Во время трапезы Корнелия не могла налюбоваться на своего супруга, мать невольно робела под взглядом сына. Юлий очень возмужал и посерьезнел. Это был уже не своевольный упрямый юнец, но человек, познавший силу высокого положения в обществе.
– Что нового в славном Риме? – весело спросил Юлий, отпивая вино из чаши. – Хотя, едва ли найдется более значительная новость, чем смерть этого подлеца Суллы.
– Да, – кивнула Аврелия, – смерть Суллы наделала много шума. Поговаривали, что его отравили. Его конец был страшен и грязен. Тело диктатора все покрылось гноящимися язвами, источающими смрадный запах. Эти язвы были внутри и снаружи. Брр! Не могу повторять эти мерзости во время еды.
– И не надо, – засмеялся Юлий, – хотя мне и приятно послушать о гнусной смерти врага.
– А больше в городе ничего важного не произошло, – сказала Аврелия. – Сторонники покойного диктатора попрятались по углам, предпочитают вести себя тихо и лишний раз не привлекать к себе внимания.
– И все же один из них нанял какого-то витию. Я видел нового оратора возле храма Меркурия. Я не запомнил его имя, он активно выступал за приятеля Суллы.
– А, это бедняга Цицерон, – небрежно махнула рукой Аврелия. – Сулла оказывал покровительство этому юноше, а теперь, когда диктатора не стало, молодой человек готов служить, кому угодно, чтобы не умереть с голоду. Наверное, кто-то из дружков Суллы пригрел этого молодца. Ни один уважаемый оратор ныне не станет поддерживать опальных сенаторов.
После томной неги Вифинии Юлий медленно входил в ритм делового активного Рима. Ничто не изменилось в городе, но молодому человеку все казалось чужим. Юлий заново привыкал к жизни родины и… жене. За три года Корнелия очень изменилась, влюбленная девочка уступила место преданной рассудительной матроне. Корнелия была тиха, скромна, покорна, немногословна. Она почти не смеялась и даже улыбалась редко, оставаясь всегда задумчивой и печальной. Это смирение и покорность смущали Юлия. Молодой человек в замкнутости супруги ощущал укор себе. Он чувствовал себя виноватым перед Корнелией. Ему хотелось порасспросить Корнелию о причинах перемен, произошедших в ней, но не знал, как подойти к беседе, что бы нечаянно не причинить огорчение жене. Как-то вечером они, по обыкновению, сидели в одной комнате, и, как это установилось после его возвращения, молчали. Корнелия бесшумно пряла у окна, Юлий просматривал счета и письма.
– Тебе понравились мои подарки, что я привез из Вифинии? – прервал тишину Юлий.
– Да, господин, – не поднимая головы от пряжи, ответила Корнелия. – Я очень благодарна за твою щедрость.
Корнелия вновь замолчала. Юлий больше не выдержал. Он отбросил пергаменты, подошел к жене и сел рядом с ней. Корнелия отложила пряжу, но по-прежнему не смотрела на супруга. Юлий взял женщину за руку.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: