Кинк. Право на удовольствие

– Вам можно всё. Всем можно всё, пока они не мешают другим. Но почему вы сидите здесь?

Я напряглась, но потом поняла, что он заметил карту, которую я положила рядом с чашкой. Он сам прижал ее пальцем к столешнице и задал новый вопрос:

– Карта случайно не Панкова?

Как они все по карте к одной и той же мысли приходят? На ней же никакой фамилии не указано!

– Я не украла! – поспешила оправдаться.

Мужчина улыбнулся, обнажив зубы. У него оказались слишком выпирающие клыки, они придавали улыбке диссонанса, портили черты, отвлекали от слегка зауженных зеленых глаз.

– Ага, попробовал бы кто-нибудь у него что-то украсть, – ответил на мое заявление. – Я бы посмотрел.

Не поняла, что означало это явно ироничное утверждение, но мужчина уже не обращал на меня внимания. Встал вполоборота, уперся локтем в стойку и приложил непонятно откуда взявшийся телефон к уху.

– Володя, – говорил все так же спокойно. Он, наверное, флегматик, для которого крик – ненормальное состояние, даже когда половина звуков заглушается музыкой. – Внизу твоя знакомая, – он подался ко мне и спросил: – Как зовут?

– Лиля, – промямлила я.

– А я Артем. Приятно познакомиться. – Снова клыкастая улыбка. – Представилась Лилей. И, судя по блузке, врать не умеет. – Короткая пауза. – Ты у меня спрашиваешь? Она мне на тот же вопрос дважды не ответила. Стесняется, наверное.

Легко угадывая реплики его собеседника, и я начала краснеть. Но ведь и правда, стесняюсь. Зачем же это так открыто при мне же обсуждать? Артем продолжал:

– Сам спустишься, или мне ее силой туда тащить? Да не матерись ты! Перезвони, когда научишься сбавлять тон.

Телефон исчез из его руки так же незаметно, как в ней появился. Я сказала, вероятно, самую глупую фразу в своей жизни:

– Не надо меня никуда силой тащить!

– И не собирался. – Артем опять уселся на стул. – Насильно бы я еще в вип-зону не таскал. Сейчас сам прилетит ваш мачо, я слишком хорошо его знаю.

Он явно неправильно понял суть нашего с Владимиром знакомства, от чего совсем не по себе стало. Я вспомнила о тихом голосе разума:

– Ой, мне пора, поздно уже!

Ответил бесконечно устало:

– Мне тоже пора. Но задержитесь секунд на пятнадцать.

– Зачем?

– Почему все люди такие нетерпеливые? Как будто нетерпение хоть одну проблему решило. Девять, десять, одиннадцать…

– Что? – я не поняла счета.

И примерно через четыре секунды высокий стул с другой стороны заняли.

– Ты все-таки пришла! Не ожидал, честно, – раздался уже знакомый голос.

Володя широко улыбался, а одет был совсем иначе, чем в аэропорту. Темно-серая футболка с широким воротом шла ему невероятно. Надо же, а я посчитала его слишком презентабельным при первой встрече. Вот у такой внешности нет ни единого диссонанса, даже щетина к месту, что противоречит всем установках на элегантность. Он не просто презентабелен, он сложен как греческий бог. И футболка эта явно предназначена только для того, чтобы все достоинства подчеркнуть. Улыбнулась в ответ невольно – и больше для того, чтобы скрыть свою заторможенность. Но Володя уже обращался к знакомому:

– Артем, ты просто маньяк. Постесняться девушке не дал. Или купидон?

– Пойду я работать. Маньячить и купидонить, раз я здесь главный, – отреагировал блондин и, не прощаясь, покинул нашу тесную компанию.

– Тяжела жизнь короля разврата, – пояснил Володя ему вслед, но специально для меня. – Ты его вежливостью не обманывайся. В тихом омуте водятся такие черти, что свихнуться можно.

Я пропустила момент, когда мой уход еще не выглядел бы нелепым бегством. А очнулась, когда Володя уже тащил меня за руку к столику – но и в этом осознании я обрадовалась, что общий зал мы не покидаем и ни в какую вип-зону пока не намыливаемся. Он плюхнулся рядом на короткий кожаный диванчик, а не сел напротив, в чем был смысл: в таком шуме разговаривать можно, только находясь рядом. Марго уже через пару секунд шмякнула по столику подносом с маленькими наполненными рюмками.

– Некрепкие шоты, – пояснил Володя, словно я спрашивала. – Не бойся, Лиль, никто никого насильно поить не собирается.

– Я и не боюсь, – ответила, хотя пить не хотелось – ни слабого, ни крепкого, а уж тем более – незнакомого. Может, с моим встроенным воспитанием действительно что-то не так, раз я эту мысль не озвучила?

– Рад, что ты все-таки пришла! – Володя передал мне одну из рюмок, сам подхватил другую, стукнул по моей, не дожидаясь реакции, и залпом влил в себя. Затем скосил взгляд на блузку и добавил: – И, видимо, здесь ты оказаться сегодня не планировала.

Обсуждать свою одежду я посчитала бестактностью, потому сосредоточилась на первой части фразы, заставляя себя обращаться на ты к малознакомому человеку – выкать после его фамильярности было бы совсем неуместно:

– Почему рад? Сомневаюсь, что ты горел желанием меня снова увидеть.

– Не за себя рад, Лиль, – он обескураживающе улыбнулся. – За тебя. У меня на людей чутье – и ты стопудово хороший человек.

– Спасибо за комплимент. – Я выдавила улыбку, а рюмку так и держала в руке.

– Это не комплимент, – ответил он неожиданно серьезно. – Нет беды в том, чтобы быть хорошим человеком, но беда – если человек слишком хороший.

– В смысле?

– В смысле, нельзя быть удобным для всех. Хотя упомянутые все именно этого от тебя и хотят.

Он выпил уже вторую, махнул Марго, чтобы еще что-то принесла, я не обратила внимания. Это он зачем сказал? Это я-то для всех удобная? Формулировка оказалась настолько острой, что я бездумно отпила немного и поставила рюмку на столешницу. Развернулась к нему всем телом, чтобы смотреть в глаза, и произнесла неуверенно:

– Ты совсем меня не знаешь, чтобы делать такие выводы.

– Буду только рад ошибаться. – Он снова непринужденно улыбался. – Всё, закрыли скользкую тему. Так почему ты пришла? Или не так – почему ты пришла именно сегодня?

Этот холеный красавчик мне никто, второй раз в жизни видимся и вряд ли станем по-приятельски перезваниваться, поздравляя друг друга с днями рождений. Он мне никто, и именно по этой причине мне незачем врать:

– С мужем поссорилась. На работе накричали, – показалось, что вслух озвученные причины какие-то мелкие, потому перешла на более пространное объяснение: – Черная полоса в жизни началась. Я выпила немного, и вот на хмелю попалась твоя карточка. Решила, что хуже не будет, если немного встряхнусь.

– Тогда почему сразу наверх не прошла? Тебе бы подсказали, где я. Ну, раз уж встряхнуться захотелось – я бы встряхнул.

Показалось, что он вложил двусмысленный подтекст, даже щеки жаром обдало.

– Да я не в этом смысле, Володя! Просто посетить клуб, посмотреть изнутри! Для меня и это экстрим. А тебя я вообще здесь встретить не намеревалась! Да и какова вероятность встретить единственного знакомого в ночном клубе?

– Понял, – он ответил, легко принимая все мои объяснения. – Но, во-первых, это не ночной клуб.

– Как это? – Я перевела удивленный взгляд на танцующую в другом конце огромного помещения толпу.