Не запрещай себе летать. Фантастика

– Через пол чета* освещение погаснет, а мы должны ещё поужинать.

И добавила, поднимаясь с мягкого пуфика:

– Подожди здесь, я сейчас.

Вернулась Липсия буквально через пару минут с подносом, на котором стояли сосуды с яркими разводами, закрытые такими же яркими крышками, графин с прозрачной жидкостью и три замысловатых бокала с тонкими стенками из цветного камня.

На девушке была короткая туника с рукавом три четверти, а на груди блестело удивительное ожерелье, камни которого светились изнутри мягким, рассеянным светом, почти таким же, какой струился с потолка холла.

Липсия положила на стол три салфетки из очень тонкой кожи, напоминающей не-то кожу крокодила, не-то змеи, поставила на каждую салфетку по сосуду и положила «столовые приборы» похожие на земные вилку и ложку.

Появился Альдер. На нём тоже была туника, доходящая до колен, и Алина с облегчением вздохнула, радуясь, что больше перед её глазами не будут мелькать ни оголённый торс, ни голая попа – за столом это выглядело бы не совсем уместно.

Альдер улыбнулся в ответ на её мысли и сказал:

– Это наша повседневная одежда, и никакого голого торса с попой, которые тебя так смущают.

Алина ничего не ответила, а лицо её залила краска.

Хозяева открыли крышки своих сосудов и в воздухе распространился аппетитный запах, заставляя Алину забыть все вопросы: она поняла, что очень голодна.

– Это блюдо у нас называется у нас денник* – пояснила Липсия. – И он обычно подаётся днём, но так как мы пропустили дневную трапезу, нам позволено заказать его во время вечерней.

Блюдо было аппетитным и очень вкусным, но девушка так и не поняла из чего оно приготовлено. Чувствовались небольшие кусочки мяса, овощи, похожие на земные, но с несколько иным вкусом, даже «картофель» был другим – слегка хрустящим, с едва различимой кислинкой. Хлеба к блюду не полагалось.

– Мы не употребляем хлеб, – пояснила Липсия. – Он не полезен для организма. Можем позволить себе кноблики* на воде или кислом молоке. Но это бывает во время утренней трапезы.

Алина уже перестала удивляться тому, что её мысли у жителей промежуточного мира, как на ладони, поэтому никак не отреагировала на пояснение девушки.

После ужина девушки убрали посуду, складывая её в каменную чашу. Липсия просто закрыла чашу крышкой и внутри её что-то тихо зажужжало.

– Пошли спать, – сказала сестра Альдера, – сейчас отключится освещение.

Спальня удивила Алину не менее холла. Торцом к стене стояли два ложа, очень похожие на то, где находилась «Спящая царевна» из сказки Пушкина, с той лишь разницей, что дно каждого ложа было выстлано пушистой белой шкурой, похожей на мех белого медведя. Вместо одеяла была такая же шкура – подушка им под стать.

Видя удивление Алины, Липсия сказала:

– После отключения освещения, температура в спальне заметно падает, поэтому без шкур не обойтись.

Липсия, нимало не смущаясь, сняла тунику и нырнула в мягкую постель.

– Снимай свои «доспехи», – сказала она. – Они будут только мешать тебе.

Освещение стало гаснуть и Алина, скинув одежду, последовала примеру Липсии.

Ложе было очень удобным – тепло и нега охватила тело девушки. Уже засыпая, девушка спросила сестру Альдера:

– Почему вы спасали меня?

– Потому, что ты – наша сестра, – ответил полу-сонный голос.

Отреагировать Алина уже не успела: крепкий сон сковал девушку.

Первой мыслью Алины, когда она проснулась, была:

– Что вчера сказала Липсия? Я – их сестра? Но ведь этого не может быть!

Она слегка приподнялась на локте и посмотрела на соседнее ложе. Липсии там уже не было, не было и одежды, которую Алина сняла вчера и оставила на каменном столике рядом. На том месте лежала туника, такая же, как у сестры Альдера, и такое же ожерелье, как у неё.

Алина облачилась в тунику, повесила на шею ожерелье, ощущая его пульсирующее тепло и нежность. Удивляться было некогда – девушка была раздосадована, что проспала момент пробуждения Липсии.

Алина вышла в холл. Он был пуст – ни Липсии, ни Альдера в нём не было. На столе стоял «бокал» закрытый тонкой, под свет его, крышкой, а рядом на «тарелочке» лежали два пышных «оладушка».

Девушка позавтракала: напиток в бокале был похож на компот из незнакомого фрукта. Он приятно освежал и тонизировал, а оладушки были самыми настоящими: именно такие пекла бабушка Маша.

– Бабушка Маша? – произнесла Алина вслух. – Но, если я сестра Альдера и Липсии, то значит бабушка Маша – мне вовсе не бабушка?!

Через пару секунд она возразила сама себе:

– Ну, уж нет! От неё я не откажусь никогда и на за что!

Она встала из-за стола и пошла бродить между деревьев и цветов, не понимая, почему её оставили одну. Гостеприимство для жителей этого мира, видимо, не являлось обязательным.

*чет – чуть больше земного часа;
* кноблики – булочки на кислом молоке вроде оладушек;
*денник – жаркое с мясом, овощами и особыми приправами.

Глава 4. Тайна начинает приоткрываться

Первой в холле появилась Липсия. Поначалу она не увидела Алину и удивилась вслух:

– Куда девалась эта девчонка?

А Алина посмеивалась про себя и молчала, притаившись за самым большим деревом в дальнем углу холла.

– Алина, ты где? – позвала Липсия.

Алина со смехом выбежала из-за дерева, подбежала к сестре и закружила её.

– Девчонка! – рассердилась Липсия. – Прекрати сейчас же. У меня уже голова ходит кругом.

– Девчонка? – деланно удивилась Алина. – А Альдер говорил, что у вас нет таких слов. Есть только стея и стан.

– Он пошутил, – отмахнулась Липсия. – У нас те же слова, что в верхнем мире, только мы не сорим ими, как делают люди.

– Люди? Кто же тогда вы? – на сей раз девушка действительно удивилась, предполагая невероятное.

– Ну, как сказать? – неуверенно начала Липсия. – Это длинный рассказ.