Кезеной-Ам. Последняя ошибка бога

Марина приехала в Грозный рано утром и сразу отправилась на экскурсию. Переночует ночь в гостинице и поедет домой. Послезавтра надо быть на работе. Ещё монтаж материала. А вы думали тревел-блогерам легко? Да ничего подобного! Это убеждение от недостатка фантазии.

Асфальтовое полотно нанизывало населённые пункты на улицу Кадырова, словно бусины на верёвочку. Остался позади Аргун, белоснежные минареты Шали и Сержень-Юрт. Дорога поднималась между покрытыми лесом предгорьями. Временами из окна было видно обмелевшую реку Хулхулау. Холодная прозрачная вода торопливо текла по белым камешкам, обнажая округлые участки обмелевшего русла. На поросшем лесом склоне Марина увидела родник, обложенный камнем. Две белые кружки стояли на каменной полке.  До жилья было далеко, значит, кто-то позаботился о проезжающих путниках. На душе стало тепло. Было в этом что-то настоящее, не напоказ. Наверное, вот это и есть истинное гостеприимство. Без шума и лишней суеты, без ломящихся столов. Кто-то просто подумал о том, что путешественник может захотеть пить и обложил родник камнем, оставил кружки.

На посту в Харачое остановились. Пока пограничники в бронежилетах проверяли документы, Марина вышла из машины и огляделась. На покрытые тёмной зеленью горы наползали серые облака. Неужели всё-таки дождь? Она стала фотографировать сторожевую башню на зелёном холме, возвышающуюся над дорогой.

– Это настоящая? Или реставрация? – спросила она подошедшего Арсена. Башня казалась старинной. Чернели под конусообразной крышей бойницы над маленькими балкончиками.

– Это раненая земля, – ответил он. – Тут прошло столько войн, что настоящего старинного почти не осталось. Мы восстанавливаем всё, что можно спасти.  Точно не известно, когда построили башню. Мои предки больше кинжалом пользовались, чем пером и бумагой. Поэтому мало точных сведений и дат. С годами башня сильно наклонилась. Конечно, это реставрация. Но хорошая реставрация, по всем правилам. Это одна из самых древних башен. Если верить исследователям, то строительство таких сооружений зародилось в этих местах.

– Это сторожевая башня, правильно? – спросила девушка, щёлкая фотоаппаратом. – Она для военных целей?

– Да. Такие башни строились у всех населённых пунктов. Ещё их называют родовыми. Внутри можно было спрятаться от нападавшего врага. С башни можно было подать сигнал огнём или дымом, что в поселении беда. У этой башни удивительная история, – улыбнулся Арсен и его взгляд стал мягким, как будто он говорил с ребёнком. – Много лет назад в этих местах жили гордые и смелые люди…

– Почему-то чем древнее история, тем смелее и горделивее в ней люди, – не удержалась Марина. – Куда они только подевались в наше время?

– Эту башню построили семь братьев, – продолжил рассказ Арсен, проигнорировав сарказм девушки. – Они достали где-то живой воды и спрятали в башне. Хотели напиться её, получить бессмертие и дожить до всеобщего воскресения из мёртвых. С братьями жила их мать Эрте-Эмиль. Это была самая красивая женщина в округе. Она не знала про живую воду. Братья решили взять с собой в бессмертие своих друзей. Они отправились за друзьями, ничего не сказав матери о живой воде. Когда братьев не было дома, мать нашла спрятанную воду и выпила немного. В остатках постирала свою одежду и выплеснула всё на улицу. Ну а там из лужицы напился барашек и петух. Узнали об этом братья и покинули мать. Ушли скитаться по свету. Однажды они повстречали огромного змея, пожирающего людей и скот. Тогда братья вступили с ним в бой. Испуганный змей пытался спастись бегством. Там, где он пробегал, в земле образовалось углубление. Сейчас по нему течёт река Сунжа…

– Змей убежал? Чем? – спросила Марина. – У него вдруг ножки выросли со страху? И он ими так шустренько перебирал, как сороконожка? Тот-топ-топ…

Марина показала пальцами, как змей перебирал лапками, и засмеялась, запрокинув голову. Кудряшки вокруг её головы ожили и запрыгали в такт заразительному смеху.

– Так гласит древняя легенда, – улыбнулся Арсен. – Может быть, у древних змеев были ножки, чтобы таскать такое большое тело, иначе на пузе можно мозоль натереть под таким-то весом.

– А что стало с матерью братьев? – спросила Марина.

– Пошла искать их по свету. А барашек и петух с нею. Говорят, её иногда и сейчас можно встретить.

– Мне показалось, что братья не хотели, чтобы мать получила бессмертие. Иначе не прятали бы живую воду. Не такие уж они были хорошие, как хотела показать легенда. Обиделись бедолаги, что мать живой воды напилась. Не надо было прятать.

Арсен улыбался. Марина смотрела на рассказчика и не понимала, почему так злилась на него с утра. У него такой мягкий голос, когда он говорит об ушедших временах. И глаза добрые. И улыбка.

– Ищешь червоточину в любом яблоке? – поддразнил её Арсен.

– Мне кажется, в мире очень много неправильно понятых сказок. Нам навязывают мораль сказки вместе с повествованием. Но если прочесть сказку внимательно, то, оказывается, что всё не так, как казалось. Например… например, сказка про Золушку. Всем известная, понятная. Жила работящая и добрая девушка. Всем угождала, трудилась, всегда была приветлива и мила. И в результате за своё терпение и доброту получила принца в награду. Так?

– Так, – согласился Арсен.

– Не так! Между милотой и принцем есть маленькая прослойка текста, на которую мы не обращаем внимания. А ведь она очень важна. Пока Золушка была мила и добра никакого принца на её горизонте не было. Но как только она взбрыкнула и взяла ситуацию в свои руки – всё изменилась. Стоило только наплевать на указания мачехи, нарушить запреты, определиться со своими желаниями и приложить усилия ради себя – вот вам принц на блюдечке, извольте радоваться. Так что мораль сказки не в том, что надо быть милой со всеми в ущерб собственным желаниям. Мораль в том, что, если ты чего-то хочешь – иди на бал и бери своего принца, не жди, пока тебя оценят и принесут. Этого никогда не произойдёт. Останься Золушка дома выполнять мачехины указания – умерла бы старой девой. Так и в твоей легенде про братьев. Мы слышим, какие они были гордые и сильные, спасали людей от змеев на ножках. А ведь были они неблагодарными мерзавцами, бросили свою мать, не хотели для неё бессмертия. Так-то… На горах такие чёрные облака. Думаешь, на озере дождь? – обеспокоенно спросила Марина.

Она наконец признала право кудряшек на свободный выгул и повязала косынку как пионерский галстук на шее. Свежий ветер играл с её волосами, и девушка казалась совсем юной.

– Не переживай, мне всегда везёт с погодой, – успокоил её Арсен. – Поехали. Будет тебе Кезеной-Ам во всей красе.

Сели в машину. Теперь дорога пойдёт в гору. Арсен улыбался, думая, что редко ошибается в одном человеке два раза, да ещё за такой короткий срок. Никакая она не стерва, как показалось в самом начале. Обычная девчонка. Растаяла от старой сказки. Люди любят легенды. Слушая истории о старых временах, даже самые взрослые и серьёзные становятся детьми.

– Почему здесь проверяли документы? – спросила Марина, разглядывая через окно людей в форме.

– Часть дороги к озеру проходит по территории Дагестана. Сплелись два региона.

Дорога на Кезеной-Ам образцовая. Асфальтовое покрытие, разметка, столбики, в особо крутых местах бетонные отбойники. Смотровые площадки огорожены. Вездесущие коровы важно ходят по серпантину.

Марина высунула камеру в окно. Внизу остался Харачой, рассыпавшись маленькими цветными точками домов. Чем выше поднималась дорога, тем более величественный вид открывался из окна. Зелёные склоны с большими проплешинами осыпавшихся камней, рваные облака, застилающие вершины, невероятная высота, заставляющая сжиматься внутренности от страха и восторга. Водители редких машин не лихачили как в городе, и Марине казалось, что машины как бы раскланиваются друг с другом в вежливом приветствии. Она улыбнулась, представив, как встречная машина сняла шляпу и притормозила, уступая им дорогу.

– Эта дорога называется Царской, – рассказывал Арсен. – Царь Александр второй, будучи на Кавказе, решил посмотреть на чудесное Голубое озеро. Он слышал об этом озере много восторженных рассказов и решил убедиться в их правдивости. Но карабкаться по козьим тропам царю было не по статусу. Поэтому он приказал построить дорогу. На строительстве этой дороги работали больше пяти тысяч человек. По расчётам должны были строить пять лет, но царь ждать не захотел. И дорогу сделали за год. По ней можно было проехать на тогдашнем лошадино-колёсном транспорте. А теперь вот асфальтом все укатали. У нас заботятся о туристах. Таких дорог в соседнем Дагестане нет, – гордо добавил Арсен.

– Останови-ка, сделаю снимок, – попросила Марина, пропустив мимо ушей рекламный выпад экскурсовода.

– Сейчас, чуть выше поднимемся и будет смотровая площадка. Остановимся, – пообещал Арсен.

– Я слышала, у озера есть легенда. Расскажешь?

– А как же? Обязательно! Много лет назад был в этих горах аул Кезеной. Жили в нём богатые люди. Тут рядом проходил Великий Шелковый Путь. Множество купцов с самыми разными товарами шли с караванами по этим местам. Перевозили драгоценные специи и ткани, кофе и дорогую посуду… В те времена горы были неспокойным местом. На караван могли напасть разбойники и ограбить. Легко было затеряться и погибнуть в горах в плохую погоду. Видимо, жители аула знали секретную дорогу или ещё какой тайной обладали. Может быть, они давали купцам воинов-проводников. Сейчас уже никто не знает. Но жители аула быстро разбогатели. А когда люди богатеют, они становятся злыми и жадными.

– То есть ты думаешь, что деньги портят людей? – спросила Марина, не сводя с него глаз. Она уже готова была с ним спорить, утверждая, что деньги – всего лишь средство обмена.

– Я? Нет, я так не думаю. Деньги не могут никого испортить. Но они показывают какой человек на самом деле. Ведь у человека появляются возможности, которых раньше не было. Наверное, в том ауле жили не очень хорошие люди. От избыточного богатства они стали бояться, что их собственные дома ограбят. Поэтому запирали свои жилища и не пускали путников и купцов.

– Вот это, между прочим, вполне обоснованно, – заметила Марина. – Раз вокруг полно разбойников и грабителей, не стоит пускать в дом чужаков. Ведь это может быть плохой человек. И что было дальше?

Голос Арсена словно был создан, чтобы рассказывать сказки. Слушать его было уютно и интересно. Хотелось, чтобы дорога бесконечно тянулась, открывая все новые красоты, а сказки о минувших временах не заканчивались.

– У нас гостеприимство – один из главных обычаев, – продолжил Арсен. – Гостя надо обязательно пригласить в дом, посадить на лучшее место, накормить, дать ночлег. Хозяйка обязательно моет гостям обувь. Если гостю понравилась вещь в доме хозяина – её надо отдать.  Гость – это благодать божья. В горах нельзя оставлять человека без крова. Горы опасны. И дело не только в диких зверях или плохих людях. Здесь сама природа сурова и непредсказуема. Жители Кезеноя были так богаты, что улицы их аула были вымощены золотом. Они ели с золотой посуды. Их одежда была украшена драгоценными камнями. Вокруг домов они ставили высокие заборы, чтобы скрыть от посторонних глаз своё богатство. Стали сторониться даже своих соседей. Слух о богатом горном ауле стал распространяться по земле. Люди рассказывали о жителях Кезеноя своим детям, чтобы те никогда не поступали как кезенойцы. И однажды бог решил узнать правда ли люди в ауле такие плохие, как ему сверху показалось. Послал он в Кезеной путника. Путник стал проситься на ночлег к жителям аула, но никто его не пустил.

– Я б тоже не пустила. Нормальный человек полезет в такую высь, чтобы ночлег искать? В долине ему аулов не хватало? А может это разбойник? Плохой человек поднялся в горы и перерезал всё население, чтобы прибрать к рукам их богатства. Бог же всё и так знает, зачем ему нужен был путник?

– Ну, видимо, в ауле так и рассудили, – хмуро ответил Арсен недовольный, что его рассказ прерывают. Это сбивало с настроя. – Люди решили, что путник хочет их ограбить, а может, просто не хотели делиться едой. Как бы то ни было, а они нарушили закон о гостеприимстве. И это имело для них трагичные последствия.

– Значит, путника не приютили и бог, конечно, разгневался, – продолжила Марина.

Она знала эту легенду. Перед поездкой прочитала об объекте съёмок всё, что могла найти. Но из уст местных жителей легенды всегда звучат по-другому. Лёгкий акцент Арсена придавал истории объём и глубину. Это будоражило воображение, как сказка, рассказанная в детстве.

– Почему не приютили? Путник обошёл весь аул. Стучался в каждый дом. Но везде ему отвечали отказом. В конце аула жила бедная старуха с двумя внучками. Она и приютила путника.

– Ну правильно, раз бедная, значит, хорошая. Откуда взялась бедная старуха в очень богатом ауле? Все вокруг богатели, а она? Может быть, она была ленивой? – сыпала вопросами Марина.

Арсен пожал плечами и продолжил:

– Путник переночевал, поел, а когда уходил, сказал хозяйке, что если она увидит на земле воду, то надо уходить высоко в горы. И не оглядываться. Прошло много дней, в ауле уже забыли о путнике. Однажды женщина увидела, как в её доме из-под земли стала подниматься вода. Она взяла своих внучек и побежала в горы.

– А односельчан не предупредила? Вот тебе и добрая, – Марина покачала головой.

– Это старая легенда! Так по сюжету надо! – возмутился Арсен. – Как бы она предупредила, если из-под земли потоком пошла вода? Она бы не успела. Они с внучками тоже утонули бы. Поэтому они побежали в гору, как велел путник. Внучки успели выбраться из воды, а бабушка оглянулась на утонувший аул и превратилась в каменный столб.

– Что же Аллах такой жестокий? Утопил весь аул? И даже добрую бабушку в камень превратил? Единственную, кто приютил путника. Где справедливость? Где хотя бы благодарность?

У Марины даже румянец выступил от негодования.

– Нет, это не Аллах. Озеро появилось больше шестисот лет назад. Тогда в Чечне были старые боги, языческие. Они, наверное, были жестокими. Поэтому, наверное, в них перестали верить. Очевидцы утверждают, что раз в году на дне озера можно рассмотреть утонувший аул Кезеной. Он появляется как мираж, чтобы напомнить людям о судьбе аула. А потом снова исчезает, – закончил Арсен повествование.