Любовь на все времена. Часть 1

Для угощения каждая семья выносила на стол всё, чем богата. Стол получился на удивление разнообразным: картошка – начиная от варенной, запечёной и мятой; овощи; рыба – начиная от наваристой ухи, жареной, запечёной – вплоть до вяленой и даже копчёной. С рыбой постарался дядя Ваня – заядлый рыбак и, как оказалось, неплохой мастер в её приготовлении.

Были на столе и каши с запеканками и даже мясные деликатесы, которые по случаю достала Катерина Михайловна. Это было главное украшение стола, на которое погладывали все, надеясь, что каждому достанется по кусочку колбасы и мяса. Было и спиртное, но в небольшом количестве, в расчёте на то, что его будет употреблять только старшее поколение мужчин – молодёжь к такому «деликатесу» не была приучена.

Больше всех на проводах сына набрался Павел, к тому времени вернувшийся из санатория. Выглядел он теперь посвежевшим, набрал вес и стал похож на нормального мужчину, а не на «ходячего скелета», как его назвала соседка с первого этажа баба Клава, когда впервые увидела после возвращения из лагеря.

Выпив лишнего, Павел так раздухарился, что начал вытаскивать в круг на танцы молодух, оставшихся из-за войны без парней. Его поведение не осталось незамеченным. Екатерина Михайловна с трудом удерживалась от того, чтобы не остановить, вошедшего в раж, мужа. Ей стыдно было перед соседями и она потихоньку встала из-за стола и ушла к себе.

Прасковья Дмитриевна повела себя на правах матери более решительно: она подозвала внука, и они увели Павла из застолья и уложили спать. Тот немного ещё покуражился и вскоре заснул сном праведника.

– Катерина, – попросила Прасковья Дмитриевна сноху, – не серчай на Павла… Он столько хлебнул там… Нам даже в страшном сне не может такое присниться. Вот увидишь – всё у вас будет хорошо.

– Надеюсь, мама, что вы правы, – ответила Катерина.

– Я права! – подтвердила Прасковья Дмитриевна, заискивающе поглаживая руку снохи. – Всё будет хорошо, дочка. Ты только немного подожди.

Глава 4. Возвращение блудного отца

После отъезда сына, Павел, словно с цепи сорвался. Он уходил утром из дома, чтобы подыскать работу, но бесполезно протолкавшись весь день по приёмным «больших начальников», к вечеру умудрялся набраться под завязку спиртного, зачастую возвращаясь домой с помощью сомнительных лиц – в радужном настроении, разве только без песен и плясок, потому что с трудом переставлял ноги.

Его не брали даже трудовиком в школу, хотя до войны Павел Семёнович преподавал в институте на физико-математическом факультете «основы физики твёрдого тела» и «основы высшей математики». Эти «хождения по мукам» стали пределом его терпения, и в один из дней Павел не вернулся домой.

Катерина Михайловна всех друзей и знакомых подняла на ноги, разыскивая мужа, а нашёл его Бахнин.

Этот пацан, казалось быв в курсе всех происшествий в городе, везде успевал, везде был своим в доску, во всё совал свой нос.

Остановив Варю у самого подъезда дома, он вполне миролюбивым тоном спросил:

– Я слышал, что вы ищете отца?

– А тебе какое дело? – полоснула его взглядом девушка. – Я не хочу с тобой разговаривать – уходи по-добру, по-здорову!

– Да никакого, – сплюнул тот. – Только я знаю, где он… Но, если тебе это не интересно – могу и уйти.

Засунув руки в карманы, Бахнин спокойно развернулся и пошёл прочь.

Варя недолго боролась со своей гордостью и, наконец, сдалась.

– Стой! – крикнула она уже в спину уходящему Виктору.

– Стою, – ответил тот, даже не повернув голову в её сторону.

Варя догнала Бахнина, обошла его и встала перед ним глаза в глаза.

– Ну? – спросила она.

– Что ну? – изобразил полное непонимание Виктор.

– Сказал а – говори и б, – усмехнулась Варя, зная на какую « болевую точку» нужно давить. – Или, как обычно, просто так ляпнул, чтобы пыль в глаза пустить?

Веснушки Витьки начали темнеть, не от от злости, не то от обиды, но он взял себя в руки.

– А не струсишь? – ухмылка растянула его губы.

– Пошли! – твёрдо ответила Варя. – Если что тебе-то уж я отпор всегда смогу дать – даже матери жаловаться не стану.

И на сей раз Виктор стерпел унижение, решив, что, если ещё раз эта девчонка скажет что обидное, то он, непременно, вернёт ей леща.

Бахнин привёл Варю на окраину города в какие-то непонятные строения и Варя сказала, что дальше не пойдёт.

– Что струхнула? – засмеялся Бахнин.

– Не хочу ноги себе переломать, – набычилась девчонка, оглядываясь вокруг, словно выбирая путь к отступлению.

– Жди здесь! – сказал Витька. – Я сейчас.

И исчез в зарослях кустарника.

Послышался свист и Варя уже намеревалась дать стрекоча, но тут кусты раздвинулись и из них вышел отец. За какую-то неделю он сильно изменился: оброс, одежда его была грязной, кое-где порванной, глаза покраснели и он снова начал покашливать.

– Варя?! – воскликнул он, начав пятиться назад. – Зачем ты здесь?

И девочка, неожиданно для себя, заплакала.

– Как ты мог, папка?! – твердила она, размазывая слёзы по щекам. – Как мог?… Мы же любим тебя… У бабы Пани сердечный приступ случился после того, как ты исчез… Мама перестала спать и почти не ест, разыскивая тебя… Я тебя так ждала! Так ждала… Папка! А ты… А ты…

Больше говорить она уже была не в состоянии.

– Прости, доченька, – опуская голову, сказал Павел. – Но я подумал, что всем станет легче, если я исчезну… Вам и без этого проблем хватает, а тут ещё я свалился на голову… Дармоед.

Варя хотела подойти к отцу, обнять его, но тот отпрянул назад.

– Не подходи, пожалуйста, – сказал тихо. – У меня, кажется, снова открылся туберкулёз.

Но Варя, несмотря на признание отца подошла к нему вплотную, взяла за руку и сказала с мольбой:

– Пошли домой, папка… Пожалуйста…

Так и вела его за руку через весь город, словно он малое дитя. Павел не противился, шёл молча и, казалось, по его щекам бежали струйки пота, Или всё же это были слёзы?

Не доходя до дома метров двадцать он остановился в нерешительности, его взгляд говорил о многом, и Варя поняла, что хотел спросить отец.

– Папка, – потянула она его за руку. – никто даже слова тебе не скажет… Вот увидишь! Я знаю.

– Посидим немного здесь, на скамеечке, доченька, – попросил Павел. – Стыдно перед соседями появляться в таком виде…

– Посидим, – как взрослая ответила дочь. – Ты мне расскажешь где жил эту неделю, чем занимался?

– Там и жил, – криво улыбнулся Павел. – Ты не думай, что в этом заброшенном месте какие-то бандиты обитают… Такие же мужики, как я. У кого-то никого и ничего не осталось, кто-то стал инвалидом, кто-то не смог бороться с системой и опустился на дно…