Вслед за расколотой луной

– Ах, ты еще и врешь, глаза твои бесстыжие! – Кухарка ухватила тряпку для протирки столов и принялась ею охаживать служанку.

Бедная девушка, не понимавшая, в чем она провинилась, бегала по кухне, стараясь увернуться от куска материи, который в мощных руках Микаэлы превращался в грозное оружие.

– Мадам, не знаю о чем вы! – Вопила Нетта. – Хоть здоровьем матушки, хоть Солнцем могу поклясться, я все прибрала!

– На кой мне твои клятвы, канительщица бестолковая, ежели я носа еще не лишилась – на всю кухню помоями разит!

– Это не я, честное слово, не я!

На ругань, чередующуюся с визгами, прибежал сам смотритель кухни Адиор.

– А ну, прекратить! – Рявкнул он, перекрывая гвалт. – Совсем ополоумели?! Чего лаетесь с утра пораньше?!

Женщины заговорили наперебой: Микаэла обвиняла, Нетта оправдывалась. Адиор закатил глаза, мол, одно слово – бабы! Чтобы пресечь дальнейшую разборку, он осмотрел территорию и нашел ее в полном порядке: вся посуда чистая, на своих местах, помои вынесены, мусор выметен.

Нетта посмотрела на свою обидчицу с торжеством, но кухарка этого не заметила, потому как продолжала принюхиваться.

– Чем же тогда смердит-то, а?

Смотритель тоже учуял посторонний запах и сморщился.

– Гляньте-ка, гляньте! – Заверещала вдруг судомойка, указывая на стену над жаровней.

На каменной кладке отчетливо проступали огромные жирные пятна, словно кто плеснул туда отборнейшим виноградным маслом. От них ползли вниз потеки, весьма несимпатичные на вид. Зато отпали всякие сомнения: именно пятна портили воздух в кухне.

Троица несколько секунд беззвучно глазела на них, а затем Микаэла, что-то смекнув, метнулась в кладовую. Оттуда она вынесла растерянность, вписанную в черты широкого лица, повела носом, спрятанным между выступающими полукружьями щек, и молча покачала зажатым в руке пучком базилика – он был обгрызен почти под самый корень. Другой рукой кухарка продемонстрировала кринку, где некогда плескались сливки – их там почти не осталось, разве только на самом донышке…

– И так со всеми припасами, – проговорила женщина, тяжело опускаясь вместо стула на винную бочку.– Почти ничего целого нет, а что имеется – в еду не годится…

Адиор передернулся всем жердеподобным телом, пощипал жидкую рыжевато-каштановую бороденку. Она смотрелась довольно забавно, словно смотритель выдрал клок с лисьего хвоста и прицепил к подбородку.

– Рассуждать некогда! – Решительно объявил он, убрав, наконец, пальцы подальше от бороды. – Займитесь-ка уборкой! Сейчас вам на подмогу прибудет прочая челядь. А я распоряжусь насчет провианта – надо срочно заполнить кладовую!

Уже в дверях он обронил:

– Поторопитесь! Еще завтрак готовить его высочеству, да и прочим господам тоже! И ни гу-гу о сегодняшнем происшествии!

Обе женщины бросились первым делом оттирать пятна. Дело двигалось трудно – они никак не хотели сходить со стены.

– Бесполезно, – бормотала сквозь стиснутые зубы Микаэла. – Завтра история повторится, а потом снова и снова… Никаких продуктов не напасешься!

– Почему? – Округлила глаза Нетта. – Что за пятна такие странные? Никогда прежде не видывала ничего похожего!

– По всему видать, жирники нас одолели, – вздохнула кухарка. – Отвадить их, ой, как непросто!

***

Виррейн откровенно скучал: сквозь иллюминаторы сочилась одна только седая синева, перемешавшая день с ночью и нагоняющая тоску. «Солнечный» уже несколько дней преодолевал препятствия Льдистого моря: корабль то и дело заносило в сторону, иногда он, судя по всему, с чем-то сталкивался, но не сильно, и такие происшествия не доставляли пассажирам серьезных неудобств. Они честно выполняли обещание, данное капитану Грэму, и подавляющую часть времени проводили в своих каютах. Виррейн успел сдружиться с лордом Дином, и уже, наверно, проигрался бы ему в пух и прах, если бы их посиделки имели материальную подоплеку. Лорд Дин и молодой посол от скуки вечерами резались в кости. Иногда в партию вступал Виллим, но с ним надо было держать ухо востро: дух постоянно норовил сжулить.

Надо сказать, присутствие на корабле книжного человечка не удивило лорда Дина, скорее позабавило. Эти двое легко нашли общий язык и порой весьма увлеченно спорили о нынешнем и минувшем.

Виррейну казалось, что судно идет слишком медленно, хотя капитан пугал сильными ветрами. Как-то юноша поймал себя на чисто мальчишеской мысли: ему отчаянно захотелось подняться наверх и глотнуть свежего северного воздуха. Признаться, Виррейн с детства не терпел запретов, норовя любым способом их обойти, и мудрый Гедеон, прекрасно изучивший своего воспитанника, никогда не пытался что-то наотрез ему воспрещать. На мальчика гораздо проще было воздействовать разумными доводами.

Но как раз сейчас доводы не срабатывали: Виррейну чертовски надоело просиживать штаны. Однако едва он решительно выбрался из своего гамака, чтобы рискнуть подняться на палубу, как страшный удар сбил его с ног: что-то огромное с силой и яростью врезалось в бок корабля. От второго удара юношу отбросило к стене – он даже ощутимо приложился к ней затылком. Сверху доносились громкие возгласы, но в чем дело, было не разобрать. Не раздумывая, Виррейн кинулся на помощь команде.

– Что случилось?! – Крикнул он, заслоняясь от обжигающе-холодного ветра.

– Нас атаковали! – Зычно откликнулся капитан и еще возвысил голос. – Держитесь, кто за что может, и покрепче!

Предупреждение подоспело своевременно: только Виррейн ухватился за канат, как «Солнечный» резко накренился на левый борт да столь низко, что на палубу плеснула вода, моментально застывшая морозной коркой. «И впрямь жидкий лед» – успел изумиться юноша, а потом последовал новый крен, теперь уже направо. Одновременно нечто гулко ударило в корму. Мимо с воплем пронеслась темная фигура, размахивающая руками в тщетной попытке найти опору. Юноша чудом умудрился сориентироваться, и подцепил скользящего за плащ.

– Спасибо, – прохрипела фигура, оказавшаяся лордом Дином.

Он подтянулся и прикрепился к тому же канату, за который держался Виррейн. Молодой посол только сейчас заметил, что палуба, насколько хватает глаз, стянута кляксами замерзшей воды.

– Что происходит? Кто напал на корабль? – Спросил он.

– Ледяные киты, – гаркнул ему в самое ухо лорд Дин. – Наши балбесы, прости меня Солнце, таки высунули свои длинные носы на палубу! Эти твари и взбеленились!

Раздавшийся следом трубный рев заставил бы задрожать и тигра. Виррейн и его спутник, замерев, наблюдали, как из воды одновременно с двух сторон, разбрасывая веер брызг, выпрыгнули гигантские существа, словно вырезанные изо льда. Они призрачно серебрились в сумерках. Взошедшая луна светила сквозь них бледным рассеянным светом. На огромных головах красовались наросты в виде полумесяца – судя по всему, ими киты и таранили «Солнечный».

Погрузившись в воду, махины опять ударили с боков, еще один толчок достался корме. Корабль натужно скрипел, с трудом перенося выпавшие на его долю испытания.

– Что они делают?! – Вклинился в зловещие завывания ветра Виррейн.

Мимо на пятой точке проехал сам капитан и недвусмысленно познакомил спину с бортом. Видимо, треснулся он как следует, потому что не сдержал ругательства.

– Толкают нас во льды, чтобы судно застряло там до скончания века, а рыбки спокойно бы поужинали нами. – Бросил Грэм, справляясь с болью.

– А можно их как-нибудь отпугнуть? – Полюбопытствовал лорд Дин.

– Попытка не пытка, – отозвался капитан, силясь встать на ноги. – Но все для этого необходимое там, – он махнул в сторону трюма. Только вот как туда добраться?

Виррейн присмотрелся, оценил масштаб подвига и, осторожно отцепившись от каната, передвинулся вперед, хватаясь за кстати повернувшиеся корабельные ванты.

– Куда?! – Рявкнул капитан. – Тебя вышвырнет за борт, как котенка!!!

– Виррейн, вернись! – Вторил лорд Дин.

Юноша не слушал. Он вообще постарался отключиться от какофонии воплей, терзавшей слух, и уверенно продвигался к цели. Помогло то, что толчки несколько ослабели: то ли чудовищные рыбины выдохлись, то ли решили, что добыча и так от них никуда не денется.

Вот и долгожданная грот-мачта, до трюма осталось всего-ничего… Очередной удар страшной мощи обрушил Виррейна на скользкую палубу. Однако на сей раз падение пошло на пользу, ибо юноша прискользил прямиком к черному квадрату трюма. Лежавшие возле него вещи, завернутые в темную ткань, почему-то не раскатились. Посол дангарского принца, лежа на животе, подтянул их к себе, затем пополз по-пластунски назад, толкая все причиндалы перед собой, и подивился: подобный способ передвижения в сложившихся обстоятельствах оказался весьма удобным!

К капитану и лорду Дину Виррейн вернулся куда скорее, чем те ожидали.

– Вы просто герой, мой друг, – восхитился капитан, разворачивая сверток.

В нем лежали факелы: длинное, как у копья, древко, обернутое толстой пропитанной смолой тряпицей. В лорде проснулся скептик: