Моя судьба под твоими ногами

– Ну да, накхаситы! Ты потому сюда и приехал? Правду говорят, что в них ничего человеческого нет? У нас на полуострове много беженцев было, они страшные вещи рассказывали. Забыла сказать, я же сама не из этих краев – с юга я! Так что же, видал ты демонов? Как думаешь, наших ведьм можно уговорить из лесов выйти и против демонов вместе с нами встать? Или им их одиночество всего важнее?

Наверное, ошибка была в том, что Марисса задавала разом много вопросов, и бедному охотнику приходилось выбирать, на что отвечать. Вот он и выбрал то, что его самого больше интересовало:

– Говоришь о жизни ведьм так, будто сама не одна из них, – его голос звучал тихо, вкрадчиво. И, честно говоря, не был похож на голос совсем молодого парня. Как-то глубже, грубее. Если закрыть глаза, то и не представишь обладателем такого голоса бледного сутулого паренька. – Ты так и не ответила, ты ведьма или нет? Полукровка? Бывают среди вас полукровки?

Мариссе снова пришлось себе напомнить о том, что северянин попросту ничего о ведьмах не знает, вот и переспрашивает бесконечно какие-то глупости. Потому она вздохнула и решила объяснить, незачем обижать приветливого человека только за лишнее любопытство:

– Ведьма, конечно, – она отвела взгляд. – Это любой с виду поймет. Но и не ведьма в то же время. Я среди людей росла, в самой обычной деревне, совершенно ничего колдовского не умею, и учить было некому. Вот и иду теперь… учиться. Или от демонов спасаться. Или все вместе, что вернее.

– То есть ты вообще ничего не умеешь?

– Ничего. Говорю же!

– Но как ты можешь быть уверена, что непременно станешь ведьмой?

– Не уверена, – Марисса начала раздражаться от его непонятливости. – Да и вряд ли стану! Так они деду Махору и объяснили – дескать, поздно уже меня обучать, раньше надо было.

– Тогда зачем идешь?

Он так и продолжал улыбаться, а из черных глаз ни на секунду не уходила внимательность. Марисса снова вздрогнула, голубые у него глаза! Это пламя от костра такие странные отсветы дает. Не очень красив, хотя еще есть надежда, что израстется, возмужает и станет не таким угловатым и бледным. И глуп он, как пробка. Да и вообще, может оказаться опасным вором или насильником, например. Но до сих пор Марисса большого зла от людей своими глазами не видала, только слышала о зле, потому и перестроиться сразу не могла. Охотник ей не нравился, но это не причина, чтобы забыть о вежливости. Хотя с каждой минутой Мариссе все больше хотелось встать и уйти. Пока она это желание игнорировала, но все чаще посматривала по сторонам.

– Марисса, – он отвлек ее от мыслей. – Прости, если я раздражаю излишней назойливостью. Мне просто стало интересно. Ведь ведьм вроде бы не любят, зачем же к ним добровольно идти?

«Раздражаю излишней назойливостью» – самая обычная фраза, каждое слово Мариссе известно. Но она снова почувствовала озноб по спине. Сложное ощущение – быть может, интуиция. Или четкое понимание, что деревенские ребята так не выражаются. Зная такие слова, они никогда не используют их в бытовой речи сразу скопом. Теперь встать и уйти захотелось еще сильнее, хотя снова не нашлось нормального повода для побега, а лишь ерунда какая-то, наподобие набора слов. И после охотник добавил такое, после чего совсем не по себе стало, а «излишняя назойливость» уже казалось самой привычной фразочкой:

– Или меня неверно информировали о неприязни местных к ведьмам?

Марисса ответила чуть нервно:

– Есть неприязнь, есть! Но мне-то куда деваться? Люди видят ведьму, ведьмы видят человека. Ни там, ни там не своя. Вот и решила, что хоть советом помогут. Или не помогут. Научат. Или прогонят. За спрос же денег не берут! Так отчего ж не спросить?

– Так ты изгой в обоих сообществах? – он приподнял рыжеватую бровь. – Допустим. Хотя никаких явных доказательств я пока не вижу: ты не выглядишь забитой жертвой и не проявляешь осторожности, которая обязательно была бы заметна, если бы ты постоянно всеми отвергалась. Но допустим. А перекрасить волосы – не проще выход? Не злись, я просто спрашиваю. Северянин же, беженец от демонов, я говорил.

– Ничего я не злюсь! – фыркнула девушка. – Просто пора мне уже, да и тебя от работы отвлекаю, так до ночи и проболтаем о ерунде.

– Хочешь, я составлю тебе компанию в поисках?

Марисса встала и поклонилась незнакомцу, имя которого уже вылетело из ее головы из-за непривычности, растянула губы в самой мягкой улыбке:

– Спасибо за предложение, добрый охотник, но не стоит из-за меня собственное дело откладывать. Я дальше пойду. Может, кто дорогу и подскажет, хотя я уже очень сомневаюсь, что ведьма по-прежнему живет здесь. А тебе желаю легкого дня и ценной добычи!

Он ничего не ответил и не остановил. Через несколько метров Марисса не стала сдерживаться и побежала. Ей все казалось, что он зачем-то побежит следом, но ничего подобного не произошло. Намного позже она остановилась от жара в легких, а самой стало смешно. Надо же, придумала себе в обычном дружелюбном пареньке какую-то немыслимую угрозу, хотя он даже слова грубого не сказал и ровным счетом ничем ее не обидел. И уж точно не собирался ее преследовать. Тоже сейчас, наверное, смеется, если заметил, как она ноги уносила.

Отдышавшись, Марисса огляделась – незнакомая поляна, сюда она еще не забредала. Нелепая встреча заставила ее ненадолго забыть о том, что она не приблизилась к цели поисков. И возвращаться к охотнику теперь совсем глупо, чтобы спросить, в какой стороне ближайшая проездная дорога.

Глава 4

Все-таки ведьм недооценивали все. Армейские маги, способные разыскать любого беглеца с помощью маячков, через десяток безуспешных попыток найти хоть одну ведьму в лесу вынуждены были развести руками. Вернее, одиноких путников-то они находили, но уже издали было понятно, что наткнулись на обычных людей. Крайдин некоторое время никак не мог понять, как обычную девушку с рыжеватыми волосами запросто отличают от ведьмы, но принял этот факт, когда получил возможность сравнить вблизи.

Эксперименты магов обязаны были рано или поздно увенчаться успехом, вот, в конце концов, они и вывели разведчиков на одинокую путницу.

– Не ведьма, – сообщил Нош, самый одаренный из магов Крайдина, наблюдая сквозь заросли за девицей, которая кое-как забралась повыше на дерево и привязала себя к стволу. Несмотря на очень неудобную позу, ей удалось уснуть – верный признак усталости и долгого недосыпания. – Я почти уверен, что магический фон ведьм сам собой отталкивает любые маячки. Посудите сами, мы допросили стольких местных – все как один уверяют, что в этих лесах ведьмы живут, а никакие наши поисковики их не находят. Притом я сильно сомневаюсь, что их племя струсило и попросту сбежало.

Крайдин не ответил, он вообще едва мог разглядеть фигурку девушки в уже почти кромешной темени. Зато Нош с этим мог справиться, используя способности магического приближения. И через несколько секунд маг заявил прямо противоположное своему недавнему утверждению:

– Это ведьма! Никаких сомнений, милорд главнокомандующий. Может, она магически слаба? Я не ощущаю вообще никакого фона! Но это определенно ведьма.

– Откуда такая уверенность?

Нош глянул на профиль Крайдина вскользь, он не представлял, как объяснить настолько очевидную вещь.

– Вот вы видели Хлаохское море, милорд?

– Конечно, – Крайдин не отрывал взгляда от силуэта ведьмы на дереве.

– А другие моря видели? – задал Нош очередной нелепый вопрос. Крайдин в ответ только нахмурился, не представляя, зачем вообще поддерживать эту несуразную риторику. – Так вот это примерно то же. Вроде бы море, как десятки других, а не такое же.

– Само собой, – перебил Крайдин, раздражаясь от многословности мага. – В Хлаохском море водятся особые виды рыб и водорослей, что делает его цвет другим.

– Лазурь! – наконец-то подобрал Нош правильное слово. – Чистейшая лазурь. И всякий назовет цвет каким-то привычным словом – голубой, синий, но только увидев, что это совсем не тот цвет, какой бывает у любого другого моря, тогда поймет, где синий, а где лазурь. Понимаете, о чем я, милорд?

– Понимаю, что тебе с таким поэтическим даром в армии не место. Да не бледней, я пошутил. Ладно, что будем делать с этой? Если мы не можем вычислить ведьм, то наверняка это сможет сделать одна из них.

Нош поморщился, словно его беспокоила тупая боль – не особенно резкая, но заметная и отражающаяся в выражении лица.

– Милорд главнокомандующий, у нас теперь чуть больше информации о ведьмах. И если мы все правильно понимаем, то они скорее сдохнут, чем ответят хоть на один вопрос.

– Все зависит от того, как именно задавать вопросы, – задумчиво ответил Крайдин. – А я умею спрашивать.

Маг поежился. Он не был особенно щепетильным или добросердечным, но отчего-то очень не хотел представлять именно эту совсем молодую девушку на пыточном столе. А в том, что у генерала рука не дрогнет, Нош не сомневался. И даже не имея надежды, все равно продолжал убеждать:

– Вспомните, что говорят местные крестьяне, милорд. «Ведьмы живут наперекор остальным», «ведьма скорее задохнется, чем вдохнет по чьей-то просьбе» и прочее, прочее. Есть ли смысл убивать девчонку и ничего не узнать?

Крайдин медленно перевел взгляд на подчиненного.

– А ведь ты прав, Нош. Разрезать ее на куски можно когда угодно, никто не торопит, а если она сама приведет нас к собственной родне?

– Будем следить? – сощурился Нош, высматривая собственный магический маячок над макушкой путницы.

Крайдин сначала кивнул, а потом отрицательно мотнул головой:

– Следить, но я собираюсь для начала познакомиться с ней ближе. Сможешь сделать из меня похожего на местного?

– Все сделаю, милорд. Вернемся в лагерь.

Генерал бросил еще один взгляд на старый дуб, отметил, что ведьма даже не ощутила их присутствия, и последовал за магом, пока не представляя, как именно действовать дальше. Если некий организатор делает сам даже пустячную работу, то он плохой организатор. Но в данном случае Крайдин твердо решил выполнить задачу сам. Во-первых, паника в боевых рядах притихла, но не исчезла. Любому рядовому надо показать, что даже самый высокий чин не боится сталкиваться с такой бедой, как ведьмы, лицом к лицу. Именно за таким генералом и пойдут, куда бы он ни приказал. А во-вторых, Крайдину просто стало любопытно, да тут еще такой великолепный способ развеять скуку. Для деятельных людей нет ничего хуже, чем сидеть долгое время без дела. А поскольку сам Крайдин пересмотрел стратегию наступления, то теперь все его солдаты были вынуждены выжидать в лагере. Жители захваченных деревень поставляли продукты питания и с радостью отвечали на любые вопросы – коротко говоря, из кожи вон лезли, чтобы задобрить накхаситов. До зимних холодов оставалось еще несколько месяцев, потому Крайдин и в этом не видел повода для переживаний. Важнее до тех пор избавиться от ведьм, и тогда вообще никаких проблем не останется.

И лишь познакомившись с Мариссой лично, он наконец-то уяснил глупые сравнения «синего» и «лазури». Ведьму в самом деле ни с кем не перепутаешь и словами однозначно не объяснишь, в чем же отличия – ты их просто видишь, если не кожей ощущаешь.