История бродяги. Метаморфозы

Я с удивлением обернулся и заметил в нескольких шагах худенького подростка, терпеливо ожидающего моего появления. Заметив мое внимание, подросток неуверенно шагнул в мою сторону и замер в ожидании. Темнота мешала мне рассмотреть его лицо, я сумел только заметить, что странный незнакомец одет в непомерно огромную куртку и просторные джинсы. Одежда выглядела чисто и дорого и не производила впечатления случайной находки, однако была подобрана явно не по размеру. Подросток смущенно переминался с ноги на ногу, не решаясь начать разговор. Мне хотелось спать, и я не был готов к спонтанным беседам глубокой ночью, поэтому, не дождавшись от него ничего внятного, я захлопнул дверь монстра и завел мотор.

«Подождите, – снова раздалось возле открытого окна, – вы совсем не узнаете меня?»

Глава 3.

Очередная командировка явилась для Дергачева не столько способом пополнить изрядно похудевший бюджет, сколько возможностью отвлечься от всех событий, так спонтанно обрушившихся на его бедную голову. Контракт, удачно подвернувшийся Женьке, поднял ему настроение и вернул утраченную уверенность в собственных силах. Его не смутили некоторые не слишком удобные условия, Дергачев был безмерно рад, что наконец то у него появится более-менее стабильный заработок.

Первые дни вахты Женька без устали мотался по объекту, вникая во все тонкости производства, и принимая на себя дополнительные обязательства. У него словно открылось второе дыхание и, выражаясь поэтически, выросли крылья, которые легко возносили его вместе с коробками с промышленным оборудованием под самую крышу строящегося объекта. По вечерам Женька отправлялся в город с другими рабочими и весело проводил там свободные часы, знакомясь с местными красавицами. Некоторые его подружки всерьез рассматривали вопрос о продолжении знакомства, чем вызывали в Женьке невероятный восторг. Он снова чувствовал себя молодым и сильным, по его венам искрами разлеталось желание жить полной жизнью, наверстывая упущенное время. Вместе с позитивом к Дергачеву вернулась внешняя привлекательность. Его природное обаяние магнитом тянуло к себе коллег и случайных знакомых. Женька был счастлив, несмотря на тяжелую работу и груз ответственности, добровольно взваленный им на плечи.

Домой Женька вернулся в полной уверенности, что его неустроенная жизнь осталась далеко позади, а дальше ожидаются только приятные перемены. Дергачев настолько уверился в собственных силах, что иногда позволял себе довольно смелые мысли в отношении своего ученого друга. Ему частенько рисовались картины их совместного проведения выходных дней на побережье, в которых Тихону отводилась неизменная роль исследователя. Только в отличие от предыдущих подобных фантазий, сам Женька выступал теперь в роли полноправного коллеги и помощника в научных изысканиях и экспериментах. В своих мечтах он неизменно видел себя с той самой тетрадкой в руках, куда аккуратно заносил результаты опытов, проводимых Тихоном.

Как-то утром, рассматривая себя в зеркале, Женька обратил внимание, что его вечно осунувшаяся мордаха заметно округлилась, приобретая совершенно юношеский вид, а волосы неожиданно сделались гуще и мягче. Подобные изменения порадовали Женьку. Если раньше ему сбавляли года невысокий рост и стройная фигура, то теперь к этому списку прибавилось стремительно помолодевшее лицо. Осененный внезапной мыслью, Женька стащил с себя домашнюю майку и изумленно уставился на оголившийся торс. Его кожа разгладилась, а мышцы обрели утраченную рельефность и выглядели по-спортивному красиво. В организме Женьки проходили какие-то неведомые процессы, омолаживающие его тело. Теперь ему стала понятна неуемная энергия, накрывшая его с головой. Дело тут оказалось не во внезапно налаженной и устроенной жизни, а в чем-то более глубоком и научном. Пока все изменения более чем устраивали Дергачева. Он незамедлительно решил воспользоваться вновь открывшимися перспективами и первым делом отправился в Ейск. Там, обежав сразу несколько контор, Дергачев нашел для себя новую более выгодную командировку и не успев отдышаться от предыдущей, тут же засобирался на новые заработки. Пока чудесные превращения не оставили его, Дергачев решил подзаработать побольше средств, не упуская из вида и другие приятные бонусы, которые возвратила ему внезапная молодость. Женька несколько раз порывался позвонить Тихону и поделиться с ним новостями, но всякий раз откладывал беседу, помня о невероятной занятости мажора. Сам Тихон ни разу за последний месяц не давал о себе знать. Женька не обижался на подобное невнимание, в конце концов, он сам озвучил ему перспективы, неизменно связанные с ведением серьезных дел. Женька иногда вспоминал их невольное заточение в хижине и связывал   свои перемены во внешности с завершившимся экспериментом. Ему хотелось убедиться в правильности или ошибочности своих заключений, посмотрев на ученого. А вдруг и с ним происходит что-то подобное, думал Женька, погружаясь в научную философию.

Следующая командировка показалась Дергачеву не такой удачной. Ему по- прежнему хватало сил успеть все, что он планировал себе, а его профессиональные навыки ведения экономических расчетов вызывали уважение и изумление у более опытных коллег. Однако, чем чаще проявлялось их изумление, тем неуютнее становилось Дергачеву.

«Когда ты успел научиться всем этим премудростям? – как-то поинтересовался у Женьки его сосед по вагончику, приехавший на смену три дня назад – на все это требуется время и опыт.»

«Я талантливый, – заявил Дергачев, а сам, дождавшись, пока коллега выйдет по нужде, принялся рыться в сумке, отыскивая зеркало. Немудрено, что новый сосед был искренне удивлен способностям Дергачева. Из маленького зеркала на Женьку смотрела совершенно юная физиономия с огромными наивными глазами, которой с большой натяжкой можно было бы дать лет двадцать. Это открытие несказанно удивило несчастного бродягу, и вызвало легкую тревогу.  Чтобы доработать вахту и выглядеть более-менее солидно, Женька решил отрастить бороду и на всякий случай перестал озвучивать все свои идеи, чтобы не вызывать больше чересчур явного недоумения со стороны суровых мужиков. Кое-как отросшая борода придала Дергачеву сходство со студентом старшекурсником и солидности не добавила. Тогда Женька решил сохранить легкую небритость, и только это немного спасло положение. Теперь каждое утро Дергачев со страхом заглядывал в ручное зеркало, опасаясь найти там новые изменения. К счастью, омоложение временно приостановилось и позволило Женьке доработать положенный срок. Получив расчет и отправляясь на вокзал, бродяга несколько раз ловил на себе заинтересованные взгляды школьниц, и горестно усмехался. Совсем не такими он видел преимущества своего неожиданного дара, думал Женька и невольное раздражение на время перекрывало неконтролируемый страх, разрастающийся в душе. Совсем некстати в голову пришло содержание прочитанной когда-то книжки о судьбе некоего Бенджамина Баттона, вымышленного персонажа, и Женька с горечью пожалел, что однажды вообще научился читать, насколько явно прослеживались аналогии.

В поезде Дергачев ревниво прислушивался к своим ощущениям, незаметно бросая взгляд на руки, и пялясь на свое отражение в вагонном стекле. К небывалому Женькиному облегчению, больше ничего устрашающего в своем организме он не обнаруживал и постепенно стал привыкать к мысли, что навсегда останется двадцатилетним. В целом это была замечательная новость, на месте Дергачева любой другой сорокалетний мужик давно бы умер от эйфории, но бродяга искренно верил в свою невезучесть и радоваться не торопился.

Оказавшись в спасительной тишине собственного дома, Женька заперся на все замки и метнулся в ванную, по пути сбрасывая с себя одежду. Сейчас он с удовольствием бы обнаружил у себя любые признаки возрастных изменений, однако тщательное изучение собственной тушки только подтвердило возникшие однажды страхи.  Его тело продолжало молодеть с пугающей скоростью. Через неделю Женька с ужасом понял, что ежедневные процедуры по избавлению от жесткой щетины больше не актуальны. Щетина перестала равномерно расти, покрывая теперь редкими клочками нежную Женькину рожицу. Столь стремительные изменения, произошедшие с организмом за неполных три месяца, вводили Дергачева в состояние неконтролируемой паники, единственным спасением от которой он видел в немедленном визите к всезнающему ученому.

Натянув на себя первое, что подвернулось под руку, обалдевший от предполагаемых перспектив Дергачев, рванул на вокзал. От волнения он совершенно забыл о том, что возможно в дороге ему могли бы пригодиться кое какие вещи, поскольку сейчас его голову прочно заняла одна единственная мысль. Успеет ли он добраться до Москвы в своем нынешнем обличие или на вокзале его снимут с поезда и отправят в какой-нибудь детский дом, как малолетнего бродяжку?

Москва встретила Женьку привычным гомоном и непрекращающимся шумом. Кое как пробравшись сквозь толкающую толпу встречающих и провожающих, Дергачев бросился к метро. Огорошенный собственной бедой, Женька не обращал никакого внимания, на то, что происходит вокруг и совершенно не замечал дороги, которая привела его к знакомому дому. Отбросив излишнее смущение Женька рванул на восьмой этаж, к своему мажору. Окунувшись в переживания, он совсем упустил из вида, что сейчас начало дня, Тихон наверняка заседает в кресле исполнительного директора и гостей не ждет. Дергачев покрутился возле закрытой двери, понажимав на бесполезный звонок и задумался. Можно было бы незатейливо набрать Тихону и объявить о своем визите, однако эта мысль была сразу же отброшена, как несостоятельная. Голос Женьки очень изменился и вряд ли прагматичный ученый поверит в озвученные бродягой сказки. У Дергачева оставалась надежда на то, что в его юной рожице остались черты сорокатрехлетнего мужика, каким знал Женьку занятой мажор, и что при личной встрече тот сможет его узнать. Женька решил схитрить. Он прекрасно помнил название компании, в которой трудился сейчас его ученый друг. Это название прочно засело в его мозгах еще со времени тех судебных заседаний, когда Тихон очень своевременно решил заступиться за бродягу. Отыскав на сайте контактный телефон, Дергачев уверенно набрал номер и, прикинувшись серьезным партнером, позвал к телефону приятеля. Его расчет не оправдался, упрямый Тихон действительно поверил в его стремление приобрести неведомую продукцию, однако на личную встречу не согласился. У Женьки оставался последний, самый надежный вариант, подкараулить Тихона у порога.

Женькино ожидание растянулось на неопределенный срок. По всем его подсчетам, компания давно закончила рабочий день, и сотрудники медленно разбредались по своим делам. Тихон уезжать домой не торопился. Его автомобильный монстр одиноко грустил на пустой парковке, в ожидании хозяина. Правда не совсем одиноко. В паре шагов от него, в тени разросшихся акаций Тихона ждал Женька, не отрывая внимательного взгляда от закрытых дверей здания. «Если мажор решит остаться в здании ночевать, – с отчаянием думал Дергачев, – у меня мало шансов сохранить свое прежнее обличие. Кто знает, в кого я превращусь рано утром?»

Наконец двери уверенно распахнулись и на пороге показалась знакомая фигура. Сердце Дергачева отчаянно заколотилось, а слова напрочь исчезли из головы, будто и не было никогда там никаких слов. Сейчас Женька был подростком и вся его рассудительность, весь накопленный жизненный опыт, бессильно тонули под натиском бушующих гормонов в молодой крови. От волнения Женька едва не забыл, как зовут его давнего знакомца. Наконец, взяв себя в руки и уняв сердцебиение, Женька шагнул на освещенную дорожку и внятно произнес:

«Подождите минутку, Тихон Филиппович!»

Тихон незаинтересованно обернулся и уставился на незнакомую ему тощую фигурку. То, что ученый не узнал своего соседа по побережью, было очевидно, но у Женьки оставался мизерный шанс убедить Тихона в своей истинности.

«Вы совсем не узнаете меня, Тихон? – снова сделал попытку бродяга»

Ученый с видимым сожалением покачал головой, стремясь завершить беседу. Он очень устал, на дворе стояла глухая ночь и было глупо заводить долгие беседы, однако Женька быстро проговорил, пытаясь удержать внимание мажора.

«Я не задержу вас, выслушайте меня. Вы же знаете Дергачева Евгения? – торопливо забормотал Женька, понимая всю абсурдность их беседы, – с ним случилась беда.»

Эти слова заставили Тихона побледнеть и включить внимание.

«Что с ним случилось? – не скрывая тревоги, проговорил он. – ну, не молчи!»

«Вы ни за что не поверите мне, Тихон, но тем не менее, это правда. Тот Дергачев, которого вы знаете, стоит сейчас перед вами. Правда, необычно? Посмотрите, неужели во мне ничего не осталось от того Дергачева, которого вы знаете? – отчаянно проговорил Женька, вытягивая из машины ничего не понимающего Тихона»

Ученый нехотя выбрался на улицу и скользнув глазами по тощей невзрачной фигурке, недовольно пробормотал:

«Это все? Неплохой розыгрыш. Ты и вправду немного похож на моего друга. Передай моим недалеким приятелям, что я поверил, удивился и все такое. А сейчас мне пора, я очень устал и хочу спать. Спокойной ночи, Дергачев Евгений!»

Женька уцепился в руку мажора и повторил, проглатывая целые фразы:

«Я и есть тот самый Женя, ваши приятели не при чем, за последние три месяца я превратился в мальчишку и не знаю, как это остановить! Поверьте, мне! Пожалуйста, Тихон… – голос Женьки сорвался, и он в волнении обхватил себя обеими руками, как будто отгораживаясь от всего мира. Этот жест был хорошо знаком Тихону, так часто делал тот Женька в минуты душевных переживаний. Ученый подтолкнул Дергачева к фонарю и приподняв его лицо к свету, внимательно всмотрелся в молодые черты. Женька следил за выражением лица Тихона и с облегчением замечал в нем искреннюю заинтересованность и неподдельное удивление.

«Как ты провел прошлый февраль? – поинтересовался мажор, не выпуская Женькину мордаху из своих рук»

«Мы застряли в твоей хижине на побережье, ветер смешал твои препараты, и время остановилось, – бормотал Женька, вспоминая детали их невольного заключения, – море стало как кисель, а ты здорово приложил меня о твою печку. У меня остался шрам, небольшой, могу показать…»

«Не сейчас, – проговорил разом побледневший Тихон, отпуская наконец Женьку. – возможно я пожалею об этом… этого не может быть… я все еще не верю тебе, Дергачев Евгений, но похоже ты не врешь… садись, поехали ко мне домой, по дороге расскажешь все подробности»

Глава 4.

Мой случайный попутчик не вызывал у меня того доверия, на которое рассчитывал. Пока мы катились с ним по ночным улицам, он подробно пересказал мне довольно складную историю про вахты, неуемную энергию и беготню по бабам. Услышав его последнее заявление, я не сдержал снисходительную улыбку, косясь на его невзрачную фигурку.

«Ты не веришь мне, – разочарованно протянул мальчишка, заметив мою реакцию. – я понимаю тебя, я и сам бы себе не поверил, если бы каждый день не просыпался от страха перед очередным открытием, которое неизменно преподносит мне мое собственное отражение.»

Интонация, речевые обороты и манера держать себя все говорило за то, что рядом со мной сидит мой добрый друг, странным образом обернувшийся подростком, однако любому превращению в науке всегда находиться логическое объяснение. Сейчас я не мог отыскать объяснения тому, чему становился свидетелем.

Едва войдя в мою квартиру, Женя нерешительно замер возле самых дверей и ожидая моего приглашения, переминался с ноги на ногу.

«Проходи, – кивнул я ему и отправился в кухню. Там, в пенале у меня была припрятана бутылка коллекционного коньяка, который я, плеснув в стакан, протянул своему гостю. Женя помотал головой и отступил на шаг.

«Я стараюсь по возможности избегать алкоголя, – пробормотал он срывающимся мальчишеским голосом, – он странно действует на меня.»

И это тоже в поведении Жени очень напоминало бродягу. Я больше не стал устраивать проверки несчастному парню, вместо этого усадил его в кресло, а сам сел напротив. Мой разум отказывался принимать за правду услышанную историю, однако мое сердце подсказывало мне, что Дергачев действительно в большой беде.

«Твои изменения появляются только после твоего пробуждения? – поинтересовался я, вспоминая его рассказ и пытаясь отыскать причину странной реакции»

«Ну я это замечаю, после того, как проснусь, возможно они происходят постоянно, просто не так заметны. Я вообще не пойму, что случилось с моим организмом. Помнишь, ты рассказывал мне о быстрой регенерации тканей после воздействия твоего ускорителя? Может все дело в этом?»

Женя выдвинул довольно правдоподобную версию, если бы и со мной происходило бы тоже самое. Однако я продолжал чувствовать себя и выглядеть на свои тридцать восемь лет, а сорокатрехлетний Женя неуклонно скатывался к ясельному возрасту. Внезапно новая мысль проснулась у меня в голове.

«Ты говоришь, что алкоголь странно действует на тебя. Как именно он действует, в чем странность?»

Женька принялся рассказывать мне о своих особенностях, а в моей голове бешеными белками метались новые вопросы к моему невезучему другу. Как оказалось, у Жени с раннего детства проявлялась реакция на многие изученные и давно протестированные лекарства. А я, в своем стремлении добиться одному мне известных результатов, пичкал его абсолютно новыми неопробованными препаратами и ждал чудес. Да еще срывал зло на ни в чем не повинном парне, превращающимся сейчас по моей вине в пеленочного младенца. От моего самобичевания ничего не менялось, а Дергачев ждал от меня конкретной помощи. Я отбросил все свои стенания и достал ту самую тетрадку, которую по-хорошему, давно уже пора было сжечь. Дергачев пристально следил за моими манипуляциями и едва увидев знакомую кожаную обложку, весело засмеялся:

«Ты вообще когда-нибудь расстаешься с ней? – пробормотал он, – это же целый кладезь научных открытий, Тихон.»

Внезапно меня охватила злость. «Что ты творишь? – хотелось заорать мне наивному Женьке, – неужели ты не видишь, что ученый из меня, как из говна конфетка, а все мои так называемые опыты неизменно оканчиваются какой-нибудь неведомой фигней?!»

Я погасил в себе порыв озвучить все это и принялся в который раз мусолить формулы, пытаясь найти способ, как помочь своему другу.

Женька все это время неподвижно сидел в кресле и наблюдал. В его огромных темных глазах плескалось самое искреннее любопытство, и теснилось множество вопросов, которые он по своей привычке не решался озвучить. Один он все же озвучил и от его содержания внутри меня все замерло.

«Тихон, а что если мы не успеем? Ну, я хочу сказать, ты не создашь препарат, останавливающий мое омоложение, и я исчезну.»

«Успеем, – уверенно произнес я, не чувствуя в себе этой уверенности. – обязательно успеем. Не отвлекай меня, пожалуйста. Дай мне сосредоточиться…»