Реквием для брата

– Кто это звонил? – спросила я.

– Витёк.

– Он где, с мамой? – спросила уже Юлька.

– Ну, не совсем с ней.

– Как это? – удивилась сестра.

– Туда, где мама, никого не пускают, поэтому Витёк рядом с больницей, где лежит ваша мама, – ответив на наши нескончаемые вопросы, тётя Надя начала кому-то звонить.

– Алло, Тамара, это Надежда, сестра Людмилы. Люду забрали в больницу. Она понервничала, и у неё начались схватки…

– Нет, все нормально. Витёк только что звонил. Таиру я заберу сегодня. А за Юлей нужно присмотреть… Спасибо.

– Ну что, девчонки, пойдем на кухню, попьем чайку, – сказала она, положив телефонную трубку.

– Юленька, принеси, пожалуйста, мою сумку из прихожей. Я вам там гостинцев принесла.

Юля молча ушла и тут же вернулась с большой сумкой.

– Нате, – сказала она, протягивая сумку нашей тёте.

Тётя Надя полезла в сумку и достала оттуда большую коробку с прозрачной плёнкой, натянутой сверху. Я подошла к ней, чтобы посмотреть, что же она нам принесла. Заглянув в коробку, я сказала:

– Ух, ты, это что там такое?

Тут подошла Юля и тоже заглянула туда.

– Пирожные, – сказала она равнодушно.

– Да, пирожные, только мини, – подтвердила тётя Надя.

– Как это – мини? – удивилась я

– Ой, – недовольно сказала сестра.

– Мини – это значит маленькие.

– А-а-а,– потянула я

– Ну что, девчонки, пошли пить чай, пирожные хоть и

маленькие, но очень вкусные и разные.

На самом деле в большой коробке лежало много разных пирожных. Там были и эклеры, и различные корзиночки с разноцветным кремом, и пирожные «Наполеон», и бисквитные, и пирожные «картошка». Весь ассортимент пирожных, имевшихся в нашем городе, уместился в эту коробку. В этот день я впервые попробовала эти мини-пирожные и очень полюбила их.

Мы сидели на кухне, водрузив коробку в центре стола, и пили чай. Болтая, можно сказать, ни о чём. Тётя Надя интересовалась нашими успехами: Юлиными – в школе, моими – в детском саду. Ещё она расспрашивала о Витьке, не обижает ли он нас. В ходе разговора мы не заметили, как наступил вечер, и мы с кухни стали потихоньку перемещать-ся в большую комнату, чтобы там поудобнее расположиться.

Я тут же включила торшер, который был привезён из Ирана нашей бабушкой с папиной стороны – Таирой, моей тёзкой.

– Может, телевизор посмотрим? – предложила тётя Надя.

– Пока тётя Тома не придёт? – спросила я.

Я потянулась за шнуром телевизора, чтобы воткнуть вилку в розетку, но не успела. Позвонили в дверь. Я бросила шнур на пол и побежала в прихожую. Туда уже входила тётя Тома, её пустила Юлька.

– Ура, тётя Тома пришла! – обрадовалась я.

– Привет, Таирочка, – сказала тётя Тома, чмокнув меня в щёчку.

– Здравствуйте, – сказала она, войдя в зал.

– Здравствуйте, – поприветствовала её мамина сестра.

Тётя Тома прошла в комнату и села в кресло.

– Чай будете? – сухо спросила Юля.

– Нет, спасибо, – ответила тётя Тома.

– Ну ладно, нам пора, – засуетилась тётя Надя.

– Уже? – расстроено сказали мы с Юлькой в один голос.

– Да, уже, – ответила тётя Надя.

Я опять расстроилась. Мне не хотелось уезжать от Юльки, а тем более в Балаханы, где жила тётя Надя. Хотя, когда её дочери были дома, я иногда сама изъявляла желание остаться там, когда мы приезжали к ним на чей-нибудь день рожденья. Двинулись мы с тётей Надей в путь. Добираться до них нужно было долго, часа два на автобусах – дом их находился на окраине города. Да в такой не очень-то благоприятной зоне: то тут, то там стояли нефтяные вышки, круглосуточно качающие нефть из скважин. Скрежет стоял день и ночь. Но люди, живущие там, привыкли, конечно, к этому. Сменив два автобуса, мы добрались до Балаханов. Вылезли на остановке и пошли пешком к их дому. Точнее в то место, где они проживали.

Идти нам пришлось минут тридцать. Наконец-то мы дошли. Я очень устала. Во-первых, было уже почти десять часов вечера, а во-вторых, долго ехали и шли.

– Ой, а что у вас свет не горит? Дяди Славика нету дома, что ли? – удивилась я.

– Не знаю, сейчас увидим, – ответила тётя.

Мы вошли с ней в маленький дворик и подошли к небольшой лесенке, ведущей в их жилище. Тётя Надя дернула ручку двери, и она тут же открылась.

– Дома дядя Славик, – сказала она.

– Спит, наверное, – сделала я вывод.

Мы вошли в небольшой коридорчик, который служил им и прихожей, и кладовкой. В последней они хранили съестные припасы и всякую домашнюю утварь. Дальше шли двухстворчатые стеклянные двери, через которые попадаешь на кухню. Здесь была большая кирпичная печь, к которой подведён природный газ. Ещё на кухне был ква-дратный стол с четырьмя деревянными стульями. У правой стены располагалась кровать, на которой и спал дядя Славик. Зайдя, тётя Надя включила свет. Дядя Славик подскочил на кровати как ужаленный.

– А, это ты, Надюха. Я вот ждал-ждал тебя и уснул.

– Здрасьте, – выглядывая из-за тётки, еле слышно выдавила я из себя.

– А кто это там прячется? – улыбаясь, сказал он.