Кошмары моей бабушки

Пройдя через арку, мы бодрой трусцой побежали к памятнику, у которого и была назначена сама встреча. Вопреки волнениям Ксеньки, выискивать нужного Мишу из толпы не пришлось, сейчас здесь вообще было поразительно мало народа. Парень тоже вычислил нас сразу, последние несколько метров изучая нашу компанию с таким пристальным вниманием, что мне даже стало немного неловко за свой внешний вид.

– Вы как-то долго шли, – проговорил он, едва мы остановились друг напротив друга. При ближайшем рассмотрении парень оказался немногим выше нас с подругой, а относительно Тимофея даже несколько ниже. Я опасливо покосилась на Ксеньку, памятуя о её серьёзном заскоке на росте, но та отнеслась к этому стоически, расплывшись в улыбке. Я вновь присмотрелась к парню. Коротко стриженные тёмные волосы, худощавое лицо с лёгкой россыпью веснушек на вздёрнутом носу, одет опрятно, явно во всё новое, специально купленное для встречи. Я окинула взглядом эту живописную парочку, потом перевела глаза на Тима и едва сдержалась от смешка. Все вместе мы представляли собой наглядную картину «свидание в первый день отношений и спустя несколько лет».

– Алиска с Тимом немного припоздали, – коварно сдала нас подруга.

– Это и есть твои друзья? – флегматично поинтересовался Миша, взглянув на нас. Несмотря на внешнюю опрятность и аккуратность, что-то в нём мне совсем не нравилось. Нет, дело совсем не во внешности. Тут природа отнеслась благосклонно, правда, без излишеств. Но чем-то он мне не нравился. То ли его неспешной манерой разговора, то ли взглядом. Да, этот немигающий взгляд прямо в зрачки. Хоть бы моргнул пару раз. Ради приличия.

– Да, знакомься, – оживилась Ксенька, обводя нас широким жестом, как диктор карту с прогнозом погоды. – Это – Алиса, а это её парень – Тимофей.

Миша едва кивнул, ещё раз окинув всех нас троих пристальным взглядом, затем, развернувшись на месте, добавил: – Тогда идём.

Мы неспешно зашагали по центральной аллее, потерянно замолчав на несколько секунд. На лице подруги проступали отчаянные попытки придумать тему для разговора, я же мысленно немного даже злорадствовала: на чужом свидании на душе сразу как-то намного спокойнее. Хоть не надо стараться произвести какое-то особое впечатление.

– Ты говорила, что учишься в медицинском, – напомнил парень, спустя целую минуту томительной паузы.

– Да, учусь, – оживилась Ксенька и тут же снова подавленно замолчала.

– Нам с ней осталось пережить ещё один курс, а там защита диплома и свобода, – решила вмешаться я, пока подруга совсем не впала в анабиоз.

– Свобода в данном случае понятие относительное, – снисходительно усмехнулся Миша, доставая из кармана телефон и что-то там набирая.

– Вся наша жизнь сплошная относительность, – глубокомысленно изрёк Тим, пнув лежащий на дорожке камешек.

– Предлагаете поговорить об Эйнштейне? – попыталась пошутить Ксенька.

– Вообще-то сам термин «теория относительности» был введён Максом Планком, для того, чтобы подчеркнуть роль принципа относительности в специальной теории, – с важным видом отозвался Миша, продолжая что-то пролистывать в телефоне.

– Я в этом всё равно ничего не понимаю, – мило улыбнулась Ксенька, одарив его томным взглядом. Впрочем, её уловка прошла в пустую, парень на неё даже не взглянул.

– Очень жаль, физика играет важную роль в нашей жизни, – нравоучительно отозвался Миша, чем окончательно подтвердил мои худшие опасения насчёт профессиональной деформации. – Как можно жить в этом мире, не понимая элементарных явлений?

– Вероятно, очень легко и беззаботно, – флегматично отозвалась я, а затем, столкнувшись с излишне пристальным взглядом, добавила: – Аки птичка.

– То, что я плохо знаю физику, не говорит, что я не понимаю смысла явлений, – запоздало спохватилась, что пора уже обидеться, Ксенька.

– Вот ты заговорила об Эйнштейне, – вкрадчиво проговорил Миша, уставившись на неё своим цепким взглядом. – А ты в курсе его роли в этой теории?

«Разбудите меня, когда она его уже пошлёт и можно будет ехать домой», – мелькнуло у меня в голове.

– А можно мне прийти на пересдачу, Михаил Борисович? – кокетливо поинтересовалась Ксенька.

– Нет, – с каким-то прямо-таки нескрываемым злорадством отозвался Миша, даже, как мне показалось, хищно улыбнувшись при этом. – Физика – не тот предмет, по которому допустимо такое невежество.

– Мне что-то так есть хочется, – не выдержала я.

– Предлагаю зайти в «Кофейный рай», – быстро отозвался Тим, похоже, скучая не меньше моего.

– У меня сейчас туго с деньгами, – поморщился Миша, убирая телефон в карман и окинув окружающую действительность своим немигающим взглядом.

«Опять впустую», – мысленно заключила я, запрокинув голову и задумчиво посмотрев на пробивающиеся сквозь пышную крону солнечные лучи.

– Каждый заплатит за себя, – предложила Ксенька. Я покосилась на подругу. Её целеустремлённостью можно высекать эпитафии на граните.

Миша поморщился, но мужественно свернул в направлении ближайшего кафе.

«Кофейный рай» скромно расположился на окраине сквера, робко выглядывая на нас из тени. Спустившись вниз по лестнице, мы оказались в просторном полутёмном зале, откуда-то издалека послышалась ненавязчивая мелодия. Все три посетителя синхронно развернулись в нашу сторону с эдаким немым вопросом «как же вы должны были отчаяться, чтобы сюда зайти?».

– Занимайте места, а мы пока пойдём закажем, – распорядился Тим. Выслушав наши пожелания касательно десертов, ребята направились вглубь кафе.

– И долго ты намерена это терпеть? – раздражённо поинтересовалась я, усаживаясь за столик в самом дальнем от входа углу.

– А что тут такого? – невинно поинтересовалась подруга.

– Да он же шизанутый какой-то! – возмутилась я.

– Он просто очень оригинальный, – заспорила Ксенька, хотя, как мне кажется, не слишком-то уверено.

– Такой оригинальный, что на первом свидании устраивает лекцию по физике? – фыркнула я.

– Он просто хотел показать свою эрудированность, – парировала подруга. – К тому же, это ведь первое свидание. На нём положено нести всякую чушь.

– Ему впадлу один раз заплатить за кусок мороженого, – напомнила я.

– Между прочим, на Западе уже давно практикуется, что каждый должен платить за себя, – с важным видом пояснила Ксенька. – И вообще, он просто волнуется.

– Помяни моё слово, у парня поехала кукушка и до этого у него был только разогрев, – мрачно заключила я, подперев голову рукой и наблюдая за приближением к нашему столику ребят.

Ксенька метнула на меня обиженный взгляд, но говорить что-то не рискнула, боясь, что нас уже могут услышать. Судя по её судорожно вцепившимся в сумку пальцам, капитан твёрдо решил покидать тонущее судно последним.

– Вот, как и заказывали, – объявил Тим.

– С тебя восемьдесят семь рублей, – как о само собой разумеющемся сказал Миша, выставляя перед Ксенькой заказанный десерт. Подруга послушно полезла в сумочку, стараясь скрыть предательскую дрожь в руках.

– А для тебя за счёт заведения, – усмехнулся Тим, подсаживаясь ко мне и поцеловав меня до того крепко, что я засомневалась, помнит ли он вообще о том, что мы здесь не одни.

Поспешно попытавшись скрыть растерянность за улыбкой, я смущённо окинула взглядом сидящих рядом. Ксенька усиленно копошилась в сумке, всем своим видом показывая исключительную поглощённость процессом. Лицо Миши выражало такую чопорную брезгливость, что тут могла бы позавидовать даже самая закоренелая старая дева.

– Так вот, – внезапно оживился Миша, словно чья-то невидимая рука переключила в нём режимы. – Если ты не знаешь о теории относительности, то что именно из раздела физики ты помнишь? Например, из школьной программы.

– Э… Я… – глаза Ксеньки судорожно забегали по столу.

– Водород плюс кислород будет вода, – отозвался Тим, размешивая в стаканчике с кофе сахар.

– Вообще-то это химия, – процедил Миша.

– Ну надо же, – протянул Тим, отпив первый глоток.

– Тебе известно что-то об альфа и бета лучах? – с маниакальным огоньком в глазах поинтересовался Миша.