Телепат

В памяти возникло имя – Макс. Оно не сочеталось с безжизненным телом. Олегу не доводилось переживать потерю близких людей.

Само понятие смерти было для него далёким, почти нереальным. В шестнадцать лет жизнь кажется бесконечной. И вот внезапно бессмертие оказывается миражом, и ты осознаёшь, какая хрупкая штука жизнь.

– Ну, грузим, что ли? – подал голос санитар.

– Давай, – дал отмашку гаишник.

Привычными движениями санитары уложили погибшего в чёрный пластиковый мешок. Даже такая нелепая смерть не вызывала у них эмоций. Трупы были их работой, будничной и рутинной, как и всякая другая. Молния с тихим жужжанием сомкнулась, подведя под жизнью длинноволосого черту. Больше он никогда не увидит снегопада.

Не дожидаясь, пока труповозка уедет, Олег выбрался из толпы и быстрым шагом направился к метро. Он не ощущал холода, но его колотила дрожь. На какое-то время даже шок, пережитый в тихом дворике, отошёл на второй план. Из головы не шла чудовищная нелепость происшедшего. Это была не обильно сдобренная кетчупом экранная смерть. Здесь всё было по-настоящему. Как страшно и странно сознавать, что человек, с которым ты общался пару часов назад, вдруг превратился в остывающий труп, втиснутый в холодный пластик. Впрочем, в том состоянии, в каком был длинноволосый, немудрено, что он не заметил машину. Возможно, если бы не гадская флешка, он был бы сейчас жив.

Внезапно у Олега возникло острое желание избавиться от опасной вещицы, разломать на кусочки, выбросить в мусор и навсегда забыть обо всём, что произошло. Сегодняшний вечер сразу не задался, значит, не следовало ждать от него приятных сюрпризов.

Парень подошёл к урне и снял с плеча рюкзак, но, вспомнив про обитателя подвала, которого увезли в неизвестном направлении, передумал. Лучше отнести флешку в полицию и обо всём рассказать.

Приняв решение, Олег испытал облегчение. Пускай правоохранительные органы разбираются с бандитами, похищениями и дурацкими флешками, с него хватает и своих проблем. Всю дорогу до метро он шарил глазами по толпе, высматривая человека в форме, но, как нарочно, ни одного полицейского не попадалось.

Лишь войдя в метро, он увидел двух молодых сержантов полиции, которые проверяли документы у какого-то кавказца. Задержанный отчаянно жестикулировал, что-то доказывая, но стражи порядка, подхватив его под руки, куда-то повели.

Олег пошёл следом и, улучив момент, робко обратился:

– Я хочу сделать заявление. Там человека украли.

– Какого ещё человека? – недовольно обернулся один из сержантов. Его лицо было сплошь усеяно веснушками, и это не вязалось со строгой формой.

– Он в подвале живёт. Я сначала думал: бомж. Подъехали двое на иномарке и его увезли.

– Бомжа на иномарке? – сержант уставился на Олега, как на полоумного.

– Он не бомж. По-моему, он художник, но это не важно. Я думаю, что они охотились не за ним, а за мной, – пытался объяснить Олег.

– Вай, что делается! У вас под носом людей воруют, а вы честных граждан задерживаете, – встрял кавказец в надежде, что удастся улизнуть, но сержанты раскусили его уловку.

– Ну ты, честный, сначала документы имей. А пока не трепыхайся, – одёрнул его конопатый и сердито обернулся к Олегу: – А ты, пацан, вали и не мешай работать. Насмотрятся кино, а потом крыша едет. Охотятся за ним, шишка на ровном месте.

– Там на дороге парня сбили. В двух кварталах отсюда. Он мне дал флешку, – не отступал Олег.

– Слушай, ты меня уже достал. То бомжа украли, то парня сбили. Сказано тебе: вали и не мешай работать, – прикрикнул на него блюститель закона.

Потеряв к Олегу всякий интерес, полицейские повели кавказца дальше. Олег сделал пару шагов следом, но передумал, развернулся и угрюмо побрёл к эскалатору. Что бы он ни рассказал, всё будет воспринято как пустые домыслы. Правда, у него есть доказательство. Злополучная флешка всё ещё лежала в рюкзаке. Но прежде нужно было хотя бы посмотреть, что за информация на ней записана.

Оказавшись на платформе, Олег глянул на электронное табло. Мать наверняка волнуется. В вагоне было полно народа. Он привычно притулился возле двери с надписью «Не прислоняться» и автоматически оглядел пассажиров. Ещё двое парней были одеты в чёрные джинсы, куртки и вязаные шапочки. К счастью, в мегаполисе легко затеряться, отметил Олег и тут же одёрнул себя. Чтобы не закончить жизнь, как Макс, следовало привести свои нервы в порядок.

Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Это помогло снять напряжение, и к нему вернулась способность рассуждать. Если громилы охотятся за флешкой, то художника отпустят, как только узнают, что ошиблись адресом. Что до Олега, то поезд увозил его от центра, в привычное спокойствие спального района. Ближе к дому он почувствовал себя в безопасности.

Страх уступил место любопытству. Олегу не терпелось добраться до дома, включить компьютер и приникнуть к экрану монитора. В конце концов, если уж пришлось пережить столько ужасов, то он имеет право знать, из-за чего подставлял голову.

Глава 6

Выйдя на улицу, Олег глубоко вдохнул морозный воздух. Рядом с метро стояла палатка с курами гриль. Запах жареного мяса, который прежде ему нравился, сейчас казался тошнотворным.

Несмотря на то что время близилось к одиннадцати, большинство ларьков, пестревших этикетками бутылок и коробками конфет, работало. В конце торгового ряда, за сетчатым ограждением, расположился ёлочный базар. Терпкий аромат хвои напоминал о приближающемся празднике.

Всё было таким привычным и родным, и всё же Олегу не верилось, что он уехал из своего района всего несколько часов назад. Ему казалось, что он возвратился после долгого путешествия. Сегодняшний день вместил в себя слишком много мрачных событий.

Он свернул с ярко освещённой площади на тропинку, идущую вдоль разномастных гаражей-ракушек. Фонарь не горел. В искристой полутьме зимней ночи было что-то таинственное. За приземистым зданием погружённого в сумрак детского сада начинались многоэтажки. Они, точно маяки, манили квадратиками окон. Кое-где празднично подмигивали весёлыми огоньками ёлки.

Олег не помнил, когда они с матерью наряжали ёлку в последний раз, но перед Новым годом Инна Михайловна всегда ставила в вазу украшенные мишурой еловые лапы, чтобы «пахло праздником». Вспомнив о матери, Олег ускорил шаг. Сейчас поднимет бучу насчёт того, где он был и почему вернулся поздно, как будто он маленький. Насмотрится криминальных новостей по телевизору, а потом ей всюду мерещатся страсти. Ну что с ним может случиться?

Словно в ответ на его мысли, из-за угла вынырнул покатый капот иномарки цвета металлик, как будто кто-то неведомый хотел ему напомнить: случиться может всё, что угодно. Сердце Олега оборвалось. Он отпрянул в сторону и втиснулся между гаражами. В памяти снова всплыл тихий дворик в центре Москвы и акулий нос авто в тёмной подворотне.

В голове молнией пронеслось: неужели его вычислили? Но как? Автомобиль проехал мимо и остановился чуть поодаль. Из него вышла немолодая полная женщина и стала возиться с гаражным замком.

Поняв, что попался на удочку собственного воображения, Олег перевёл дух. Он стал протискиваться наружу из своего укрытия и понял, что застрял. Пару минут он изворачивался ужом, потом дёрнулся посильнее и наконец оказался на свободе, но треск рвущейся ткани сильно подпортил ему настроение. Олег оглядел куртку – худшие опасения подтвердились. На рукаве была дырка, из которой нахально высовывался пучок пуха.

Олег с неприязнью оглянулся на щель между стенками ракушек, где он прятался, и обомлел. Пространство было слишком узким. Удивительно, как он вообще там уместился.

«От страха, что ли, усох? Теперь от матери влетит по полной. Ну и денёк», – подумал Олег.

И всё же, несмотря на предстоящую разборку из-за позднего возвращения и порванной куртки, ему хотелось поскорее оказаться дома. После сегодняшних событий ему повсюду мерещились призраки. Сейчас он до конца оценил английскую мудрость: «Мой дом – моя крепость». Только за родными стенами можно спрятаться от всех страхов, оставить их по ту сторону закрытой двери и обрести чувство защищённости. Олег со всех ног припустил к своему подъезду.

Поднявшись наверх, он не стал доставать ключ и изо всех сил нажал на звонок. Инна Михайловна открыла дверь.

– Нагулялся? – недовольно встретила она сына.

Олег широко улыбнулся в ответ. Сейчас она могла сколько угодно распекать его – всё это ерунда. Главное, он был ДОМА.

Из комнаты в прихожую лился голубоватый свет, слышались голоса.

– Опять новости смотришь? – спросил он, стараясь перевести разговор на другую тему. Его раздражала привычка матери смотреть новости поочерёдно по всем каналам.

– Надо знать, что делается в мире, – ответила Инна Михайловна.

– Зачем? Можно подумать, от этого что-то изменится, – фыркнул Олег, стараясь стать к матери боком, чтобы она хотя бы сегодня не обнаружила дырку на рукаве. Он слишком устал, чтобы выслушивать её упрёки.

– Ты мне зубы не заговаривай, а лучше скажи, почему так поздно? – спросила Инна Михайловна.

– В кино ходил, – соврал Олег.

– Рано у тебя девочки на уме. До хорошего они не доведут. – Мать недовольно покачала головой.

– Нет у меня никакой девочки, – сердито отрезал Олег, но её не убедили слова сына.

– Ты бы лучше об учёбе подумал, а девки никуда не денутся. Весь в отца. Тоже бегал за каждой юбкой, – проворчала она.

Олег практически не знал своего отца. Тот ушёл, когда ему было всего два года, и мать запретила им видеться. Олег вырос с обидой на отца, не столько за то, что он их бросил, сколько за то, что смирился с запретом матери. Олег считал, что отец должен был настоять на своём, ведь он мужчина. И всё же иногда Олег понимал, почему отец ушёл. Временами он и сам был готов бежать подальше от глупых ссор и попрёков.

– Ма, я же тебе сказал. И давай закончим этот разговор, – отрезал он.