На кончиках пальцев

Она посмотрела наверх и увидела элиту в зоне «VIP» второго этажа. Татуированный парень стоял, облокотившись на перила, и она встретилась с ним взглядом. Черная рубашка подчеркивала черноту его волос и глаз. Отлично, король вечеринок тоже здесь и его свита. Может, все-таки лучше было остаться и не приходить.

Скрипнув зубами от раздражения, Лея направилась к барной стойке. Из того, что ей удалось заработать сегодня на автомойке, она решила частично потратить на еду и заказала себе блинчики с шоколадной пастой и бананом. После учебы она заглянула по адресу, указанному во флаере, что сохранила вчера, и ее сразу же приняли. Работа оказалась неофициальной, что было ей на руку. Даже паспорт не попросили. Оплата по факту выполненной работы, что тоже вполне подходило, учитывая, что все-таки нужно чем-то питаться.

Все выглядело настолько красиво и аппетитно на ее тарелке, что голодный желудок издал несколько звуков, поругав ее за кусок хлеба, которым она его удосужилась сегодня накормить. Это блюдо оказалось настолько изысканным, что Лея чуть не расплакалась от чувства благодарности и счастья. Мысленно пообещав, что будет зарабатывать столько, чтобы всегда можно было так хорошо питаться.

Насладившись волшебным вкусом и сочетанием продуктов, она направилась отыскать укромный уголок, где сможет подумать о том, что ей делать дальше. Шум и куча людей вокруг помогали мыслительному процессу, – именно в таких условиях она привыкла принимать решения. А не в той гробовой тишине дома, который даже по виду напоминал склеп, хотя и выглядел дороже всего, что она вообще видела в жизни.

Похоже, нужно будет найти еще одну работу. Сегодня заглянула в хостел недалеко от университета и узнала цену. Этой зарплаты должно хватить, но нужны деньги и на еду. Пока она была погружена в свои размышления, зазвучала медленная музыка и все начали делиться по парам, чтобы танцевать медляк. Ее внимание привлекла блондинка, которая упрашивала татуированного станцевать с ней. Но он с бездушным лицом курил свой вейп, переведя взгляд и случайно встретившись с Леиным. Это становится уже фатальным – находить его взгляд. Лея стиснула зубы, чтобы не скривиться от навязчивой мысли. Блондинка проследила, куда он смотрит, и все ее лицо перекосило. Она направилась к диджею на сцене и что-то прошептала ему, похлопав глазками.

Лея смотрела, как танцуют пары и даже нашла что-то милое в этом. Ведь эти студенты еще минуту назад дергались как обезумевшие под клубную музыку, а сейчас замедлились и выглядят очень красиво. Они чувствуют, что сердце бьется не только от алкоголя и драйва танцпола, но еще и от тепла другого человека. Каково это? Лея не знала, но глядя на прикрытые веки и смущенные улыбки, она чувствовала, что им хорошо, как героям в книгах, о которых она читала.

Танец закончился, снова начал долбить какой-то современный бит. И Лея решила покинуть свое место, разрываемая чувством внутренней тоски. На ее черное платье с надетой поверх А-силуэтной сеткой лилась жидкость из стакана, пропитывая ткань. От напитка одежда неприятно прилипала к коже живота, который невольно напрягался от холода. Лея не сразу поняла, что происходит, пока не увидела, как стакан держат наманикюренные ногти блондинки-стервы. Та с нахальным взглядом выливала на нее алкоголь.

– Ой, прости, я загубила твое единственное и убогое платье? – прошипела она, некрасиво морща нос. – Хотя нет, платье у тебя даже модное, это просто ты сама убогая, – она говорила громко, чтобы услышали ее дружки из элиты и смеялась.

Лея молча стояла и смотрела сквозь нее. Она не видела больше людей и не слышала клубную музыку. Ни один волос не шевельнулся на ее теле. Девушка погрузилась в воспоминания о том, как ее постоянно дразнили из-за грязной и рваной одежды деревенские девчонки, которые не были одеты изыскано, но хотя бы прилично. Ей же приходилось ходить почти все время в чем-то рваном и грязном, пока она не научилась шить и стирать.

– Убирайся, деревенщина, тебе здесь не место! – язвительно бросила блондинка и направила взгляд победительницы в сторону сцены.

Да, для них она была деревенщиной, отребьем, которое не вызывало ни жалости, ни отвращения. Она была для них лишь потехой, развлечением, поводом показать свое превосходство, которое они ничем не заслужили.

– Но прежде, прощальная песня, – прошептала блондинка своими накаченными губами с матовой помадой.

– А сейчас приглашается на сцену Лилия, – девушка с рыжими волосами. У нее для вас номер!

Все громко закричали и зааплодировали. Лея безразличным взглядом посмотрела на блондинку и холодно заметила:

– Это тебя так твой парень разозлил, что ты как истеричка бросаешься на первого встречного? Ах, нет, ты ведь всегда такая, и он не твой парень.

В последнем утверждении уверенной она быть не могла. Но судя по тому, как сползла улыбка с лица этой Барби, попала в десятку. Развернувшись на пятках, она спокойно прошла к сцене и поднялась. Диджей в черной кепке с желтым козырьком назад, улыбался во все зубы, очевидно, намереваясь поставить что-то вроде песни для стриптиза. Но у Леи была мысль получше. Почему бы не разбавить это унылое музыкальное безвкусие? Им же нужно шоу. Перекинувшись с ним парой фраз, она спокойно выдержала его удивленный взгляд. Но все же ее выбор он принял.

Девушка запела:

«Знаешь ли ты, за что в этой жизни стоит сражаться,

Когда умирать за это уже не стоит?»

Слова были на английском. И судя по тому, как все спокойно говорили на паре по иностранному языку, слушатели все понимали. Голос у нее был в меру низкий и не слишком тонкий. На припеве под гитарные раскаты она поднесла руки к микрофону и устремила открытые и сияющие глаза в пустоту перед собой. Из-за света прожекторов Лея не видела лиц, но чувствовала, что данный репертуар здесь звучит впервые. Скорее всего, помещение сейчас наполнило недоумение.

Лея пела песню «21 guns» группы Green Day. Ко второму куплету ее мысли о реакции на выступление сменились тем, что, в общем-то, все равно, что подумают эти богатенькие студенты университета, в который она попала только из-за доброй женщины, приютившей ее. Чувство непонимания сместило все остальные, и она задавалась вопросом, как ее жизнь могла так сильно измениться? Ей казалось, что то дерьмо, в котором она жила, никогда не закончится. Но в тот день все поменялось. И она совершенно не понимала, как к этому относиться.

«Когда ты в конце своего жизненного пути,

Ты чувствуешь, что не в силах что-то изменить…

Твои мысли обернулись против тебя,

И воспоминания о прошлом не дают покоя твоей душе…»

Та женщина случайным образом оказалась именно в ее деревне и видела, что случилось. Ирина. Она расспросила всех соседей об этой девушке и, узнав все, с сопереживающим видом подошла к ней. Тогда Ирина предложила Лее пожить в ее доме. Столько сочувствия и боли было в ее взгляде и голосе, что Лея, если бы могла, заплакала. Тогда она понимала, что другого выхода у нее просто нет.

Сегодня утром Ирина рассказала все своему сыну, и, конечно, назвала ее имя. Ее полное ненавистное имя. А тот сообщил его мадам-стерве. Больше она никак не могла его узнать, ведь они учатся в разных группах. Наверняка сын прекрасной женщины не обрадовался тому, что его чудесная жизнь потерпит какой-то дискомфорт. Слюна стала горькой от вчерашней сцены, когда она вернулась после универа. «Ты еще пожалеешь», – с этой мыслью Лея стиснула микрофон и завопила во все горло:

«Ты стоял близко к огню,

Как лгун, ищущий прощения у камня…»

Девушка еще тянула последнюю ноту, согнувшись пополам и сжимая перекрученный провод от микрофона. Мотая головой в такт разрывающему уши проигрышу, словно пьяная, она шаталась по сцене. И ее рыжие длинные волосы то закрывали полностью лицо, то открывали его, когда она поднимала голову, словно в беззвучном упреке над смехом небес.

«Когда приходит время – жить или умереть,

Второго шанса уже не будет,

Что-то в твоей душе погибло…

Твоя жизнь в руинах…»

На последних нотах Лея демонстративно сжала в кулаке микрофон, направляя взгляд на блондинку. Теперь она могла ее видеть, когда пелена волнения спала, и все чувства обострились от ощущения выполненной непосильной задачи. Вид у стервы был надутый, руки скрещены, – она явно не такого ждала исхода. Лея кивнула ей и разжала пальцы. Микрофон полетел вниз, и все воскликнули: «Ах!» Но она успела схватиться за провод, так, что он остановился у ее черного кеда, едва касаясь пола. Выглядела она как победитель, ведомой только ей битвы.

Лея поспешила спуститься со сцены, чтобы поскорее убраться отсюда. Блондин, который вручил ей пиво на вечеринке в коттедже, прокричал со второго этажа:

– Маш, эта куколка тебя сделала! – и звонко рассмеялся.

Зачем он ее провоцирует? Татуированный с челкой стоял рядом, все так же цепляясь в перила. И смотрел на нее, прищурив глаза. Какой-то низенький парень преградил Лее путь, и она приготовилась драться. Пусть они думают, что такие крутые, но без боя она не сдастся.

Глава 2.

Лея сидела в своей новой, блистающей в каждом сантиметре богатством, чистотой и роскошью, комнате, держала в руках визитку и не могла поверить в то, что сказал ей Михаил. Она снова и снова прокручивала в голове вчерашний разговор:

– Девушка, можно Вас на минутку? – очень вежливо спросил тот низкорослый парень, что вырос на ее пути. – Вы студентка? Вы работаете?

Оценив его холеную одежду, без единой вмятины и ворсинки, зачесанные волосы набок с идеально ровным пробором и большие очки в черной оправе, Лея немного расслабилась. Похоже, парень не представлял угрозы. Да и выглядел он слегка странновато для клуба и выделялся среди всех в своих синих брюках из грубой ткани, горчичного цвета мокасинах и белой рубашке с бабочкой в клеточку. Как ни крути, а крутым парнем его не назовешь. Под тканью рукавов она не заметила рельефов мышц, так что, в случае чего, она с ним справится.

– Вас устраивает эта работа? – спросил он, когда Лея ответила про автомойку. – Понимаете, я видел Ваше выступление на сцене, и Вы меня просто обворожили.

Лея напряглась всем телом на этой фразе. И, похоже, он это заметил, поэтому тут же поправил себя:

– Не поймите меня неправильно, моя сестра – фотограф в очень известном модельном агентстве. Она ищет уникальных людей с необычной внешностью, чтобы воплощать все свои творческие фантазии. Ей надоели все эти типичные богатые барышни, которых отдают мамы в их агентство, чтобы те рекламировали купальники. Ей хочется расти и менять стандарты красоты. Ее идея в том, что необычность – это красиво. А Вы со своим выступлением просто живой пример того, что она ищет. Эти рыжие волосы, летящие во все стороны, – он начал размахивать руками, комично изображая то, как она ими трясла. – Вы словно эльф, который вышел к нам из волшебного леса, – произнес он, очень мило улыбаясь. – Прошу! Приходите на пробы, вот ее визитка. Она, правда, очень талантлива, и Вы ей понравитесь, поэтому Вас могут взять моделью!

Лежа на кровати в комнате, Лея разглядывала натяжной потолок с точечными светильниками, вспоминая каждое слово этого странного парня. С трудом верилось, что ее вот так просто возьмут. Ну, какая из нее модель?! Что вообще она об этом знает? И помотала самой себе головой из стороны в сторону, как бы говоря: «Ровным счетом ничего». Кроме, может, того, что все модели высокие, и только по этому параметру она и подходила. Но раз агентство известное, то там наверняка платят больше, чем на автомойке. Она может попробовать. И ее порадовало, что фотограф женщина. В любом случае, если что-то пойдет не так, разве ей есть что терять?

Собравшись на пробы, Лея стремительно вышла из комнаты, пока не передумала. Даже в зеркало не стала смотреть, чтобы проверить, как выглядит. Это все равно не имело бы никакого смысла. Макияж не требовал поправки за неимением косметики. Непослушные вьющиеся волосы вообще ее никогда не интересовали и были почти все время просто распущены. Бесшумно спускаясь по лестнице, она мысленно надеялась, что ни с кем не встретится. На кухне с ней поздоровался только повар, самих хозяев, похоже, в коттедже не было. Вбив адрес с визитки в навигатор, она отправилась в агентство пешком. Ну, а что? Вышла она, как всегда, сильно заранее, потому что ненавидела куда-то опаздывать, и когда кто-то опаздывает тоже. И к тому же ей нужно экономить заработанные вчера деньги.

В агентстве она почувствовала себя жутко неловко в своих джинсах-бананах с вытянутыми коленками и в расклеившихся кедах. Все модели были красивыми, и пришли в обтягивающих, подчеркивающих достоинства, вещах. Лея хоть и любила широкую одежду, скрывающую ее фигуру, все же почувствовала себя неуютно в бесформенной черной футболке, которая доходила ей почти до середины бедра. Да и само стеклянное здание, в котором даже кофе стоил дороже, чем ее рюкзак, вызывало в ней чувство неуверенности, неуместности и не достоинства. Вся эта роскошь делала ее, словно очень маленькой и сжимала до крошечной точки. До пятнышка грязи, которое эти богатеи будут всячески обходить, пока его не смоют.

Уборщики, конечно.

«Что я здесь делаю? Надо бы убраться, пока меня не приняли за попрошайку», – с горечью подумала Лея. Но ее план побега прервал Михаил. Помахав с того конца здания, он направился прямо к ней. Вид его почти не отличался от вчерашнего. Только вот туфли были черными и брюки на несколько тонов темнее.