Дипломат в сандалиях. Рассказы сотрудника казахстанского МИДа

«31 канал» времен Арманжана Байтасова привлекал меня свободным стилем подачи новостей, схожим с «НТВ» времен Гусинского и Киселева. Климов тогда мне объяснил основные тонкости интересного репортажа: «Начинаешь с самого главного, избегаешь воды, штампов и канцеляризмов, рассказываешь грамотно, но простым языком». Помню, как вел тему увольнения ста сотрудников алматинского ЦУМа после его приватизации.

Но что-то не пошло у меня тогда с тележурналистикой. В отличие от Алишера и Саши мне трудно было примирить график учебы и работы на ТВ: в инязе основной предмет все же иностранный язык, который требовал много времени для самостоятельной работы и не допускал пропусков занятий, особенно на первом курсе. К тому же я как-то не мог резко перестраиваться с темы на тему: сегодня митинг пенсионеров, завтра пресс-конференция в финполе и так далее.

– Ну, ты если что приходи, – сказал тогда на прощание Климов.

Потом Лаура Барлыбаева познакомила с Сергеем Лесковским, главным редактором «Экспресс-К», по сути, единственной частной ежедневной газеты на русском языке. Сергей Михайлович посмотрел мой первый материал про курдскую проблематику и сразу поставил его в номер. Получил за него 1200 тенге гонорара. Неплохой заработок для студента.

По вечерам смотрел телевизионные новости, потом садился додумывать. Так рождалась статья. Ночью или утром ехал к дяде – единственному родственнику с компьютером – печатал рукописи, относил к Лесковскому, он редактировал и на следующий день статья, как правило, выходила. Писал в колонку «Политсезон» обо всем, о чем было свое мнение – война в Югославии, секвестр республиканского бюджета, политические страсти в ельцинской России и прочие темы.

И вот однажды телефонный звонок домой. Причем в нашей квартире телефон только накануне установили. Как бы меня нашли, если бы не телефон – мобильных и интернета в помине-то не было?

– Алло, здравствуйте, мне Жумагулова, пожалуйста.

– Я вас слушаю.

– Я звоню из Астаны, из МИДа…

– (Уау!) О..оч-ч приятно.

– Мы читаем ваши публикации. На днях в Алматы будет директор кадров, он желает с вами увидеться.

– Х-хорошо.

Примерно так я запомнил тот разговор. Записал место и время встречи.

В назначенный день пошел в Алматинское представительство МИДа. Меня провели к директору департамента кадров Бекжасару Нарбаеву.

– Нам нравятся ваши работы. Их отмечает и министр. Мы как раз подыскиваем специалиста для пресс-службы МИДа. Но у меня вопрос: сколько вам лет?

– Восемнадцать. Я учусь в инязе на первом курсе.

– А вы хотели бы работать в МИДе по окончании учебы?

– Постойте, я сейчас хочу работать в МИДе!

Это, конечно, было немного нахально. Но, с другой стороны, через три года про меня бы вообще забыли. Никто не знает, что произойдет за это время.

– И все же вы еще слишком молоды. Мы не можем принять вас без диплома.

Директор вручил мне часы с карточкой «от Министра иностранных дел Касым-Жомарта Токаева» и дал на прощание свою визитку:

– Звони, если что.

«Звони» я принял буквально и взял за правило звонить раз в неделю, рассказывая о своих новых публикациях и напоминая о желании все же работать в МИДе, на любых условиях. Директор стал вице-министром и где-то в мае сообщил:

– Ладно. Как закроешь сессию, приезжай в Астану, тогда поговорим.

Так и сделал. Закрыл сессию и на следующий день поездом рванул в Астану.

– Мы тут посовещались. Поработаешь полгода по трудовому соглашению. Будешь помогать по прессе в Алматинском представительстве.

– А?ай, я вас не подведу.

В Алматы меня посадили в кабинет Михаила Исиналиева – известного государственного деятеля, министра иностранных дел Казахской ССР и посла по особым поручениям МИД РК. Он ушел из жизни в первые дни моей работы в министерстве. Я не успел встретиться с ним лично, но позже очень близко познакомился с ним через его книги и публикации. Неоднократно занимался организацией мероприятий в память об этом выдающемся человеке.

Помимо написания пресс-релизов, статей, подготовки пресс-брифингов и интервью, мне доверили работу, связанную с аккредитацией и визовой поддержкой иностранных журналистов, аккредитованных в Алматы, а их было более ста сорока. Я старался выкладываться на полную, чтобы через полгода мне обязательно продлили контракт. Его продлили не сразу. Однако я настойчиво приходил на работу изо дня в день и это, видимо, было оценено руководством.

– Вы работаете без зарплаты. Может теперь вы нам будете платить за то, что работаете у нас, – отшучивался один из высоких начальников.

Трудовое соглашение продлили и даже повысили зарплату. В целом я три года проработал по контракту в МИДе. Получив диплом, я без особого труда прошел конкурс и обрел полноценную дипломатическую должность. А с журналистикой никогда не расставался. Гонорары от публикаций нередко спасали от финансовых трудностей, часто сопровождающих госслужащего.

Ты зачем смокинг напялил?

Порой, лучший урок – это «урок на марше».

Конец 1990-х. Осень. Я новичок-стажер и единственный сотрудник пресс-службы МИДа, работающий в Алматы. Все остальные переехали в новую столицу. Телефонный звонок от Расула Жумалы, завотделом из Астаны:

– Слушай, в субботу в Алматы приедет министр. Будет встречаться с дипкорпусом и прессой. Тебе предстоит справляться самому по части освещения его мероприятий в СМИ. Теперь он каждую субботу будет выходить на работу в Алматы. Поэтому будь добр, внешний вид должен быть подобающим.

Только со временем я заметил, что по субботам сотрудники часто выходят в кэжуал – в джинсах, свитерах, рубашках в клетку. Мой начальник просто хотел предупредить, чтоб на встречах в субботу выглядел по протоколу.

Но в тот момент я принял его слова очень лично. «Им что, мой прикид не нравится? Галстук? Костюм? Надо что-то с этим делать». Решил к приезду министра совершить модный «апгрейд» внешнего вида.

Отправился к своему дядьке, у которого огромный гардероб брендовых костюмов.

– Конечно, дорогой, для тебя ничего не жалко! Выбирай любой, – воскликнул он великодушно, открыв свой шифоньер. – Но вот этот костюм – мой любимый. Надеваю его только на классные тусовки. Примерь-ка!

Костюм оказался впору, точь на меня. Дядя и его жена глазели с умилением.

– Да, но только этот блестящий жилет, наверное, не надо мне надевать, – смекнул я.

– Ты прав, жилет будет лишним, – согласился дядя и повесил жилетку на место.

И вот, суббота. Я довольный, в дорогущем костюме пришел на работу, чтобы впервые участвовать во встрече министра иностранных дел. Говорят, в советском МИДе дипломаты в первые десять лет вообще не могли увидеть главу внешнеполитического ведомства. Мне повезло больше.

Мой дебют заметил и министр Ерлан Идрисов, и пришедший ему на встречу посол. Мой внешний вид, очевидно, обращал на себя внимание. «Что не так?», – возмутительно заподазривал про себя.

После встречи министр и слова не промолвил на счет костюма. Но помню, как Ерлан Абильфаизович лично спустился в мой кабинет и полностью переделал пресс-релиз на моем компьютере. «М-да… Первый блин комом!», – мысленно заключил я. Так тогда и расстались.

После всего, решил заглянуть в соседний кабинет, где сидели сотрудники департамента многостороннего сотрудничества – последнего структурного подразделения, остававшегося в Алматы. Из ребят никого не было. Но за одним из рабочих столов, неожиданно для меня, восседал директор департамента Кайрат Абусеитов, по-субботнему в джинсах и красном джемпере.

– Старик, ты чего хотел?

– Я это… так, к ребятам.

– Да ты заходи, не стесняйся. Отлично выглядишь. Какое-то событие?

– Да вот, сегодня в первый раз участвовал во встрече министра. Сказали приодеться нормально.