Тень за спиной

– Ну хорошо, что хоть чем-то занимались. Вы со всем там разобрались?

– Более-менее. Сегодня вечером подчистим все концы.

– Ладно, – сказал О’Келли. – Тогда можете заняться вот этим.

И он протянул нам листок с сообщением о вызове.

На минутку я, ну не дурочка ли, воспарила. Если вызов лег прямо шефу на стол, а не как обычно, через дежурного, попал к нам в комнату, значит, дело серьезное. Значит, речь о чем-то очень важном, или сложном, или деликатном, чего не поручишь просто следующему по списку. Здесь нужны подходящие люди. По одному хмыканью, раздавшемуся из комнаты шефа, парни выпрямляются за своими столами и начинают делать пометки в блокнотах. Один его знак, и мы со Стивом – наконец-то! – соскочим со скамейки вечных запасных и выйдем на поле, в большую игру.

Я сжала руку в кулак, превозмогая желание выхватить у него листок.

– Что это?

О’Келли фыркнул:

– Можешь притушить этот голодный блеск в глазах, Конвей. Я просто подхватил это по пути, чтобы Бернадетте не пришлось мотаться туда-сюда. Патрульные на месте преступления говорят, что выглядит это как бытовое насилие. Без вопросов. – Он бросил бумажку мне на стол. – Я ответил, что мы, конечно, очень благодарны за помощь следствию, но это вы им сообщите, что и как выглядит. Никогда ведь не угадаешь наперед. А вдруг вам повезет и это серийный убийца.

Просто подхватил по пути – да, как же. О’Келли принес этот листок, чтобы насладиться выражением моего лица. Я не шелохнулась.

– Сейчас придет дневная смена.

– А вы уже здесь. Если у тебя намечается бурное свидание, я бы советовал побыстрее все распутать.

– Но мы работаем над отчетами.

– Иисусе, Конвей! Мне не нужны рассказы Джеймса долбаного Джойса. Давай сюда, что там уже понаписала. И поторопись. Ехать-то в Стонибаттер, а эти козлы снова все перекопали рядом с пирсами.

Секунду спустя я нажала кнопку «печать». Стив, этот жополиз, уже обматывал шею шарфом.

Шеф покосился на график дежурств на доске.

– Нужно, чтобы в этом деле вас кто-то подстраховывал.

Я просто почувствовала, как Стив телепатирует мне: Сохраняй спокойствие.

– С бытовым преступлением мы и сами справимся. Занимаемся ими с утра до ночи.

– И кто-нибудь поопытнее научит вас заниматься ими с толком. Сколько времени вы распутывали ту историю с молодой румынкой? Пять недель? И это с двумя свидетелями, которые видели, как ее парень всадил в нее нож. А пока вы копались, пресса и эти, что за права человека, кричали про расизм и, мол, если бы речь шла об ирландской девушке, мы бы уже давно всех арестовали.

– Свидетели не хотели с нами разговаривать.

Взгляд Стива умолял: Антуанетта, заткнись уже. Но было поздно. Я подставилась. О’Келли только того и надо было.

– Вот именно. И если они и сегодня не захотят общаться с вами, мне нужен кто-то опытный, чтобы сумел их разговорить. – О’Келли постучал по доске: – Бреслин сейчас заступает. Возьмите его. Он хорошо умеет работать со свидетелями.

– Бреслин занят, – возразила я. – Наверняка у него есть дела поважнее, чем нянчиться с нами и разбазаривать свое драгоценное время.

– Это точно. Но он поедет с вами. Поэтому не разбазаривайте его драгоценное время.

Стив кивал головой, одновременно изо всех сил транслируя прямо мне в мозг: Заткнись! Все могло быть гораздо хуже. И он прав. Могло. Я не стала продолжать дискуссию. Сказала вместо этого:

– Позвоню ему по дороге. – Взяла со стола листок и сунула в карман. – Встретимся с ним на месте.

– Уж будь добра, проследи, чтобы так и произошло. Бернадетта отправит туда судмедэксперта и техников, а я подкину пару практикантов в помощь. Надеюсь, чтобы раскрыть это дело, вам не понадобится вся королевская рать.

Подхватив из принтера мой отчет, О’Келли направился к двери.

– Да, и если не хотите, чтобы Бреслин обсмеял обоих, выпейте по пинте кофе. А то видок у вас…

Хотя почти рассвело, у Замка еще горели фонари. В городе наступало слабое подобие утра. Спасибо, хоть дождя нет. За рекой нас могут поджидать отпечатки обуви или окурки с ДНК. Но как же промозгло и холодно. Свет фонарей едва пробивается сквозь туман, а сырость заползает в тебя и заполняет всего, пока не почувствуешь, что твои кости холоднее, чем окружающий воздух. Ранние кафешки уже открылись. Воздух пах жарящимися сосисками и автобусными выхлопами.

– Хочешь кофе? – спросила я.

Стив лишь плотнее затянул шарф.

– Господи, нет. Чем быстрее мы туда доберемся…

Он не закончил, да и нужды не было. Чем быстрее мы окажемся на месте преступления, тем больше времени у нас будет до того, как там объявится папочкин любимчик и объяснит нам, недоумкам, как все надо делать. Я даже себе не могла объяснить, что меня так раздражает, но то, что Стиву эта ситуация тоже не нравилась, почему-то слегка успокаивало. Ноги у нас обоих длинные, и ходим мы быстро. Вот на ходьбе мы и сосредоточились, устремившись к полицейской стоянке.

Конечно, мы могли взять мою машину или Стива, но этого делать не стоит. В иных районах жители очень не любят полицию, а тому, кто тронет мою «ауди ТТ», я поотрываю руки. В некоторых случаях, и ты никогда не знаешь заранее, в каких именно, приехать на место происшествия на своей машине все равно что продиктовать своре буйнопомешанных домашний адрес. И в один прекрасный день твоего кота поймают, привяжут к кирпичу, подожгут и швырнут тебе в окно.

Обычно за руль сажусь я. Вожу машину я гораздо лучше Стива и гораздо хуже него веду себя на пассажирском сиденье. А так нам обоим удается сохранять спокойствие. И сегодня нам это нужно особенно. На стоянке я взяла ключи от замызганного «опель-кадетта». Стонибаттер находится в старой части Дублина. Проживает там рабочий люд, а также люд, не проработавший в своей жизни ни единого дня, и в придачу к ним кучка хипстеров и богемных персонажей. Эти понакупили там квартир во время последнего скачка цен на недвижимость – это ведь очаровательный пятачок доброго старого Дублина. Другими словами, потому что в местах получше они не могли себе позволить купить квартиру. Иногда тебе нужна машина, вслед которой люди будут оборачиваться. Сегодня явно не тот случай.

– Господи, – сказала я, выруливая со стоянки и включая обогреватель. – Я же не могу позвонить Бреслину! Мне же машину вести надо.

Стив ухмыльнулся:

– Вот ведь черт. А мне как раз нужно вчитаться в протокол происшествия. Нельзя же прибыть на место преступления, не имея представления, что там произошло.

Я проскочила на желтый, вытащила из кармана листок и сунула ему:

– Давай! Может, там есть что-то интересное.

Стив принялся бубнить.

Звонок поступил в полицейский участок Стонибаттера в 05:06. Звонивший мужчина не представился. Номер не определился. Значит, не профессионал. Думает, что это ему поможет. Мы выясним номер за несколько часов. Сказал, что на Викинг-Гарденз, в доме 26, ранена женщина. Дежурный спросил, какого рода ранение. Звонивший ответил, что она ударилась головой при падении. Дежурный спросил, дышит ли пострадавшая. Мужчина ответил, что не знает, но выглядит все очень плохо.

Дежурный начал инструктировать его, как определить, жива ли она, но мужчина рявкнул: «Скорее пришлите „скорую“», – и повесил трубку.

– Жду не дождусь повидаться с ним, – сказала я. – Но он, конечно, исчез еще до того, как кто-то приехал, да?

– Естественно. Когда прибыла «скорая», двери были заперты и никто не отвечал. Патрульные взломали дверь и обнаружили в гостиной женщину. Травма головы. Парамедики констатировали смерть. В доме больше никого не было. Следов насильственного проникновения или ограбления нет.

– Интересно, если этот малый хотел вызвать «скорую», почему он позвонил в полицейский участок Стонибаттера, а не по 999?

– Может быть, думал, что по 999 легко отследят номер, а в участке его не засекут?

– Тогда он просто кретин. Вот же на хрен!