До и После. Миражи

Кристина невольно поджала нижнюю губу.

– Спящие люди дышат не так. Кончай это цирк.

Она открыла глаза и приподнялась. Увидела неопрятного человека, сидящего напротив. Он ел шоколадный батончик. В желудке опять заурчало. Мужчина ухмыльнулся.

– Че, жрать охота, да?

Она не знала, что говорить и как вести себя в такой ситуации. Попросить еды или держаться с достоинством, как учила мать?

«Даже по дороге на плаху нужно оставаться королевой. Сломленными уходят в вечность только трусы».

Но Кристина не собиралась пока уходить в вечность. Она уже многое пережила и поняла, что сдаваться не хочет. Даже в рухнувшем мире жить было сносно. Ей нравились разговоры с Алексом у костра, забота друг о друге и Губернаторе. Пусть они выживали, пусть пытались найти точку опоры, ждали, когда кто-нибудь все исправит. Но ей – нравилось.

– Че, от голода язык к небу прирос?

Кристина не ответила, лишь плотнее сжала намотанный на руку край пледа и прижала к груди.

Похититель полез во внутренний карман жилетки, достал батончик и бросил на пол.

«Как собаке», – подумала она.

Она не стала тянуться к нему. Сидела не шелохнувшись.

– Даже спасибо не скажешь? – скривился, а затем прошептал что-то себе под нос. Кристина не разобрала, что.

Он поднялся на ноги и поднял свечу.

– Мог бы оставить ее тебе. Но не буду.

Кристина чувствовала, что не может сдержать эмоции. Он уйдет, забрав свечу, и она опять останется одна в темноте и тишине. Настоящая пытка!

Он заметил ее волнение, усмехнулся.

«Ублюдок»…

– Я зайду завтра. Советую выучить пару волшебных слов, которые знают даже детсадовцы.

Когда дверь закрылась, Кристина, спрятав лицо в плед, заплакала – до нее, наконец, дошло, в какую переделку она попала.

– Алекс, – едва слышный шепот прокатился по комнате и рассеялся в ее уголках, – Алекс, спаси меня, слышишь… спаси меня, Алекс!

Но Алекс не слышал.

Купол, колпак, изолированная зона. Сигнал не пройдет, вышки отключены.

Глава 8 (ПОСЛЕ) Теория заговора

Пока Фриер занимался едой, Кулькен сидел, облокотившись на невысокий бортик дамбы, и разглядывал ставший уже привычным пейзаж: осиротевшие постройки и слоняющиеся из стороны в сторону мертвецы. Он не хотел задерживать на них взгляд, старался абстрагироваться от ожившей смерти, но один зомби приковал к себе внимание, выделяясь из общей массы.

Это была маленькая девочка. И, в отличие от остальных, она не двигалась. Не слонялась, не выискивала себе еду, просто стояла, задрав голову вверх, и смотрела на него. Ему стало не по себе. Замызганное рваное платье с бантиками создавало иллюзию жуткого розыгрыша. Но время розыгрышей и тематических вечеринок – прошло.

Девочка смотрела на него мертвым, ничего не выражающим взглядом, а он не мог отвести от нее глаз. Казалось, будто она изучает его. Смотрит своим пустым взглядом прямо в душу.

По рукам и спине побежали мурашки. Чтобы разорвать эту почти магическую связь, Кулькен махнул рукой. Простой приветственный жест не вызвал у девочки никакой реакции. Почему-то стало легче.

«Мертвая», – подумал он, на что Я заявило:

«Ты идиот. Какой же она еще может быть?»

И тут девочка пошевелилась. Склонила голову набок. Кулькен застыл в изумлении. Захотелось позвать Алекса, все ему рассказать, но порыв был таким нелепым, что Кулькен сам на себя разозлился. Алекс же будет смеяться над ним. И будет прав. Пугаться мертвой девчонки, которая находится далеко внизу, да и к тому же просто смотрит, не проявляя признаков агрессии – глупо.

– Хватит ворон считать, – заговорил Алекс, протягивая Кулькену тарелку с едой. – Садись жрать, пожалуйста.

?

Алекс потянулся за своей порцией и услышал один из вопросов, которые давно витали в воздухе.

– Как думаешь, почему это произошло?

Алекс нахмурился.

– Ты про конец света, что ли?

Кулькен кивнул.

– Хм, – Алекс пожал плечами. – Когда-то это должно было произойти. Может, конечно, не восстание мертвецов, но нечто похожее. Разве нет?

– Да-а не-е-ет, – Кулькен тянул слова, – я про техническую часть вопроса. Из-за чего?

Алекс, почесал затылок рукой, в которой была пластиковая вилка. У него было несколько версий, но он не очень хотел делиться ими с толстяком.

«Конечно, будь на его месте Кристина, ты бы завалил ее своими теориями», – уколол внутренний голос. И чтобы доказать самому себе, что это не так, Алекс заговорил:

– Понятно, что это не просто так случилось. Не какой-то случайный мутировавший вирус, не попытка планеты избавится от нас, паразитов. Виноваты наверняка люди. Возможно даже, кто-то сделал это намеренно.

– Теория заговора? – Кулькен заинтересованно посмотрел на Алекса. – Я думаю, это какой-нибудь неудачный научный эксперимент. Ну, – замешкался он, – когда какая-нибудь пятидесятилетняя поп-звезда хочет кожу как у двадцатилетней, и чтоб не стареть. Потом взбесилась, покусала ассистентов. А виноваты какие-нибудь стволовые клетки или голый землекоп…

– Кто-о? – Алекс непонимающе уставился на него.

Кулькен покраснел и постарался тут же оправдаться:

– Это такие похожие на крысок зверюшки. И они не стареют. – Кулькен отправил в рот очередную порцию лапши. – А знаешь, были времена, когда я только этой лапшой и питался. Я тогда придумал крутой алгоритм и открыл свою компанию.

Алекс усмехнулся. Даже этот неуверенный в себе толстяк добился в жизни больших успехов, чем он. Захотелось сказать ему что-то обидное. Раньше именно так и сделал бы, но теперь что-то мешало, словно он прошел рубеж, и часть прежнего Алекса отфильтровалась, осталась позади.

– А может… – протянул Кулькен, – может, это были сопротивленцы. Те, что в подполье ушли. Взяли и придумали какую-нибудь химическую атаку, только перестарались. – И сбивчиво добавил: – Если, конечно, это действительно они.

Алекс вздохнул, ему все еще было невмоготу делиться идеями с толстяком, но и казаться самому себе сентиментальным хлюпиком не хотелось.