому войдя в купе она была печальной и расстроенной.

Закончили обедать, убрали со стола посуду и остатки продуктов.

– Александра, ты как? – осторожно, но с нетерпением спросила Зинаида.

– Нормально! – очнувшись от своих мыслей, ответила та.

– Тогда рассказывай дальше? – сказала Зинаида. – Ты не расстраивайся и не переживай, всё будет хорошо. Вот увидишь, по-другому просто не может быть! Рассказывай, что дальше?

– Дальше! – с грустью произнесла Александра и продолжила начатый рассказ: – Папа женился и привёл в свою комнату женщину. Мы с мамой, и он с женой – все в одной квартире! Папина жена русская, но была замужем за узбеком и жила в Узбекистане. Потом вернулась с сыном, нашим ровесником. Устроилась работать в домоуправление и там познакомилась с папой. Когда они поженились, и она переехала к нему, жить стало не выносимо. Она начала пить с папой так, что ни он, ни она никогда не были трезвыми. Повторилось тоже, что и с мамой: он напивался и начинал драться. Её сынок Васька, к этому времени уже успевший побывать в тюрьме за воровство, такое устраивал всем – просто ужас! Папа бил свою жену, её сын, заступаясь за свою мать бил папу, мои братья, защищая папу дрались с Васей и повторялось это почти каждый день. В квартире находиться стало просто невыносимо. Но продолжалось это недолго, потому что, не выдержав такой жизни папа повесился.

Ахнув, Зинаида закрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть.

– Как повесился?! – в ужасе переспросила она, после небольшой паузы.

– В своей комнате на крючке от люстры, – Александра казалась внешне совершенно спокойной, но ответ прозвучал очень грустно.

– Как же так можно?!

– Не хватило у него сил всё это вынести. Если бы он не пил, всё было бы по-другому!

– Не убивайся, – покачав головой и видя, что Александра замолчала, произнесла Зинаида, – это всё в прошлом. Рассказывай дальше, а потом всё обсудим, поговорим.

– В скорости, – продолжала Александра, – мама вышла замуж и с маленькой сестрёнкой уехала к своему новому мужу. Братья на правах старших расселились по комнатам, мы с сестрой продолжали жить вместе. Папина жена после его смерти, как законная жена, стала хозяйкой комнаты. Я к этому времени уже заканчивала институт. Занималась в библиотеках и читальных залах, потому что дома делать уроки не было никакой возможности. Домой приходила только переночевать. Последнее время даже одежду носила с собой в сумке, на всякий случай всегда имела сменку. Жизнь шла, мы все выросли, повзрослели. Братья привели к себе девушек, и наша комсомольская семья увеличилась. От этого скандалов и драк только добавилось, потому что Вася оказывал знаки внимания девушкам, а те, как ни странно, были этому рады. Потом, их мужья, мои братья, замечая это – дрались с Васей.

Через два года наша семья увеличилась ещё на два человека. У братьев родились дети. Кошмар стал ещё кошмарней! Девушки были ленивыми: спали целыми днями и ничего не делали по дому. Дети постоянно плакали, в ванной всегда была куча грязных, даже не замытых пелёнок. Всё это кисло и воняло пока кто-нибудь не устраивал очередной скандал. На кухню нельзя было войти: все столы и раковина завалены грязной посудой и пищевыми отходами. Молодые мамы вместо того чтобы убираться, скандалили между собой кому что делать. Я не мылась в ванне, не ела на кухне. Нашла не далеко от института общественную баню и ходила туда два раза в неделю, чтобы помыться и переодеться. Училась я хорошо, поэтому получала стипендию. Почти сразу же после поступления в институт устроилась санитаркой в больницу. Работала по выходным и по ночам. Там, во время дежурства и стирала свои вещи. У нас очень добрая была кладовщица и разрешала гладить вещи у неё в гладильной. Так я и жила! – не сдержавшись Александра глубоко, надрывно вздохнула и продолжила: – Дома, когда ночевала, никогда не ужинала: покупала себе булочку, коробочку кефира и ела в комнате. Работа и учёба меня спасали и деньгами и, несмотря на трудности, я там отдыхала от своей семейки. Но зарплата у санитарки маленькая и снять себе отдельное жильё никак не получалось. Мама первое время приходила к нам, а потом постепенно совсем отдалилась и мы виделись с ней не больше двух, трёх раз в год, – переведя взгляд на мелькающий за окном лес, Александра печально продолжала: – Она к нам не ходила, её муж не любил, когда к ней приходили мы. Я, иногда, когда сильно соскучусь, приду сяду на лавочке у подъезда и жду её. Хочется поговорить, услышать ласковое слово, а она пять минут посидит со мной и побежала, даже не спросив, как я живу.

Какое-то время мы так и жили. Я окончила институт и начала работать в роддоме. Потом сестра привела парня. Мы втроём жили в одной маленькой комнате. Я спала, не снимая с головы подушку, а им хоть бы что! Начну утром выговаривать сестре, а она отвечает, что, если мне не нравится я могу сваливать, но в своей жизни она ничего менять не собирается. Я обратилась к маме за помощью, за советом. Та мне ответила, что я уже взрослая девочка и из всех детей одна удачливая и имею образование, а так как я умная, а они бедные и несчастные, то я должна уйти и свои проблемы решать сама.

После этого я начала искать выход из сложившейся ситуации. Пыталась снять квартиру, надеялась найти что-нибудь дешёвое, но всё напрасно. Зарплата у бюджетников в больнице низкая и ту задерживали постоянно на несколько месяцев. Никакой стабильности не было. Поэтому снимать квартиру было просто невозможно. Я начала искать работу с общежитием. Куда только не обращалась! Последней вариант был пойти ученицей токаря на завод, там предоставлялось общежитие. Если бы мне не подвернулось объявление из вашего посёлка, то ушла бы я на завод и прощай медицина. А я ведь с детства мечтала стать врачом и главное – у меня всё получалось! В больнице говорили, что у меня талант и я прирождённый хирург.

Когда получила вызов на работу из вашего посёлка, очень обрадовалась! Уволилась из роддома, собрала вещички и дождавшись родственников решила попрощаться, даже тортик купила. Вечером они пришли с работы, узнали, что я уезжаю и устроили мне такие проводы, что к ночи соседи вызвали милицию. Я уехала и пробыла на вокзале почти всю ночь, до самой отправки поезда. С вокзала позвонила домой, там была мама. Её вызвал участковый. Она на меня кричала, обвиняла в том, что я устроила эти проводы и из-за меня возникла проблема. Кричала, что я даже уехать нормально не могу, что из-за меня мальчишки напились и подрались с Васькой и его матерью так, что закончилось всё поножовщиной. Потом, перестав кричать, она успокоилась и совершенно спокойно сказала мне, но то, что я услышала полностью разбило мне сердце. Она сказала:

– Уезжай, так будет лучше! Всю жизнь от тебя одни проблемы. Устала я и не хочу больше думать обо всех вас. Живите как хотите, не нужны вы мне. Хочу спокойно жить и не знать ничего о вас!

Я не успела ответить, потому что, не попрощавшись мама повесила трубку. Сижу я на вокзале в уголочке, спрятавшись ото всех, и плачу. Почему она так со мной? Ведь я одна из всех детей училась хорошо. Ведь одну меня хвалили в школе и никогда, ни одного раза за все годы не вызывали родителей. Ведь я одна дома помогала маме добровольно без напоминаний, в то время как всех остальных не заставишь ни убраться, ни в магазин сходить без скандала. Почему мама – самый родной и близкий человек так со мной поступила?! Как я с этим буду жить дальше? Ведь так больно и обидно! – замолчав, Александра закрыла лицо руками и не в силах больше сдерживаться заплакала.

– Прекращай реветь! – вытирая выступившие слёзы и набрав воздуха полную грудь, произнесла Зинаида. – Я не могу выносить чужих слёз, всегда плачу за компанию.

Подняв на неё глаза Александра пыталась взять себя в руки. Поглядывала на Зинаиду с надеждой услышать хоть какое-то объяснение произошедшему с ней.

– Ну, Александра, я в шоке! – сказала женщина, увидев, что девушка немного успокоилась. – Чтобы в одной семье и было столько не нормальных людей, столько уродов я ни разу за всю жизнь не встречала! Прости, конечно, что я их так называю, но по-другому и не скажешь про твою семейку. Получается, что во всей этой пьющей и всю жизнь гуляющей компании ты одна была адекватным человеком? – Александра молча только кивнула в ответ. – Ты знаешь, – серьёзно продолжала Зинаида, – а я бы столько времени жить с ними не смогла, сбежала бы раньше. Теперь я понимаю твой выбор! Понимаю почему ты решила уехать так далеко.

– Почему, – немного успокоившись спросила Александра, – почему мама так со мной поступила?

– Вот, что касается твоей мамы, – ответила Зинаида, – то я думаю она просто устала от такой жизни и ей было никого кроме себя не жалко. Она поймёт позже, с возрастом, что совершила ошибку и поверь мне, будет ещё себя казнить за такое поведение и отношение к вам, особенно к тебе. Просто она оказалась слабой женщиной. Она не смогла ни воспитать, ни вырастить вас, а за то, что из вас получилось ей самой страшно, стыдно и не хочется нести ответственность. Вот она и устранилась!

– Но ведь она, если не заботиться, то хотя бы любить нас могла. Любить-то нас она могла?!